Портрет дориана грея краткое описание сюжета. Дориан грей

Краткий пересказ романа «Портрет Дориана Грея»

Бэзил Холлуорд, талантливый художник, в один из прекрасных летних дней в своей мастерской беседует со своим старым другом Генри Уоттоном. У Холлуорда новая увлекательная работа: он пишет портрет необык­но­венно краси­вого юноши, своего нового знакомого. Дориану Грею, предмету восхищения художника, всего двадцать лет.

Вскоре приходит и сам Дориан, которому становятся интересны пара­док­сальные суждения лорда Генри, утом­лен­ного жизнью гедо­ниста. Лорд Генри вслед за Бэзилом восхищается юной красотой Грея. Когда работа над портретом была окончена, все присутствующие были просто поражены его великолепием и потрясающим сходством с натурщиком. Дориан просто обожает все прекрасное (в том числе и себя) и вслух говорит: "Если бы портрет менялся, а я мог всегда оста­ваться таким, как есть!". И портрет, созданный Бэзилом, в который он вложил свои мечты, чувства и свое видение красоты, принял на себя груз времени и моральную ответственность за желание испытывать острые ощущения. Растро­ганный мастер дарит портрет юноше.

Дориана Грея все больше начинают привлекать идеи лорда Генри. Согласно его суждений, человек не должен доверять искусству и учиться у него красоте, он должен сам искать ее в жизни. Дориана воодушевляет предложение лорда Генри окунуться в свет­скую жизнь, и он становится блестящим денди, кумиром молодежи. Его постоянная жажда необычайных ощущений заставила обставить свой дом с пышностью. Он собрал коллекцию гобеленов и редких парфюмов, драгоценных камней, экзотических музыкальных инструментов.

Дориан влюб­ля­ется в Сибиллу Вэйн, начинающую актрису. В глазах Сибиллы Дориан предстает прекрасным принцем. Дориан изве­щает Бэзила и Генри о помолвке. Решение их подопеч­ного вызвало чувство тревоги у обоих, но они все равно приходят на спектакль, где Сибилла должна играть Джульетту. Сибилла больше не хочет играть влюбленную, она просто хочет любить и быть любимой в жизни. Играет она в этот вечер нехотя, в результате чего следует громкий провал. Лорд Генри скептически усмехается, добряк Бэзил сдержанно сочувствует, а Дориан разочаровывается в любимой и в чувстве любви вообще.

Сибилла не смогла вынести жестокое признание любимого и свела счеты с жизнью. Друзья-покро­ви­тели реаги­руют на траги­че­ское изве­стие опять по-разному: Бэзил сове­тует другу собраться с духом, а Генри говорит, что не нужно напрасно расстраиваться. Это было первое преступление, отразившееся на портрете: на идеальном лице прекрасного юноши появилась жесткая морщинка. Сначала это напугало Дориана, однако он решает начать новую жизнь и убирает портрет с глаз долой.

Лорд Генри снова рядом со своим юным другом: он советует прочесть странную книгу новомодного фран­цуз­ского автора. Это психологический этюд о чело­веке, который решает испы­тать все край­ности существования. Дориан заворожен книгой, ему становится мало изысканных вещей и одинокой жизни. Постепенно от светских салонов он переходит к грязным притонам, опиумным курильням, притонам. Снова и снова он влюблялся, но был не способен по-настоящему любить. Он становится известен как бездушный совратитель молодых умов.

Бэзил Холлуорд собирается уезжать в Париж. Он давно прекратил общаться с Дорианом, однако перед отъездом еще раз пытается вразумить своего друга, напо­миная о сломанных судьбах мимо­летных избран­ников и избранниц. И Дориан открывает Бэзилу тайну своего портрета, показав его, как насмешку над попытками художника его вразумить. Бэзил ужасается настоящего лица Дориана: портрет, который некогда был прекрасным, теперь изображает сластолюбивого старика, изуродованного многочисленными пороками и злодеяниями. Сам Дориан тоже поражен изменившемуся портрету и начинает винить в своих пороках и поведении Бэзила. В порыве ярости Дориан вонзает в шею художника кинжал, а затем растворяет его тело, веще­ственное дока­за­тель­ство соде­ян­ного им злодей­ства, в азотной кислоте.

И в очередной раз Дориана терзают угрызения совести, хотя и запоздалые. Он снова ищет забвения в нарко­тиках и едва не погибает, ведь в подо­зри­тельном притоне Лондона его узнает Джеймс Вэйн, подвыпивший матрос. Это брат Сибиллы, который узнал о роковой участи сестры слишком поздно, но поклялся отомстить ее обид­чику.

Судьба хранит Дориана от физи­че­ской гибели, он чудом остается жив. Но после произошедшего начинает завидовать всем людям, непорочным, с чистой совестью. В итоге он решает, что портрет - это его собственная совесть и нужно избавиться от него, чтобы облегчить душевные муки. С тем же кинжалом, который стал орудием убийства Бэзила, Дориан бросается на теперь уже ужасный портрет. Пришедшие на крик слуги обнаружили мертвое тело старика во фраке и портрет прекрасного юноши в сияющем величии, неподвластный времени. Тот факт, что труп уродливого старика рядом с портретом - это тело Дориана Грея, был установлен только по кольцам на пальцах…

Дориан Грей – очень красивый, неиспорченный мирскими радостями молодой юноша. Его необычная красот привлекла одного художника, которого звали Бэзил. В это самое время, Парень только начинал жить по-другому, ведь он приехал из маленького провинциального городка, в большой город, где ему оставили большое наследство его родственники, которые умерли.

Дориан – поначалу простой и невинный, с радостью принял знакомство с обычным художником. Именно там он и знакомиться с сером Генри, который является богатым и знатным в обществе аристократов. Он занимается тем, что манипулирует людьми. Он является ужасным циником, который не ценит жизнь, как должно. Он ничего особенного не делает, но именно своими ядовитыми словами он сдвигает с правильного пути Дориана. Он говорит, что в жизни нужно испытать все, так как жизнь дается только одна.

Впечатлительный юноша все воспринимает близко к сердцу, и, причем вполне в буквальном смысле. Сер Генри ему очень нравиться, так как он кажется Грею интересной и необычной личностью, тем более, с хорошим статусом в обществе. Сер Генри – как бы забавляется тем, что понемногу сбивает с толку молодого и красивого парня. Ему нравиться им втайне манипулировать, является чем-то вроде кумира и для подражания личностью.

Дориан увлекается театром, а потому встречает там актрису, в которую влюбляется, вернее – в ее мастерство актрисы. Но девушка влюбляется в парня также, а потому из-за любви теряет свой дар. Именно тогда Дориан и отвергает ее, отказавшись от нее и любви. Именно в этого все и начинается. Девушка кончает жизнь самоубийством. И тогда на портрете Дориана, нарисованном Бэзилом, появляется неприятная морщина, которая делает лицо – злобным и жестким. Но внешне Дориан Грей остается красивым и невинным.

Дальше, его сердце еще больше ожесточается, и подначиваемый словами Генри, он начинает делать то, что никогда не делал. Он пробует все, что только можно, - в целом, плохое. Его портрет стареет за него и все плохие качества отражаются на нем, а не на Грее. И все только из-за того, что он когда-то пожелал быть вечно молодым и красивым, и что бы портрет старел за него. Однажды, Дориан доходит до своего апогея. Безил, его приятель, находит портрет, и видит, что тот – просто ужасен. Он начинает все понимать, а потому Дориан, боясь, что тот все расскажет, просто убивает своего друга, а потому сжигает его тело, чтобы не было улик.

Картинка или рисунок Портрет Дориана Грея

Другие пересказы для читательского дневника

• Краткое содержание Гарри Поттер и Принц-полукровка книги Роулинг

  Книга начинается с того, что бывший министр магии Фадж посещает министра магглов, представляет нового главу магического общества – Руфуса Скримджера

• Краткое содержание Страшное гадание Бестужева-Марлинского

  Это произведение – вымысел, здесь затронуты темы волшебства, ворожбы и проявления нечистой силы. Юный военный был неравнодушен к замужней девушке Полине.

• Краткое содержание Пантелеев Честное слово

  Однажды летом мужчина зашёл в сад, и зачитавшись, не заметил, как наступил вечер. Он поторопился выйти, пока сад не закрылся, и услышал какой-то шум. Прислушавшись, он понял, что где-то в кустах плачет ребёнок.

• Краткое содержание Толстой Севастопольские рассказы

  С зарей первые лучи солнца появились над Сапун-Горою и всё ещё чёрным морем. Бухта покрылась густым туманом. Снега нет, но очень морозно. Вокруг тишина и безмолвие, прерываемые шумом морских волн

• Краткое содержание Достоевский Подросток

  В своих записях Аркадий Макарович Долгорукий (подросток) рассказывает о себе самом, а также, о своей жизни, и тех людях, которые были в его жизни.

Портрет Дориана Грея кратко

Солнечным летним днём студию талантливого художника Бэзила Голуорд посетил друг — лорд Генри Уоттон. Бэзил рассказал, что работает сейчас над портретом очень красивого двадцатилетнего юноши, Дориана Грея, чья красота захватила художника, заставила изменить стиль, открыла новый метод творчества. Лорд Генри удивленно посмотрел на еще незакинчений портрет и высказал желание познакомиться с Дорианом. Это не вызвало восторга у хозяина, потому что лорд Генри имел репутацию «принца парадокса», человека, осмеивающего общепризнанные ценности, который издевается над современной нравственностью, поэтому, по мнению Бэзила, мог плохо повлиять на юношу. Но в этот момент слуга доложил, что Дориан Грей пришел и ждет в студии. Бэзил вынужден был представить его лорду Генри.
Лорд Генри очень понравился Дориану, он никогда еще не встречал людей с таким парадоксальным мышлением. На свой вопрос, действительно ли лорд Генри имеет па людей дурное влияние, Дориан услышал следующее: «Воздействия на человека вообще не существует … потому что влиять на кого-то — значит отдавать свою душу … Человек уже не думает о своих собственных мыслях, не воспламеняется своими природными страстями … И добродетели она перенимает от других и … грехи заимствует … Цель жизни реализовать собственное «я». По мнению лорда Генри, основа морали — страх перед обществом, а основа и тайна религии — страх перед Богом. Бэзил видел, что от этих разговоров выражение лица Дориана изменилось, но он углубился в свою работу, не осознал значение этого выражения. А лорд Генри продолжал: «… храбрый из нас боится самого себя … Самоотречения … до сих пор калечит нам жизнь … Единственный способ избавиться от искушения — поддаться ему … Согрешив, мы поканчиваем с грехом, потому что делая грех, — человек очищается … Крупнейшие грехи мира совершаются в человеческом мозге, и только в мозгу ». Дориан был потрясен. Он не знал, что сказать, но чувствовал потребность найти какой-то ответ. Впрочем, решил он, пожалуй, лучше не думать об этом. «Минут десять он стоял неподвижно, с приоткрытыми устами и необычным блеском глазах. Он смутно осознавал, что в нем возбудились совершенно новые мысли и чувства. Но ему казалось, что они поднимаются из глубин его естества, а не привнесены извне ». Слова лорда Генри коснулись каких-то потаенных струн души Дориана. Так смущала его музыка, но ее влияние было менее выразительным. Лорд Генри наблюдал за Дорианом с едва заметной улыбкой. Он «пустил свои стрелы наугад» и сам был поражен действием, которое произвели на юношу его слова. Бэзил Голуорд не понял значение этого молчания, он стремился только передать выражение лица натурщика, и это захватило его. Вдруг Дориап воскликнул, что не может больше стоять, потому что в мастерской страшная духота, надо выйти. на воздух. Бэзил извинился перед Дорианом за то, что за работой позабыл обо всем, посоветовал не верить ни одному комплименту, который говорил лорд Генри, хотя и не слышал ничего из их беседы. Дориан ответил, что лорд Генри обхаживал его комплементами, «возможно, поэтому я не верю ни одному его слову». Но лорд Генри был горд, что Дориап поверил всем его словам. Обратившись к Бэзилу с просьбой распорядиться принести прохладительные напитки, «чего-то с клубничным соком», лорд Генри выходит вслед за Дорианом в сад. Там, в саду, среди цветущих кустов сирени, аромат которых «жадно, более чем вино, пил» Дориап, лорд Генри изложил теорию «нового гедонизма»: «Юность — это единственная вещь в мире, которую следует ценить!», «Красота есть проявление гения, даже выше Гения »,« Красота вне всяких сомнений даёт божественное право на главенство … Настоящая тайна жизни — это видимое, а не невидимое. Глумитесь, пока юные! Живите своей жизнью! И не бойтесь ничего. Мир принадлежит вам па короткое время … Наша молодость никогда не возвращается … С годами мы превращаемся в отвратительных марионеток, преследуемых памятью страстей, которые мы слишком боялись, и острых соблазнов, которым не решались поддаться … Ничего чисто нет в мире, кроме юности! ». Дориан удивленно слушал. Сиреневая ветка упала с его руки, он смотрел, как пчела подлетела к маленьким цветочков и «отправилась в путешествие к овальной звездной кисти», затем она вылетела и полетела к цветку березки, которую «встрепенуло и стебелек плавно колыхнулося», когда она «заползла в красочную трубку ». Эти наблюдения за пчелой вернули его к обыденности, отодвинули новые мысли и чувства, которые смущали и пугали.
Благодаря проповедям лорда Генри и прекрасному портрету Бэзила Голуорд Дориап Грей впервые осознал свою красоту и ее скоротечность. Дориан почувствовал разочарование, ему было жаль своей красоты. Глядя на портрет, он сказал, что было бы хорошо, если бы старел портрет, а он сам век оставался молодым. Бэзил, растроганный этими словами, подарил портрет Дориаиу. Лорд Генри стал привлекать юношу к светской жизни, обучая его наслаждаться «земным существованием».
Родственник лорда Генри — лорд Фермон — рассказал поэтому историю происхождения Дориапа. Мать Дориапа вопреки семейным традициям связала свою судьбу с простым офицером. Дед Дориана по матери приложил определенные усилия, чтобы разорвать этот брак: вскоре Дорианового отца убили па дуэли, которую подстроил его тесть. Мать ненадолго пережила мужа, раннюю смерть ее Дориан переживал тяжело. Лорду Генри Дориан показался интересным «материалом» для психологического эксперимента.
Дориан влюбился в семнадцатилетнюю Сибил Вейн, актрису одного из второстепенных лондонских театров. Он был поражен ее талантливой игрой в пьесах Шекспира. Сибил горячо полюбила Дориана, который показался ей реальным образцом красоты, «чудесным принцем», возникший из ее девичьих грез. Однако это не помешало ей скрыть от Дориапа семейную тайну: и Сибил, и ее брат Джеймс — внебрачные дети, поскольку в свое время их мать горячо любила одного аристократа. Дориан воспринимал Сибил как живое воплощение красоты и талантливости, и в его воображении она олицетворяла и Офелию, и Дездемону, и все прекрасные женские образы, созданные в искусстве. Сибил, наоборот, стремилась видеть в Дориане реального человека, который способен на реальные чувства и поступки. Дориан говорил с Сибил об идеальной любви, она — о браке. Дориап и Сибил обручаются. На следующий день после обручения Дориан, чтобы познакомить с будущей женой и похвастаться ее талантом, пригласил Бэзила и лорда Генри на спектакль с участием Сибил, где она должна была играть роль Джульетты. Ни Бэзил, ни лорд Генри не одобряли намерен Дорина жениться, но на приглашение откликнулись. Однако в тот вечер Сибил играла бездарно, потому что ее захватили реальные чувства, искусство больше не интересовало ее. Друзья Дориапа были разочарованы. Они даже не досидели до конца представления, хотя каждый из них по-своему пытался уменьшить разочарование Дориана: лорд Генри — парадоксальной насмешкой, Бэзил — сочувствием. После спектакля Дориан зашел в комнату к Сибил. Она не отрицала, что играла плохо, и объяснила, что до встречи с ним искренне верила в реальность тех чувств, которые изображала па сцене, потому что не знала ничего, кроме искусства. Но теперь она узнала истинные чувства и считала, что играть их па сцене, это пренебрежение к любви, которое горело в его сердце. Дориан не хотел слушать таких слов, сказал, что она убила его любовь. Сибил молила не бросать ее, но он был неумолим. Всю ночь Дориан бродил по улицам Лондона, вернувшись домой, случайно взглянул на портрет. Ужас охватил юношу, когда он заметил, что портрет изменился: «жестокие морщины появились у рта». Дориан пытался убедить себя, что это ему только снится, но вспомнил слова в студии Бэзила и понял: отныне все его страсти и грехи будут отражаться на портрете. Дориан решил больше не грешить, избавиться от влияния лорда Генри и вновь вернуться к Сибил. Он написал ей письмо, но утром получил известие, что Сибил ушла из жизни. Лорд Генри узнал об этом из утренних газет, написал Дориану, чтобы тот ни с кем не виделся, пока он не придет. Сначала Дориан болезненно воспринял известие о самоубийстве Сибил, винил себя в ее смерти. Лорд Генри был озабочен тем, чтобы Дориана «не впутали в следствие», поскольку «у нас, в Лондоне, люди еще слишком суеверны». Он убеждал Дориана, что «не надо брать этого близко к сердцу. Лучше поедем со мной на обед », к опере, где можно найти« несколько интересных женщин ». Дориан более не слышал, вспоминал свою влюбленность в Сибил, свое решение вернуться к ней. Но в этой пылкой речи было больше не раскаяния, а страха, что «ничто теперь не сможет удержать его от падения», поэтому конец того монолога был неожиданный, но логичный с точки зрения Дориана: «Она не имела права убивать себя! Это эгоистично! «Лорд Генри понял, что Дориан стремится избавиться от ощущения моральной ответственности за смерть девушки, поэтому стал убеждать, что брак с Сибил был бы неудачный, потому что« женщина может сделать мужчину праведником » только одним способом — лишив его всякого интереса к жизни. Дориан обрадовался этим соображениям, возложив всю ответственность за смерть Сибил на судьбу: «… я считал обязательным жениться. И не моя вина, если эта страшная трагедия помешала мне сделать то, что принадлежало ». Он спросил у лорда Генри, почему «эта трагедия» не мучает его так жарко, как бы он хотел, неужели у него вовсе нет сердца? Ему «кажется все это странной развязкой странной пьесы». Лорд Генри чувствовал острое наслаждение, играя на «самолюбии» Дориана, и объяснил, что «реальные трагедии происходят в неартистичний форме», «им не хватает изысканности», поэтому они вызывают отвращение. По мнению лорда Генри, Дориан должен был чувствовать себя счастливым, потому что девушка полюбила его так, что предпочла умереть нежели жить без его любви. В смерти Сибил, продолжал лорд Генри, есть что-то прекрасное, и он «рад жить в век, когда случаются же чудеса». Пусть Дориап считает, что Сибил сыграла свою последнюю роль. Дориан надолго задумался, потом сказал, что лорд Генри помог ему понять себя самого, потому что он чувствовал все это, но опасался тех ощущений. Они больше никогда не говорили об этой смерти. Лорд Генри пошел, Дориан дал ему слово, что приедет вечером к опере, но отказался ехать на обед, потому что «очень устал». Оставшись один, он бросился к портрету, но не нашел там новых изменений. «Наверное, портрет узнал о смерти Сибил Вейп раньше него самого». Теперь и смерть казалась ему романтичной. Он решил больше не вспоминать, «сколько выстрадал из-за него Сибил с того ужасного вечера», когда она играла на сцене последний раз. Дориан снова подошел к портрету, чувствуя, что надо сделать выбор. «Вечная молодость, безграничные страсти, наслаждения … — Всё это испытывает он. А портрет будет нести бремя его позора». Час спустя он был в опере, «позади сидел лорд Генри, опираясь ему на кресло».
Утром следующего дня к Дориану пришел Бэзил Голуорд, чтобы выразить соболезнования по поводу трагической смерти Сибил. Но юный красавец спокойно говорил об этой трагедии, рассказал даже, что вчера вечером был в опере. Бэзил был возмущен, он понял, что под влиянием лорда Генри Дориан превращается в жестокого эгоиста. Голуорд хотел взглянуть на портрет, но Дориан не позволил этого сделать: его пугало, что художник заметит изменения. Отказал он и в просьбе выставить свой портрет на выставке в Париже. Когда Бэзил пошел, Дориан перенес портрет в комнату, куда никто не заходил уже много лет, запер дверь и спрятал ключи в карман. Теперь он был уверен, что никто не сможет видеть, как искажается его душа. Спрятав портрет, Дориан спокойно сел пить чай. Лорд Генри прислал ему газету и книгу, которые могли его заинтересовать. В газете Дориан прочитал заметки о следствии по делу Сибил, из которых следовало, что смерть наступила от несчастного случая. Дориан удобно устроился в кресле и с интересом раскрыл книгу, которую прислал Лорд Генри. Это была странная книга модного французского автора — психологический этюд с одним героем, «который в половине XIX века пытался присоединить себе страсти и способы мышления прошлых эпох, чтобы самому испытать все те состояния, через которые когда-либо проходила человеческая душа». «Ядовитая это была книга: будто густой аромат ладана повивал ее страницы и туманил мозг … все это будоражило в Дориановом воображении нездоровые бред и мечты ».
Долгое время Дориан Грей не мог освободиться от влияния этой книги. Он заказал девять экземпляров, оправил каждый из них в роскошные обложки разного цвета, которые отвечали меняющимся настроениям Дориапа. Герой этой книги стал бы прообразом его самого, а весь роман казался ему историей его собственной жизни. «Но в одном Дориан был счастливее фантастического героя романа. Он никогда не испытывал … того жуткого страха перед зеркалами … С чувством, подобным злорадства … перечитывал Дориан последнюю часть книги, где с поистине трагическим пафосом (пусть немного и преувеличенным) изображено было горе и отчаяние человека, который потерял то, что в других людях и в окружающем мире оценено дороже ». Дориан утешался тем, что его красота навек останется при нем. Слухи о неопределенном образе его жизни время от времени ходили, но трудно было поверить в его бесчестия, ибо казалось, что этого юного красавца не могла коснуться никакая грязь. Дориан часто надолго исчезал из общества, отдаваясь своим страстям и порокам. Вернувшись, становился с зеркалом в руках рядом со своим портретом и сравнивал злобное, страшное лицо на полотне и прекрасное юное лицо, что, улыбалось ему из зеркала. «Он всё больше влюблялся в собственную красоту и все более заинтересованно наблюдал за изменением собственной души». «Однако иногда по ночам, лежа без сна в своей густо надушенной спальне или в грязной каморке таверны у доков, которую он посещал переодетый и под чужим именем, Дориап Грей с сожалением думал о разорении, накликанную на собственную душу, с сожалением тем горьким, что чувство это было чисто себялюбивым. Правда, такие моменты случались редко ». Его жажда жизни становилась все юолее сильной. Он искал утешения в пышных обрядах чужих верований и религий, однако «никогда официально не принял ту или иную веру или догматы, осознавая, что это ограничило бы ему умственное развитие». Некоторое время его интересовал мистицизм с его удивительной энергией превращать обыденное в нечто необычное. В другое время его изучал материалистические учения. Он стремился открыть тайну человеческих чувств, уверен, что там содержится не меньше тайн, чем в душе. Он увлекается изучением ароматических веществ, мечтает составить систему влияния на психологическое состояние человека различных запахов. Другое время он полностью отдавался музыке, собирал со всех концов света наичуднейшие музыкальные инструменты. Однако вскоре они ему надоедали и, сидя в опере, один или с лордом Генри, Дориан восторженно слушал «Тангейзера», и ему слышалось в увертюре к этому величественному произведению отражение трагедии собственной души ». Как-то Дориан принялся изучать драгоценные камни, позже его внимание повернулось на вышитые украшения и гобелены, затем изучал культовые наряды. Он собирал в своем доме все эти сокровища, видя в них лишь средство забыть страх, который становился уже почти невыносимым. «В пустой замкнутой комнате, где прошли мальчишеские лета Дориаиа, он сам повесил на стене свой ужасный портрет, все изменяясь, он представлял ему, как меняется его собственная душа». Через несколько лет ему уже невмоготу было находиться длительное время вне Англии, ибо казалось, что кто-то увидит портрет, раскроет его тайну. Хотя он и очаровывал многих, о нем уже начали распространяться слухи, дурная слава окружала его, близкие друзья впоследствии стали обходить его. «Женщины, что первое время бессмысленно любили Дориаиа, ради него презрев приличия и общественное мнение, теперь бледнели от стыда и ужаса, только он входил в комнату». Но в глазах многих эти слухи только увеличивали его чрезвычайные и опасные чары. «Да и большое его богатство в полной мере свидетельствовало о нем. Общественность, по крайней мере цивилизованная общественность, не очень склонна поверить в ущербность людей богатых и привлекательных ».
Как-то вечером Дориан встретился с Безил Голуорд, отношения с которым он давно уже разорвал. Дориан Грей попытался сделать вид, что не заметил художника, но тот сам увидел его. Дориан вынужден был пригласить бывшего друга к себе. Бэзил просил подтвердить или опровергнуть слухи, которые расходились о Дориане в Лондоне. Дориап пригласил Бэзила в комнату, где от всего мира он прятал портрет, и показал его художнику. Пораженному Бэзилу открылось лицо гадкого, избалованного старого человека. Дориан был не в силах смотреть на это безобразное зрелище. Он положил на художника ответственность за свое нравственное падение. В слепой ярости он убил Бэзила кинжалом, а затем обратился к своему бывшему приятелю Алану Кэмпбеллу, химику, и, шантажируя того тайной, заставил растворить тело Бэзила в азотной кислоте.
Дориан стремился забыться в наркотическом опьянений. В одной таверне, на самом «дне» Лондона, он чуть не погиб от руки брата Сибил Вейн — Джеймса, поздно узнал о причине смерти сестры и дал клятву отомстить тому, кто обидел ее. Джеймс начал следить за Дорианом. Во время охоты Джеймса случайно убивают. И совесть не давало Дориану покоя. Теперь его громкая слава казалась Дориану бременем, которое он не хотел нести. Он мечтал измениться, его «охватила жгучая тоска по непорочной чистой своей юности … Дориан знал, что ославил себя позором, опорочил душу, исполнил уродством воображение, он осознавал, что производил пагубное влияние на других и от этого имел страшное наслаждение … Но неужели это все непоправимо? «Теперь Дориан проклинал свою красоту и вечную молодость, предпочитая, чтобы каждый грех отразился на его лице. Это было бы наказание, которое могло удержать его от дальнейшего падения. Впрочем, он решил, что незачем думать о прошлом, потому что ничего там не исправишь. «Джеймс Вейн похоронен в безымянной могиле на кладбище в Селби. Алан Кэмпбелл однажды вечером застрелился у себя в лаборатории, так и не выдав тайны, которая была ему навязана. Возбужденные пересуды об исчезновении Голуорда вскоре утихнут — к этому уже идет. Следовательно, он, Дориан, вполне в безопасности ». Он хотел думать о будущем. Дориан вспомнил молодую деревенскую девушку Гетти Мертон, которую влюбил в себя, мог соблазнить, но не сделал этого. «И никогда больше он не будет соблазнять невинных. Он станет добродетельным », — решил Дориан. Ему захотелось посмотреть, не преобразился ли портрет благодаря его «добропорядочному» поведению с Гетти Мертон. Но когда он снял с портрета покрывало, то понял, что изображение его души не только не улучшилось, а стало еще уродливее: коварство и лицемерие ясно читались на том лице. На руках были красные пятна, похожие на кровь. Дориан увидел кинжал, которым убил Бэзила Голуорда. Дориан схватил кинжал и вонзил его в свой портрет. Послышался крик и глухой стук. На крик прибежали слуги, долго не могли найти хозяина, наконец, наткнулись на комнату, где никто не бывал много лет. «Когда они вошла в комнату, со стены им смотрел великолепный портрет их хозяина — точно такой, каким они последний раз его видели, во всем блеске его очаровательной юности и красоты». Рядом лежал мертвец, старый и уродливый. Только кольца на пальцах помогли понять, кто это был.

В солнечный летний день талантливый живописец Бэзил Холлуорд принимает в своей мастерской старого друга лорда Генри Уоттона - эстета-эпикурейца, «Принца Парадокса», по определению одного из персонажей. В последнем без труда узнаются хорошо знакомые современникам черты Оскара Уайльда, ему автор романа «дарит» и преобладающее число своих прославленных афоризмов. Захваченный новым замыслом, Холлуорд с увлечением работает над портретом необыкновенно красивого юноши, с которым недавно познакомился. Тому двадцать лет; зовут его Дориан Грей.

Скоро появляется и натурщик, с интересом вслушивающийся в парадоксальные суждения утомлённого гедониста; юная красота Дориана, пленившая Бэзила, не оставляет равнодушным и лорда Генри. Но вот портрет закончен; присутствующие восхищены его совершенством. Златокудрый, обожающий все прекрасное и нравящийся сам себе Дориан мечтает вслух: «Если бы портрет менялся, а я мог всегда оставаться таким, как есть!» Растроганный Бэзил дарит портрет юноше.

Игнорируя вялое сопротивление Бэзила, Дориан принимает приглашение лорда Генри и, при деятельном участии последнего, окунается в светскую жизнь; посещает званые обеды, проводит вечера в опере. Тем временем, нанеся визит своему дяде лорду Фермеру, лорд Генри узнает о драматических обстоятельствах происхождения Дориана: воспитанный богатым опекуном, он болезненно пережил раннюю кончину своей матери, наперекор семейным традициям влюбившейся и связавшей свою судьбу с безвестным пехотным офицером (по наущению влиятельного тестя того скоро убили на дуэли).

Сам Дориан между тем влюбляется в начинающую актрису Сибилу Вэйн - «девушку лет семнадцати, с нежным, как цветок, лицом, с головкой гречанки, обвитой тёмными косами. Глаза - синие озера страсти, губы - лепестки роз»; она с поразительной одухотворённостью играет на убогих подмостках нищенского театрика в Ист-Инде лучшие роли шекспировского репертуара. В свою очередь Сибиле, влачащей полуголодное существование вместе с матерью и братом, шестнадцатилетним Джеймсом, готовящимся отплыть матросом на торговом судне в Австралию, Дориан представляется воплощённым чудом - «Прекрасным Принцем», снизошедшим с заоблачных высот. Её возлюбленному неведомо, что в её жизни тоже есть тщательно оберегаемая от посторонних взглядов тайна: и Сибилла, и Джеймс - внебрачные дети, плоды любовного союза, в своё время связавшего их мать - «замученную, увядшую женщину», служащую в том же театре, с человеком чуждого сословия.

Обретший в Сибиле живое воплощение красоты и таланта, наивный идеалист Дориан с торжеством извещает Бэзила и лорда Генри о своей помолвке. Будущее их подопечного вселяет тревогу в обоих; однако и тот и другой охотно принимают приглашение на спектакль, где избранница Дориана должна исполнить роль Джульетты. Однако, поглощённая радужными надеждами на предстоящее ей реальное счастье с любимым, Сибила в этот вечер нехотя, словно по принуждению (ведь «играть влюблённую - это профанация!» - считает она) проговаривает слова роли, впервые видя без прикрас убожество декораций, фальшь сценических партнёров и нищету антрепризы. Следует громкий провал, вызывающий скептическую насмешку лорда Генри, сдержанное сочувствие добряка Бэзила и тотальный крах воздушных замков Дориана, в отчаянии бросающего Сибиле: «Вы убили мою любовь!»

Изверившийся в своих прекраснодушных иллюзиях, замешенных на вере в нерасторжимость искусства и реальности, Дориан проводит бессонную ночь, блуждая по опустевшему Лондону. Сибиле же его жестокое признание оказывается не по силам; наутро, готовясь отправить ей письмо со словами примирения, он узнает, что девушка в тот же вечер покончила с собой. Друзья-покровители и тут реагируют на трагическое известие каждый по-своему: Бэзил советует Дориану укрепиться духом, а лорд Генри - «не лить напрасно слез о Сибиле Вэйн». Стремясь утешить юношу, он приглашает его в оперу, обещая познакомить со своей обаятельной сестрой леди Гвендолен. К недоумению Бэзила, Дориан принимает приглашение. И лишь подаренный ему недавно художником портрет становится беспощадным зеркалом назревающей в нем духовной метаморфозы: на безупречном лице юного греческого бога обозначается жёсткая морщинка. Не на шутку обеспокоенный, Дориан убирает портрет с глаз долой.

И вновь ему помогает заглушить тревожные уколы совести его услужливый друг-Мефистофель - лорд Генри. По совету последнего он с головой уходит в чтение странной книги новомодного французского автора - психологического этюда о человеке, решившем испытать на себе все крайности бытия. Надолго заворожённый ею («казалось, тяжёлый запах курений поднимался от её страниц и дурманил мозг»), Дориан в последующие двадцать лет - в повествовании романа они уместились в одну главу - «все сильнее влюбляется в свою красоту и все с большим интересом наблюдает разложение своей души». Как бы заспиртованный в своей идеальной оболочке, он ищет утешения в пышных обрядах и ритуалах чужих религий, в музыке, в коллекционировании предметов старины и драгоценных камней, в наркотических зельях, предлагаемых в притонах с недоброй известностью. Влекомый гедонистическими соблазнами, раз за разом влюбляющийся, но не способный любить, он не гнушается сомнительными связями и подозрительными знакомствами. За ним закрепляется слава бездушного совратителя молодых умов.

Напоминая о сломанных по его прихоти судьбах мимолётных избранников и избранниц, Дориана пытается вразумить Бэзил Холлуорд, давно прервавший с ним всякие связи, но перед отъездом в Париж собравшийся навестить. Но тщетно: в ответ на справедливые укоры тот со смехом предлагает живописцу узреть подлинный лик своего былого кумира, запечатлённый на холлуордовском же портрете, пылящемся в тёмном углу. Изумлённому Бэзилу открывается устрашающее лицо сластолюбивого старика. Впрочем, зрелище оказывается не по силам и Дориану: полагая создателя портрета ответственным за своё нравственное поведение, он в приступе бесконтрольной ярости вонзает в шею друга своих юных дней кинжал. А затем, призвав на помощь одного из былых соратников по кутежам и застольям, химика Алана Кэмпбела, шантажируя того некой позорной тайной, известной лишь им обоим, заставляет его растворить в азотной кислоте тело Бэзила - вещественное доказательство содеянного им злодейства.

Терзаемый запоздалыми угрызениями совести, он вновь ищет забвения в наркотиках. И чуть не гибнет, когда в подозрительном притоне на самом «дне» Лондона его узнает какой-то подвыпивший матрос: это Джеймс Вэйн, слишком поздно проведавший о роковой участи сестры и поклявшийся во что бы то ни стало отомстить её обидчику.

Впрочем, судьба до поры хранит его от физической гибели. Но - не от всевидящего ока холлуордовского портрета. «Портрет этот - как бы совесть. Да, совесть. И надо его уничтожить», - приходит к выводу Дориан, переживший все искушения мира, ещё более опустошённый и одинокий, чем прежде, тщетно завидующий и чистоте невинной деревенской девушки, и самоотверженности своего сообщника поневоле Алана Кэмпбела, нашедшего в себе силы покончить самоубийством, и даже... духовному аристократизму своего друга-искусителя лорда Генри, чуждого, кажется, любых моральных препон, но непостижимо полагающего, что «всякое преступление вульгарно».

Поздней ночью, наедине с самим собой в роскошном лондонском особняке, Дориан набрасывается с ножом на портрет, стремясь искромсать и уничтожить его. Поднявшиеся на крик слуги обнаруживают в комнате мёртвое тело старика во фраке. И портрет, неподвластный времени, в своём сияющем величии.

Так кончается роман-притча о человеке, для которого «в иные минуты Зло было лишь одним из средств осуществления того, что он считал красотой жизни».

Солнечного летний день в студию к талантливого художника Бэзила Голуорда посетил друг — лорд Генри Уоттон. Бэзил рассказал, что работает теперь над портретом очень красивого двадцатилетнего юноши, Дориана Грея, чья красота захватила художника, заставила изменить стиль, открыла новый метод творчества. Лорд Генри удивленно посмотрел на еще незаконченный портрет и высказал желание познакомиться с Дорианом. Это не вызвало восторга у хозяина, потому лорд Генри имел репутацию «принца парадокса», человека, который осмеивает общепризнанные ценности, издевается над современной нравственности, поэтому, по мнению Бэзила, мог плохо повлиять на юношу. Однако в этот момент слуга доложил, что Дориан Грей пришел и ждет в студии. Бэзил вынужден был представить его лорду Генри.

Лорд Генри очень понравился Дориану, он никогда еще не встречал людей с таким парадоксальным мышлением. На свой вопрос, действительно ли лорд Генри имеет на людей дурное влияние, Дориан услышал следующее: «Доброе воздействия на человека вообще не существует … потому что влиять на кого — значит отдавать свою душу … Человек уже не думает своих собственных мыслей, не воспламеняется своими природными страстями … И добродетели она перенимает от других и … грехи заимствует … Цель жизни реализовать собственное «я». По мнению лорда Генри, основа морали — страх перед обществом, а основа и тайна религии — страх перед Богом. Бэзил видел, что от этих разговоров выражение лица Дориана изменился, но он так углубился в свою работу, не осознал значение того выражения. А лорд Генри продолжал: «… самый храбрый из нас боится самого себя … Самоотречения … прежнему калечит нам жизнь … Единственное средство избавиться от искушения — поддаться ему … Согрешив, мы кончает с грехом, ибо уже оказывая грех, — человек очищается … Крупнейшие грехи мира совершаются в человеческом мозге, и только в мозгу ». Дориан был потрясен. Он не знал, что сказать, но чувствовал потребность найти какой-то ответ. Впрочем, решил он, пожалуй, лучше не думать об этом. «Минут десять он стоял неподвижно, с полуоткрытых устах и непривычным блеском в глазах. Он смутно сознавал, что в нем возбудились совершенно новые мысли и чувства. Но ему казалось, что они поднимаются из глубин его существа, а не привнесенные извне ». Слова лорда Генри коснулись каких потаенных струн души Дориана. Так смущала его музыка, но ее влияние было менее выразителен. Лорд Генри наблюдал за Дорианом с едва заметным улыбкой, он «пустил свои стрелы наугад» и сам был поражен действием, которое произвели на юношу его слова. Бэзил Голуорд не понял значение этого молчания, он стремился только передать выражение лица натурщика, и это захватило его. Вдруг Дориан воскликнул, что не может больше стоять, потому что в мастерской страшная духота, надо выйти на воздух. Бэзил извинился перед Дорианом за то, что за работой позабыл обо всем, посоветовал не верить ни одному комплимента, который говорил лорд Генри, хотя и не слышал ничего из их беседы. Дориан ответил, что лорд Генри не обхаживал его комплемента, «возможно, поэтому я и не верю ни одному его слову». Но лорд Генри был убежден, что Дориан поверил всем его словам. Обратившись к Бэзила с просьбой распорядиться принести прохладительные напитки, «чего с клубничным соком», лорд Генри выходит вслед за Дорианом в сад. Там, в саду, среди цветущих кустов сирени, аромат которых «жадно, словно вино, пил» Дориан, лорд Генри изложил теорию «нового гедонизма»: «Юность — это единственная вещь в мире, следует иметь!», «Красота есть проявление гения, даже выше Гения »,« Красота — это вне всяких сомнений. Дано божественное право на главенство … Настоящая тайна жизни — это видимое, а не невидимое. Глумитесь время, пока юные! Не пренебрегающих золотой своей порою, прислушиваясь к скучным болтунов … возлагая свою жизнь ради невежд, бездарностей и ничтожеств … Живите своей жизнью! Тем прекрасным жизнью, что у вас есть! Ничего не лучей, ищите всегда новых впечатлений. И не бойтесь ничего. Мир принадлежит вам на короткое время … Наша молодость никогда не возвращается … С годами мы вироджуемося в чудовищных марионеток, преследуемых памятью страстей, которые мы слишком боялись, и острых соблазнов, которые им не решались поддаться … Ничего чисто нет в мире, кроме юности! » Дориан удивленно слушал. Сиреневая ветка упала с его руки, он смотри, как пчела подлетела к маленьким цветочков и «отправилась в путешествие овальной звездной кисточкой», затем она вылетела и полетела к цветку березки, которую «словно стрепенуло и стебелек плавно колихнулося», когда она «заползла в красочную трубку ». Эти наблюдения за пчелой вернули его к обыденности, отодвинули новые мысли и чувства, которые смущали и пугали.

Благодаря проповедям лорда Генри и прекрасному портрету Бэзила Голуорда Дориан Грей впервые осознал свою красоту и ее скоротечность. Дориан почувствовал разочарование, ему было жаль своей красоты. Несмотря на портрет, он сказал, что было бы хорошо, если бы старел портрет, а он сам век оставался молодым. Бэзил, растроганный этими словами, подарил портрет Дориану. Лорд Генри стал привлекать юношу к светской жизни, обучая его наслаждаться «земным существованием!» Родственник лорда Генри — лорд Фермон — рассказал поэтому историю происхождения Дориана, Мать Дориана вопреки семейным традициям связала свою судьбу с простым офицером. Дед Дориана по матери приложил определенные усилия, чтобы разорвать этот брак: вскоре Дорианового отца убили на дуэли, которую подстрекал его тесть. Мать ненадолго пережила мужа, раннюю смерть ее Дориан переживал тяжело. Лорду Генри Дориан показался интересным «материалом» для психологического эксперимента.

Дориан влюбился в семнадцатилетнюю Сибил Вэйн, актрису одного из второстепенных лондонских театров. Он был поражен ее талантливой игрой в пьесах Шекспира. Сибил страстно полюбила Дориана, который показался ей реальным образцом красоты, «прекрасным принцем», возникший из ее девичьих грез. Однако это не помешало ей скрыть от Дориана семейную тайну: и Сибил, и ее брат Джеймс — внебрачные дети, поскольку в свое время их мать горячо любила одного аристократа. Дориан воспринимал Сибил как живое воплощение красоты и талантливости, и в его воображении она олицетворили и Офелию, и Дездемону, и все прекрасные женские образы, созданные в искусстве. Сибил, наоборот, стремилась видеть в Дориан реального человека, который способен на реальные чувства и поступки. Дориан говорил с Сибил об идеальном любви, она — о браке. Дориан и Сибил заручаются. На следующий день после обручения Дориаы, чтобы познакомить с будущей женой и похвастаться ее талантом, пригласил Бэзила и лорда Генри на спектакль с участием Сибил, где она должна была играть роль Джульетты. Ни Бэзил, ни лорд Генри не одобряли намерение Дорина жениться, но на приглашение откликнулись. Однако тот вечер Сибил играла бездарно, потому что ее захватили реальные чувства, искусство не волновало ее. Друзья Дориана были разочарованы. Они даже недосидилы до конца спектакля, хотя каждый из них на свой лад пытался уменьшить разочарование Дориана: лорд Генри — парадоксальным насмешкам, Бэзил — сочувствием. После спектакля Дориан зашел в комнату к Сибил. И не отрицала, что играла плохо, и объяснила, что до встречи с ним искренне верила в реальность тех чувств, которые изображала на сцене, не зная ничего, кроме искусства. Но теперь она узнала истинные чувства и считала, что играть их на сцене, то пренебрежение к любви, который пылал в его сердце. Дориан не хотел слушать таких слов, сказал, что она убила его любовь. Сибил молила не бросать ее, но он был неумолим. Всю ночь Дориан бродил по улицам Лондона, вернувшись домой, случайно взглянул на свой портрет. Ужас охватил юношу, когда он заметил, что портрет изменился: «жестокие морщины появились у рта». Дориан пытался убедить себя, что это ему только снится, но вспомнил свои слова в студии Бэзила и понял: отныне все его страсти и грехи отражаться на портрете. Дориан решил больше не грешить, избавиться от влияния лорда Генри и вновь вернуться к Сибил. Он написал ей письмо, но утром получил известие, что Сибил ушла из жизни. Лорд Генри узнал об этом из утренних газет, написал Дориану, чтобы тот ни с кем не виделся, пока он не придет. Сначала Дориан болезненно воспринял известие о самоубийстве Сибил, винил себя в ее смерти. Лорд Генри был озабочен тем, чтобы Дориана «не вплуталы в следствие», поскольку «у нас, в Лондоне, люди еще слишком суеверные». Он убеждал Дориана, что «не надо брать этого слишком близко к сердцу. Лучше поедем со мной на обед », к опере, где можно найти« несколько интересных женщин ». Дориан будто не слышал его, вспоминал свою влюбленность в Сибил, свое решение вернуться к ней. Но в этой пылкой речи было больше не раскаяние, а страха, что «ничто теперь не сможет удержать от падения», потому конец того монолога был неожиданный, но логичный с точки зрения Дориана: «Она не имела права убивать себя! Это эгоистично! Лорд Генри понял: Дориан стремится избавиться от ощущения моральной ответственности за смерть девушки, поэтому стал убеждать, что брак с Сибил был бы неудачен, так как «женщина может сделать мужчину праведником» лишь в один способ — лишив его всякого интереса к жизнь. Дориан обрадовался теми соображениями, возложив всю ответственность за смерть Сибил на судьбу: «… я считал обязательным жениться. И не моя вина, когда эта страшная трагедия помешала мне сделать то, что принадлежало ». Он спросил у лорда Генри, почему «эта трагедия» не мучает его так жарко, как бы он хотел, неужели он совсем не имеет сердца? Ему «кажется все это странным развязкой странной пьесы». Лорд Генри чувствовал. острую наслаждение, играя на «неусвидомлепому самолюбии» Дориана, и объяснил, что «реальные трагедии происходят в неартистичний форме», «им не хватает изысканности», поэтому они вызывают отвращение. По мнению лорда Генри, Дориан имел чувствовать себя счастливым, потому что девушка полюбила его так, что. предпочла смерти перед жизнью без его любви. В смерти Сибил, продолжал лорд Генри, есть нечто прекрасное, и он «рад жить в век, когда случаются таки чудеса». Пусть Дориан считает, что Сибил сыграла свою последнюю роль. Дориан надолго задумался, потом сказал, что лорд Генри помог ему понять себя самого, ибо он чувствовал все то, но опасался тех ощущений. Они больше никогда не говорить об этой смерти, потому что это было несравненное переживания и ничего, решил Дориан. Он хотел бы только знать, подарит ему жизнь еще нечто такое же необычайное. Лорд Генри ушел, Дориан дал ему слово, что приедет вечером в оперу, но отказался ехать на обед, потому что «очень устал». Оставшись один, он бросился к портрету, но не нашел там новых изменений. «Вероятно, портрет узнал о смерти Сибил Вэйн раньше его самого». Теперь и смерть казалась ему романтичной. Он решил больше не вспоминать, «сколько выстрадал через нее (Сибил) того ужасного вечера», когда она играла на сцене в последний раз. «Он во ее как прекрасный трагический образ, посланный на большую сцену жизни явить миру верховную реальность любви». Дориан снова подошел к портрету, чувствуя, что надо сделать выбор. «Вечная молодость, безграничные страсти, наслаждения … — Всего этого несет он. А портрет нести бремя его позора, и более ничего ». Час спустя он был в опере, «позади сидел лорд Генри, опираясь ему на кресло».

Утром следующего дня к Дориана пришел Бэзил Голуорд, чтобы выразить соболезнования по поводу трагической смерти Сибил. Но юный красавец спокойно говорил об этой трагедии, рассказал даже, что вчера вечером был в опере. Бэзил был возмущен, он понял, что под влиянием лорда Генри Дориан превращается в жестокого эгоиста. Голуорд хотел взглянуть на портрет, но Дориан не позволил этого сделать: его пугало, что художник заметит изменения. Сказал он и в просьбе выставить свой портрет на выставке в Париже. Когда Бэзил пошел Дориаы перенес портрет в комнату, куда никто не заходил уже много лет, запер дверь и спрятал ключи в карман. Теперь он был уверен, что никто не сможет видеть, как искажается его душа. Спрятав портрет, Дориан спокойно сел пить чай. Лорд Генри прислал ему газету и книгу, которые имели его заинтересовать. В газете Дориаы прочитал заметки о следствии по делу Сибил, из которых следовало, что смерть наступила от несчастного случая. Дориан удобно устроился в кресле и с интересом раскрыл книгу, которую прислал Лорд Генри. Это была удивительная книга модного французского автора — психологический этюд с одним героем, «который в половине XIX века пытался присоединить себе страсти и способы мышления прошлых эпох, чтобы самому познать все те состояния, через которые когда-либо проходила человеческая душа». «Ядовитое это была книга: будто густой аромат ладана повивав ее страницы и туманив мозг … все это будоражило в Дориановий воображении нездоровые бред и мечты ».

Долгое время Дориан Грей не мог освободиться от влияния этой книги. Он заказал себе аж девять экземпляров, оправил каждый из них в роскошные обложки разного цвета, которые отвечали меняющемся настроения Дориана. Герой этой книги стал бы прообразом его самого, а весь роман казался ему историей его собственной жизни. «Но в одном Дориан был счастливее от фантастического героя романа. Он никогда не испытывал … того жуткого страха перед зеркалами. С чувством, подобным злорадства, … перечитывал Дориан последнюю часть книги, где с поистине трагическим пафосом (пусть немного и преувеличенным) изображена было горе и отчаяние человека, который потерял то, что в других людях и в окружающем мире оцинувала дорогое ». Дориан утешался тем, что его красота навек останется при нем. Слухи о неуверенный образ его жизни время от времени ходили, но трудно было поверить в его бесчестье, ведь казалось этого юного красавца не мог коснуться никакая грязь. Дориан часто надолго исчезал из общества, отдаваясь своим страстям и порокам. Вернувшись, становился с зеркалом в руках рядом со своим портретом и сравнивал зло, все старее лицо на полотне и прекрасное юное лицо, что, улыбалось ему с люстра. «Он все влюблялся в собственную красоту и все больше заинтересовано наблюдал расписание собственной души». «Однако иногда по ночам, лежа без сна в своей густо надушенный спальне или в грязной каморке лихославнои таверны возле доков, куда он посещал, переодетый и под чужим именем, Дориан Грей с сожалением думал о разорении, накликану на собственную душу, с сожалением тем горьким, что чувство это было сугубо себялюбивая. Правда, такие моменты случались редко ». Его жажда жизни становилась все невситимишою. Он искал утешения в пышных обрядах чужих верований и религий, однако «никогда официально не принял ту или иную веру или догматы, осознавая, что это ограничило бы ему умственное развитие». Некоторое время его Интересовал мистицизм с его удивительной усилиями превращать обыденное в нечто необычное. В другое время его изучал материалистические учения. «И все же, какие там были теории жизни, они выдавались Дорианом ничем против самой жизни». Он стремился открыть тайну человеческого чувства, уверен, что там содержится не меньше тайн, чем в душе. Он увлекается изучением ароматических веществ, мечтает составить систему воздействия на психологическое состояние человека различных запахов. Другое время он полностью отдавался музыке, собирал со всех концов света найчудернацькиши музыкальные инструменты. «Дориана очаровывала сама вычурность этих произведений, своеобразным захватом пробирала мысль, что искусство, как и природа, имеет тоже пугала — вещи безобразные на форму и гадкие на голос. Однако вскоре они ему надоедали и, сидя в опере, один или с лордом Генри, Дориан восторженно слушал «Тангейзера», и ему слышалось в увертюре к этому величественному произведения отражение трагедии собственной души ». Однажды Дориан принялся изучать драгоценные камни, позже его внимание перекинулся на вышитые украшения и гобелены, затем изучал культовое наряд. Он собирал в своем доме все эти сокровища, видя в них лишь средство забыть страх, который становился уже почти невыносимым, «В пустой запертой комнате, где прошли мальчишеские лета Дориана, он. сам повесил на стене свой ужасный портрет, который, все изменяясь, представлял ему на глаза расписание его собственной души ». Через несколько лет ему уже невмоготу было находиться длительное время вне Англией, ведь казалось, что кто увидит портрет, раскроет его тайну. Хотя он и очаровывал многих, о нем уже начали распространяться слухи, дурная слава окружала его, самые близкие друзья впоследствии стали обходить его. «Женщины, что первое бессмысленно любили Дориана, ради него презрев приличия и общественное мнение, теперь бледнели от стыда и ужаса, как только он входил в комнату». Но в глазах многих эти слухи только увеличивали его чрезвычайные и опасные чары. «Да и большое его богатство полной мере свидетельствовало о нем. Общественность, по крайней мере цивилизованная общественность, не очень склонна поверить во вред людям богатым и привлекательным ».

Однажды вечером Дориан встретился с Бэзил Голуордом, отношения с которым он давно уже разорвал. Дориан Грей попытался сделать вид, что не заметил художника, но тот сам увидел его. Дориан вынужден был пригласить бывшего друга к себе. Бэзил просил подтвердить или опровергнуть ужасные сплетни, которые расходились о Дориана в Лондоне, вспомнил изуродованные судьбы обранок и избранников нестареющего красавца. Дориан пригласил Бэзила в классную комнату, где от целого мира он прятал портрет, и показывает его художнику. Пораженном Бэзил открылось лицо гадкого, избалованного старого. Да и Дориану невмоготу было смотреть на это безобразное зрелище. Он положил на художника ответственность за свое нравственное падение. В слепой ярости он убил Бэзила кинжалом, а затем обратился к своему бывшему приятелю Алана Кэмпбелла, химика-ученого, и, шантажируя того какой тайной, заставил растворить тело Бэзила в азотной кислоте.

Дориан стремился забыться в наркотическом опьянении. В одной таверне, на самом «дне» Лондона, он чуть не погиб от руки брата Сибил Вэйн — Джеймса, который поздно узнал о причине смерти сестры и дал клятву отомстить тому, кто обидел ее. Джеймс начал следить за Дорианом. Во время охоты Джеймса случайно убивают. И совесть не давало Дориану покоя. Теперь его громкая слава казалась Дориану бременем, которое он не хотел нести. Он мечтал измениться, его «опосила жгучая тоска по непорочной чистотой своей юности … Дориан хорошо знал, что ославил себя позором, опорочил душу, наполнил уродством воображение, он сознавал, что производил пагубное влияние на других и что от этого имел страшную наслаждение … Но неужели это все непоправимое? »Теперь Дориан проклинал свою красоту и вечную молодость, предпочитая, чтобы каждый грех отражался на его лице. Это было бы наказание, которое могло удержать его от дальнейшего падения. Впрочем он решил, что нечего думать о прошлом, потому что ничего там не поправишь. «Джеймса Уэйна похоронен в безымянной могиле на кладбище в Селби. Алан Кэмпбелл однажды вечером застрелился у себя в лаборатории, так и не высказав тайны, которая была ему навязана. Возбужденные пересуды об исчезновении Голуорда вскоре утихнут — до того уже идет. Следовательно, он, Дориан, вполне в безопасности ». Он хотел думать о будущем. Дориан вспомнил молодую деревенскую девушку Гетти Мертон, которую влюбил в себя, мог соблазнить, но не сделал этого. «И никогда больше он не соблазнять невинных. Он станет добродетельным », — решил Дориан. Ему захотелось посмотреть, не изменилось к лучшему портрет благодаря его «добродетельный» поведении с Гетти Мертон. Но когда он снял с портрета покрывало, то понял, что изображение его души не только не улучшило, а стало еще уродливее: коварство и лицемерие ясно читались на том лицу. На руках были красные пятна, похожие на кровь. Дориан увидел кинжал, которым убил Бэзила Голуорда. «Этот нож покончил с художником — и он же покончит с художественным произведением и со всем тем, что тот произведение спородив! .. Дориан найдет конце покой ». Дориан схватил кинжал и вонзил его в свой портрет. Послышался крик и глухой стук. На крик прибежали слуги, долго не могли найти хозяина, наконец, наткнулись на классную комнату, где никто не бывал много лет: «Когда они вошла в комнату, на стене им упал в глаз великолепный портрет их хозяина — точно такой, каким они последний раз его видели, во всем блеске его очаровательной юности и красоты ». Рядом лежал мертвец, старый и уродливый. Лишь перстни на пальцах помогли понять, кто это был.