Диоген Синопский – эпатажный древнегреческий философ. Диоген Синопский: безумный гений

Многие наши современники вспоминают о Диогене в первую очередь то, что он жил в бочке. На самом деле это далеко не «городской сумасшедший»: Диоген Синопский – известный древнегреческий философ, яркий представитель школы киников, ученик Антисфена, продолживший развивать его учение. Главным источником сведений о биографии Диогена является другой Диоген - Лаэртский, написавший трактат «О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов». Сейчас сложно оценить достоверность содержащихся в нем данных – равно как и другой информации об этом философе.

Родился Диоген Синопский около 400 г. до н. э. (в разных источниках даты разнятся) в Синопе, в семействе знатного и богатого банкира Гикесия. В молодости он стал изгнанником: горожане выгнали его за то, что он помогал отцу делать фальшивые деньги его чеканной мастерской. Согласно одной легенде, пребывающий в сомнениях Диоген искал совета у оракула Аполлона, отправившись в Дельфы. Совет «сделать переоценку ценностей» Диоген воспринял как указание на допустимость того, что предлагал тему отец. По другой версии, в Дельфах Диоген оказался уже после его с отцом разоблачения и бегства и не пытался разрешить сомнения, а спрашивал о путях к известности. Получив вышеупомянутый совет, будущий философ превратился в странника и много путешествовал по своей стране. Примерно в 355-350 г. до н. э. он оказался в столице, где примкнул к числу учеников философа Антисфена, основавшего школу киников. У Диогена Лаэртского можно найти сведения о 14 философско-этических работах Диогена Синопского, дававших представление о системе взглядов их сочинителя. Кроме того, он считается автором семи трагедий.

Воззрения этого древнегреческого философа, его образ жизни, манера поведения в глазах других людей были весьма оригинальными и даже эпатирующими. Единственное, что признавал Диоген, - это аскетическая добродетель, в основе которой лежит подражание природе. Именно в ней, ее достижении и состоит единственная цель человека, а путь к ней лежит через труд, упражнения и разум. Диоген называл себя гражданином мира, ратовал за то, чтобы дети и жены были общими, говорил об относительности авторитетов, в том числе в области философии. Например, в знаменитом Платоне он видел болтуна. Детищем демагогов он считал и государство, общественные законы, религиозные институты. Идеальным ему представлялось первобытное общество с его простыми, естественными нравами, не обезображенными цивилизацией, культурой. В то же время он считал, что людям нужна философия - в качестве врача или рулевого. Диоген проявлял полное равнодушие к общественной жизни, ко всему, что обычные люди считали благами и нормами морали. В качестве жилья он выбрал объемный сосуд для хранения вина, носил отрепье, прилюдно справлял самые интимные потребности, общался с людьми грубо и прямолинейно, невзирая на лица, за что получил от горожан прозвище «Пес».

Привычки, способы выражения негативного отношения к обществу и морали, высказывания Диогена, вероятнее всего, впоследствии были преувеличены, и сегодня никто не может сказать, что в многочисленных анекдоты и историях о Диогене является правдой, а что мифом, вымыслом. Как бы там ни было, Диоген Синопский является одним из ярчайших представителей античной эпохи, а его взгляды оказали заметное влияние на позднейшие философские концепции.

Легенда гласит, что Диоген лишился жизни добровольно путем задержки дыхания. Случилось это в Коринфе в 323 г. до н. э. На могиле философа-оригинала установили памятник из мрамора, изображающий собаку.

Биография из Википедии

Диоге́н Сино́пский (др.-греч. Διογένης ὁ Σινωπεύς; около 412 до н. э., Синоп - 10 июня 323 до н. э., Коринф) - древнегреческий философ, ученик Антисфена, основателя школы киников.

Главный источник сведений о Диогене - Диоген Лаэртский, составивший книгу популярных (и зачастую недостоверных) анекдотов о древнегреческих философах. Согласно его описанию, философ Диоген был сыном менялы Гикесия. Оказавшись в Дельфах, он вопросил оракула, чем ему заниматься, на что получил ответ: «переоценкой ценностей» (греч. παραχάραττειν τὸ νόµισµα). Первоначально он понял это изречение как «перечеканка монет», однако, будучи изгнанным, он осознал своё призвание в философии. В Афинах примкнул к Антисфену. Своё жилище он устроил возле афинской агоры в большом глиняном сосуде - пифосе, который закапывали в землю и в котором хранили зерно, вино, масло или хоронили людей. (Позднейшая историческая и художественная традиция приписала Диогену проживание в бочке, но древние греки бочек не делали). Однажды мальчишки разбили его дом. Позже афиняне предоставили ему новый пифос.

Споры с Платоном

Диоген неоднократно спорил с Платоном. Однажды топча циновку, он восклицал: «Топчу спесь Платона». Когда Платон изрёк, что человек - это «двуногое без перьев», то Диоген ощипал петуха и назвал его платоновским человеком. Платон, в свою очередь, называл его «обезумевшим Сократом». Возражая учению Платона о сущности вещей, Диоген говорил: «чашу вижу, а чашности - нет». Видя скудный образ жизни Диогена, Платон заметил, что даже в рабстве у тирана Сиракуз Дионисия он не мыл сам овощи, на что получил ответ, что если бы мыл овощи сам, то не оказался бы в рабстве.

Рабство у Ксениада

Диоген участвовал в Херонейской битве, но попал в плен к македонцам. На невольничьем рынке на вопрос, что он умеет, ответил: «властвовать людьми». Купил его некто Ксениад в качестве наставника своим детям. Диоген научил их верховой езде, метанию дротиков, а также истории и греческой поэзии. Умирая, он попросил своего хозяина похоронить его лицом вниз.

Эпатаж

Диоген эпатировал современников, в частности, принимал пищу на площади (во времена Диогена публичный приём пищи считался неприличием) и открыто занимался рукоблудием, говоря при этом: «Вот кабы и голод можно было унять, потирая живот!». Однажды Диоген на городской площади начал читать философскую лекцию. Его никто не слушал. Тогда Диоген заверещал по-птичьи, и вокруг собралась сотня зевак. «Вот, афиняне, цена вашего ума», - сказал им Диоген. - «Когда я говорил вам умные вещи, никто не обращал на меня внимания, а когда защебетал, как неразумная птица, вы слушаете меня разинув рот». Диоген считал афинян недостойными называться людьми. Он насмехался над религиозными церемониями и презирал верящих снотолкователям. Демагогов и политиков он считал льстецами черни. Себя объявил гражданином мира; пропагандировал относительность общепринятых норм морали.

Смерть

Умер, согласно Диогену Лаэртскому, в один день с Александром Македонским.

На его могиле был воздвигнут мраморный памятник в виде собаки, с эпитафией:

Пусть состарится медь под властью времени - всё же
Переживёт века слава твоя, Диоген:
Ты нас научил, как жить, довольствуясь тем, что имеешь,
Ты указал нам путь, легче которого нет.

Сочинения

Диоген Лаэртский всё же сообщает, ссылаясь на Сотиона, о 14 сочинениях Диогена, среди которых представлены как философские работы («О добродетели», «О добре» и т. д.), так и несколько трагедий. Обратившись, однако, к обширному числу кинических доксографий, можно прийти к заключению о существовании у Диогена вполне сформированной системы взглядов.

Аскетизм

Диоген провозглашал идеал аскетизма на примере мыши, которая ничего не боялась, ни к чему не стремилась и довольствовалась малым. Жизнь Диогена в глиняном кувшине - пифосе, использование плаща вместо постели иллюстрировали этот принцип. Из вещей он имел лишь суму и посох. Иногда его видели ходящим босым по снегу. У Александра Македонского он попросил лишь, чтобы тот не загораживал ему солнца. Смысл аскетизма заключался в том, что подлинное счастье заключается в свободе и независимости.

Случаи из жизни Диогена

Сохранился известный рассказ: когда кто-то утверждал, что движения не существует, Диоген просто вставал и начинал ходить.

Однажды, уже будучи стариком, Диоген увидел, как мальчик пил воду из горсти, и в расстройстве выбросил из сумы свою чашку, промолвив: «Мальчишка превзошёл меня в простоте жизни». Он выбросил и миску, когда увидел другого мальчика, который, разбив свою плошку, ел чечевичную похлёбку из куска выеденного хлеба.
Диоген просил подаяние у статуй, «чтобы приучить себя к отказам».
Когда Диоген просил у кого-нибудь взаймы денег, то говорил не «дайте мне денег», а «дайте мои деньги».

Когда Александр Македонский пришёл в Аттику, то, разумеется, захотел познакомиться с прославленным «маргиналом» как и многие прочие. Плутарх рассказывает, что Александр долго ждал, пока сам Диоген придёт к нему засвидетельствовать своё почтение, но философ преспокойно проводил время у себя. Тогда Александр сам решил навестить его. И, найдя Диогена в Крании (в гимназии неподалёку от Коринфа), когда тот грелся на солнце, подошёл к нему и сказал: «Я - великий царь Александр». «А я, - ответил Диоген, - собака Диоген». «И за что тебя зовут собакой?» «Кто бросит кусок - тому виляю, кто не бросит - облаиваю, кто злой человек - кусаю». «А меня ты боишься?» - спросил Александр. «А что ты такое, - спросил Диоген, - зло или добро?» «Добро», - сказал тот. «А кто же боится добра?» Наконец, Александр сказал: «Проси у меня чего хочешь». «Отойди, ты заслоняешь мне солнце», - сказал Диоген и продолжил греться. На обратном пути, в ответ на шутки своих приятелей, которые потешались над философом, Александр якобы даже заметил: «Если бы я не был Александром, то хотел бы стать Диогеном». По иронии судьбы Александр умер в один день с Диогеном 10 июня 323 года до н. э.
Когда афиняне готовились к войне с Филиппом Македонским и в городе царили суета и волнение, Диоген стал катать по улицам туда и сюда свою глиняную бочку, в которой жил. На вопрос, для чего он так делает, Диоген отвечал: «У всех сейчас хлопоты, потому и мне нехорошо бездельничать, а пифос я катаю, потому что ничего другого у меня нет».
Диоген говорил, что грамматики изучают бедствия Одиссея и не ведают своих собственных; музыканты ладят струны на лире и не могут сладить с собственным нравом; математики следят за солнцем и луной, а не видят того, что у них под ногами; риторы учат правильно говорить и не учат правильно поступать; наконец, скряги ругают деньги, а сами любят их больше всего.
Фонарь Диогена, с которым он бродил среди бела дня по людным местам со словами «Ищу Человека», стал хрестоматийным примером ещё в античности.
Однажды, помывшись, Диоген выходил из бани, а навстречу ему шли знакомые, которые только собирались мыться. «Диоген, - спросили они мимоходом, - как там, полно народу?». «Полно», - кивнул Диоген. Тут же ему встретились другие знакомые, которые тоже собирались мыться и тоже поинтересовались: «Привет, Диоген, что, много людей моется?». «Людей - почти никого», - покачал головой Диоген. Возвращаясь как-то раз из Олимпии, на вопрос, много ли там было народу, он ответил: «Народу много, а людей совсем мало». А однажды он вышел на площадь и закричал: «Эй, люди, люди!»; но когда сбежался народ, Диоген напустился на него с палкой, приговаривая: «Я звал людей, а не мерзавцев».
Диоген то и дело занимался рукоблудием у всех на виду; когда афиняне по этому поводу замечали, мол, «Диоген, всё понятно, у нас демократия и можно делать что хочешь, но не перегибаешь ли палку?», он отвечал: «Вот бы и голод можно было унять, потирая живот».
Когда Платон дал определение, имевшее большой успех: «Человек есть животное о двух ногах, лишённое перьев», Диоген ощипал петуха и принёс к нему в школу, объявив: «Вот платоновский человек!» На что Платон к своему определению вынужден был добавить «…и с плоскими ногтями».
Однажды Диоген пришёл на лекцию к Анаксимену Лампсакскому, сел в задних рядах, достал из мешка рыбу и поднял над головой. Сначала обернулся один слушатель и стал смотреть на рыбу, потом другой, потом почти все. Анаксимен вознегодовал: «Ты сорвал мне лекцию!» «Но что стоит лекция, - сказал Диоген, - если какая-то солёная рыбка опрокинула твои рассуждения?».
Диоген, увидев, как рабы Анаксимена Лампсакского носили многочисленные пожитки, спросил, кому они принадлежат. Когда ему ответили, что Анаксимену, он возмутился: «И не стыдно ему, владея таким имуществом, не владеть самим собой?».
На вопрос, какое вино ему пить вкуснее, он ответил: «Чужое».
Однажды кто-то привёл его в роскошное жилище и заметил: «Видишь, как здесь чисто, смотри не плюнь куда-нибудь, с тебя станется». Диоген осмотрелся и плюнул ему в лицо, заявив: «А куда же плеваться, если нет места хуже».
Когда кто-то читал длинное сочинение и уже показалось неисписанное место в конце свитка, Диоген воскликнул: «Мужайтесь, други: виден берег!».
К надписи одного новобрачного, написавшего на своём доме: «Зевесов сын, Геракл победоносный, здесь обитает, да не внидет зло!» Диоген приписал: «Сперва война, потом союз».
Увидев неумелого стрелка из лука, Диоген уселся возле самой мишени и объяснил: «Это чтобы в меня не попало».
Однажды Диоген просил подаяния у человека со скверным характером. «Дам, если ты меня убедишь»,- говорил тот. «Если бы я мог тебя убедить,- сказал Диоген,- я убедил бы тебя удавиться».
Кто-то попрекал его порчей монеты. «То было время,- сказал Диоген,- когда я был таким, каков ты сейчас; зато таким, каков я сейчас, тебе никогда не стать». Кто-то другой попрекал его тем же самым. Диоген ответил: «Когда-то я и в постель мочился, а теперь вот не мочусь».
Увидев сына гетеры, швырявшего камни в толпу, Диоген сказал: «Берегись попасть в отца!».
В большой толпе народа, где также находился Диоген, какой-то юноша непроизвольно выпустил газы, за что Диоген ударил его палкой и сказал: «Послушай, мерзавец, неужели не сделав ничего, чтобы дерзко вести себя на публике, ты начал показывать нам здесь своё презрение к мнениям [большинства]?».
Однажды философ Аристипп, который нажил состояние, восхваляя тирана, увидел, как Диоген промывает чечевицу, и сказал: «Если бы ты прославлял тирана, тебе не пришлось бы питаться чечевицей!» На что Диоген возразил: «Если бы ты научился питаться чечевицей, то тебе не пришлось бы прославлять тирана!».
Однажды, когда Антисфен замахнулся на него палкой, Диоген, подставив голову, сказал: «Бей, но ты не найдешь такой крепкой палки, чтобы прогнать меня, пока ты что-нибудь не скажешь». С этих пор он стал учеником Антисфена и, будучи изгнанником, повёл самую простую жизнь.

Многие наши современники вспоминают о Диогене в первую очередь то, что он жил в бочке. На самом деле это далеко не «городской сумасшедший»: Диоген Синопский – известный древнегреческий философ, яркий представитель школы киников, ученик Антисфена , продолживший развивать его учение. Главным источником сведений о биографии Диогена является другой Диоген - Лаэртский, написавший трактат «О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов». Сейчас сложно оценить достоверность содержащихся в нем данных – равно как и другой информации об этом философе.

Родился Диоген Синопский около 412 г. до н. э. (в разных источниках даты разнятся) в Синопе, в семействе знатного и богатого банкира Гикесия. В молодости он стал изгнанником: горожане выгнали его за то, что он помогал отцу делать фальшивые деньги его чеканной мастерской. Согласно одной легенде, пребывающий в сомнениях Диоген искал совета у оракула Аполлона, отправившись в Дельфы. Совет «сделать переоценку ценностей» Диоген воспринял как указание на допустимость того, что предлагал тему отец. По другой версии, в Дельфах Диоген оказался уже после его с отцом разоблачения и бегства и не пытался разрешить сомнения, а спрашивал о путях к известности. Получив вышеупомянутый совет, будущий философ превратился в странника и много путешествовал по своей стране. Примерно в 355-350 г. до н. э. он оказался в столице, где примкнул к числу учеников философа Антисфена, основавшего школу киников. У Диогена Лаэртского можно найти сведения о 14 философско-этических работах Диогена Синопского, дававших представление о системе взглядов их сочинителя. Кроме того, он считается автором семи трагедий.

Легенда гласит, что Диоген лишился жизни добровольно путем задержки дыхания. Случилось это в Коринфе 10 июня 323 до н. э. На могиле философа-оригинала установили памятник из мрамора, изображающий собаку.

В Греции не только бочек не было, но скорее всего и Диогена никогда не существовало. Отсутствие трудов автора в оригиналах однозначно предполагает фальсификацию или фантазии некоторых более поздних авторов. Почему то наши историки совсем не допускают наличия литературной беллетристики в стиле исторической фантазии, хотя примеров есть огромное количество. Прогуливающиеся под сенью портиков или проживающие в бочках древнегреческие мыслители мимоходом совершают великие открытия, не имея никаких приборов кроме солнечных часов и измеряют расстояния делая невероятные расчеты по скорости передвижения верблюжьих караванов. Маленький народец не знающий технологий обработки металла и живущий натуральным хозяйством, видимо страшно разбогатев на продаже козьего сыра вдруг выставляет стотысячную армию тяжелой пехоты (знаменитую македонскою фалангу) и бросает к ногам своего молодого царя весь цивилизованный мир. Неважно что совершенно невозможно с помощью дерева и меди сделать копье длиной 15-17 метров, неважно, что во всей Греции той эпохи невозможно было произвести медь, бронзу, а тем более черную бронзу. Ибо невозможно сделать бронзу без развитой металлообработки черных металлов (т.е. сталь нужна) печи для добычи олова нужны из полиметаллической руды, а черная бронза это вообще высший пилотаж даже сегодня. Неважно что в 1914 г. вся Греция с большим трудом смогла поставить под ружье 84 тыс. пехотинцев. Список можно продолжать очень долго. Вся историческая наука оперирует данными придуманными на мягких диванах и в теплых кабинетах. Дайте сотне атлетов щиты весом 15 кг., каски весом 6-7 кг. копье весом 4-5 кг., доспехи медные еще на 10 кг, мечи весом 3-4 кг. три дротика весом более 1500 гр. каждый, нож, заплечный ранец с запасом еды на три дня и проведите строем под солнцем или дождем по непаханому полю, заросшему бурьяном и кустарником и вы поймете, что даже римские легионы - просто бред. Я уж не говорю о том, чтобы построить их в черепаху. Постойте с щитом весом 15 кг подняв его над головой хотя бы 10 мин. даже без всего остального. Простой пример, по ценам середины 15 века один лист пергамента стоил 17 золотых монет. Из-за страшной дороговизны книга в сто страниц имела цену среднего баронства. На чем были записаны (внезапно утерянные)оригиналы трудов римских историков? Тем более в сотни томов. Куда исчезли два корабля папирусов из Египта, которые Наполеон вывез во Францию. Что в них на самом деле записано? Зачем Великая Инквизиция сожгла ВСЕ древние книги, даже королевские библиотеки? Зачем сожгли во время реформы все летописи и рукописи на Руси?

А реально это невозможно сделать. Все уничтожено или спрятано. Можно только отрицать очевидные глупости. А в исторических опусах куда не ткнись - сплошной бред. С таким же успехом можно изучать историю по "Властелину колец". Результат будет аналогичен. Зачем далеко ходить. Я проживаю во Франции и могу с полной уверенностью сказать, что в этой стране нет свободы слова вообще, но ведь и в России ее то же нет. Одни и те же события трактуются совершенно по разному. Если убрать даты, имена и названия из текстов об одном и том же событии, то вы ни за что не поверите что речь идет об одном и том же. Даже события глобальные освещаются совершенно по разному.

Ответить

Прокомментировать

А его ученик Диоген Синопский дал своей жизнью образец кинического мудреца, что послужило источником для множества связываемых с Диогеном анекдотов, которыми изобилует соответствующая глава в известной книге Диогена Лаэртского. Именно Диоген низвел до крайности свои потребности, закалял себя, подвергая свое тело испытаниям. Например, летом он ложился на раскаленный песок, зимой же обнимал запорошенные снегом статуи. Жил он в большой глиняной круглой бочке (пифосе). Увидев, как один мальчик пьет воду из горсти, а другой ест чечевичную похлебку из куска выеденного хлеба, Диоген выбросил и чашку, и миску. Он приучал себя не только к физическим лишениям, но и к нравственным унижениям. Он просил подаяние у статуй, чтобы приучить себя к отказам, ведь люди подают хромым и нищим и не подают философам, потому что знают, что хромыми и нищими они еще могут стать, а мудрецами – никогда. Диоген довел до апогея презрение своего учителя Антисфена к наслаждениям. Тот говорил, что «предпочел бы безумие наслаждению». Диоген же находил наслаждение в самом презрении к наслаждению. Он учил бедных и униженных противопоставлять презрению со стороны богатых и знатных презрение к тому, что те ценят, и при этом не призывал их следовать его образу жизни с его крайностями и экстравагантностями. Но только чрезмерным примером можно научить людей соблюдать меру. Он говорил, что берет пример с учителей пения, которые нарочно поют тоном выше, чтобы ученики поняли, в каком тоне нужно петь им самим.

Диоген в своей бочке. Картина Ж. Л. Жерома, 1860

Сам же Диоген в своем опрощении доходил до полного бесстыдства, он бросал вызов обществу, отказываясь соблюдать все правила приличия, навлекая тем самым на себя град насмешек и провокационных выходок, на которые всегда отвечал с необыкновенной находчивостью и меткостью, смущая тех, кто хотел его смутить. Когда на одном обеде ему, называвшему себя собакой, швырнули кости, он подошел к ним и помочился на них. На вопрос: если он собака, то какой породы? – Диоген спокойно отвечал, что когда голоден, он мальтийской породы (т. е. ласков), а когда сыт, то милосской (т. е. свиреп).

Своим выходящим за всякие рамки дозволенного поведением Диоген подчеркивал превосходство мудреца над обыкновенными людьми, которые заслуживают лишь презрения. Однажды он стал звать людей, а когда те сбежались, набросился на них с палкой, говоря, что звал людей, а не мерзавцев. В другой раз он при дневном свете искал с зажженным фонарем человека. В самом деле – так называемые люди соревнуются, кто кого столкнет в канаву (вид состязаний), но никто не соревнуется в искусстве быть прекрасным и добрым. В своем презрении к людям Диоген не делал исключения ни для жрецов, ни для царей. Когда Александр Македонский однажды подошел к нему и сказал: «Я – великий царь Александр», Диоген, нимало не смутившись, ответил: «А я собака Диоген». Когда в другой раз Александр Македонский , подойдя к гревшемуся на солнце Диогену, предложил ему просить у него, что он хочет, Диоген отвечал: «Не заслоняй мне солнца». Все это якобы произвело на македонского царя такое большое впечатление, что тот сказал, что если бы он не был Александром-царем, то хотел бы быть Диогеном.

Александр Македонский выказывает почтение Диогену. Картина Ж. Реньо

Став рабом некоего Ксениада (Диоген был захвачен пиратами и продан в рабство), философ применил к детям своего хозяина прекрасную систему воспитания, приучив их к скромной пище и к воде, к простоте в одежде, занимаясь с ними и физическими упражнениями, но лишь настолько, насколько это надо для здоровья; он обучал их знаниям, сообщая им начальные сведения в краткой форме для удобства запоминания и приучая их выучивать наизусть куски из творений поэтов, наставников и самого Диогена. Рабство не унизило Диогена. Отказываясь быть выкупленным из рабства своими учениками, он хотел показать, что философ-киник, будучи даже рабом, может стать господином своего господина – раба своих страстей и общественного мнения. Когда его продавали на Крите, он попросил глашатая объявить о том, не хочет ли кто купить для себя хозяина.

Выше всех форм культуры Диоген ставил философию. Сам он обладал поразительной силой убеждения, никто не мог противостоять его доводам. Однако в философии Диоген признавал лишь ее нравственно-практическую сторону. Он философствовал своим образом жизни, который он считал наилучшим, освобождающим человека от всех условностей, привязанностей и даже почти от всех потребностей. Человеку, сказавшему, что ему нет дела до философии, Диоген возразил: «Зачем же ты живешь, если не заботишься, чтобы хорошо жить?» В превращении философии в практическую науку Диоген превзошел Антисфена. Если Антисфену философия давала, по его словам, «умение беседовать с самим собой», то Диогену философия дала «по крайней мере готовность ко всякому повороту судьбы».

Вместе с тем Диоген интересовался теоретической философией и выражал свое отрицательное отношение как к идеализму Платона , так и к метафизике (как антидиалектике) Зенона , причем как словами, так и действиями. Когда кто-то утверждал, что движения не существует, Диоген встал и начал ходить. Когда Платон рассуждал об идеях, придумывал названия для «стольности» и «чашности», Диоген сказал, что он стол и чашу видит, а стольности и чашности не видит. Диоген систематически насмехался над Платоном, называя его красноречие пусторечием, коря его за суетность и за пресмыкательство перед сильными мира сего. Со своей стороны, Платон, не любивший Диогена, называл его собакой, обвинял в тщеславии и в отсутствии разума. Когда Диоген голый стоял под дождем, то Платон сказал тем, кто хотел увести киника: «Если хотите пожалеть его, отойдите в сторону», – имея в виду его тщеславие. (Так же и Сократ сказал однажды Антисфену, выставляющему напоказ дыру в своем плаще: «Сквозь этот плащ проглядывает твое тщеславие!».) Слова Диогена о том, что он не видит ни чашности, ни стольности, Платон парировал словами: «Чтобы видеть стол и чашу, у тебя есть глаза, а чтобы видеть стольность и чашность, у тебя нет разума». Платон назвал Диогена «безумствующим Сократом».

Отвергая все виды социального неравенства между людьми, не отрицая, однако, рабства, высмеивая знатное происхождение, славу, богатство, Диоген отрицал и семью, и государство. Единственным истинным государством он считал весь мир и называл себя «гражданином мира». Он говорил, что жены должны быть общими. Когда некий тиран спросил его, какая медь лучше всего годится для статуй, Диоген отвечал: «Та, из которой отлиты Гармодий и Аристогитон » (знаменитые афинские тираноубийцы). Диоген умер девяносто лет от роду, задержав дыхание. На его могильном памятнике была изображена собака. Его сочинения до нас не дошли.

Как собирательный образ киника Диоген выведен у Лукиана . Там Диоген говорит своему собеседнику: «Ты видишь перед собой космополита, гражданина мира... Воюю же я... против наслаждений... Я – освободитель человечества и враг страстей... хочу быть пророком правды и свободы слова». Далее говорится о том, что станет с его собеседником, коль скоро он захочет быть киником: «Прежде всего я сниму с тебя изнеженность... заставляю тебя работать, спать на голой земле, пить воду и есть, что попало. Богатства свои ты бросишь в море. Ты не будешь заботиться ни о браке, ни о детях, ни об отечестве… Котомка твоя пусть будет полна бобов и свертков, исписанных с обеих сторон. Ведя такой образ жизни, ты назовешь себя более счастливым, чем великий царь... способность краснеть навсегда сотри со своего лица... На виду у всех смело делай то, что другой не сделал бы в стороне».

Диоген родился в 412 г. до н.э. в греческой колонии Синоп на южном побережье Чёрного моря. Сведения о его ранних годах до нас не дошли. Доподлинно известно лишь то, что его отец, Гицесий, был трапезитом. Судя по всему, Диоген помогал своему отцу в банковском деле. В истории описан случай, когда отец и сын навлекают на себя беду, будучи уличёнными в фальсификациях, или же подделке монет. Вследствие этого, Диогена изгоняют из города. Историю эту подтверждают археологические свидетельства в виде нескольких фальшивых монет с чеканным клеймом, найденных в Синопе и датированных IV в. до н.э. Есть также и другие монеты того же периода с выгравированным на них именем Гицесия как лица, выпустившего их в оборот. Причины этого происшествия остаются неясными по сей день, однако учитывая, что в IV веке в Синопе происходят столкновения проперсидских и прогреческих групп, поступок этот мог иметь политические мотивы. Есть и другая версия этого события, согласно которой Диоген отправляется за советом к оракулу из Дельф, получая в ответ пророчество о «переломе курса», и Диоген понимает, что речь идёт не о курсе монет, а о перемене политического направления. И тогда он отправляется в Афины, готовый бросить вызов существующим ценностям и укладу жизни.

В Афинах

По прибытию в Афины, Диоген нацелен на метафорическое разрушение «чеканных» устоев. Разрушение общепринятых ценностей и традиций становится главной целью его жизни. Люди античности, не задумываясь об истинной природе зла, безвольно полагаются на устоявшиеся о нём представления. Это разграничение между сутью и привычными образами составляет одну из излюбленных тем греческой философии античного мира. Имеются свидетельства, что в Афины Диоген прибыл в сопровождении раба по имени Манес, который, однако, вскоре сбегает от него. С присущим от природы чувством юмора, Диоген отмахивается от постигшей его неудачи словами: «Если Манес может прожить без Диогена, почему бы Диогену не прожить без Манеса?» Об этих отношениях, в которых один находится в полной зависимости от другого, философ будет шутить ещё не раз. Диогена буквально завораживает аскетическое учение Антисфена, ученика Сократа. А потому, несмотря на все трудности, с которыми ему приходится сталкиваться в начале, Диоген становится верным последователем Антисфена. Встречались ли в действительности эти два философа или нет, остаётся неясным, однако Диоген вскоре превосходит Антисфена и по завоёванной им репутации, и по суровости образа жизни. Свой добровольный отказ от земных благ Диоген ставит в противовес существовавшим на то время нравам афинян. И эти взгляды приводят его к глубокому неприятию всей глупости, притворства, тщеславия, самообмана и фальшивости человеческого поведения.

Согласно слухам, окружающим его жизнь, в этом и состоит завидное постоянство его характера. Диоген благополучно приспосабливается к любым сменам погоды, живя в кадке у храма Цибелы. Увидев однажды крестьянского мальчика, пившего из сложенных ладоней, философ разбивает свою единственную деревянную чашу. В Афинах того времени было непринято принимать пищу на рыночных площадях, но Диоген упорно ел, доказывая, что каждый раз на рынке ему хочется кушать. Ещё одной странностью его поведения было то, что, среди белого дня, он всегда ходил с зажжённой лампой. Когда его спрашивали, к чему ему лампа, он отвечал: «Я ищу честного человека». Человечность в людях он искал постоянно, однако чаще ему попадались лишь мошенники да проходимцы. Когда Платон, вторя Сократу, назвал человека «беспёрым двуногим животным», за что все вокруг расточали ему похвалы, Диоген принёс ему цыплёнка и сказал: «Зри! Я принёс тебе человека». После этого происшествия Платон определение пересмотрел и добавил к нему характеристику «с широкими плоскими ногтями».

В Коринфе

Если верить свидетельствам Мениппа из Гадары, Диоген однажды отправился в плавание к берегам Эгины, во время которого был захвачен пиратами, продавшими философа в рабство коринфянину с Крита по имени Ксениад. Когда Диогена спросили о его ремесле, он ответил, что не ведает иного ремесла, кроме как наставлять людей на путь истинный, и что желает быть проданным тому, кто сам нуждается в хозяине. Всю свою последующую жизнь философ проведёт в Коринфе, став наставником двух сыновей Ксениада. Свою жизнь он полностью посвящает проповедованию доктрин целомудренного самоконтроля. Существует версия, согласно которой свои взгляды он доносил и широкой аудитории, выступая перед публикой на Истмийских играх.

Отношения с Александром

Уже в Коринфе, Диоген встречается с Александром Великим. По свидетельствам Плутарха и Диогена Лаэртского, двое обменялись лишь парой слов. Однажды утром, когда Диоген отдыхал, нежась в лучах солнца, его потревожили, чтобы представить известному философу, Александру. Когда его спросили, рад ли он такой чести, Диоген ответил: «Да, только ты закрываешь мне солнце», – на что Александр сказал: «Если бы я не был Александром, я желал бы быть Диогеном». Есть и другая история, согласно которой Александр застал Диогена созерцающим груду человеческих костей. Своё занятие Диоген пояснил так: «Я ищу кости твоего отца, вот только никак не могу отличить их от рабских».

Смерть

Диоген умер в 323 г. до н.э. Версий его смерти было названо множество. Кто-то полагает, что умер он, практикуясь в задержке дыхания, кто-то верит, что он отравился сырым осьминогом, а некоторые придерживаются мнения, что он погиб от укуса больной собаки. Когда философа спрашивали, как хочет он, чтобы его похоронили, он всегда отвечал, что желал бы быть брошенным за городской стеной, чтобы дикие звери пировали над его телом. В ответ же на то, не будет ли ему самому от этого страшно, он отвечал: «Вовсе нет, если вы снабдите меня палкой». На все изумлённые замечания о том, как он сможет воспользоваться палкой, когда у него не будет сознания, Диоген говорил: «С чего же мне тогда переживать, когда сознания у меня всё равно не будет?» Уже в более поздний период своей жизни Диоген будет потешаться над чрезмерным интересом, проявляемым людьми к «надлежащему» обращению с мёртвыми. В память о нём коринфяне воздвигли колонну паросского мрамора, на которой, свернувшись калачом, спит собака.