Судьба в представлении древних греков. Верования греков. Древнейшие времена Древней Греции
Изложено по поэме Гесиода "Труды и дни"
Живущие на светлом Олимпе бессмертные боги первый род людской создали счастливым; это был золотой век. Бог Крон правил тогда на небе. Как блаженные боги, жили в те времена люди, не зная ни заботы, ни труда, ни печали. Не знали они и немощной старости; всегда были сильны и крепки их ноги и руки. Безболезненная я счастливая жизнь их была вечным пиром. Смерть, наступавшая после долгой их жизни, похожа была на спокойный, тихий сон. Они имели при жизни все в изобилии. Земля сама давала им богатые плоды, и не приходилось им тратить труд на возделывание полей и садов. Многочисленны были их стада, и спокойно паслись они на тучных пастбищах. Безмятежно жили люди золотого века. Сами боги приходили к ним советоваться. Но золотой век на земле кончился, и никого не осталось из людей этого поколения. После смерти люди золотом века стали духами, покровителями людей новых поколений. Окутанные туманом, они носятся по всей земле, защищая правду и карая зло. Так наградил их Зевс после их смерти.
Второй людской род и второй век уже не были такими счастливыми, как первый. Это был серебряный век. Не были равны ни силой, ни разумом люди серебряного века людям золотого. Сто лет росли они неразумными в домах своих матерей, только возмужав, покидали они их. Коротка была их жизнь в зрелом возрасте, а так как они были неразумны, то много несчастий и горя видели они в жизни. Непокорны были люди серебряного века. Они не повиновались бессмертным богам и не хотели сжигать им жертвы на алтарях, Великий сын Крона Зевс уничтожил род их на земле. Он разгневался на них за то, что не повиновались они богам, живущим на светлом Олимпе. Зевс поселил их в подземном сумрачном царстве. Там и живут они, не зная ни радости, ни печалей; им тоже воздают почести люди.
Отец Зевс создал третий род и третий век - век медный. Не похож он на серебряный. Из древка копья создал Зевс людей - страшных и могучих. Возлюбили люди медного века гордость и войну, обильную стонами. Не знали они земледелия и не ели плодов земли, которые дают сады и пашни. Зевс дал им громадный рост и несокрушимую силу. Неукротимо, мужественно было их сердце и неодолимы их руки. Оружие их было выковано из меди, из меди были их дома, медными орудиями работали они. Не знали еще в те времена темного железа. Своими собственными руками уничтожала друг друга люди медного века. Быстро сошли они в мрачное царство ужасного Аида. Как ни были они сильны, все же черная смерть похитила их, и покинули они ясный свет солнца.
Лишь только этот род сошел в царство теней, тотчас же великий Зевс создал на кормящей всех земле четвертый век и новый род людской, более благородный, более справедливый, равный богам род полубогов-героев. И они все погибли в злых войнах и ужасных кровопролитных битвах. Одни погибли у семивратных Фив, в стране Кадма, сражаясь за наследие Эдипа. Другие пали под Троей, куда явились они за прекраснокудрой Еленой, переплыл на кораблях широкое море. Когда всех их похитила смерть, Зевс-громовержец поселил их на краю земли, вдали от живых людей. Полубоги-герои живут на островах блаженных у бурных вод Океана счастливой, беспечальной жизнью. Там плодородная земля трижды в год дает им плоды, сладкие, как мед.
Последний, пятый век и род людской - железный. Он продолжается и теперь на земле. Ночью и днем, не переставая, губят людей печали и изнурительный труд. Боги посылают людям тяжкие заботы. Правда, к злу примешивают боги и добро, но все же зла больше, оно царит всюду. Не чтут дети родителей; друг не верен другу; гость не находит гостеприимства; нет любви между братьями. Не соблюдают люди данной клятвы, не ценят правды и добра. Друг у друга разрушают города. Всюду властвует насилие. Ценятся лишь гордость да сила. Богини Совесть и Правосудие покинули людей. В своих белых одеждах взлетели они на высокий Олимп к бессмертным богам, а людям остались только тяжкие беды, и нет у них защиты от зла
Бердина В.А.
Кандидат культурологии, Ухтинский государственный технический университет
ТАНАТОЛОГИЧЕСКИЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ ДРЕВНИХ ГРЕКОВ О ДУШЕ
Аннотация
Статья посвящена изучению дофилософских представлений о загробном мире жителей древней Эллады. Автор выявляет основные виды традиционных верований в посмертное существование души. Анализирует основные места пребывания души после смерти. Пытается проследить эволюцию религиозных представлений древних греков, господствовавших до культа небесного божества, основываясь на тексты Гомера, Платона, Гесиода, Павсания.
Ключевые слова: душа; религиозные представления; Древняя Греция; загробный мир.
Berdina V.A.
Candidate of Culturology, Ukhta State Technical University
THANATOLOGICAL PRESENTATION OF ANCIENT GREEKS ABOUT THE SOUL
Abstract
The paper studies ideas about the afterlife inhabitants of ancient Hellas. The author reveals the main types of traditional beliefs in the existence of the soul after death. It analyzes the main seat of the soul after death. Attempts to trace the evolution of religious ideas of the ancient Greeks, to the prevailing cult of the heavenly deity, based on the texts of Homer, Plato, Hesiod, Pausanias.
Keywords: soul; religious representations; Ancient Greece; afterworld.
В античном искусстве душа изображалась в виде бабочек, птиц и т.д., но нередко приобретала и персонифицированный образ (примером может служить образ Психеи). Представления о мистическом восхождении души сформировались еще в лоне мифологии и выразились позже в идеях и трудах античных философов и поэтов. В этом наблюдается последовательность развития представлений о душе, однако в целом говорить о формировании единого понятия души еще рано, поскольку задолго до этого ему предшествовали танатологические воззрения древних.
В античности существовало три вида традиционных верований, господствовавших до культа небесного божества. Рассмотрим их кратко. Прежде всего, выделим три основных верования о месте пребывания человека после смерти, которые были распространены в древности: могила, подземный мир и небеса.
Все эти представления о загробных обиталищах были основаны на вере в жизнь после смерти. Как и у большинства других народов, эта «примитивная» вера, по всей вероятности, переросла в построение загробного, подземного, мира. Выделим здесь наиболее важные моменты.
Во-первых, иной мир, якобы существующий в глубинах земли, становится своеобразным отражением надземного мира: его населяют различные мифические существа; там имеется собственная иерархия во главе со своим правителем, а также своя подземная география.
Во-вторых, между внешним и подземным мирами существует более чем тесная связь. Души умерших не просто попадают после смерти в Аид, они идут туда по определенному маршруту, по пути, соединяющему два мира. Наиболее глубокие пещеры и жерла вулканов – это входы в подземное царство, и теоретически туда может войти любой. Фундаментальная идея – наличие непосредственной связи между верхним и нижним мирами и как следствие - возможность путешествия в нижний мир с обратным возвращением. Даже в зрелых мифологиях допускается не только нисхождение умершего (или живого героя) в подземное царство, но и возвращение его на землю.
В-третьих, не все умершие могли пересечь воды Стикса. Усопшие, над которыми не совершили необходимых обрядов или которые не были похоронены надлежащим образом, не впускались до момента захоронения в царство мертвых.
В-четвертых, наличие разветвленной иерархии обитателей подземного мира обычно связано с идеей загробного воздаяния. Человек после смерти предается суду за свои земные свершения и в зависимости от результатов суда попадает в доброе или в плохое местопребывание. Например, на Елисейские поля или в Тартар.
Известно, однако, что верования, выдержанные по канонам классической греческой мифологии, установленным Гомером, Гесиодом, Эсхилом, к началу нашей эры уже не выдерживают ни проверки временем, ни критики философов и ученых. Религия превращается в обычаи и суеверия. В конце прошлой эры древние верования испытывают удивительные превращения: подземный мир распространяется и на небеса. Этот переход описывает Платон в заключении трактата «Государство», где убитый на поле боя Эр рассказывает людям после своего воскрешения об устройстве загробного мира и о том, как души умерших распределяются судом для их дальнейшего местопребывания либо в подземный мир, либо на небеса, описывает кары, которые ждут грешников и тиранов, говорит о метемпсихозе и реинкарнации душ.
С I в. до н.э. в Средиземноморье получила широкое распространение вера в посмертное небесное восхождение умерших. Этому, очевидно, способствовали философы, мистики и эстеты. Подземные области и топографические объекты переносятся в небесные сферы, и подземная география становится космографией. Теперь Елисейские поля (Острова Блаженных) располагаются на небе, обычно в районе семи планет (для пифагорейцев – на Луне, для стоиков – чуть выше ее). К этой обители ведет дорога – Млечный Путь. Часто раем считался сам Млечный Путь. Небесная река Стикс – это, разумеется, пограничная сфера Луны. Последняя зачастую выполняет и роль Харона. Роль транслятора, или «толкателя души», Психопомпа нередко отводится и Солнцу. Любопытно, что даже ад (по-латыни обычно читаются как infernus и inferi, т. е. «под землей», место, где люди не могут видеть, причем под этим понимается как гроб, так и более глубокое место) переместился на небо: им стала зона ветров, воды и огня, т.е. самая нижняя небесная сфера.
Способов, какими души мертвых восходили на небо, достаточно много: пешком, по лестнице, в повозке, на лодке, на лошади или на другом животном, они могли улетать туда на птицах или сами по себе. Все это указывает не просто на близость земли и неба, благодаря которой возможно подобное путешествие, но и на невероятную близость спасительного бессмертия.
Но как именно древние греки представляли царство мертвых – Аид? Если проанализировать мифы и поэтические описания местообиталища душ после смерти, то вырисовывается довольно мрачная картина. Аид представлялся грекам полным ужаса, по его дну протекали реки Коцит и Ахеронт, а также священная река Стикс, чьими ледяными черными водами клялись даже боги. Согласно танатологическим представлениям жителей древней Эллады, по берегам этих рек скитались несчастные души умерших, оглашая подземное царство стенаниями, полными печали и тоски. Переселившись в царство Аида, умершие навсегда лишались возможности видеть солнце и общаться с миром людей. Как и у древних вавилонян, преисподняя в представлениях греков была местом вечной скорби. В Ветхом Завете умершие именуются rephaim, т.е. «слабые», «бессильные», а Иисус, сын Сирахов, говорит следующее: «Ибо в аде нельзя найти утех» (Сир.14:17) . И когда у Гомера Одиссей утешает Ахилла – будто и в преисподней он продолжает царствовать, – тот отвечает с горечью: «О Одиссей, утешения в смерти мне дать не надейся; Лучше б хотел я живой, как поденщик, работая в поле, Службой у бедного пахаря хлеб добывать свой насущный, Нежели здесь над бездушными мертвыми царствовать мертвый» .
По многочисленным описаниям, в подземном царстве нет ни зеленых долин, ни прекрасных лугов, только иссушенная каменистая земля, на которой не растет ни травинки, а берега рек покрывают заросли асфодела, чьи бледные лепестки осыпаются в Лету - реку забвения. Раз попробовавший воды из Леты забывал о своей жизни на Земле с ее радостями и горестями, в душе его поселялся вечный мрак, поэтому души умерших бродят среди цветов асфодела, стенают и жалуются на злой рок, что прервал их жизнь. Ни один смертный не может возвратиться из подземного мира. Не повезет Харон душу обратно в мир живых. Перевозчику мертвый должен был что-то заплатить (2 обола). Первоначально эти деньги имели другой смысл. Это показывает эпиграмма из Палатинской антологии, где к душе обращаются со следующими словами: «Когда же умрешь, то из добра своего с собою возьми лишь обол». Это означает, что плата Харону изначально играла роль «отступных», которые живые платили мертвому, чтобы он больше не претендовал на свое имущество, не пытался за ним вернуться.
Нет возврата из мрачного царства, так как стережет врата Аида гигантский пес Цербер, у него три головы, а на шее с грозным шипением извиваются змеи. И греки, по крайней мере, первоначально, представляли не одно, но несколько подобных чудовищ, что следует из известного мифа о Геракле. Ведь Лернейская Гидра, которую Гесиод называет сестрой Цербера, и немейский лев – по Гесиоду, ее сводный брат, и двуглавый пес трехголового Гериона – все они изначально стражи Аида.
Гесиод описывает родословную мифических существ, обитающих в Гадесе: «…Так-то, не зная ни смерти, ни старости, нимфа Ехидна, гибель несущая, жизнь под землей проводила в Аримах. Как говорят, с быстроглазою девою той сочетался, в жарких объятиях, гордый и страшный Тифон беззаконный. И зачала от него, и детей родила крепкодушных. Для Гериона, сперва, родила она Орфа-собаку; Вслед же за ней – несказанного Цербера, страшного видом, Медноголосого адова пса, кровожадного зверя, Нагло-бесстыдного, злого, с пятьюдесятью головами. Третьей потом родила она злую Лернейскую Гидру. Также Немейского льва, в любви сочетавшися с Орфом» .
Возле врат подземного царства бродят неприкаянные души воинов, которые не были преданы земле, над которыми не был совершен обряд погребения. Так стенает душа Патрокла в «Илиаде»: «О! погреби ты меня, да войду я в обитель Аида! Души, тени умерших, меня от ворот гонят. И к теням приобщиться к себе за реку не пускают; Тщетно скитаюсь я пред широковратным Аидом» .
Забота об устройстве пристойного погребения умершему и уважение к его могиле считались одной из самых священных обязанностей. Верили, что покойный не найдет успокоения, если тело его не будет похоронено надлежащим образом, и что боги карают тех, кто не соблюдает погребальные обряды. Так, перед поединком с Ахиллом Гектор ставит условие, согласно которому его тело, в случае гибели, должно было быть выдано родственникам для достойного погребения . Умирая, он просит Ахилла не отдавать его тела на растерзание собакам, но вернуть родственникам, которые оплакали бы его и похоронили . Поэтому долг обязывал во что бы то ни стало забирать тела погибших, чтобы они не были захвачены и опозорены неприятелем. В «Илиаде» описываются события, связанные с боем за труп Патрокла, как ужасная битва, в которой Менелай, Аякс и Гектор, предводительствуя своими дружинами, сражаются с переменным успехом – одни, чтобы защитить Патроклово тело, другие, чтобы увлечь его на поругание .
Для родных погибшего было величайшим горем, если труп оставался непогребенным. В битвах между греческими племенами, за редкими исключениями, всегда происходил взаимный обмен убитыми, иногда даже по договору. Полководцы были обязаны заботиться о захоронении трупов погибших воинов. Пренебрежение этим долгом влекло за собой жестокие наказания, как, например, в случае, произошедшем во время битвы при Аргинусах в 406 году до н. э., описанном Ксенофонтом. Даже если греку случайно попадался труп неизвестного человека, например, убитого или утонувшего, он, дабы не совершить грех, был обязан похоронить его надлежащим образом. Если тело по какой-либо причине нельзя было захоронить, следовало присыпать его несколькими горстями земли и таким образом совершить символическое погребение. Только предателей или преступников лишали почетного погребения, и тела их выбрасывались. Самоубийцу хоронили тихо, без всякого торжественного погребального обряда.
Но вернемся к описанию подземного мира. Суров и неумолим владыка подземного царства, который восседает на золотом троне, а рядом с ним сидит печальная Персефона. Ужасные богини мщения Эринии окружают трон Аида. Не найти покоя душе совершившего преступление, как вступит он в подземное царство Аида – набрасываются на него Эринии, бьют своими бичами, жалят своими змеями, не дают ни на минуту забыться несчастной душе, всюду преследуют ее, подвергая мучениям и от них невозможно спрятаться.
У подножия трона владыки Аида сидят судьи Минос и Радамант, они судят всех представших перед Аидом. Здесь же у трона владыки находится и Танат, бог смерти, с ярким мечом и в черном плаще, он простирает свои черные крылья, от которых веет могильным холодом. Именно он появляется возле ложа умирающего, чтобы исторгнуть его душу посредством отсечения своим острым мечом пряди волос, и освобожденная душа уходит в царство Аида.
Древние испытывали перед царством Аида священный ужас еще и потому, что, согласно их представлениям, именно там свершается высший суд над душами умерших. Подтверждение этому можно найти у Платона, как уже говорилось в предыдущем параграфе, который в своем трактате «О государстве» приводит миф об Эре. Эру довелось побывать в загробном мире – и вот что он, очнувшись, поведал: «…Душа, чуть только вышла из тела, отправилась вместе со многими другими, и все они пришли к какому-то чудесному месту, где в земле были две расселины, одна против другой, а напротив, наверху, на небе, тоже две. Посреди между ними восседали судьи. После вынесения приговора они приказывали справедливым людям идти направо, вверх на небо, и привешивали им спереди знак приговора, а несправедливым – идти налево, вниз, причем и эти имели – позади – обозначение всех своих проступков» .
Если говорить о суде над мертвыми, то у греков эта идея бытовала лишь в определенных кругах. Гомеру, во всяком случае, она еще не была известна. Так, Одиссей, спустившись в преисподнюю, видит, как Минос судит мертвых, однако этот суд касается давних обитателей подземного царства. Минос стремится пресечь распри между ними, как ему приходилось это делать раньше на земле. Эсхил и Пиндар, однако, говорят о некоем суде непосредственно после смерти. Платон же впервые упоминает трех судей, о которых мы позднее слышим так часто: Эака, Миноса и Радаманта; в «Апологии Сократа» он называет Триптолема (герой, которому Деметра подарила золотую колесницу и дала зерна пшеницы; разъезжая по всему свету, Триптолем засеял землю и обучил этому людей. За свою праведность стал одним из судей в Аиде) и других праведников.
В античные времена еще не существовало четкого представления о рае и аде. Что касается описаний Елисейских полей или острова блаженных у Гомера или Гесиода, то они не выходят за рамки того, что можно найти у других народов. Если в «Илиаде» говорится о наказании отдельных людей, а именно клятвопреступников, которые «сами себя обещали преисподней», то это обусловлено данной определенной ситуацией. Сами же описания адских наказаний, которые развернуты в «Одиссее», но лишь применительно к Титию, Танталу и Сизифу, – позднего, а именно орфического происхождения: «…Тития также увидел я, сына прославленной Геи… Там он лежал; по бокам же сидели два коршуна, рвали Печень его и терзали когтями утробу…» .
Но как можно было преодолеть этот благоговейный страх перед загробной жизнью, селившийся в душах смертных? Некоторые греки искали преодоление этого страха в элевсинских мистериях и таинствах, которые были связаны с культом Диониса.
В VII веке до н. э. у разных античных авторов уже начинают появляться тексты, в которых превалируют восхваления благодеяний, даруемых мистериями элевсинских богинь. Ведь те люди, что прошли посвящение в таинства богинь, получали в загробной жизни судьбу, которая была отлична от судьбы непосвященных: лишь посвященные обретали блаженство в общении с небожителями. Остальных же после смерти ожидали только страдания. Верховные жрецы Элевсина не боялись загробных страданий и считали смерть благом, дарованным свыше. В связи с этим можно привести надпись, сочиненную неким Иерофантом (верховный жрец, посвящавший в Элевсинские таинства), где говорилось следующее: «Истинно, дивную тайну открыли блаженные боги: Смерть для бренных людей – не проклятие, но благодать».
На золотой табличке о «посвященных», найденной в Нижней Италии, говорится: «Из человека ты стал богом – душа, вышедшая из бога, возвращается к нему». Подробнее описать судьбу «посвященных» не представляется возможным; согласно Платону, орфики обещали своим адептам вечное опьянение и многочисленных потомков. В своем «Государстве» философ описывает это следующим образом: «А Мусей и его сын уделяют праведникам от богов блага более прекрасные (чем у Гомера). В их рассказах, когда праведники сойдут в Аид, их укладывают на ложа, устраивают пирушку для этих благочестивых людей и делают так, что они проводят все остальное время уже в опьянении, с венками на голове… А согласно другим учениям, награды, даруемые богами, распространяются еще дальше: после человека благочестивого остаются дети его детей и все его потомство» .
Однако все эти ожидания для широких кругов «непосвященных» не имели никакого значения. В этом отношении весьма показательно, что в изображении преисподней, которое Полигнот нарисовал для книдийского здания в Дельфах («Над [источником] Кассотидой есть здание, в котором находятся картины Полигнота. Это – пожертвование жителей Книда. Называется это здание дельфийцами лесхом, местом для разговоров, потому что в древности собирались здесь и для серьезных разговоров и для всякого рода шуток и сказок…») и которое известно нам из подробного описания Павсания, фигурируют прежде всего известные из Гомера Титий, Тантал и Сизиф, затем также Окн, ослица которого вновь и вновь изгрызает сплетенную им веревку, и, наконец, грабитель храма вкупе с непочтительным сыном и хулителями Элевсинских мистерий – однако прочих грешников здесь нет. И главное, не изображено также и воздаяние, получаемое праведными за их благие поступки; впрочем, посвященные в Элевсинские мистерии вообще старались не слишком разглашать свои чаяния. Тот факт, что Аристофан пародировал эти верования в своих «Лягушках», вовсе не свидетельствует об их широком распространении. Сохранились бесчисленные тексты, где они могли быть упомянуты если бы стали достоянием массового сознания, однако, они носили сакральный характер и прямых повествований о них не сохранилось.
Таким образом, можно сделать общий вывод, что именно религиозные представления являются тем, что может приоткрыть завесу, показать и объяснить многие философские и обыденные представления о душе в Древней Греции, разъяснить ее изображения в произведениях искусства и литературы. Религиозные воззрения изначально содержат в себе все, не только предоставляя объяснение, но и давая повод для анализа философских источников в их переработке мудрейшими древними авторами, тоже являющимися сторонниками каких-либо религиозных представлений.
Литература
- Библия: Книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета. – М.: United Bible Societies, 1991. –1371 с.
- Гесиод. О происхождении богов (Теогония) // О происхождении богов / Сост. вступ. Ст. И. В. Шталь. М., 1990. С. 200-201.
- Гомер. Одиссея /Гомер. Пер. с древнегреч. В. Жуковского; Послесловие А. Тахо-Годи; Примечания С. Ошерова. – М.: Моск. рабочий, 1982. – 350 с.
- Гомер. Илиада /Гомер. Пер. с древнегреч. Н. Гнедича; Примеч. М. Томашевской. – М.: Худож. лит, 1987. – 379 с.
- Платон. Государство // Филеб, Государство, Тимей, Критий / Пер. с древнегреч. Общ. ред. А. Ф. Лосева, В. Ф. Асмуса, А. А. Тахо-Годи; Авт. Вступит. ст. и ст. в примеч. А. Ф Лосев; Примеч. А.А. Тахо-Годи. – М.: Изд-во «Мысль», 1999. – 656 с.
- Платон. Апология Сократа // Апология Сократа, Критон, Ион, Протагор / Пер. с древнегреч. Общ. ред. А. Ф. Лосева и др.; Авт. вступит. Ст. А. Ф. Лосев; Примеч. А. А. Тахо-Годи; Пер. с древнегреч. – М.: Изд-во «Мысль», 1999. – 864 с.
- Павсаний. Описание Эллады. Книги V-X / Пер. с древнегреч. С. П. Кондратьева. Под. ред. Е. В. Никитюк. – СПб.: Изд-во «АЛЕТЕЙЯ», 1996. – 538 с.
Refernces
- Biblija: Knigi Svjashhennogo Pisanija Vethogo i Novogo Zaveta. – M.: United Bible Societies, 1991. –1371 s.
- Gesiod. O proishozhdenii bogov (Teogonija) // O proishozhdenii bogov / Sost. vstup. St. I. V. Shtal’. M., 1990. S. 200-201.
- Gomer. Odisseja /Gomer. Per. s drevnegrech. V. Zhukovskogo; Posleslovie A. Taho-Godi; Primechanija S. Osherova. – M.: Mosk. rabochij, 1982. – 350 s.
- Gomer. Iliada /Gomer. Per. s drevnegrech. N. Gnedicha; Primech. M. Tomashevskoj. – M.: Hudozh. lit, 1987. – 379 s.
- Platon. Gosudarstvo // Fileb, Gosudarstvo, Timej, Kritij / Per. s drevnegrech. Obshh. red. A. F. Loseva, V. F. Asmusa, A. A. Taho-Godi; Avt. Vstupit. st. i st. v primech. A. F Losev; Primech. A.A. Taho-Godi. – M.: Izd-vo «Mysl’», 1999. – 656 s.
- Platon. Apologija Sokrata // Apologija Sokrata, Kriton, Ion, Protagor / Per. s drevnegrech. Obshh. red. A. F. Loseva i dr.; Avt. vstupit. St. A. F. Losev; Primech. A. A. Taho-Godi; Per. s drevnegrech. – M.: Izd-vo «Mysl’», 1999. – 864 s.
- Pavsanij. Opisanie Jellady. Knigi V-X / Per. s drevnegrech. S. P. Kondrat’eva. Pod. red. E. V. Nikitjuk. – SPb.: Izd-vo «ALETEJJa», 1996. – 538 s
Твиты о вселенной Чаун Маркус
117. Каким было представление древних греков о Вселенной?
Греки знали гораздо больше. Фалес из Милета предсказал солнечное затмение 28 мая 585 г. до н. э., которое прекратило войну между мидянами и лидийцами.
Парменид в ~500 г. до н. э. заключил, что Земля сферична. Причина: тень Земли во время лунного затмения всегда круглая. Только сфера может давать такую тень.
Математика и геометрия Пифагора и Платона заложили основу для греческого мировоззрения. Сфера и круг как идеальные формы; важная роль учения о числах.
Ученику Платона Аристотелю (384–322 до н. э.) пришла в голову идея Земли, окруженной невидимыми хрустальными сферами, несущими небесные тела.
Аристарх Самосский (310–230 до н. э.) определяет, что Солнце в 19 раз дальше от нас, чем Луна. Неправильно, но попытки осмысления заслуживают уважения.
Из наблюдений Солнца в Александрии и Сиене (Асуан) Эратосфен из Кирены (276–194 до н. э.) получил довольно близкое к реальному значение размера Земли.
Гиппарх из Никеи (190–120 до н. э.) открыл медленное изменение ориентации оси Земли и составил первый каталог звезд: ~80 звезд.
Греки считали: Земля окружена семью «планетами» (Луна, Меркурий, Венера, Солнце, Марс, Юпитер, Сатурн) и внешней сферой неподвижных звезд.
Геоцентрическое (Земля в центре) мировоззрение было дополнено/расширено Клавдием Птолемеем (90–168), который жил/работал в Александрии.
Птолемей использовал эпициклы для объяснения наблюдаемого сложного движения планет: планета движется по эпициклу: пустой центр эпицикла вращается вокруг Земли.
Кроме того, Земля может быть слегка смещена от центра круговой орбиты планеты. В конце концов, Птолемею было необходимо использовать множество эпициклов и другие ухищрения.
Книга Птолемея (также известная под названием Альмагест) содержит каталог из 1022 звезд и список из 48 созвездий, которые все еще используются сегодня.
Из книги Новейшая книга фактов. Том 3 [Физика, химия и техника. История и археология. Разное] автора Кондрашов Анатолий Павлович Из книги Эволюция физики автора Эйнштейн Альберт Из книги Системы мира (от древних до Ньютона) автора Гурев Григорий Абрамович Из книги История лазера автора Бертолотти Марио Из книги История эфира автора Терентьев Михаил Васильевич Из книги Вселенная! Курс выживания [Среди черных дыр. временных парадоксов, квантовой неопределенности] автора Голдберг Дэйв Из книги автора Из книги автора Из книги автора Из книги автора Из книги автора Из книги автораПредставление о поле Во второй половине XIX столетия в физику были введены новые и революционные идеи; они открыли путь к новому философскому взгляду, отличающемуся от механистического. Результаты работ Фарадея, Максвелла и Герца привели к развитию современной физики, к
Из книги автораСистемы мира (от древних до Ньютона) „Наука потому и называется наукой, что она не признает фетишей, не боится поднять руку на отживающее, старое, и чутко прислушивается к голосу опыта, практики. Если бы дело обстояло иначе, у нас не было бы вообще науки, не было скажем
Из книги автораПредставления о свете древних греков В VI в. до н.э., когда в Греции философия и наука развивались совместно, Пифагор сформулировал теорию света, согласно которой прямолинейные видимые лучи испускаются глазом и ощупывают объект, давая зрительное ощущение.Согласно
Из книги автораГлава 1 Вакуум у древних Историю многих важнейших понятий приходится начинать с античности, и эфир здесь не является исключением. Фантазия и здравый смысл натурфилософов древней Греции вызывает чувство глубокого удивления. Их фактические сведения о природе были
Из книги автораIV. Каким образом частицы набирают весь свой вес? Золотой век кварков (t = от 10–12 до 10–6 секунды)Заглядывая все дальше в прошлое, мы наблюдаем общую тенденцию. Вселенная становится все горячее и горячее, частицы – все энергичнее и энергичнее, а это обычно означает, что они
Религиозные представления и религиозный быт древних греков находились в тесной связи со всей их исторической жизнью. Уже в древнейших памятниках греческого творчества ясно сказывается антропоморфический характер греческого политеизма, объясняющийся национальными особенностями всего культурного развития в этой сфере; конкретные представления, вообще говоря, преобладают над абстрактными, как и в количественном отношении человекоподобные боги и богини, герои и героини преобладают над божествами абстрактного значения (которые, в свою очередь, получают антропоморфические черты). В том или другом культе, у того или другого писателя или художника с тем или другим божеством соединяются те или другие общие или мифологические (и мифографические) представления.
Мы знаем, далее, разные сочетания, иерархии генеалогии божественных существ - «Олимп», различные системы «двенадцатибожия» (например, в Афинах - Зевс, Гера, Посейдон, Деметра, Аполлон, Артемида, Гефест, Афина, Арей, Афродита, Гермес, Гестия). Подобные соединения объясняются не из творческого только момента, но и из условий исторической жизни эллинов; в греческом политеизме можно проследить и позднейшие наслоения (восточные элементы; обоготворение - даже при жизни). В общерелигиозном сознании эллинов не существовало, по-видимому, какой-либо определённой общепризнанной догматики. Разнообразие религиозных представлений находило себе выражение и в разнообразии культов, внешняя обстановка которых теперь всё более уясняется благодаря археологическим раскопкам и находкам. Мы узнаём, какие где почитались боги или герои, и какой где или где какой почитался преимущественно (например, Зевс - в Додоне и Олимпии, Аполлон - в Дельфах и на Делосе, Афина - в Афинах, Гера на Самосе, Асклепий - в Епидавре); знаем чтимые всеми (или многими) эллинами святыни вроде дельфийского или додонского оракула или святыни делосской; знаем крупные и мелкие амфиктионии (культовые сообщества).
Можно различить, далее, культы государственные и частные. Всепоглощающее значение государства сказалось и в религиозной сфере. Античный мир, вообще говоря, не знал ни внутренней церкви как царства не от мира сего, ни церкви как государства в государстве: «церковь» и «государство» были в нём понятиями, поглощающими или обусловливающими друг друга, и, например, жрец был тот же государственный магистрат.
Это правило не везде, однако, могло быть проведено с безусловной последовательностью; практика вызывала частные уклонения, создавала те или иные комбинации. Далее, если известное божество считалось главным божеством известного государства, то государство признавало иногда (как в Афинах) вместе с тем и некоторые другие культы; наряду с этими общегосударственными культами существовали и отдельные культы государственных делений (например, афинских демов), и культы частноправового значения (например, домашние или семейные), а также культы частных обществ или лиц.
Поскольку преобладал государственный принцип (восторжествовавший не везде одновременно и равномерно), всякий гражданин был обязан кроме своих частноправовых божеств почитать богов своей «гражданской общины» (изменения принесла эллинистическая эпоха, вообще способствовавшая процессу нивелирования). Это почитание выражалось чисто внешним образом - посильным участием в известных обрядах и празднествах, совершаемых от имени государства (или государственного деления), - участием, к которому приглашалось в иных случаях и негражданское население общины; затем, и гражданам, и не гражданам предоставлялось, как кто мог, хотел и умел, искать удовлетворения своим религиозным потребностям. Надо думать, что и вообще почитание богов было внешним; внутреннее религиозное сознание было, с нашей точки зрения, наивным, и в народной массе суеверие не уменьшалось, а росло (особенно в более позднее время, когда оно нашло себе пищу, шедшую с Востока); зато в образованном обществе рано началось просветительное движение, сначала робкое, потом все более энергичное, одним концом своим (отрицательным) задевшее и массу; религиозность мало слабела в общем (а иногда даже - хотя и болезненно - возвышалась), но религия, то есть старые представления и культы, постепенно - особенно по мере распространения христианства - теряла и свой смысл, и своё содержание. Приблизительно такова, в общем, внутренняя и внешняя история греческой религии за время, доступное более близкому изучению.
В туманной области первоначальной, исконной греческой религии научная работа наметила лишь некоторые общие моменты, хотя они и ставятся обыкновенно с излишней резкостью и крайностью. Уже древняя философия завещала троякое аллегорическое объяснение мифов: психологическое (или этическое), историко-политическое (не совсем верно называемое евгемерическим) и физикальное; возникновение же религии она объясняла из индивидуального момента. Сюда примкнула и узкотеологическая точка зрения, и в сущности на этом же основании была построена «Символика» Крейцера («Symbolik und Mythologie der alt. Völker, bes. der Griechen», нем. Kreuzer, 1836), как и многие другие системы и теории, игнорировавшие момент эволюции.
Постепенно, однако, приходили к сознанию, что древнегреческая религия имела своё сложное историческое происхождение, что смысл мифов следует искать не позади их, а в них самих. Первоначально древнегреческую религию рассматривали только в ней самой, опасаясь заходить по ту сторону Гомера и вообще за пределы чисто эллинской культуры (этого принципа доселе держится «кенигсбергская» школа): отсюда локалистическое толкование мифов - с физикальной (например, Форкхаммера, нем. Forchhammer) или только с исторической точки зрения (например, Мюллера, нем. К. О. Müller).
Одни обратили главное внимание на идеальное содержание греческой мифологии, сводя его к явлениям местной природы, другие - на реальное, усматривая в сложности древнегреческого политеизма следы местных (племенных и т. п.) особенностей. Со временем пришлось так или иначе признать и исконное значение восточных элементов в греческой религии. Сравнительное языкознание вызвало «сравнительную индоевропейскую мифологию». Это доселе преобладающее в науке направление было плодотворно уже в том отношении, что ясно показало необходимость сравнительного изучения древнегреческой религии и сопоставило обширный материал для этого изучения; но - не говоря уже о крайней прямолинейности методических приёмов и крайней поспешности суждений - оно занималось не столько исследованием греческой религии при помощи сравнительного метода, сколько изысканием её основных моментов, восходящих к поре общеapийского единства (причём лингвистическое понятие индоевропейских народов слишком уж резко отождествлялось с этническим). Что касается до основного содержания мифов («болезни языка», по М. Мюллеру), то оно слишком исключительно сводилось к явлениям природы - преимущественно к солнцу, или луне, или к грозам.
Более молодая школа сравнительной мифологии считает небесные божества результатом дальнейшего, искусственного развития первоначальной «народной» мифологии, знавшей лишь демонов (фольклоризм, анимизм). В последнее время усилилась реакция против индоевропейской мифологии. Превосходное изложение и критику этой сравнительной индогерманской мифологии, равно как и других объяснений возникновения культа и мифа, можно найти в первой главе труда О. Группе «D. griech. Kulte und Mythen in ihr. Bez. zu den orient. Religionen» (нем. О. Gruppe, т. 1, 1887).
В греческой мифологии нельзя не признать и более поздние наслоения, особенно во всей внешней форме мифов (как они дошли до нас), хотя их не всегда можно определить исторически, как не всегда можно выделить чисто религиозную часть мифов. Под этой оболочкой кроются и общеарийские элементы, но их часто столько же трудно выделить от специально греческих, как и вообще определить начало чисто греческой культуры. Не менее трудно сколько-нибудь точно выяснить основное содержание разных эллинских мифов, несомненно крайне сложное. Природа с её свойствами и явлениями играла тут большую роль, но, может быть, преимущественно служебную; наряду с этими естественноисторическими моментами следует признавать и моменты историко-этические (так как боги вообще жили не иначе и не лучше, чем люди).
Не без влияния осталось местное и культурное расчленение эллинского мира; несомненно также присутствие восточных элементов в греческой религии. Слишком сложной и слишком трудной задачей было бы объяснить исторически, хоть в самых общих чертах, как постепенно уживались между собой все эти моменты; но кое-каких знаний и в этой области можно достигнуть, исходя особенно из переживаний, сохранившихся и во внутреннем содержании, и во внешней обстановке культов, и считаясь притом по возможности со всей древнейшей исторической жизнью эллинов (путь в этом направлении указал особенно Куртинс в своих «Studien z. Gesch. d. griech. Olymps», в «Sitzb. d. Berl. Akad.», нем. E. Curtins, 1890). Знаменательно, например, отношение в греческой религии великих богов к божествам мелким, народным, и надземного мира богов к подземному; характеристично почитание усопших, выразившееся и в культе героев; любопытно мистическое содержание греческой религии.
У многих народов есть мифы, пытающиеся объяснить изменения природы в зависимости от сезонов года.
В Древней Греции это был миф о Персефоне.
Персефо́на - богиня плодородия и царства мёртвых. Аид похитил её и унёс в своё царство.
Деметра,
мать Персефоны, богиня плодородия и земледелия, искала дочь по всему
миру, предаваясь безутешной скорби, и в это время земля была бесплодна,
ничто не всходило на засеянных полях. Узнав о похищении, Деметра
обратилась за помощью к Зевсу с требованием вернуть Персефону. Аид
отпустил Персефону, но перед освобождением дал ей семь зерен граната.
Эти гранаты возникли из капель крови старшего Диониса. Персефона, всё
это время отказывавшаяся от пищи, проглотила зёрна - и тем самым
оказалась обречена на возвращение в царство Аида.
В период скитаний Деметры на земле прекратили всходить урожаи. Люди умирали от голода и не приносили жертв богам. Зевс начал посылать за Деметрой богов и богинь, чтобы уговорить вернуться на Олимп. Но она, сидя в черном одеянии в элевсинском храме, не замечала их.
Чтобы успокоить Деметру, Зевс решил, что Персефона будет проводить две трети года на Олимпе, треть - в царстве Аида. То есть, весну и лето Персефона проводила на Олимпе, среди других богов, рядом с матерью, а на осень и зиму возвращалась в Царство мертвых к мужу.
В некоторых легендах сказано, что Персефона во время нахождения на Олимпе каждое утро поднималась на небо и становилась созвездием Дева, чтобы мать Деметра её могла видеть отовсюду.
Когда Персефона покидала мать, на земле наступало увядание, зелень чахла, деревья сбрасывали листву. Когда же Деметра вновь возвращалась к матери, появлялись первые всходы и природа расцветала.
В египетской мифологии существовал миф о богине Хатор-Тефнут. Однажды богиня влаги Тефнут поссорилась со своим отцом, владыкой всего сущего Ра, и, приняв облик львицы, покинула Египет, уйдя на юг в нубийскую пустыню. Тогда на Египет обрушилось страшное бедствие – засуха и начало песчаных бурь. Люди стали умирать от жажды и голода. Тогда Ра велел богу Шу найти Тефнут и вернуть ее обратно в Египет. Когда они вернулись, великая река Нил сразу разлилась и напитала водой луга и пашни, а на землю хлынул живительный дождь.
Этот миф символизирует смену времен года.
Ответить