Учитель истории рассказ ю яковлев. Читать онлайн «Учитель истории

Юрий Яковлевич Яковлев

УЧИТЕЛЬ ИСТОРИИ

ШКОЛЬНЫЕ КОРИДОРЫ

Да здравствует Дубровник - древний город, стоящий лицом к морю, спиной к горам. Да здравствуют его непрошибаемые крепостные стены светлого камня, каменные мостовые и полы в домах - тоже каменные. Фонари на цепях, кованные запоры, ржавые петли и античный фонтан для питья, похожий на железную карусель. И оцинкованные флюгерки, сидящие на трубах, как голуби. И просто голуби-сизари, живущие в закоптелых бойницах. Да здравствуют якоря с потонувших кораблей, лениво развалившиеся на причале - лапастые, с чугунной серьгой в единственном ухе. И подъемный мост с противовесами гирляндами шаров малмала меньше. И пушка, подавившаяся в бою собственным ядром.

Мы - туристы. Всюду суем нос. За страдания сбитых, гудящих ног, за недосыпание, за голод после завтрака - булочка, джем, кофе - мы требуем вознаграждения. Мы заглядываем в окна - как живут дубровяне? Рассматриваем сохнущее белье - что они носят на теле? Ловим носами запахи дубровниковских кухонь - что они едят?

И пьем соки из гида: а? что? почему? в каком году? при каком короле? из чего? для чего? зачем?

Наш гид с непривычки - он военный, недавно вышедший в отставку обалдевает от вопросов. Он ищет спасения и ведет нас по улочке, под углом 45 градусов, в гору. Его хитрость заключается в том, что от одышки трудно задавать вопросы. Но он не учитывает, что отвечать еще труднее. Идем по узкой галерее, сворачиваем влево.

Попадаем в тупик. С трудом выбираемся из него. И нам в глаза ударяет оглушающая голубизна - окно в море. Квадраты лазури вправлены в ржавую решетку. Мы сразу забываем "зачем?" и "для чего?", "когда?" и "кто?". Мы дышим чистой голубизной и чувствуем, как она разливается по жилам. Мы молодеем, легчаем. И камень вокруг нас легчает. Вырастает дубрава по-хорватски, дуброва - листья у дубов голубые, а шум их - морской.

Трах-тах-тах! Бух! Бух!

Я оглядываюсь. В узкой улочке - стайка ребят. В руках деревянные ружья. Один мальчик в очках, с толстой книжкой под мышкой.

Бах! Бах! Бах!

Воинственная стайка приближается.

Спрашиваю:

Кто такие?

Отвечают:

Партизаны!

Слово "партизаны" звучит по-хорватски так же, как по-русски.

Киваю на мальчика с книгой:

Отвечают:

Учитель истории.

Мальчишки вопросительно смотрят на меня: что я спрошу еще?

Я не знаю, что спросить, и медленно говорю:

Мы из Москвы. И среди нас тоже есть учитель истории.

Я пытаюсь подозвать нашего учителя, но он не отзывается. Затерялся в лабиринте древнего Дубровника. И "партизаны" тоже исчезают. Улочка пустеет.

Наш учитель истории, Иосиф Ионович, как галерный раб, прикован к кинокамере. Кинокамера мучает своего раба: заставляет его, прихрамывающего, взбираться на скалы, подсовываться под водопады, бегать, прыгать, приседать. При этом в его глазах загорается несерьезный огонек мальчишеского азарта, который не могут скрыть даже растущие кустами брови.

Я на минутку представил себе наших ребят, играющих в Иосифа Ионовича. И рассмеялся. Один. В пустой улочке.

Наш гид Рада мучительно искал средство отдохнуть от туристов и надумал привести нас в большой аквариум, разместившийся в подвале морского музея. Мы увлеклись рыбами и сразу забыли о "партизанах". Я никогда не видел плавающего ската, а он похож на подводную птицу, помахивающую большими эластичными крыльями. Он моргал поразительными глазами - не рыбьими и не птичьими, скорее - человеческими. В них застыла какая-то таинственная мысль.

В глубоком бассейне, на дне, лежала черепаха. Огромный осенний лист: голова - черенок, рисунок на панцире - прожилки. С какого дерева занесло сюда этот лист? Почему от одинокой черепахи веет печалью? Панцирь спасает ее от солнца, от зубов хищников, от ударов, но не может спасти от одиночества...

И тут я почувствовал взгляд, сверлящий меня в спину, и оглянулся. У стены стояли "партизаны". Их, видимо, не интересовали ни скаты, ни другие рыбы. Они смотрели на нас. Молча. Не решаясь заговорить. Не "открывая огня". Что-то притягивало к нам дубровниковских ребят.

Потом они появились в храме, куда не попадал мистраль - теплый ветер с моря, и поэтому было прохладно.

Последний раз мы их видели на подъемном мосту. Я помахал им рукой. Они приветственно подняли над головой оружие. А мальчик в очках поднял книгу.

Яковлев Юрий

Учитель истории

Юрий Яковлевич Яковлев

УЧИТЕЛЬ ИСТОРИИ

ШКОЛЬНЫЕ КОРИДОРЫ

И пьем соки из гида: а? что? почему? в каком году? при каком короле? из чего? для чего? зачем?

Трах-тах-тах! Бух! Бух!

Бах! Бах! Бах!

Воинственная стайка приближается.

Спрашиваю:

Кто такие?

Отвечают:

Партизаны!

Слово "партизаны" звучит по-хорватски так же, как по-русски.

Киваю на мальчика с книгой:

Отвечают:

Учитель истории.

Мальчишки вопросительно смотрят на меня: что я спрошу еще?

Я не знаю, что спросить, и медленно говорю:

Мы из Москвы. И среди нас тоже есть учитель истории.

Я на минутку представил себе наших ребят, играющих в Иосифа Ионовича. И рассмеялся. Один. В пустой улочке.

Потом они появились в храме, куда не попадал мистраль - теплый ветер с моря, и поэтому было прохладно.

Гостиница, в которой мы остановились, называлась "Лапот". Мы тут же переименовали ее в "Лапоть". Лапоть на берегу Адриатического моря! В нескольких шагах от "Лаптя", за углом, был обнаружен маленький винный погребок. Три ступеньки вниз - и соленый дух моря сразу перебивался другим духом, таинственным и терпким, исходящим от потемневших дубовых бочек. Здесь хозяйничал бронзоволикий пожилой человек, который наливал вино с бескорыстным радушием и получал с нас деньги с заметным смущением, как бы извиняясь.

Какова роль учителя в жизни ученика? Что значит быть настоящим учителем? Русский писатель и журналист Юрий Яковлевич Яковлев в своем рассказе «Учитель истории» задается этими вопросами и поднимает проблему влияния учителя на судьбу учеников.

В вышеупомянутом произведении автор размышляет о роли учителя в жизни детей. Он рассказывает о встрече с хорватскими ребятами, игравшими в партизанов. Но один из мальчиков был Учителем истории. Как оказалось, он выбрал данную роль в честь жившего во времена ВОВ Учителя истории, который не оставил своих учеников, когда их повели на расстрел. Хоть учитель и мог спасти свою собственную жизнь, он пошел умирать вместе с детьми, и этот поступок внушает невероятное уважение. Кроме этого, он проявил невообразимую отвагу, всячески успокаивая и подбадривая ребят перед смертью. Учитель истории преподал своим ученикам самый последний и самый главный в жизни урок – научил погибнуть достойно, даже жертвуя собой ради этого.

Я. Яковлев считает, что роль учителя в формировании личности ребенка неоценима. Он полагает, что настоящий учитель всегда остается рядом со своими учениками и всегда готов им помочь.

В произведениях русских классиков часто встречаются подтверждения данной точки зрения о проблеме роли учителя в судьбе учеников. Например, Харлампий Диогенович, преподаватель математики из рассказа Фазиля Искандера «13 подвиг Геракла». Данный персонаж не ругает учеников за их лень или нечестность, а подшучивает над ними, из-за чего дети чувствуют себя неловко и стараются больше не попадать в такое смешное положение. Именно благодаря этому незаурядному способу воспитания учитель помогает детям формировать чувство ответственности и уважения к себе.

Также мы видим подтверждение авторского взгляда на проблему в рассказе Валентина Распутина «Уроки французского». Лидия Михайловна, учительница французского языка, узнав, что ее ученик играет на деньги, не стала порицать мальчика, а попыталась узнать, что его заставило так поступить. Обнаружив, что ребенку не хватает денег на еду, она стала всячески помогать ему. Пусть эта история и закончилась для самой учительницы не лучшим образом, но именно ее доброта смогла заглушить у мальчика чувство одиночества и помогла ему справиться с жизнью без родных и близких людей рядом.

Из всего вышеизложенного можно сделать вывод, что роль учителя в судьбе ученика огромна, ведь именно они всегда могут поддержать детей, помочь им и преподать им уроки жизни.

Эффективная подготовка к ЕГЭ (все предметы) -