«О, Папа! Сколько у него дивизий?» Уже целых две. Сколько дивизий у Папы Римского

ЕСЛИ следовать церковной истории, умерший понтифик был 264-м преемником апостола Петра. Обладая скромной территорией всего в 44 гектара (15 из которых занимают дворцы, а остальное - роскошный сад), Ватикан - серьезный фактор политической жизни мира. И дело не только в том, что христианское вероучение в течение вот уже 2000 лет оказывает сильное влияние на умы и сердца людей. Когда в присутствии Сталина Молотов однажды упомянул о Ватикане, тот спросил: "А сколько дивизий у Папы Римского?"

Папские "дивизии" - это более 1 млрд. верующих католиков и 1 млн. католических священников. Передовым разведотрядом Христова воинства являются 2 тыс. монашеских орденов, из которых самыми активными считаются иезуитские (около 30 тыс. членов).

После краха коммунизма и возникновения "идеологического вакуума" Ватикан активно двинулся в Россию. И хотя при Иоанне Павле II католические иерархи любили называть Русскую православную церковь (РПЦ) "церковью-сестрой", Ватикан настойчиво ведет охоту на "канонической территории православия". Ватикан стал назначать в Россию католических епископов без согласования с Московской патриархией. Как правило, поляков. В большом секрете от Москвы готовилась и реформа церковного управления католическими приходами в России. Патриархию особенно оскорбило, что объединение католических епархий в России было названо "церковной провинцией Ватикана". Центром "провинции" объявлена православная Москва.

По подсчетам Московской патриархии, сегодня в России насчитывается примерно 700 тыс. католиков. В основном это живущие в России немцы, поляки, прибалты. Однако Ватикан завышает число католиков и называет цифру в 1,3 млн. Делается это для обоснования строительства новых католических храмов.

Ушедший из мира папа Иоанн Павел II сделал очень много для распространения христианства в мире. Но именно во время понтификата папы-славянина отношения между Ватиканом и Русской православной церковью ухудшились. "Русская православная церковь чувствует свою пастырскую слабость и поэтому боится католического присутствия", - сказал недавно один из самых влиятельных кардиналов Ватикана В. Каспер. Ответ Москвы был тоже достаточно резок. По словам митрополита Кирилла, сотрудничество РПЦ и Ватикана отброшено на 40 лет назад, в худшие времена "холодной войны". Удастся ли митрополиту Кириллу, который будет представлять православную Москву на похоронах понтифика, начать склейку "разбитых горшков"?

Кто будет новым папой, трудно предугадать. Но в Риме по поводу избрания пап любят говорить: "Тот, кто приходит на конклав претендентом на папский престол, уходит простым кардиналом". Так, кстати, было и при избрании умершего папы. Кароль Войтыла (гражданское имя папы) был аутсайдером и победил после труднейших пяти туров голосования. Выбрали поляка, полагая, что он будет слабым папой и на престоле не задержится. Кстати, может быть, и не случайно имеет хождение версия, что к покушению на папу турка Мехмеда Али Агджи причастны итальянские кардиналы.

Но, несмотря на покушения - а всего их было четыре, - Иоанн Павел II правил в течение 26 лет. Он доказал, что великими папами не рождаются, а становятся.

Кстати

В 1995 году меня отправили в почетную ссылку - послом в Ватикан и Мальтийский орден. Иоанн Павел II при встречах со мной всегда старался затронуть "личную струнку". Расспрашивал о родителях, детях, дарил свои книги. Когда узнал, что внучка живет с нами в Риме, предложил прийти на аудиенцию с ней. Его жесты, улыбка (сказывалось увлечение в молодости театром) были всегда продуманны. По-русски (вопреки легенде) он не говорил, но всегда держал наготове несколько русских фраз. В последние годы он, видимо, уже понимал, что в Москву (несмотря на приглашения Горбачева, Ельцина и Путина) путь ему заказан. И тем не менее настойчиво говорил о своем желании приехать. Об Алексии II он всегда отзывался с большой теплотой, называл его великим пастырем. Готов был встретиться с ним, если не в Москве, то на нейтральной территории. В мою бытность послом в Ватикане предпринимались попытки организовать встречу вначале в Вене, потом в Словакии. Не срослось...

Владимир Путин, которого и так, как президента, охраняет ФСО, создал еще одну силовую охранительную структуру личного подчинения, на этот раз всенационального масштаба, - Национальную гвардию. И правильно, самое время - закрываются больницы, исчезают лекарства, сокращаются производства, растет безработица. От всех бед один ответ. Силовой.

Росгвардия (таково официальное сокращение ведомства, потому как Нацгвардия, видимо, звучит совсем как из Третьего Рейха) начала действовать не дожидаясь принятия соответствующего закона и уже отработала в Подмосковье сценарий разгона мирных демонстраций.
Стрелять по людям гвардейцы могут не только без закона, но и, естественно, без предупреждения. Граждан протестующих разрешается также бить дубинками, разгонять водометами и давить бронетехникой.

Главнокомандующим Национальной гвардии назначен давний защитник Владимира Путина, бывший глава Службы безопасности президента Виктор Золотов. Подчиняется, тем не менее, Национальная гвардия непосредственно Путину.

«О! Папа! И сколько у него дивизий?»*

Уже целых две.

На самом деле, Владимир Путин все правильно делает, плотно защищаясь от врага, (правда, объявлен им Запад, но охрана выставлена против собственного горячо любимого народа) - за все пятнадцать лет моей жизни в Москве, которые пришлись на его правление, мне посчастливилось ни разу не встретить кортеж президента.

Барака Обаму в лимузине на расстоянии двух метров от себя я впервые увидела через месяц после приезда в Вашингтон. Было это на Memorial Day, день памяти всех погибших на войнах, на Арлингтонском кладбище, где проходит главная памятная церемония. Я выходила из метро, выход расположен на тротуаре, и в этот момент проезжал кортеж президента США. Нужно ли говорить, что никаких ограждений выставлено не было. Обама вертел головой по сторонам и широко улыбался. Люди приветствовали его тем же. Кто-то и не обратил внимания и шел дальше.

Совсем недавно я снова встретила кортеж Обамы. Шла по улице в центре города, вдруг возле Willard Hotel перекрывают движение - закрыт перекресток 14-ой и F St NW и отрезок F St от 15-ой до 14-ой, возле входа в отель. Улицы все узкие, по две полосы в каждую сторону. На тротуарах столпились люди. В основном потому, что им надо пройти, но дорога закрыта. Полицейские очень вежливо просят подождать и оставаться на тротуарах. К прохожим обращаются folks, то есть примерно так «ребят, здесь пока нельзя пройти». Через пять минут кортеж начинает выезжать. Через секунды после того, как он уехал, улицы открывают. Прохожие идут дальше по своим делам. Движение продолжается.

А еще в Вашингтоне есть милое развлечение, особенно для россиян, - можно подойти к Белому Дому со стороны Президентского парка, прислониться к ограде и увидеть Овальный кабинет и сад Мишель Обамы, который она разбила на лужайке перед резиденцией.

Но возвращаясь к охране - Секретная служба США обязана охранять и главных кандидатов в президенты США.

Кандидат в президенты может и отказаться от государственной охраны, как в 2012 году сделал республиканец Рон Пол, заявив, что он рядовой гражданин и налогоплательщики не должны платить за его охрану, которая стоит около $50 тысяч в день, и что он сам должен оплачивать свою охрану.

А вот нынешний кандидат от Демократов социалист Берни Сандерс поступил вполне капиталистически и попросил предоставить ему охрану за счет налогоплательщиков. После консультаций Департамента национальный безопасности и комитета Конгресса Берни получил в начале февраля бодигардов из Секретной службы.

Хиллари Клинтон охрана полагается пожизненно еще с тех пор, как она была первой леди, но что удивительно, так это то, что Дональд Трамп, который гордится тем, что сам оплачивает свою кампанию и независим ни от кого, запросил себе охрану за государственный счет еще осенью.

За то, чтобы Трампа охраняла Секретная служба, агитировал публично даже Тед Круз (еще когда они были друзьями). Случилось это после того, как в Твиттере с аккаунта @ElChap0Guzman (Эль Чапо - мексиканский наркобарон, сбежавший летом из тюрьмы якобы по туннелю, хотя по общему мнению, его выпустили через парадную дверь коррумпированные мексиканские власти, о чем так же публично заявлял Трамп) в адрес The Дональда поступила угроза следующего содержания: «Продолжишь нас доставать и я заставлю тебя съесть свои слова, ты, вшивый белый ***». Трамп обратился в ФБР и получил охрану. Инцидентов с мексиканскими наркобаронами замечено с тех пор не было, но совсем недавно агент, приставленный к The Дональду, повалил на землю фотографа журнала Time на встрече Трампа с избирателями.

Кстати, Секретная служба США, численность которой составляет 6200 агентов, пожаловалась на острую нехватку людей в связи с очень активной предвыборной кампанией. Во сколько обойдется охрана кандидатов предвыборной кампании-2016 года пока неизвестно, но в 2012 году услуги Секретной службы стоили американским налогоплательщикам $113,4 млн.

*отозвался о Папе Римском Иосиф Сталин в разговоре с министром иностранных дел Франции в 1935 году

«Подумаешь, папа! А сколько у него дивизий?» – примерно так пренебрежительно говорил об одном из предшественников Иоанна Павла II генералиссимус Сталин премьер-министру Черчиллю. Если бы он только знал, что созданная им восточноевропейская империя рухнет менее через полвека после произнесения этих слов. И что одну из ведущих ролей в ее падении сыграет поляк Кароль Войтыла, который стал священником в 1946 году, когда Европа уже раскололась на два непримиримых лагеря, поляк, в руках которого как раз и окажется сила, не снившаяся ни одному коммунистическому вождю, в том числе и самому товарищу Сталину.

Его роль в борьбе против коммунизма была скорее символическая. И моральная. ВСЕГО ЛИШЬ. И мораль, сила духа оказались могущественнее всех дивизий.
В оккупированной немцами Польше он не участвовал в партизанском движении и вообще не брал в руки оружие. Всего лишь играл в самодеятельном театре. Всего лишь писал стихи и учился в подпольной семинарии. Хотя как-то раз едва избежал ареста.

У новых коммунистических польских властей он не вызвал никаких подозрений в недостаточной благонадежности. «Кураторы» из Польской объединенной рабочей партии ничуть не насторожились, когда Войтыла стал архиепископом Кракова в 1963-м. Его считали ВСЕГО ЛИШЬ аполитичным мечтателем и поэтом. Он писал книги и пьесы – но не о политике, а о любви и становлении человеческой личности. Это – как же все-таки недальновидно это было с их стороны! — сочли не опасным.

Не сильно всполошились по эту сторону железного занавеса и в 1978-м, когда впервые за более чем 450 лет папой римским стал не итальянец. Более того, славянин. И даже когда через год после своего избрания Иоанн Павел II приезжал в Польшу, тот визит власти не сочли чем-то смертельно для себя страшным.

И действительно, ну и что с того, что люди за сутки занимали места на главной площади Варшавы, где должен был служить мессу папа. Что несли туда цветы. Что вдруг почувствовали свое некое внутренне единство. И – ВСЕГО ЛИШЬ! – некую внутреннюю моральную солидарность друг с другом.

А когда он закончил мессу словами молитвы «за преображение лика Земли», по толпе пронесся не то крик, не то многотысячный стон, не то какой-то энергетический разряд.

И уже через год в Польше была «Солидарность». На улицы вышли миллионы людей, которые сказали правителям: «Вы нас достали!» И те уже не стали – потому что уже не могли – стрелять в ответ, как это было в Лодзи в начале 70-х.

И стало понятно, что именно он имел в виду под «преображением лика Земли».

И даже когда генерал Войцех Ярузельский в 81-м году ввел в стране военное положение, а папа римский в ответ на это открыто вовсе не призывал поляков к восстанию (он, по сути, призвал их ВСЕГО ЛИШЬ к мирному «несотрудничеству с режимом»), даже тогда было ясно, что уже происходит что-то не то. Что дивизии не помогают. И не помогут. И что режим вскоре падет. И что падет он более или менее мирно. ВСЕГО ЛИШЬ потому, что потерпел моральное поражение, потому что морально разложился, потому что его противники были морально сильнее.

Ровно так же все потом произошло во всех без исключения соцстранах. Разве что в Румынии нашелся отмороженный спецназ. Но и там сопротивление длилось даже не дни – часы.

Возможно, самые проницательные апологеты коммунизма все же спохватились: говорят, за покушением турецкого террориста на папу стояли болгарские спецслужбы, а за теми… Впрочем, случай распорядился иначе. Или, быть может, уже было все равно поздно.

Он объездил 129 стран, став самым «путешествующим» папой в истории. Его публичные мессы становились своеобразным «религиозным хеппенингом», собирая десятки, сотни тысяч людей и подчас ставя местных правителей в неловкое положение – ВСЕГО ЛИШЬ скрытых в его тени муляжей-декораций. Они в этой тени как-то съеживались под давлением поднимавшегося людского осознания того, что высший суд все равно останется высшим. И судить там будут совсем не по тем законам, по которым принято судить грешных людей грешными же их правителями. И сила их, мирских правителей, власти сгибалась и меркла перед силой его, проповедника, духа.

На его еженедельные мессы на площади Святого Петра в Риме паломники ехали со всего света. Всегда какие-нибудь делегации удостаивались чести постоять рядом с понтификом. Он обращался к ним на их родном языке (коих весьма прилично знал шесть, а на некоторых других мог прочесть молитву), а они ему дарили какие-то свои поделки либо что-то такое исполняли-пели-танцевали. Он объезжал площадь (после покушения – на специальном папамобиле), а люди целовали или просто пожимали ему руку. Часто просто фотографировали «в лицо». Он не обижался.

Ни один папа до него не исполнял своей роли столь харизматично, пытаясь соединить проповедь с популизмом, с тем, что обычно называется «выборные технологии». Он стал первым папой-шоуменом в истории, артистично использовавшим самые современные средства коммуникации. Поэтому он вполне мог появиться на футбольном матче, мог записать диск с рэпером, уже в зрелом возрасте встать на горные лыжи, а у себя в покоях позволять посетителям танцевать брейк-данс.

Он обращался к пастве с проповедями и воззваниями, отражавшими его мнение по поводу тех вопросов, которые человечество считало больными: в благополучных странах Запада он обращал внимание на опасности глобального неравенства Севера и Юга, на бездуховность чрезмерного потребительства, боролся за восстановление и чистоту семейных ценностей. Он выступал против американских войн в Ираке и всяких других войн тоже.

Иоанн Павел II стал первым папой, выступившим в протестантской церкви, первым папой, посетившим синагогу и мечеть, положив конец вековой традиции католического церковного антисемитизма (и покаявшись за это), стараясь наладить отношения с «бурлящим», пассионарным исламом. И при этом он отрицал возможность спасения человеческой души иначе, как посредством христианской церкви и никакой другой. И при этом канонизировал своего предшественника времен Второй мировой войны папу Пия XXII, который, считается, как минимум, безмолвствовал по поводу творившегося в Европе холокоста.

Став беспредельным, если судить по прежним католическим меркам, популистом по форме своего служения Богу и людям, и прежде всего именно таким образом «вталкивая» католическую церковь в современный, стремительно меняющийся мир, понтифик всегда оставался на крайне консервативных позициях. Его мораль никак было нельзя назвать моралью реформатора (церкви и общества). Его позиция относительно разводов, абортов, контрацепции, противостояние идее рукоположения женщин-священников есть самый что ни на есть консерватизм. На его фоне даже такие, как Буш, будут смотреться либералами. При нем католическая церковь энергично выступала против популяризации и распространения презервативов даже среди беднейших слоев населения пораженной СПИДом Африки, несмотря на то что папу за это обвинили в «предательстве интересов бедных», а сам он «противоестественные методы контрацепции» поставил в один ряд с геноцидом. Тем самым, считается, оттолкнув от себя многих верующих в развитых странах.

Его консерватизм в теологии и общественных взглядах, как ни парадоксально, ни один даже самый последовательный его критик не посмел назвать мракобесием. Наверное, главной причиной тому – его истовая искренность, самоотверженность и нацеленность непременно на светлое и жизнеутверждающее. Как он это понимал и старался искренне убедить в этом других. Он не был обличающим Савонаролой, раз и навсегда взяв на себя роль терпеливого и доброжелательно настроенного наставника, умевшего обаять подчас даже не стотысячные – миллионные толпы внимавших ему людей.

За свой консерватизм, в том числе и в теологии, он подвергался довольно сильной критике со стороны либерально настроенных слоев католических священнослужителей. Они считали Иоанна Павла II слишком «ортодоксальным», виновным в том, что католическая церковь не в полной мере отвечает на вызовы XXI века, что она не реформируется. Многие были недовольны также высокой централизацией власти внутрицерковной иерархии, недостатком автономии местных церквей.

Впрочем, у консерваторов, с другой стороны, вызывали критическое раздражение его нескончаемые тяжелейшие путешествия по миру, сделавшие его едва ли не самым узнаваемым лицом на планете и едва ли не самым большим моральным авторитетом. Но при этом исказившим созданный к XX веку образ «здоровой и богатой церкви», заменившим его (и как бы затмив институт самой церкви) культом папы как просто некоей «поп-знаменитости» на манер голливудских звезд.

…Иоанн Павел II очень хотел приехать в Россию. Но уже никогда не приедет. Его не раз приглашали власти светские (Горбачев, Ельцин и Путин), но не пустили иерархи Русской православной церкви. Церкви, которая в последнее время пользуется все более откровенной государственной поддержкой. И которая, даже несмотря на это (а может, как раз именно поэтому?), все никак не может восстановить свое былое моральное и духовное влияние в обществе, встроиться в современную жизнь и начать говорить с паствой на понятные ей темы и, главное, не на мертвом, а на понятном ей языке.

Наверное, именно в этом причины опасений, которые двигали теми, кто выступал против приезда папы в Россию: эти люди боялись, что сила его духа может подвергнуть сомнению силу их власти.

Они испугались ВСЕГО ЛИШЬ его cлова. Которое еще отзовется.

Считается, что Иосиф Сталин когда-то произнёс крайне циничную фразу: «А сколько дивизий у Папы Римского?», имея в виду, что нет никаких причин обращать на Папу внимание. Нет реальной военной силы – нет права на мнение, нет уважения, нет влияния. Цинично и жестоко. Но разве он был неправ?

С тех пор прошло более семидесяти лет, началось новое тысячелетие, по планете гордо шагают демократия, свобода слова и права человека, а презумпция невиновности, ценность личности и международное право декларируются фундаментом современного мира. Пустые, напыщенные слова. Ведь на самом деле, по факту, не изменилось ничего. Да, Сталина больше нет, но озвученный им принцип прекрасно используются до сих пор. И в первую очередь представителями как раз демократического, западного лагеря.

В основе политического и правового баланса мира лежат сегодня многочисленные международные организации – ООН, ОБСЕ, ЕСПЧ, ОЗХО, МАГАТЭ, МОК (да-да, и он тоже), МУС и другие. Именно они должны выступать независимыми регуляторами, арбитрами и судьями в отношениях между разными государствами, а также между государствами и отдельными людьми. Это официально. А что получается на практике – все мы прекрасно знаем.

Сколько дивизий у Международного Олимпийского комитета? Ни одной. Именно поэтому его независимость совсем не обязательно уважать. Наоборот, на него можно как следует надавить и заставить принимать определённые решения. Понятно, что в данном случае речь идёт не о военном, а о финансовом и политическом давлении, но сути это не меняет. Эффект был достигнут, сборную России на Олимпийские игры не допустили.

А химическое оружие? Контроль за соблюдением его запрета в мире возложен на ОЗХО – специальную международную организацию. Но дивизий у неё тоже нет, поэтому и к её мнению можно прислушиваться только по мере необходимости. Или не прислушиваться вовсе, если такой необходимости нет. Всё зависит от того, какие выводы ОЗХО делает и какие решения оглашает – удобные или неудобные. Кстати, заставить эту организацию сделать конкретный нужный вывод тоже ничего не мешает – дивизий-то у неё нет.

Аналогичные процессы происходят и со всеми прочими международными институтами, и с международным правом в целом. Да, слово «дивизии» здесь не вполне уместно и слишком упрощённо, скорее имеет место совокупность разных факторов давления – деньги, политика, шантаж, лоббирование. Но в их числе и чисто военная сила тоже – именно она является базой для существования всех остальных рычагов воздействия. Не подкрепленные нужным количеством солдат, танков, ракет и самолётов, то есть дивизиями, все эти рычаги превращаются в ничто.

И самая большая боль современности – Совет безопасности ООН. Когда-то созданный как вершина, Олимп мироустройства, как некий элитный клуб вершителей судеб целых государств, он превратился в бессильный и голословный пшик. За ним нет реальной силы, за ним нет дивизий, а значит за ним нет и авторитета. Если Совбез согласен со странами Запада, если даёт им санкцию на очередной передел мира и военное вторжение, то хорошо. Если нет – что же, пусть это будет проблемой Совбеза, не очень-то и хотелось получить его одобрение. Никому оно не нужно.

Так сколько же дивизий у Папы? Когда-то давно было много. Огромная и мощная военная сила стояла за его спиной. Соответственно огромным было и его влияние. Так что вопрос этот вовсе не циничный, а очень даже деловой, прагматичный и правильный. Ведь ничего не меняется за тысячи лет, и если за тобой нет реальной силы, то все твои «набумажные» права и полномочия никому не интересны. Вот почему НАТО вытесняет ООН с международной арены? Потому что солдаты сильней дипломатов. И никуда от этого не деться, будь ты хоть дважды прав, трижды честен и четырежды справедлив. Всем плевать, если ты слаб.

Многим памятна фраза Иосифа Сталина, ставшая почти притчей. Но Иосиф Виссарионович не просто притчи сочинял. Эту фразу он произнес в мае 1935 года в ответ на просьбу главы МИДа Франции Пьера Лаваля, способствовать улучшению положения католиков в СССР.

История не лишена иронии. Были времена, когда у пап имелись не только «дивизии», но и целые государства. Соблазн силы и власти часто брал верх над альтернативой евангельского призыва к непримиримому, но мирному противостоянию злу. Для многих из нас, людей XXI века, живущих под эгидой всяческих прав и свобод, трудно представить, что источником тех самых прав и свобод и самой возможности иметь основание утверждать о ценности каждой человеческой личности, мы, в первую очередь, обязаны Сыну Человеческому.

История христианства довольно противоречивая штука. И если попробовать пробраться через толщу (небезосновательного) антиклерикального снобизма и взглянуть (насколько это возможно) на чистый образ Евангельского Иисуса, то невозможно остаться равнодушным. Этот Человек разделил нашу историю на «до» и «после» Своей уникальной и неповторимой жизни. Ведь если вдуматься серьезно: родился Он в глухой деревне. Родители Его простые крестьяне. Жить ему пришлось в другом, «не менее» примечательном месте. До 30 лет он работал в мастерской своего отца плотника. Затем, в течении трех с небольшим лет, резко сменив образ жизни, он стал странствующим проповедником. Но при этом Он не оставил никаких письменных памятников. У него никогда не было семьи и собственного дома, ни официального представительства. Радиус его странствий не превышал и 100 километров. Словом в Его делах и жизни не было ничего, что обычно ассоциируется с величием и силой. Никаких почетных грамот и официального признания. Наоборот, в самом рассвете сил, в 33 года, общественное мнение обернулось против Него. Все друзья сбежали. Его пригвоздили к Кресту и пока Он умирал палачи бросали жребий о Его одежде - единственное, что Он имел от этого мира.

И вот прошло двадцать столетий и сегодня Он остается Альфой и Омегой всей человеческой истории. Никакие дивизии, парламенты и государства вместе взятые, не могут идти в сравнение с Его влиянием на человечество. Ничья жизнь не сотрясает небо и землю так, как жизнь Сына Человеческого.

Христос совершил революцию в отношении героев и жертв. Известный французских антрополог и социолог Рене Жирар отмечает, что теперь героями стали невинные жертвы. Методику силы и принуждения сполна применили на Христе и это привело к неожиданным последствиям. Священное Писание недвусмысленно говорит, что Своей добровольной смертью Христос «отнял силы у начальств и властей, властно подвергнув их позору, восторжествовав над ними Собою » (Кол. 2:15). Власть, которой так гордились люди была публично разоблачена Им. Самая глубокая религия того времени обвинила Его в богохульстве, самая совершенная судебная система вынесла своей приговор и привела его в исполнение.

Факт Креста изменил ценностную систему координат во всем мире. Невинная жертва приобрела новый онтологически нравственный статус и авторитет. Достаточно даже взглянуть на нобелевских лауреатом премии мира (сам факт наличии такой премии - уже большое свидетельство): Чернокожий архиепископ из ЮАР , руководитель польского профсоюза , бывший узник нацистского концлагеря, епископ непризнанного Восточного Тимора . По мнению Жирара такое уважение к обездоленным - прямое следствие распятия Иисуса Христа. Теперь все они: женщины и старики, дети и бедняки, защитники природы и даже сомнительные меньшинства, своим моральным весом «обязаны» обезоруживающей силе Креста Христова.

Добровольно страждущий Бог стал полной неожиданностью для мира. Это был антропологический взрыв, поднявший человеческую жизнь, его ценность и достоинство, до самого Неба. Теперь с воскресением Христа, каждый человек, со всеми своими жизненными перипетиями, оценен не масштабом и уровнем культуры, традиций, собственных талантов и достижений века сего, а ценой Крестной смерти и воскресения Богочеловека!

Десмонд Мпило Туту. Награжден в 1984 г. за мужество и героизм в борьбе против апартеида.

Лех Валенса. Награжден в 1983 г. как «борец за права человека» впоследствии президент Польши

Карлуш Белу. Награжден в 1996 году.