Анализ первой главы мастера и маргариты. Анализ произведения «Мастер и Маргарита. История создания и жанр произведения

В некотором селе жили два соседа: Иван Богатый да Иван Бедный. Богатого величали "сударем" и "Семенычем", а бедного - просто Иваном, а иногда и Ивашкой. Оба были хорошие люди, а Иван Богатый - даже отличный. Как есть во всей форме филантроп. Сам ценностей не производил, но о распределении богатств очень благородно мыслил. "Это, говорит, с моей стороны лепта. Другой, говорит, и ценностей не производит, да и мыслит неблагородно - это уж свинство. А я еще ничего". А Иван Бедный о распределении богатств совсем не мыслил (недосужно ему было), но, взамен того, производил ценности. И тоже говорил: "Это с моей стороны лепта".

Сойдутся они вечером под праздник, когда и бедным, и богатым - всем досужно, сядут на лавочку перед хоромами Ивана Богатого и начнут калякать.

У тебя завтра с чем щи? - спросит Иван Богатый.

С пустом, - ответит Иван Бедный.

А у меня с убоиной.

Зевнет Иван Богатый, рот перекрестит, взглянет на Бедного Ивана, и жаль ему станет.

Чудно на свете деется, - молвит он, - который человек постоянно в трудах находится, у того по праздникам пустые щи на столе; а который при полезном досуге состоит - у того и в будни щи с убоиной. С чего бы это?

И я давно думаю: "С чего бы это?" - да недосуг раздумывать-то мне. Только начну думать, ан в лес за дровами ехать надобно; привез дров - смотришь, навоз возить или с сохой выезжать пора пришла. Так, между делом, мысли-то и уходят.

Надо бы, однако, нам это дело рассудить.

И я говорю: надо бы.

Зевнет и Иван Бедный с своей стороны, перекрестит рот, пойдет спать и во сне завтрашние пустые щи видит. А на другой день проснется - смотрит, Иван Богатый сюрприз ему приготовил: убоины, ради праздника, во щи прислал.

В следующий предпраздничный канун опять сойдутся соседи и опять за старую материю примутся.

Веришь ли, - молвит Иван Богатый, - и наяву, и во сне только одно я и вижу: сколь много ты против меня обижен!

И на этом спасибо, - ответит Иван Бедный.

Хоть и я благородными мыслями немалую пользу обществу приношу, однако ведь ты... не выйди-ка ты вовремя с сохой - пожалуй, и без хлеба пришлось бы насидеться. Так ли я говорю?

Это так точно. Только не выехать-то мне нельзя, потому что в этом случае я первый с голоду пропаду.

Правда твоя: хитро эта механика устроена. Однако ты не думай, что я ее одобряю, - ни боже мой! Я только об одном и тужу: "Господи! как бы так сделать, чтобы Ивану Бедному хорошо было?! Чтобы и я - свою порцию, и он - свою порцию".

И на этом, сударь, спасибо, что беспокоитесь. Это, действительно, что кабы не добродетель ваша - сидеть бы мне праздник на тюре на одной...

Что ты! что ты! разве я об том! Ты об этом забудь, а я вот об чем. Сколько раз я решался: "Пойду, мол, и отдам пол-имения нищим!" И отдавал. И что же! Сегодня я отдал пол-имения, а назавтра проснусь - у меня, вместо убылой-то половины, целых три четверти опять объявилось.

Значит, с процентом...

Ничего, братец, не поделаешь. Я - от денег, а деньги - ко мне. Я бедному пригоршню, а мне, вместо одной-то, неведомо откуда, две. Вот ведь чудо какое!

Наговорятся и начнут позевывать. А между разговором Иван Богатый все-таки думу думает: "Что бы такое сделать, чтобы завтра у Ивана Бедного щи с убоиной были?" Думает-думает, да и выдумает.

Слушай-ка, миляга! - скажет, - теперь уж недолго и до ночи осталось, сходи-ка ко мне в огород грядку вскопать. Ты шутя часок лопатой поковыряешь, а я тебя, по силе возможности, награжу, - словно бы ты и взаправду работал.

И действительно, поиграет лопатой Иван Бедный часок-другой, а завтра он с праздником, словно бы и "взаправду поработал".

Долго ли, коротко ли соседи таким манером калякали, только под конец так у Ивана Богатого сердце раскипелось, что и взаправду невтерпеж ему стало. Пойду, говорит, к самому Набольшему, паду перед ним и скажу: "Ты у нас око царево! ты здесь решишь и вяжешь, караешь и милуешь! Повели нас с Иваном Бедным в одну версту поверстать. Чтобы с него рекрут - и с меня рекрут, с него подвода - и с меня подвода, с его десятины грош - и с моей десятины грош. А души чтобы и его, и моя от акциза одинаково свободны были!"

И как сказал, так и сделал. Пришел к Набольшему, пал перед ним и объяснил свое горе. И Набольший за это Ивана Богатого похвалил. Сказал ему: "Исполать тебе, добру молодцу, за то, что соседа своего, Ивашку Бедного, не забываешь. Нет для начальства приятнее, как ежели государевы подданные в добром согласии и во взаимном радении живут, и нет того зла злее, как ежели они в сваре, в ненависти и в доносах друг на дружку время проводят!" Сказал это Набольший и, на свой страх, повелел своим помощникам, чтобы, в виде опыта, обоим Иванам суд равный был, и дани равные, а того бы, как прежде было: один тяготы несет, а другой песенки поет - впредь чтобы не было.

Воротился Иван Богатый в свое село, земли под собою от радости не слышит.

Вот, друг сердешный, - говорит он Ивану Бедному, - своротил я, по милости начальнической, с души моей камень тяжелый! Теперь уж мне супротив тебя, в виде опыта, никакой вольготы не будет. С тебя рекрут - и с меня рекрут, с тебя подвода - и с меня подвода, с твоей десятины грош - и с моей грош. Не успеешь и ты оглянуться, как у тебя от одной этой поровенки во щах ежедень убоина будет!

Сказал это Иван Богатый, а сам, в надежде славы и добра, уехал на теплые воды, где года два сряду и находился при полезном досуге.

Был в Вестфалии - ел вестфальскую ветчину; был в Страсбурге - ел страсбургские пироги; в Бордо был - пил бордоское вино; наконец приехал в Париж - все вообще пил и ел. Словом сказать, так весело прожил, что насилу ноги унес. И все время об Иване Бедном думал: "То-то он теперь, после поровенки-то, за обе щеки уписывает!"

А Иван Бедный между тем в трудах жил. Сегодня вспашет полосу, а завтра заборонует; сегодня скосит осьминник, а завтра, коли бог ведрушко даст, сено сушить принимается. В кабак и дорогу позабыл, потому знает, что кабак - это погибель его. И супруга его, Марья Ивановна, заодно с ним трудится: и жнет, и боронует, и сено трясет, и дрова колет. И детушки у них подросли - и те так и рвутся хоть с эстолько поработать. Словом сказать, вся семья с утра до ночи словно в котле кипит, и все-таки пустые щи не сходят у нее со стола. А с тех пор, как Иван Богатый из села уехал, так даже и по праздникам сюрпризов Иван Бедный не видит.

Незадача нам, - говорит бедняга жене, - вот и сравняли меня, в виде опыта, в тягостях с Иваном Богатым, а мы все при прежнем интересе находимся. Живем богато, со двора покато; чего ни хватись, да всем в люди покатись.

Так и ахнул Иван Богатый, как увидел соседа в прежней бедности. Признаться сказать, первою его мыслью было, что Ивашка в кабак прибытки свои таскает. "Неужели он так закоренел? неужели он неисправим?" - восклицал он в глубоком огорчении. Однако Ивану Бедному не стоило никакого труда доказать, что у него не только на вино, но и на соль не всегда прибытков достаточно. А что он не мот, не расточитель, а хозяин радетельный, так и тому доказательства были налицо. Показал Иван Бедный свой хозяйственный инвентарь, и все оказалось в целости, в том самом виде, в каком было до отъезда богатого соседа на теплые воды. Лошадь гнедая покалеченная - 1; корова бурая, с подпалиной - 1; овца - 1; телега, соха, борона. Даже старые дровнишки - и те прислонены к забору стоят, хотя, по летнему времени, надобности в них нет и, стало быть, можно было бы, без ущерба для хозяйства, их в кабаке заложить. Затем осмотрели и избу - и там все налицо, только с крыши местами солома повыдергана; но и это произошло оттого, что позапрошлой весной кормов недостало, так из прелой соломы резку для скота готовили.

Словом сказать, не оказалось ни единого факта, который обвинял бы Ивана Бедного в разврате или в мотовстве. Это был коренной, задавленный русский мужик, который напрягал все усилия, чтобы осуществить все свое право на жизнь, но, по какому-то горькому недоразумению, осуществлял его лишь в самой недостаточной степени.

Господи! да с чего ж это? - тужил Иван Богатый, - вот и поравняли нас с тобой, и права у нас одни, и дани равные платим, и все-таки пользы для тебя не предвидится - с чего бы?

Я и сам думаю: "С чего бы?" - уныло откликнулся Иван Бедный.

Стал Иван Богатый умом раскидывать и, разумеется, нашел причину. Оттого, мол, так выходит, что у нас нет ни общественного, ни частного почина. Общество - равнодушное; частные люди - всякий об себе промышляет; правители же хоть и напрягают силы, но вотще. Стало быть, прежде всего надо общество подбодрить.

Сказано - сделано. Собрал Иван Семеныч Богатый на селе сходку и в присутствии всех домохозяев произнес блестящую речь о пользе общественного и частного почина... Говорил пространно, рассыпчато и вразумительно, словно бисер перед свиньями метал; доказывал примерами, что только те общества представляют залог преуспеяния и живучести, кои сами о себе промыслить умеют; те же, кои предоставляют событиям совершаться помимо общественного участия, те сами себя зараньше обрекают на постепенное вымирание и конечную погибель. Словом сказать, все, что в Азбуке-копейке вычитал, все так и выложил перед слушателями.

Результат превзошел все ожидания. Посадские люди не только прозрели, но и прониклись самосознанием. Никогда не испытывали они такого горячего наплыва разнообразнейших ощущений. Казалось, к ним внезапно подкралась давно желанная, но почему-то и где-то задерживавшаяся жизненная волна, которая высоко-высоко подняла на себе этот темный люд. Толпа ликовала, наслаждаясь своим прозрением; Ивана Богатого чествовали, называли героем. И в заключение единогласно постановили приговор: 1) кабак закрыть навсегда; 2) положить основание самопомощи, учредив Общество Доброхотной Копейки.

В тот же день, по числу приписанных к селу душ, в кассу общества поступило две тысячи двадцать три копейки, а Иван Богатый, сверх того, пожертвовал неимущим сто экземпляров Азбуки-копейки, сказав: "Читайте, други! тут все есть, что для вас нужно!"

Опять уехал Иван Богатый на теплые воды, и опять остался Иван Бедный при полезных трудах, которые на сей раз, благодаря новым условиям самопомощи и содействию Азбуки-копейки, несомненно должны были принести плод сторицею.

Прошел год, прошел другой. Ел ли в течение этого времени Иван Богатый в Вестфалии вестфальскую ветчину, а в Страсбурге - страсбургские пироги, достоверно сказать не умею. Но знаю, что когда он, по окончании срока, воротился домой, то в полном смысле слова обомлел.

Иван Бедный сидел в развалившейся лачуге, худой, отощалый; на столе стояла чашка с тюрей, в которую Марья Ивановна, по случаю праздника, подлила, для запаха, ложку конопляного масла. Детушки обсели кругом стола и торопились есть, как бы опасаясь, чтоб не пришел чужак и не потребовал сиротской доли.

С чего бы это? - с горечью, почти с безнадежностью, воскликнул Иван Богатый.

И я говорю: "С чего бы это?" - по привычке отозвался Иван Бедный.

Опять начались предпраздничные собеседования на лавочке перед хоромами Ивана Богатого; но как ни всесторонне рассматривали собеседники удручавший их вопрос, ничего из этих рассмотрении не вышло. Думал было сначала Иван Богатый, что оттого это происходит, что не дозрели мы; но, рассудив, убедился, что есть пирог с начинкою - вовсе не такая трудная наука, чтоб для нее был необходим аттестат зрелости. Попробовал было он поглубже копнуть, но с первого же абцуга такие пугала из глубины повыскакали, что он сейчас же дал себе зарок - никогда ни до чего не докапываться. Наконец решились на последнее средство: обратиться за разъяснением к местному мудрецу и филозофу Ивану Простофиле.

Простофиля был коренной сельчанин, колченогий горбун, который, по случаю убожества, ценностей не производил, а питался тем, что круглый год в кусочки ходил. Но в селе про него говорили, что он умен, как поп Семен, и он вполне оправдывал эту репутацию. Никто лучше его не умел на бобах развести и чудеса в решете показать. Посулит Простофиля красного петуха - глядь, ан петух уж где-нибудь на крыше крыльями хлопает; посулит град с голубиное яйцо - глядь, ан от града с поля уж ополоумевшее стадо бежит. Все его боялись, а когда под окном раздавался стук его нищенской клюки, то хозяйка-стряпуха торопилась как можно скорее подать ему лучший кусок.

И на этот раз Простофиля вполне оправдал свою репутацию прозорливца. Как только Иван Богатый изложил пред ним обстоятельства дела и затем предложил вопрос: "С чего бы?" - Простофиля тотчас же, нимало не задумываясь, ответил:

Оттого, что в планту так значится.

Иван Бедный, по-видимому, сразу понял Простофилину речь и безнадежно покачал головой. Но Богатый Иван решительно недоумевал.

Плант такой есть, - пояснил Простофиля, отчетливо произнося каждое слово и как бы наслаждаясь собственным прозорливством, - и в оном планту значится: живет Иван Бедный на распутий, а жилище у него не то изба, не то решето дырявое. Вот богачество-то и течет все мимо да скрозь, потому задержки себе не видит. А ты. Богатый Иван, живешь у самого стека, куда со всех сторон ручьи бегут. Хоромы у тебя просторные, справные, частоколы кругом выведены крепкие. Притекут к твоему жительству ручьи с богачеством - тут и застрянут. И ежели ты, к примеру, вчера пол-имения роздал, то сегодня к тебе на смену целых три четверти привалило. Ты - от денег, а деньги - к тебе. Под какой куст ты ни заглянешь, везде богачество лежит. Вот он каков, этот плант. И сколько вы промеж себя ни калякайте, сколько ни раскидывайте умом - ничего не выдумаете, покуда в оном планту так значится.

Роман Салтыкова-Щедрина «История одного города» был написан в течение 1869-1870 гг., но писатель работал не только над ним, поэтому роман писался с перерывами. Первые главы были напечатаны в журнале «Отечественные записки» № 1, где Салтыков-Щедрин был главным редактором. Но до конца года работа над романом приостановилась, так как Салтыков-Щедрин взялся за написание сказок, завершил несколько неоконченных произведений и продолжал писать литературно-критические статьи.

Продолжение «Истории одного города» было напечатано в 5 номерах «Отечественных записок» за 1870 г. В том же году книга вышла отдельным изданием.

Литературное направление и жанр

Салтыков-Щедрин – писатель реалистического направления. Сразу после выхода книги критики определили жанровую разновидность романа как историческую сатиру, причём отнеслись к роману по-разному.

С объективной точки зрения Салтыков-Щедрин столь же великий историк, сколь и замечательный сатирик. Его роман – пародия на летописные источники, прежде всего, на «Повесть временных лет» и «Слово о полку Игореве».

Салтыков-Щедрин предлагает собственную версию истории, которая отличается от версий современников Салтыкова-Щедрина (упомянутых первым летописцем Костомарова, Соловьёва, Пыпина).

В главе «От издателя» господин М.Щедрин сам отмечает фантастичность некоторых эпизодов (градоначальника с музыкой, полёты градоначальника по воздуху, обращённые назад ступни градоначальника). При этом он оговаривает, что «фантастичность рассказов нимало не устраняет их административно-воспитательного значения». Эта сатирическая фраза означает, что «Историю одного города» нельзя рассматривать как текст фантастический, но как мифологический, объясняющий менталитет народа.

Фантастичность романа связана с гротеском, который позволяет изобразить типичное через предельное преувеличение и деформацию образа.

Некоторые исследователи находят в «Истории одного города» черты антиутопии.

Тематика и проблематика

Тема романа – столетняя история города Глупова – аллегории Российского государства. История города – это биографии градоначальников и описание их великих дел: взыскание недоимок, обложение данями, походы против обывателей, устройство и расстройство мостовых, скорая езда на почтовых...

Таким образом, Салтыков-Щедрин поднимает проблему сущности истории, которую государству выгодно рассматривать как историю власти, а не историю соотечественников.

Современники обвиняли писателя в том, что он раскрыл якобы ложную сущность реформаторства, приводящего к ухудшению и усложнению жизни народа.

Демократа Салтыкова-Щедрина волновала проблема взаимоотношений человека и государства. Градоначальники, например, Бородавкин, считают, что смысл жизни живущих в государстве (не на земле!) «обывателей» - в пенсии (то есть в государственной выгоде). Салтыков-Щедрин понимает, что государство и обыватели живут сами по себе. Об этом писатель знал не понаслышке, сам некоторое время исполняя роль «градоначальника» (был вице-губернатором в Рязани и Твери).

Одна из проблем, которые волновали писателя, состояла в исследовании менталитета своих соотечественников, их национальных черт характера, влияющих на жизненную позицию и вызывающих «необеспеченность жизни, произвол, непредусмотрительность, недостаток веры в будущее».

Сюжет и композиция

Композиция романа с момента первой публикации в журнале была изменена самим автором, например, глава «О корени происхождения глуповцев» была поставлена третьей, вслед за вступительными главами, что соответствовало логике древнерусской летописи, начинающейся с мифологии. А оправдательные документы (сочинения трёх градоначальников) переместились в конец, как часто размещают исторические документы по отношению к тексту сочинителя.

Последняя глава, приложение «Письмо в редакцию» - это возмущённый ответ Щедрина на рецензию, в которой он был обвинён в «глумлении над народом». В этом письме автор объясняет идею своего произведения, в частности, что его сатира направлена против «тех черт русской, жизни, которые делают её не вполне удобною».

«Обращение к читателю» написано последним из четырёх летописцев, архивариусом Павлушкой Маслобойниковым. Здесь Салтыков-Щедрин подражает реальным летописям, имевшим несколько авторов.

Глава «О корени происхождения глуповцев» рассказывает о мифах, доисторической эпохе глуповцев. Читатель узнаёт о враждующих между собой племенах, о переименовании головотяпов в глуповцев, о поисках правителя и порабощении глуповцев, нашедших себе в правители князя не только глупого, но и жестокого, принцип правления которого воплотился в слове «запорю», начинающем исторический период Глупова. Исторический период, рассматриваемый в романе, занимает целое столетие, с 1731 по 1825 гг.

«Опись градоначальникам» - краткая характеристика 22 градоначальников, которая подчёркивает абсурдность истории концентрацией описанных безумцев, из которых наименьший, «ничего не совершив,.. смещён за невежество».

Следующие 10 глав посвящены описанию наиболее выдающихся градоначальников в хронологическом порядке.

Герои и образы

«Замечательнейшие градоначальники» заслужили более пристальное внимание издателя.

Дементий Варламович Брудастый «более чем странный». Он молчалив и угрюм, к тому же жесток (первым делом высек всех ямщиков), склонен к приступам ярости. Есть у Брудастого и положительное качество – он распорядителен, приводит в порядок недоимки, запущенные предшественниками. Правда, делает он это одним способом – чиновники ловят граждан, секут их и порют, описывают их имущество.

Глуповцы от такого правления ужасаются. Спасает их поломка механизма, который находится у Брудастого в голове. Это органчик, повторяющий только две фразы: «Разорю» и «Не потерплю». Возникновение второго Брудастого с новой головой избавляет глуповцев от пары органчиков, объявленных самозванцами.

Многие герои – сатира на настоящих правителей. Например, шесть градоначальниц – это императрицы 18 века. Их междоусобная брань длилась 6 дней, а на седьмой день в город прибыл Двоекуров.

Двоекуров – «человек передовой», новатор, занимавшийся в Глупове плодотворной деятельностью: вымостил две улицы, открыл пивоварение и мёдоварение, заставил всех употреблять горчицу и лавровый лист, а непокорных сёк, но «с рассмотрением», то есть за дело.

Петру Петровичу Фердыщенко, бригадиру, посвящены целых три главы. Фердыщенко – бывший денщик князя Потёмкина, человек простой, «добродушный и несколько ленивый». Глуповцы считают градоначальника глупым, дураком, смеются над его косноязычием, называют гунявым стариком.

За 6 лет правления Фердыщенко глуповцы забыли о притеснениях, но на седьмом году Фердыщенко взбесился и увёл мужнюю жену Алёнку, после чего началась засуха. Глуповцы в припадке ярости сбросили Алёнку с колокольни, но Фердыщенко воспылал любовью к стрельчихе Домашке. За это глуповцев постиг страшный пожар.

Фердыщенко покаялся перед народом на коленях, но его слёзы были лицемерными. В конце жизни Фердыщенко путешествовал по выгону, где и умер от обжорства.

Василиск Семёнович Бородавкин (сатира на Петра 1) – блестящий градоправитель, при нём Глупов переживает золотой век. Бородавкин был росту небольшого и собой не статен, но криклив. Он был сочинитель и смелый утопист, политический мечтатель. Прежде чем покорять Византию, Бородавкин покоряет глуповцев «войнами за просвещение»: снова вводит в употребление забытую после Двоекурова горчицу (для чего предпринимает целый военный поход с жертвами), требует строить дома на каменном фундаменте, разводить персидскую ромашку и учредить в Глупове академию. Строптивость глуповцев была побеждена вместе с довольством. Французская революция показала, что насаждаемое Бородавкиным просвещение вредно.

Онуфрий Иванович Негодяев, капитан, в прошлом истопник, начал эпоху увольнения от войн. Градоначальник испытывает глуповцев на твёрдость. В результате испытаний глуповцы одичали: обросли шерстью и сосали лапы, потому что ни еды, ни одежды не было.

Ксаверий Георгиевич Микаладзе – потомок царицы Тамары, обладающий обольстительной наружностью. Он подавал подчинённым руку, ласково улыбался, завоёвывал сердца «исключительно посредством изящных манер». Микаладзе прекращает просвещение и экзекуции и не издаёт законов.

Правление Микаладзе было мирным, наказания мягкими. Единственный недостаток градоначальника – любовь к женщинам. Он вдвое увеличил население Глупова, но умер от истощения сил.

Феофилакт Иринархович Беневолинский – статский советник, помощник Сперанского. Это сатира на самого Сперанского. Беневолинский очень любил заниматься законотворчеством. Законы, придуманные им, бессмысленны, как «Устав о добропорядочном печении пирогов». Законы градоначальника настолько глупы, что не мешают процветанию глуповцев, так что те становятся тучными, как никогда. Беневолинский был сослан за связь с Наполеоном и назван прохвостом.

Иван Пантелеевич Прыщ не издаёт законов и управляет просто, в духе «беспредельного либерализма». Он отдыхает сам и склоняет к этому глуповцев. И горожане, и градоначальник богатеют.

Предводитель дворянства наконец догадывается, что у Прыща фаршированная голова, и съедает её без остатка.

Градоначальник Никодим Осипович Иванов тоже глуп, потому что его рост не позволяет ему «вмещать ничего пространного», но это качество градоначальника идёт глуповцам на пользу. Иванов умер то ли от испуга, получив «слишком обширный» указ, то ли был уволен из-за присыхания мозгов от их бездействия и стал родоначальником микрокефалов.

Эраст Андреевич Грустилов – сатира на Александра 1, человек чувствительный. Тонкость чувств Грустилова обманчива. Он сластолюбив, в прошлом утаивал казённые деньги, развратничает, «спешит жить и наслаждаться», так что склоняет глуповцев к язычеству. Грустилова арестовывают, и он умирает от меланхолии. За время его правления глуповцы отвыкли работать.

Угрюм-Бурчеев – сатира на Аракчеева. Он прохвост, ужасный человек, «чистейший тип идиота». Этот градоначальник изнуряет, ругает и уничтожает глуповцев, за что его прозывают сатаной. Он обладает деревянным лицом, взор его свободен от мысли и бесстыж. Угрюм-Бурчеев бесстрастен, ограничен, но полон решимости. Он подобен силе природы, идущей напролом по прямой, не признающей разума.

Угрюм-Бурчеев разрушает город и на новом месте строит Непреклонск, но ему не удаётся совладать с рекой. Кажется, сама природа избавляет от него глуповцев, унося его в смерче.

Приход Угрюм-Бурчеева, а также следующего за ним явления, названного «оно» - картина апокалипсиса, прекращающего существование истории.

Художественное своеобразие

Салтыков-Щедрин мастерски меняет речь разных повествователей в романе. Издатель М.Е.Салтыков оговаривает, что исправил только «тяжёлый и устарелый слог» Летописца. В обращении к читателю последнего архивариуса летописца, чей труд был издан через 45 лет после написания, встречаются устаревшие слова высокого стиля: ежели, сей, таковой. Но издатель якобы не исправлял именно это обращение к читателям.

Всё обращение последнего летописца написано в лучших традициях ораторского искусства античности, содержит серию риторических вопросов, изобилует метафорами и сравнениями, в основном из древнего мира. В конце вступления летописец, следуя библейской традиции, широко распространённой на Руси, уничижает себя, называя «скудельным сосудом», а Глупов сравнивает с Римом, причём от сравнения Глупов выигрывает.

У тебя завтра с чем щи? - спросит Иван Богатый.

С пустом, - ответит Иван Бедный.

А у меня с убоиной.

Зевнет Иван Богатый, рот перекрестит, взглянет на Бедного Ивана, и жаль ему станет.

Надо бы, однако, нам это дело рассудить.

И я говорю: надо бы.

В следующий предпраздничный канун опять сойдутся соседи и опять за старую материю примутся.

Веришь ли, - молвит Иван Богатый, - и наяву, и во сне только одно я и вижу: сколь много ты против меня обижен!

И на этом спасибо, - ответит Иван Бедный.

Это так точно. Только не выехать-то мне нельзя, потому что в этом случае я первый с голоду пропаду.

Значит, с процентом...

Воротился Иван Богатый в свое село, земли под собою от радости не слышит.

Я и сам думаю: "С чего бы?" - уныло откликнулся Иван Бедный.

С чего бы это? - с горечью, почти с безнадежностью, воскликнул Иван Богатый.

И я говорю: "С чего бы это?" - по привычке отозвался Иван Бедный.

Оттого, что в планту так значится.

Сатира в творчестве Салтыкова_Щедрина

Имя Салтыкова_Щедрина стоит в одном ряду с такими всемирно известными сатириками, как Марк Твен, Франсуа Рабле, Джонатан Свифт и Эзоп. Сатиру всегда считали "неблагодарным" жанром - государственный режим никогда не принимал едкую критику писателей. Народ пытались оградить от творчества таких деятелей самыми разными способами: запрещали книги к изданию, ссылали писателей. Но все было напрасно. Этих людей знали, читали их произведения и уважали за смелость. Не стал и исключением и Михаил Евграфович Салтыков_Щедрин.

Само слово "сатира" означает "художественное произведение, остро и беспощадно обличающее отрицательные явления реальной действительности". Для того чтобы в литературе страны возникло направление сатиры, необходим определенный уровень зрелости в осмыслении происходящих событий. Кроме того, писателю надо иметь твердые идеалы и колоссальный запас жизнелюбия и патриотизма.

Михаил Евграфович не мог не замечать противоречий социального строя. Получив блестящее по тем временам образование, Салтыков_Щедрин стал работать в канцелярии военного ведомства, что тоже не могло не сказаться на ощущении несправедливости, царящей в обществе. Искренне волнуясь за дальнейшую судьбу своей родины, молодой автор начал громко высказывать свое мнение. Несмотря на то что восприятие писателем действительности было крайне трагическим, он вошел в литературу как сатирик.

Среди наиболее известных произведений Салтыкова_Щедрина особо следует отметить "История одного города", "Господа Головлевы" и сказки. В его творчестве особую роль играет язык Эзопа - иносказательный язык. Его манера письма поражает своей необычностью. Кроме эзопова языка, сюда входит сочетание фантастического и реального, бытового и сказочного. Именно это и создает в конечном итоге салтыковский гротеск.

Три книги отражают разную сатирическую направленность писателя. Так, например, "История одного города" обличает политическое несовершенство России, неграмотность ее государственных деятелей и покорность, неразумность самого народа. "Господа Головлевы" стал романом "общественным", где автор показывает духовное падение героев, происходящее на фоне материального благополучия. Здесь не просто видна порочность общественного строя, а сам дух людей нуждается в серьезном переосмыслении. Мне кажется, что этот роман намного страшнее, чем "История одного города", потому что отношения между самыми близкими людьми оказываются как бы гнилыми, с каким_то подвохом, корыстью. Так, Иудушка, самый любимый сын, в конечном итоге с легкостью предает свою мать. Писатель постепенно начинает подходить к осознанию того, что все пороки происходят из глубины человеческой натуры. Автор хочет показать, что внешние обстоятельства лишь своеобразный катализатор для человека. При благоприятных условиях злоба, порок расцветают.

"Сказки" Салтыкова_Щедрина явились своеобразным итогом творчества автора. Здесь писатель показал как недостатки общества, так и изъяны самих людей, и их взаимосвязь. Еще одной особенностью "Сказок" является как бы двухсторонняя природа черт характера человека. Так, честность оборачивается глупостью ("Самоотверженный заяц"), а в то же время выясняется, что волк жесток по своей природе и ничего не может с этим поделать.

Несмотря на то что Салтыков_Щедрин считается сатириком, его книги, на мой взгляд, несут в себе истинный трагизм. Здесь писатель не просто высмеивает не нравящиеся ему черты общества, а искренне озабочен размерами тех глупостей, которые мешают жить людям в родной стране. Таким образом автор пытается помочь решить назревшие проблемы, показать людям, как нелепо и смешно выглядят пороки (а ведь больше всего человек боится выглядеть смешно и нелепо). Сатира всегда была очень действенным орудием в руках умелого писателя.

Сказки Салтыкова_Щедрина: сюжетные линии и образы

Сказки Салтыкова_Щедрина отличают не только едкая сатира и подлинный трагизм, но и своеобразное построение сюжета и образов. К написанию "Сказок" автор подошел уже в зрелом возрасте, когда многое было осмыслено, пройдено и детально обдумано. Обращение к самому жанру сказки также неслучайно. Сказка отличается иносказательностью, емкостью высказывания. Объем народной сказки тоже не очень большой, что позволяет сосредоточиться на одной конкретной проблеме и показать ее как бы через лупу. Мне кажется, что для сатиры сказка является практически идеальным жанром, поскольку даже эзопов язык совершенно не затрудняет прочтения и понимания "кто есть кто". Кроме того, иносказание помогает преувеличивать тот или иной порок, что ведет к ситуации гротеска. В свою очередь гротеск помогает взглянуть на проблему под другим углом и в увеличенном свете. Это помогает осознать всю нелепость ситуации.

Сказка имеет несколько определенных черт. Среди них можно отметить особенность сюжетных линий и сказочных образов. В любой народной сказке присутствует противостояние Добра и Зла. У Салтыкова_Щедрина ярко выражена оппозиция "высшие слои общества" - крестьяне или интеллигенция, "угнетатели - угнетенные", но при этом авторская симпатия не всегда на стороне бедных. Автор вообще редко отдает предпочтение какому_либо герою своих сказок. Исключением можно считать сказку "Христова ночь". Здесь подвергаются рассмотрению христианские истины и моральные ценности - нет пощады только предателям.

С другой стороны, не везде прослеживается и презрение к персонажам - волки злые и жадные только потому, что "конституция у них такая". Такова изначальная природа вещей, которую нельзя изменить. Автор выступает непредвзятым судьей, всего лишь рассказчиком, который не предлагает конкретного решения, а показывает реальные персонажи в сказочных декорациях.

Еще одним отличием сказки народной от сказки Салтыкова_Щедрина можно считать правило хорошего конца. В произведениях Салтыкова_Щедрина конец далеко не всегда благополучный, чаще всего он бывает трагическим. Почему писатель не пытается создать произведение в соответствии с канонами жанра? Мне кажется, что счастливый конец противоречил бы самим принципам Салтыкова_Щедрина и не выполнял бы тех задач, которые поставил перед собой автор. Цель сказок заключается в том, чтобы задуматься над собственными пороками и недостатками, осознать их значительность и масштабность. Только большой страх мог бы хоть каким_то образом помочь их исправить. Естественно, при счастливом конце весь смысл поставленной задачи теряется.

Персонажи сказок Салтыкова_Щедрина делятся на животных, которые наделены человеческими качествами в традиции русской народной сказки; людей - представителей современной писателю эпохи, былинные и библейские образы. Каждый из этих образов очень четко прорисован, автор опирается на ассоциации читателя и, более того, уверен, в правильности прочтения и толкования. Такое доверие со стороны автора вызывает у меня своеобразную гордость.

Язык и стиль сказок поражают своей простотой, которая, как ни парадоксально, делает их еще более трагичными и яркими. Образы, созданные более века назад, сохраняют актуальность и по сей день. Всегда были и будут те, кто захочет пожить за чужой счет, слабые и пассивные люди, оправдывающие свои пороки долготерпением и выставляющие недостатки достоинствами. Всегда были и будут вечно уверенные в своей правоте начальники_самодуры, безропотные подчиненные и просто лентяи, любящие поразмышлять о судьбах человечества, при этом ничего не делая для того, чтобы сделать жизнь прекраснее. Но в сказках есть и предостережение: не стоит забывать о том, что случается подмена общечеловеческих моральных ценностей на те качества, которые удобнее. Намного легче пройти мимо нуждающегося человека, чем протянуть ему руку помощи. Намного легче осудить человека, чем попытаться его понять. В конце концов, намного легче быть волком, медведем, зайцем, воблой, лисицей или карасем, чем просто человеком.

Проблема классового неравенства на примере крестьян и помещиков в сказках Салтыкова_Щедрина

Произведения о крестьянах и помещиках занимают значительное место в творчестве Салтыкова_Щедрина. Скорее всего это произошло потому, что с этой проблемой писатель столкнулся еще в юном возрасте. Свое детство Салтыков_Щедрин провел в селе Спас_Угол Калязинского уезда Тверской губернии. Его родители были достаточно богатыми людьми, владели землей. Таким образом, будущий писатель своими глазами видел все недостатки и противоречия крепостного права. Осознавая проблему, знакомую с малолетства, Салтыков_Щедрин подверг ее детальному рассмотрению и анализу уже в зрелом возрасте.

К произведениям Салтыкова_Щедрина, описывающим повседневную жизнь крестьян и помещиков, можно отнести сказки "Дикий помещик", "Повесть о том, как мужик двух генералов прокормил", "Коняга", "Кисель", "Соседи" и др. В первую очередь очевидна двойственность вопроса "крестьяне - помещики". С одинаковой достоверностью описывается как быт крестьян, так и быт богатых. Чаще всего описание дается параллельно, т. е., например, в сказке "Коняга" одновременно представлены жизнь простого коняги_труженика, который является воплощением русского народа, и жизнь пустопляса_бездельника. Коняга воплощает собой весь простой народ России. "Что только с ним не делают - и бьют, и кормят одной соломой, а ничего с ним не делается. Стало быть, добродетель в нем какая_то есть, раз палка сама о него сокрушается, а его сокрушить не может". Все философские размышления пустоплясов заканчиваются, когда они захотят поесть. Тогда они и начинают подгонять конягу. Бедный коняга работает от зари до зари, но взамен не имеет ничего. Пустопляс ничего не делает, но живет в комфорте. Такая несправедливость угнетает, но поделать ничего нельзя.

Другим таким примером можно считать сказку "Соседи". Здесь мы видим, насколько сильно отличается жизнь соседей, Ивана Бедного и Ивана Богатого. Ивана Богатого называют "сударем", "Семенычем", а Ивана Бедного - просто Иваном, или Ивашкой. Между двумя Иванами существует пропасть, которая разделяет их. И если обладатель состояния считается человеком уважаемым и достойным, то при отсутствии такового ни о каком уважении соседей не идет и речи. Однако это не мешало им дружить, хотя эта дружба немного странная. Иван Бедный не считает зазорным "подработать" - "помахать лопатой, как у себя в огороде", а Иван Богатый не стесняется ему за это заплатить. Но, странное дело, вечно работающий Иван Бедный не имеет за душой ни гроша, а Иван Богатый, совершенно не прилагающий к умножению богатства никаких усилий, катается как сыр в масле. И бедняк, и богач озадачены таким парадоксом, однако никакие усилия не могут изменить ход вещей. Если Ивану Семеновичу нет необходимости работать каждый день с утра до ночи, то для его соседа ситуация прямо противоположная. Иван Бедный, сколько бы он не трудился, все равно ест щи с "пустом". Прослеживается очень интересная зависимость. В "Коняге" можно увидеть, насколько коняга необходим пустоплясам, чтобы они ели все. В "Соседях", мне кажется, все наоборот. Когда богач уезжает за границу, то Иван лишается последней возможности хоть что_то заработать. По приезду Иван Семенович находит соседа в еще большей бедности.

К сожалению, автор говорит о невозможности разрешить вопрос о классовом неравенстве и несправедливости. Но при этом писатель совсем не оправдывает крестьян. Писатель пытался в первую очередь показать взаимозависимость крестьян и помещиков друг от друга. Да, простые люди голодают, в то время как помещики_пустоплясы живут припеваючи. Если убрать крестьян, то скорее всего помещики одичают, как в сказке "Дикий помещик". Действительно, они не приспособлены к самостоятельной жизни и труду. Но, с другой стороны, получается, что если убрать зажиточных людей, то крестьяне окажутся в полной нищете, если не на грани вымирания. Труд ради кого_то уже стал смыслом их жизни, средством хоть к какому бы то ни было существованию. Получается, что во имя всеобщего процветания мало просто всех уравнять в правах, обязанностях и положении, необходимо провести глобальную работу над менталитетом всей нации.

"История одного города" по праву может считаться вершиной творчества Салтыкова_Щедрина. Именно это произведение и принесло ему славу писателя_сатирика, на долгое время, упрочив ее. Я считаю, что "История одного города" - одно из самых необычных книг, посвященных истории российского государства. Оригинальность "Истории одного города" - в удивительном сочетании реального и фантастического. Книга создавалась как пародия на "Историю государства Российского" Карамзина. Историки часто писали историю "по царям", чем и воспользовался Салтыков_Щедрин.

Автор представляет историческую хронику якобы реального города, но мы понимаем, что здесь скрыта вся история России. Вероятно, замысел возник после реформы 1861 г. - он не привела к ожидаемым результатам. Полностью разочаровавшись в своих прежних политических идеалах, Салтыков_Щедрин принимает решение написать "Историю одного города".

Столь едкой сатиры на государственный строй Россия никогда не видела прежде. Ощущая всю несправедливость отношения к простым людям, автор задался целью показать все недостатки политической системы России. Ему это вполне удалось. Сатира Салтыкова_Щедрина затрагивает несколько сторон, основным из которых можно считать государственный строй страны. Каким же образом один город стал воплощением целой страны? Ответом на этот вопрос можно считать чисто щедринский прием смешения географии, исторических событий, фантастического и реального. Город Глупов предстает перед нами то как столица, то как провинциальный городишко, то как село. В его описании постоянно встречаются противоречия: то он построен на болоте, то, как "великий город Рим" - на семи холмах, и тут же граждане этого "великого града" пасут скот на своем выгоне. Такие противоречия, как ни странно, не только не путают, но помогают выстроить целостную картину. Город становится воплощением парадокса, который так свойствен русскому человеку. Смешение времени (в том случае, когда, например, историк, записывающий хроники в XVIII - начале XIX вв., упоминает о событиях, происходивших намного позже) тоже играет свою роль в облике Глупова. Словно автор видит свою страну квартирой, в которой бардак, где никогда ничего нельзя найти и ничего нет на своих местах.

Другим объектом сатиры предстают градоначальники города Глупова, те, кто вершит историю. К сожалению, не было достойных правителей, способных изменить жизнь города Глупова в лучшую сторону. Органчик в голове, или фарш вместо мозгов - очень красноречивые образы бездумных царей. Но и народ Глупова не вызывает симпатии. Глуповцы наблюдают за чередой сменяющихся самодуров, оставаясь, при этом практически совершенно пассивными. Ничто не способно заставить их изменить себя. Меняются лишь формы покорности. Создается впечатление, что сами глуповцы не достойны благородного и здравомыслящего правителя.

На смену глупым, но в принципе достаточно безобидным правителям приходит жестокий диктатор и тиран Угрюм_Бурчеев, мечтающий превратить город в тюрьму, обнесенную высоким забором. Возможно, в этом случае и воцарится в городе долгожданный порядок, но цена за него будет непомерно высока. Обнадеживает сцена гибели Угрюм_Бурчеева, хотя и здесь не обходится без некоторой доли сожаления. Да, деспот погибает, погребенный смерчем, разбушевавшейся стихией народного гнева, не сознательным протестом, а сметающим все на своем пути порывом. Самое ужасное, что в результате к власти приходит еще больший тиран. Разрушение не порождает созидания, - предупреждает нас автор.

В своем произведении "История одного города" Салтыков_Щедрин смог ярко показать пороки политической и социальной сферы в жизни своей страны.

Проблема власти и политического несовершенства в "Истории одного города"

В "Истории одного города" обличаются несовершенство общественной и политической жизни России. К сожалению, России редко везло на хороших правителей. Доказать это можно, открыв любой учебник истории. Салтыков_Щедрин, искренне переживая за судьбу своей родины, не мог остаться в стороне от этой проблемы. Своеобразным решением и стало произведение "История одного города". Центральным вопросом в этой книге является власть и политическое несовершенство страны, точнее одного города Глупова. Все - и история его основания, и вереница никчемных самодержцев, и сам народ Глупова - настолько нелепы, что это похоже на какой_то фарс. Это и было бы фарсом, если бы не было так похоже на реальную жизнь России. "История одного города" - не просто политическая сатира на существующий в этой стране государственный строй, но коренным образом затрагивает сам менталитет народа всей страны.

Итак, центральная проблема произведения - мотив власти и политического несовершенства. В городе Глупове градоначальники сменяются один за другим. Судьбы их в какой_то степени трагичны, но при этом гротескны. Так, например, Брудастый оказался куклой с органчиком в голове, который произносил только две фразы "Не потерплю!" и "Разорю!", а Фердыщенко забывает о своих обязанностях, когда дело касается еды, особенно гуся и буженины, из_за чего и умирает от обжорства. Прыщ оказывается с фаршированной головой, Иванов умирает от натуги, силясь постичь смысл указа, Грустилов умирает от меланхолии… Конец правления каждого из них печален, но смешон. Сами градоначальники не внушают уважения - кто_то непроходимо глуп, кто_то чрезмерно жесток, либеральные правители - тоже не самый лучший выход, так как их нововведения являются не жизненно необходимыми, а, в лучшем случае данью моде или пустой прихотью. По какой_то совершенно непонятной причине градоначальники не задумываются о народе, о том, что необходимо людям. Получается, что все правители озабочены тем, как бы изъять побольше "недоимок", "откупов" и прочего, либо на месте градоначальника ублажают свое самолюбие и эгоизм. И что происходит в результате? Правителей много, они разные существа, но результат один - жизнь не становится ни лучше, ни хуже. Да и правители становятся градоначальниками больше по недоразумению, чем по необходимости. Кого только не было среди глуповских начальников - повар, брадобрей, беглый грек, мелкие армейские чины, денщик, статские советники и, наконец, прохвост Угрюм_Бурчеев. И, что самое удивительное, не было ни одного градоначальника, который имел бы представление о своих обязанностях и правах народа. Для глуповских градоначальников, я подозреваю, не существовало четкого понятия о собственных действиях. Словно от нечего делать они пересаживали березки в аллее, вводили гимназии и науки, упраздняли гимназии и науки, вводили в обиход прованское масло, горчицу и лавровый лист, взимали недоимки… и, собственно говоря, все. На этом их функции ограничивались.

Но, с другой стороны, не лучшим образом показан и народ. Как можно так долго дурачить людей, если они этого якобы не хотят? Какие основные черты должны быть у градоначальника, чтобы он мог угодить народу? Он должен быть приветлив, "красавчик и умница", он должен "калякать", чтобы стать популярным у народа. Но ни слова нет о том, что градоначальник должен знать свое дело, говоря современным языком, разбираться в экономике, маркетинге и менеджменте.

Естественно, в конечном итоге должна возникнуть реакция на подобный беспредел, что и произошло. Буря все сметает на своем пути, но это не освежающая гроза, а нечто душное, темное, мрачное, издающее каркающие звуки. Автор предупреждает, что в таких условиях если и возможны перемены, то только к худшему, что и происходит. Перехват_Залихватский въезжает в город на белом коне, и начинается новая эра, упраздняются гимназии и науки. Прав оказался Угрюм_Бурчеев, который сказал: "Придет некто за мной, который будет еще ужаснее меня". Автор говорит о том, что любое стихийное возмущение принесет только еще более жесткий режим правления, который способен остановить сам ход истории.

Но есть и оптимистические нотки в этой книге, такие как символическая сцена обуздания Угрюм_Бурчеевым реки. Он остановил стихию лишь на время; немного покрутившись на месте, река смыла плотину и продолжила свое движение. Никакие самодуры не способны навеки остановить естественный прогресс. Салтыков_Щедрин искренне верит в торжество добра над злом.

Сатирическое изображение правящих кругов в сказках Салтыкова_Щедрина

Было бы несправедливо ограничить всю проблематику сказок Салтыкова_Щедрина описанием противостояния крестьян и помещиков и бездеятельности интеллигенции. Находясь на государственной службе, автор имел возможность поближе познакомиться с так называемыми хозяевами жизни, образы которых нашли свое место в его сказках. Примерами таковых являются "Бедный волк", "Сказка о щуке зубастой" и др. В них присутствуют две стороны - те, кого угнетают и притесняют, и те, кто угнетает и притесняет.

Мы привыкли к определенным ролям, которые играют персонажи. Например, крестьяне, обычно "хорошие", а помещики - "плохие". Сказки Салтыкова_Щедрина отличает смешение четких границ. Получается, что и угнетенные, и угнетатели имеют каждый свои недостатки. Да, лисица насмехается над "здравомысленным" зайцем для того, чтобы в конечном итоге его съесть. И она, и заяц это прекрасно понимают, но ничего поделать не могут. Лисица даже не очень голодна, чтобы есть зайца, но поскольку "где же это видано, чтобы лисы сами свой обед отпускали", то приходится волей_неволей повиноваться закону. Все умные теории зайца разбиваются в пух и прах о жестокую прозу жизни. Получается, зайцы созданы для того, чтобы их есть, а не для того, чтобы создавать новые законы.

Как ни странно, "угнетенные", порой не вызывают никакого сочувствия, в то время как угнетатели демонстрируют нам свои слабые стороны. Особенно трагична в этом плане сказка "Бедный волк". Оказывается, волк кровожаден и жесток не потому, что ему это нравится, а потому, что такова природа вещей, или, как он сам говорит, "комплекция у него каверзная". Против самой природы нельзя идти. Подтверждением этой мысли может служить сказка "Карась_идеалист". Карася переполняют идеи либерализма и гуманизма. Он начинает делиться со всеми своими мыслями, и когда очередь доходит до щуки, та его просто проглатывает. Самое интересное, что щука совершенно не хотела гибели карася, она всего лишь по привычке втянула в себя воду и вместе с ней карася. Почему так получается? Да потому, что у щуки, как и у волка, "комплекция такая каверзная", и ничего с этим поделать нельзя.

Получается, что "хозяева жизни" оказываются совсем не хозяевами сами себе, а погрязшими в пучине условностей, традиций и "законов", которые нельзя нарушать. В результате такой жизни получается, что и "волки голодные, и зайцев нет". Другими словами, редко кто остается довольным от существующего положения вещей. Нет, разумеется, нельзя обобщать и вводить это утверждение за всеобщее правило. Конечно, хищникам намного проще выживать, чем беззащитным зайцам, но от этого их жизнь вряд ли станет интереснее, светлее и лучше. Более того, можно сказать, что тайный расчет на милосердие и снисхождение властей, которые хищные по своей природе не только напрасен, но и в известной степени бессмыслен.

Если в животном мире положение вещей "хищник - жертва" являются нормой, то сейчас самое время вспомнить о том, что Салтыков_Щедрин писал о людях, прикрывая их образы масками зверей. Пользуясь сложившимися стереотипами, автор делает образы помещиков, крестьян, интеллигентов, чиновников и управляющих более яркими и живыми. Но всегда необходимо помнить о том, что за личинами зверей скрываются люди, а главное отличие человека от животного - наличие разума, понятий высокой морали и этики. Непонятно, что случилось с миром, если людям приходится бороться за выживание, подобно животным. Получается, что люди постепенно утрачивают то немногое, но принципиально важное, что отличает их от неразумных существ. То, что естественно для щуки, ненормально для человека. С другой стороны, следует признать, что эзопов язык в сочетании с гротеском стал очень удачным авторским приемом, который придал насыщенность и богатство содержания.

Анализ сказки М. Е. Салтыкова-Щедрина «Карась-идеалист»

Белов Андрей (Череповец)

«Карась-идеалист», написанный в 1824 году, органически входит в ряд так называемых «зоологических» сказок Салтыкова-Щедрина. В этот ряд ее включает уже само название, указывающее, во-первых, на вид животного, а, во-вторых, на присущее ему качество (ср. «Премудрый пискарь», «Самоотверженный заяц» и проч.).

Как правило, животные в сказках Щедрина наделяются теми качествами, которые закреплены за ними фольклорной традицией (заяц – глуп, лиса – хитра и т.д.), однако в данной сказке автор пытался создать специфический образ – образ идеалиста, а потому перед ним встала проблема выбора того животного, которое бы более всего этому образу соответствовало.

Щедрин останавливает свой выбор на карасе и выбор этот, конечно же, не случаен, он определяется той целью, которую ставил перед собой автор, а именно – изобразить интеллигента-социалиста, не соизмеряющего свои мысли и поступки с требованиями, предъявляемыми к нему окружающей действительностью (уровень духовного развития общества – эта тема занимает главенствующее положение в «Карасе-идеалисте»).

Интеллигент в сказке предстает в виде карася, поскольку карась – «рыба смирная и к идеализму склонная». Карась не знает жизни, он «лежит <…> на самом дне речной заводи (где потише) или пруда, зарывшись в ил». Поскольку он бездеятелен, то в голову ему начинают приходить самые разнообразные мысли («Ну, натурально, полежит-полежит, да что-нибудь и выдумает. Иногда даже и очень вольное»). Однако, и это еще один упрек со стороны Щедрина, «караси ни в цензуру своих мыслей не представляют, ни в участке не прописывают», а потому и в «политической неблагонадежности» их не подозревают. Автор обвиняет «карася» (и, соответственно, тех, кто стоит за этим образом) прежде всего в неучастии в реальной политической жизни.

Особо подчеркнем тот факт, что именно в описании карася наиболее отчетливо проявляют себя черты щедринского «эзопова языка». В приведенных выше примерах он реализуется в форме аллюзии, иносказательного намека на события общественной жизни. Аллюзия же создается с помощью приема «зоологического уподобления». Вообще, Щедрин достигает абсолютно уникального смешения двух разнородных пластов – зоологического и реального, что тоже является одним из действенных способов завуалирования смысла произведения.

Смешение зоологического и реального пластов можно показать, в частности, на примере описания ерша, оппонента карася: «Что касается до ершей, то это рыба уже тронутая скептицизмом и притом колючая». Здесь два качества – человеческое (скептицизм) и рыбье (колючая) – не просто дополняют друг друга, но друг от друга зависят, перетекают одно в другое, за счет чего и создается цельный образ.

Зачин сказки построен по примеру зачина фольклорной сказки о животных, в нем задается определенная ситуация, исходя из которой и развивается дальнейшее действие («Карась с ершом спорил»). Традиционная сказочная концовка переосмысляется. Функцию рассказчика в ней фактически берет на себя ерш. Вместо «и я там был…» мы читаем: «Вот они, диспуты-то наши, каковы!» (в этом высказывании традиционная концовка имплицирована).

Отметим, что сказка начинается и заканчивается спором. Два спора – с ершом и со щукой образуют единую структуру сказки, в которой можно выделить две главных оппозиции: карась – ерш, карась – щука. В этих противопоставлениях и выявляется идейно-тематическое содержание текста.

Первая часть сказки основывается на первой оппозиции, вторая – на второй. Первая оппозиция заключается в противопоставлении идеалиста и скептика, а по сути – знания жизни и ее незнания. Идеализм, по мысли Щедрина, порожден незнанием. Карась верит в гармоничность развития и в будущее счастье общества («…убежден, что счастие – не праздная фантазия мечтательных умов», «тьма, в которой мы плаваем, есть порождение горькой исторической случайности», «в жизни первенствующую роль добро играет»), но подобная позиция обусловлена тем, что он ничего, кроме своих умозрительных истин, не знает (он удивляется, когда ерш сообщает ему о существовании щук или об ухе). Скептицизм ерша порожден, напротив, знанием жизни («Накипело у ней на сердце… ах, накипело! До ненависти покуда еще не дошло, но веры и наивности уж и в помине нет»).

Во второй части сказки – в «диспуте» щуки и карася – выясняется, что представления идеалиста на самом деле никак с реальной жизнью не связаны. Карась пытался повлиять на щуку (олицетворяющую здесь власть) своим разговором о добродетели, однако та, даже и не зная такого слова, от удивления проглотила карася точно так же как сам карась глотал ракушек («Машинально потянула она воду и, вовсе не желая проглотить карася, проглотила его»). Подобная тема – причинение зла против воли самого причиняющего, подчинение зла каким-то надындивидуальным законам – неоднократно появляется в сказках Щедрина (напр. «Соседи»). Автор обвиняет и обличает не отдельного человека, но всё общественное устройство в целом.

Нельзя полагать, будто авторская позиция полностью совпадает с позицией ерша (или же карася). В задачи Щедрина никогда не входило создание некоего идеального героя. Ерш, хоть и знает жизнь, труслив (он говорит карасю: «Не для чего пасть-то разевать; можно и шепотком, что нужно, сказать»). Карась, хотя жизни и не знает, честен и верен своим убеждениям («Не разболтает он, не продаст – в ком нынче качества-то эти сыщешь? Слабое нынче время, такое время, что на отца с матерью надеяться нельзя»). Щедрин в своей сказке утверждает необходимость не безоговорочного неприятия, но разумного сочетания этих позиций.