Биография джона рида. Экранизации и инсценировки. Школа, колледж и начало карьеры
Дин Сирил Рид (Dean Cyril Reed). Родился 22 сентября 1938 года в Вит Ридж (пригород Денвера), штат Колорадо, США - умер 13 июня 1986 года под Берлином (ГДР). Американский певец, киноактёр, кинорежиссёр и общественный деятель.
Отец - Сирил Рид, сельский учитель.
Мать - Рут Анна Браун, домохозяйка.
Имел двух братьев - Верна и Дейла.
Сам Дин Рид рассказывал: «Я родился в Денвере. Это большой город в американском штате Колорадо. Но оттуда наша семья вскоре опять уехала - колесить вдоль и поперек по Соединенным Штатам. Многие американцы так делали. У моего отца тоже был беспокойный дух. Благодаря этому я многое повидал на своей Родине. Прекраснейший штат в Америке для меня Колорадо. Там много высоких гор, от 21 до 4000 метров, много рек, таких чистых и светлых, что их воду все еще можно пить, много лесов, много зверей, мало промышленных предприятий, много ранчо, ковбоев, родео и диких лошадей».
В возрасте 12 лет гаучился играть на гитаре, с которой впоследствии не расставался. Сочинял песни и музыку.
В 18 лет поступил в Колорадский университет на факультет метеорологии. Во время учёбы Рид подрабатывал выступлениями в барах и клубах. Проучившись два года, бросил учёбу и отправился искать счастья в Голливуде.
В 1958 году Дин Рид приехал автостопом в Лос-Анджелес и после успешного прослушивания подписал незначительный контракт с музыкальной студией Capitol Records. Студия обеспечила ему рекламу, записала несколько пластинок, и он выступил на национальном телевидении.
В 1961 году его диск с заголовком «Наш летний романс» стал хитом в Латинской Америке, в США диск занял почётные 20-е строки хит-парадов. Истинную популярность его песни нашли в Южной Америке, куда его отправили в турне и где его слава превзошла славу самого Элвиса Пресли. После нескольких очень успешных гастролей по странам Латинской Америки он решил остаться в Аргентине. Там он записывал альбомы, снимался в фильмах и вёл собственную телевизионную программу.
Дин Рид - Бэлла чао
С 1964 года снимался в кино, дебютировав в фильме «У любви много обличий».
В 1965-м снялся в трех картинах - аргентинских лентах «Моя первая любовь» и «Новый ритм и старая волна», а также в мексиканской картине «Летом в Гвадалахаре».
В 1967 году сыграл свои первые заметные роли - в фильмах итальянского производства «Бог их сотворил - а я их убиваю!» (Слим Корбетт) и «Баккару» (Баккару).
В 1968 году сыграл главную роль в итальянской картине «Племянники Зорро» (Рафаэль/Зорро).
Дин Рид в фильме "Племянники Зорро"
С середины 1970-х стал сниматься в ГДР и СССР.
Большим успехом у советских зрителей пользовались вестерны с его участием - «Кит и Ко» (Кристофер Беллью) и «Братья по крови» (Гармоника).
Дин Рид в фильме "Братья по крови"
Сыграл в фильмах, имевших общественно-политическое звучание - «Улыбнись, ровесник!» и «Певец» (сыграл чилийского певца Виктора Хара, уничтоженного режимом Пиночета).
Дин Рид в фильме "Улыбнись, ровесник!"
Последними работами на экране стали фильмы «Пой, ковбой, пой» (1981; роль - Джо) и «Уинди» (1984; роль - Гейнс).
Дин Рид в фильме "Пой, ковбой, пой"
Общественно-политические взгляды Дина Рида
Придерживался левых взглядов. Выступал за запрещение ядерного оружия, против войны во Вьетнаме, устраивал концерты, весь сбор от которых шёл заключённым в тюрьмах.
Некоторое время жил в Аргентине, где правые даже обстреливали дом, где жил певец. После военного переворота 1966 года Дин Рид был вынужден выехать из страны.
Несколько лет он прожил в Риме, где также участвовал в общественно-политической жизни: выступал против участия США в войне во Вьетнаме, за что был арестован на одной из демонстраций в Риме.
Впервые приехал в СССР в 1965 году.
28 августа 1970 вместе с молодыми чилийскими коммунистами Дин Рид организовал свою знаменитую акцию - у стен посольства США в Чили он постирал американский флаг. Свой поступок он комментировал так: «Понимаете, я очень люблю мою страну, мне дорога честь её флага, именно поэтому я хотел публично выстирать его - очистить от крови негров и индейцев, от крови вьетнамских детей». За свою выходку он был задержан полицией, но благодаря вмешательству чилийского поэта-коммуниста Пабло Неруды, Дина Рида вскоре отпустили и даже вернули ему отобранный флаг Соединенных Штатов.
Через неделю после этого события партия Альенде победила в предвыборной гонке. В 1971 году вместе с чилийским певцом Виктором Харой он выступал на митингах и концертах перед крестьянами и рабочими, участвовал в постановке революционных театральных пьес.
Много раз посещал СССР и хотел остаться жить и даже приобрести квартиру в Москве. В 1966, 1969, 1970, 1977, 1980 и 1981 годах фирмой «Мелодия» были выпущены долгоиграющие пластинки с лучшими записями Дина Рида, включающими такие популярные песни, как «Хава нагила» и «Белла Чао». Дин Рид всегда отзывался с восхищением о комсомольской стройке БАМа и провёл много времени в гастролях по населённым пунктам БАМа, посвятив много песен этой грандиозной стройке.
С 1973 года Дин Рид поселился в ГДР, где продолжал петь и сниматься в фильмах, не оставляя и политической борьбы в согласии со своими убеждениями.
Смерть Дина Рида
17 июня 1986 года певец был обнаружен мёртвым в Цойтенском озере недалеко от своего дома в Восточном Берлине. Официально было объявлено, что он утонул.
Когда в озере Цойтенер нашли тело Рида, оно находилось под водой, заваленное камнями. Судмедэксперты сделали вывод, что певец умер почти четверо суток назад. Дальше данные о причинах смерти обрастают разными противоречивыми деталями.
По официальной версии полиции смерть певца – несчастный случай. Однако его мать и первая жена Патриция уверены, что Дина убили за решение вернуться в Америку.
Его последняя жена Рената Блюме как-то заявляла, что её муж был убит пятью ударами ножа.
В то же время большинство знавших Рида уверены, что после ссоры с женой певец решил-таки свести счёты с жизнью. Так, его сосед, генерал Эберхард Фэнш, говорил, что они с женой слышали, как громко ругались Дин и Рената незадолго до трагедии. Спустя некоторое время стало известно, что на сидении машины погибшего певца осталась предсмертная записка, адресованная генералу. Сам Фэнш вспоминает, что мысли о суициде Дина посещали часто, но соседу удавалось его отговорить от страшного поступка.
Дин Рид был похоронен в Раухфангсвердере (Германия), но позже мать Дина Рида перевезла прах сына на кладбище Зеленая Монтана в Боулдере (США).
В память о Дине Риде написала песню «Не отпускай» (альбом «Прости меня моя любовь») как воспоминание о своём кумире детства Дине Риде.
В честь Дина Рида названа улица в городе Тында Амурской области.
Дин Рид. Тайна жизни и смерти
Рост Дина Рида: 188 сантиметров.
Личная жизнь Дина Рида:
Первая жена - Патрисия Рид (Хобс), актриса. В браке родилась дочь Рамона (1968 г.р.).
В течение 15 лет у него был роман с эстонской актрисой . Ради Дина актриса рассталась с мужем. Она вспоминала: "С Дином Ридом мы познакомились в 1971 году в Москве. Полюбили друг друга с первого взгляда. И наша любовь не умерла, и никогда не умрет. Как только наши глаза встретились, Дин схватил меня на руки и, когда наши лица соприкоснулись, стал меня целовать. После Москвы приехал в Таллинн, и каждый вечер пел серенады под моим окном. Никогда не забуду нашу первую снежную зиму в Таллинне, и прекрасного, невероятно влюбленного в меня Дина Рида".
Вторая жена - Вибке Рид (Дорндек), работала учительницей и как модель.
В браке 17 мая 1976 года у них родилась дочь Наташа. В ноябре 1977-го Дин Рид и Вибке развелись.
Позже переводчик Дина Рида в СССР Олег Смирнов в интервью говорил, что Вибке была подставлена Дину спецслужбами ГДР: «Много лет спустя, анализируя все обстоятельства этого знакомства, Дин и я пришли к выводу, что девушку эту ему "подложили", чтобы он остался жить в ГДР. После их развода она сделала головокружительную карьеру в МИД ГДР».
Третья жена - , восточногерманская актриса. Рид усыновил ее сына Александера.
Рената Блюме вспоминала, что романтичный способ ухаживания Дина ее покорил. "Однажды я ехала с сыном в отпуск зимой. На автобане он остановил нас и привез нам теплый молочный коктейль. Если он находился в пути, он посылал ежедневно телеграммы. Он был полон невероятного внимания. Он всегда делал так, чтобы я понимала, что я – самая замечательная женщина в его жизни. Скоро мне стало ясно: мы принадлежим друг другу, и я еще раз могу решаться на это. В 1981 была свадьба – в белой одежде из романтичных кружев", - рассказывала она.
Фильмография Дина Рида:
1964 - У любви много обличий (Love Has Many Faces)
1965 - Моя первая любовь (Mi primera novia)
1965 - Летом в Гвадалахаре (Guadalajara en verano) - Роберт Дуглас
1965 - Новый ритм и старая волна (Ritmo nuevo y vieja ola)
1967 - Бог их сотворил - а я их убиваю! (Dio li crea... Io li ammazzo!) - Слим Корбетт
1967 - Баккару (Buckaroo) - Баккару
1968 - Племянники Зорро (I nipoti di Zorro) - Рафаэль/Зорро
1969 - Тайный дневник Фанни (Il diario proibito di Fanny)
1969 - Mitra Baby Face
1969 - Блондин – приманка для убийцы (Blonde Köder für den Mörder) - Боб Мартин
1970 - Саранда (Saranda)
1970 - Банда "Три хризантемы" (La Banda de los tres crisantemos) - Оуэн
1970 - Смерть стучится дважды (La morte bussa due volte) - Боб Мартин
1971 - Адиос, Сабата (Adio’s, Sabata) - Баллантайн
1971 - Пираты зелёного острова (Los Corsarios / I pirati dell’isola verde) - Алан Дрейк
1971 - Потомки Каина (La stirpe di Caino)
1971 - Die Vergnügungsspalte - ковбой
1972 - Veinte pasos para la muerte - Mestizo
1973 - История о карате, кулаках и фасоли (Storia di karat`e, pugni e fagioli) - Сэм
1973 - Из жизни одного бездельника (Aus dem Leben eines Taugenichts) - Бездельник
1974 - Кит и Ко (Kit & Co) - Кристофер Беллью
1975 - Братья по крови (Blutsbrueder) - Гармоника
1976 - Улыбнись, ровесник! (Soviel Lieder, soviel Worte) - камео
1978 - Певец (El Cantor) - Виктор Хара
1981 - Пой, ковбой, пой (Sing, Cowboy, Sing) - Джо
1984 - Уинди (Uindii / Races) - Гейнс
Режиссерские работы Дина Рида:
1981 - Пой, ковбой, пой (Sing, Cowboy, Sing)
Сценарии Дина Рида:
1975 - Братья по крови (Blood Brothers / Blutsbrüder)
1981 - Пой, ковбой, пой (Sing, Cowboy, Sing)
П ервый американский город, в котором первые рабочие отказалась грузить военные припасы для колчаковской армии, был город Портленд на берегу Тихого океана. В этом-то городе, 22 октября 1887 г., родился Джон Рид.
Его отец был одним из крепких, прямодушных пионеров, каких Джек Лондон изображал в своих рассказах об американском Западе. Это был человек острого ума, ненавидевший лицемерие и притворство. Вместо того чтобы держать руку влиятельных и богатых людей, он выступал против них, и, когда тресты, точно гигантские спруты, захватили в свои лапы леса и другие природные богатства штата, он повёл с ними ожесточённую борьбу. Его преследовали, избивали, увольняли со службы. Но он ни разу не капитулировал перед врагами.
Таким образом, от своего отца Джон Рид получил хорошее наследство - кровь бойца, первоклассный ум, смелый и мужественный дух. Его блестящие дарования проявились рано, и по окончании средней школы он был послан учиться в знаменитейший университет Америки - Гарвардский. Сюда обычно посылали своих сынков нефтяные короли, угольные бароны и магнаты стали. Они отлично знали, что их сынки, проведя четыре года в занятиях спортом, в роскоши и в «бесстрастном изучения бесстрастной науки», вернутся с душою, абсолютно свободной от малейшего налёта радикализма. Таким именно способом в колледжах и университетах десятки тысяч американских юнцов превращаются в защитников существующего порядка - в белую гвардию реакции.
Джон Рид провёл четыре года в стенах Гарварда, где сделался благодаря своему личному обаянию и талантам всеобщим любимцем. Он ежедневно сталкивался о юными отпрысками богатых и привилегированных классов. Он слушал напыщенные лекции правоверных учителей социологии. Он слушал проповеди верховных жрецов капитализма - профессоров политической экономия. И кончил тем, что организовал Социалистический клуб в самом центре этой твердыни плутократии. Это был удар прямо в физиономию учёным невеждам. Его начальники утешали себя мыслью, что это просто мальчишеская блажь. «У него пройдёт этот радикализм, - говорили они, - как только он выйдет из ворот колледжа на широкую арену жизни».
Джон Рид кончил курс наук, получил учёную степень, вышел в широкий мир и в невероятно короткий срок покорил его. Покорил своей любовью к жизни, своим энтузиазмом и пером. Ещё в университете в роли редактора сатирического листка Lampoon («Насмешник») он уже показал себя мастером лёгкого и блестящего стиля. Теперь с его пера полились потоком стихотворения, рассказы, драмы. Издатели забрасывали его предложениями, иллюстрированные журналы начали платить ему чуть не баснословные суммы, крупные газеты заказывали ему обзоры важнейших событий иностранной жизни.
Так он стал странником больших дорог мира. Кто желал быть в курсе современной жизни, тому достаточно было следовать за Джоном Ридом, ибо всюду, где случалось что-нибудь значительное, он неизменно поспевал, как некий буревестник.
В Петерсоне стачка текстильных рабочих превратилась в революционную бурю - Джон Рид оказался в самой гуще.
В Колорадо рабы Рокфеллера выползли из своих окопов и отказались туда вернуться, несмотря на дубинки и винтовки вооружённой стражи, - и Джон Рид уже тут заодно с мятежниками.
В Мексике закабалённые крестьяне (пеоны) подняли знамя бунта и под начальством Виллы двинулись на Капитолий - и Джон Рид верхом на коне шёл рядом с ними.
Отчёт об этом последнем подвиге появился в журнале «Метрополитен», а позднее - в книге «Революционная Мексика». Рид в лирических тонах описал алые и пурпурные горы и обширные пустыни, «кругом защищённые исполинскими кактусами и испанскими иглами». Его пленили безбрежные равнины, но в ещё большей степени её обитатели, беспощадно эксплуатируемые помещиками и католической церковью. Он описывает, как они сгоняют свои стада с горных лугов, стремясь присоединиться к освободительным армиям, как они поют свои песни у лагерных костров по вечерам и, несмотря на голод и холод, в лохмотьях, босые, великолепно дерутся за землю и волю.
Грянула империалистическая война - и Джон Рид всюду, где грохочут пушки: во Франции, Германии, Италии, в Турции, на Балканах и даже здесь, в России. За свои разоблачения предательства царских чиновников и за собирание материалов, доказывающих их участие в организации еврейских погромов, он был арестован жандармами вместе с знаменитым художником Бордманом Робинсоном. Но, как и всегда, благодаря искусной интриге, счастливой случайности или остроумной проделке, он вырвался из их когтей и, смеясь, бросился в следующую авантюру.
Опасность никогда не могла его удержать. Она была его родной стихией. Он всегда пробирался в запретные зоны, на передовые линии окопов.
Как живо воскресает в моей памяти моя поездка с Джоном Ридом и Борисом Рейнштейном на Рижский фронт в сентябре 1917 г.! Наш автомобиль направлялся к югу, в сторону Вендена, когда германская артиллерия стала засыпать гранатами деревушку на восточной стороне. И эта деревушка вдруг стала для Джона Рида самым интересным местом в мире! Он настоял на том, чтобы мы поехали туда. Мы осторожно ползли вперёд, как вдруг позади нас разорвался огромный снаряд, и участок дороги, который мы только что проехали, взлетел на воздух чёрным фонтаном дыма и пыли.
Мы в испуге судорожно ухватились друг за друга, но спустя минуту Джон Рид уже сиял восторгом. По-видимому, какая-то внутренняя потребность его натуры была удовлетворена.
Так странствовал он по всему миру, по всем странам, по всем фронтам, переходя от одного необычайного приключения к другому. Но он был не просто авантюрист, путешественник-журналист, зритель со стороны, спокойно наблюдающий муки людей. Напротив, их страдания были его страданиями. Весь этот хаос, грязь, муки и кровопролития оскорбляли его чувство справедливости и приличия. Он настойчиво стремился добраться до корней всех этих зол, чтобы затем вырвать их с корнем.
И вот он вернулся из своих странствий в Нью-Йорк, но не на отдых, а для новой работы и агитации.
Вернувшись из Мексики, он объявил: «Да, в Мексике мятеж и хаос, но ответственность за всё это падает не на безземельных пеонов, а на тех, кто сеет смуту, посылая золото и оружие, т.е. на соперничающие друг с другом американские и английские нефтяные компании».
Из Петерсона он возвратился за тем, чтобы организовать в огромнейшем зале Нью-Йорка, в Madison Square Gardens, грандиозное драматическое представление, названное «Битва петерсонского пролетариата с капиталом».
Из Колорадо он вернулся о повествованием о расправе в Лудло, отчасти затмившем своими ужасами ленский расстрел в Сибири. Он рассказал, как шахтёров выбрасывали из их домов, как они жили в палатках, как эти палатки были облиты керосином и подожжены, как бегущих рабочих расстреливали солдаты - и как погибло в пламени два десятка женщин и детей. Обращаясь к Рокфеллеру - королю миллионеров, он сказал: «Это ваши шахты, это ваши наёмные бандиты и солдаты. Вы убийцы!».
И с поля сражений он вернулся не с пустой болтовней о жестокостях той или другой воюющей стороны, но с проклятиями самой войне как одному сплошному зверству, как кровавой бане, организованной враждующими между собою империализмами. В «Либерейторе» («Освободитель»), радикальном революционном журнале, в который он безвозмездно отдавал лучшие свои писания, он напечатал яростную антимилитаристскую статью под лозунгом «Добудь смирительную рубашку для своего солдата-сына». Вместе с другими редакторами он был привлечён к нью-йоркскому суду за государственную измену. Прокурор всеми силами старался добиться обвинительного приговора от патриотически настроенных присяжных; он дошёл даже до того, что поместил близ здания суда оркестр, игравший национальные гимны во всё время судоговорения! Но Рид и его товарищи твёрдо отстаивали свои убеждения. Когда Рид мужественно заявил, что он считает своим долгом бороться за социальную революцию под революционным знаменем, прокурор задал ему вопрос:
«Но в нынешней войне вы воевали бы под американским флагом?»
«Почему же нет?»
В ответ на это Рид произнёс страстную речь, в которой обрисовал ужасы, свидетелем коих он был на поле сражения. Описание получилось настолько живое и сильное, что даже некоторые из предубеждённых мелкобуржуазных присяжных расчувствовались до слёз и редакторов оправдали.
Как раз в момент вступления Америки в войну случилось так, что Рид подвергся операции, в результате которой лишился одной из почек. Врачи объявили его негодным для военной службы.
«Потеря почки может освободить меня от службы войне между двумя народами, - объявил он, - но она не освобождает меня от службы войне между классами».
Летом 1917 г. Джон Рид поспешил в Россию, где в первых революционных стычках распознал приближение великой классовой войны.
Быстро проанализировав ситуацию, он понял, что завоевание власти пролетариатом логично и неизбежно. Но его волнуют промедления и отсрочки. Каждое утро он просыпался и с чувством, похожим на раздражение, убеждался, что революция ещё не началась. Наконец, Смольный подал сигнал и массы двинулись в революционную борьбу. Вполне естественно, что и Джон Рид пошёл вперёд вместе с ними. Он был вездесущ: при роспуске предпарламента, при постройке баррикад, при овациях Ленину и Зиновьеву, когда те вышли из подполья, при падении Зимнего дворца…
Но обо всём этом он рассказал в своей книге.
Он собирал материал повсюду, переходя о места на место. Он собрал полные комплекты «Правды», «Известий», всех прокламаций, брошюр, плакатов и афиш. К плакатам он питал особенную страсть. Каждый раз, когда появлялся новый плакат, он не задумывался сорвать его со стены, если он не мог добыть его иным способом.
В те дни плакаты печатались в таком множестве и с такой быстротой, что трудно было найти для них место на заборах. Кадетские, социал-революционные, меньшевистские, левоэсеровские и большевистские плакаты наклеивались один на другой такими густыми слоями, что однажды Рид отодрал пласт в шестнадцать плакатов один под другим. Ворвавшись в мою комнату и размахивая огромной бумажной плитой, он воскликнул: «Смотри! Одним махом я сцапал всю революцию и контрреволюцию!»
Так, разными способами он собрал великолепную коллекцию материалов. Она была так хороша, что когда после 1918 г. он прибыл в гавань Нью-Йорка, то агенты американского генерального атторнея (министр юстиции) отняли их у него. Ему удалось, однако, вновь завладеть ими и спрятать в нью-йоркской комнатушке, где среди грохота подземных и надземных поездов, пробегавших над его головой и под ногами, он на своей машинке написал «Десять дней, которые потрясли мир».
Разумеется, американским фашистам нежелательно было, чтобы эта книга дошла до публики. Шесть раз врывались они в контору издательства, пытаясь украсть рукопись. На своей фотографии Джон Рид надписал: «Моему издателю Горацию Ливерайту, едва не разорившемуся при печатании этой книги».
Эта книга не была единственным плодом его литературной деятельности, связанной с его пропагандой правды о России. Разумеется, буржуазия знать не хотела этой правды. Ненавидя русскую революцию и страшась её, буржуазия пыталась утопить её в потоке лжи. Бесконечные потоки грязной клеветы изливались с политических трибун, с экранов кинематографа, со столбцов газет и журналов. Журналы, некогда выпрашивавшие у Рида статьи, теперь не печатали ни одной строчки, написанной им. Но они не были в состоянии зажать ему рот. Он говорил на многолюдных массовых митингах.
Он создал свой собственный журнал. Он сделался редактором лево-социалистического журнала «Революционный век», а затем и «Коммуниста». Он писал статью за статьёй для «Либерейтора». Он разъезжал по Америке, участвуя в конференциях, начиняя фактами всех окружающих, заражая энтузиазмом и революционным пылом, наконец, он организовал в центре американского капитализма Коммунистическую рабочую партию - совершенно так, как за десять лет до того он организовал Социалистический клуб в сердце Гарвардского университета.
«Мудрецы» по обыкновению промахнулись. Радикализм Джона Рида оказался чем угодно, только не «преходящей блажью». Вопреки пророчествам соприкосновение с внешним миром отнюдь не исцелило Рида. Оно только усилило и укрепило его радикализм. Как глубок и крепок был теперь этот радикализм, буржуазия могла убедиться из чтения «Голоса труда», нового коммунистического органа, редактором которого был Рид. Американская буржуазия теперь поняла, что в её отечестве появился, наконец, подлинный революционер. Теперь одно это слово «революционер» повергает её в трепет! Правда, в отдалённом прошлом в Америке были революционеры, и даже сейчас там существуют общества, пользующиеся высоким почётом и уважением, вроде «Дщерей американской революции» и «Сынов американской революции». Этим реакционная буржуазия платит дань памяти революции 1776 г.. Но те революционеры давно отошли в иной мир. А Джон Рид был живой революционер, необычайно живой, он был вызов, он был бич для буржуазии!
Ей оставалось теперь только одно - держать Рида под замком. И вот его арестовывают - не раз и не дважды, но двадцать раз. В Филадельфии полиция заперла зал собрания, не дав ему говорить. Но он влез на ящик из-под мыла и с этой кафедры обратился к огромной толпе, запрудившей улицу. Митинг имел такой успех, и так много в нём было сочувствующих, что когда Рида арестовали за «нарушение порядка», то нельзя было добиться от присяжных обвинительного приговора. Ни один американский город не чувствует себя спокойным, пока не арестовывает Джона Рида, хотя бы один раз. Но ему постоянно удаётся освободиться на поруки или добиться отсрочки суда, и он тотчас же спешит дать бой на какой-нибудь новой арене.
У западной буржуазии вошло в привычку приписывать все свои бедствия и неудачи российской революции. Одно из самых злостных преступлений этой революции заключалось в том, что она превратила этого даровитого молодого американца в пламенного фанатика революции. Так думает буржуазия. В действительности это не совсем так.
Не Россия превратила Джона Рида в революционера. Революционная американская кровь текла в его жилах со дня рождения. Да, хотя американцы постоянно изображаются тучной, самодовольной и реакционной нацией, но в жилах их всё же текут возмущение и бунт. Вспомните о великих мятежниках прошлого - о Томасе, Пэне, об Уолте Уитмэне, о Джоне Брауне и Парсонсе. А нынешние товарищи и соратники Джона Рида - Биль Гэйвуд, Роберт Майнор, Рутенберг и Фостер! Вспомните промышленные кровавые конфликты в Гомстеде, Пульмане в Лоренсе и борьбу Индустриальных рабочих мира (I.W.W.). Все они - и эти лидеры и эти массы - чисто американского происхождения. И хотя это в настоящее время не совсем очевидно, но в крови американцев есть густая примесь бунтарства.
Следовательно, нельзя сказать, что Россия превратила Джона Рида в революционера. Но она сделала из него научно мыслящего и последовательного революционера. Это её великая заслуга. Она заставила его завалить свой письменный стол книгами Маркса, Энгельса и Ленина. Она дала ему понимание исторического процесса и хода событий. Она заставила его заменить свои несколько туманные гуманитарные взгляды жёсткими, грубыми фактами экономики. И она побудила его стать учителем американского рабочего движения и попытаться подвести под него тот же научный фундамент, который он подвёл под свои собственные убеждения.
«Но не в политике твоя сила, Джон!» - говаривали, бывало, Риду его друзья. «Ты художник, а не пропагандист. Ты должен отдать свои таланты творческой литературной работе!» Он часто испытывал правду этих слов, ибо в голове его постоянно зарождались новые стихи, романы и драмы, они постоянно искали себе выражения, стремились облечься в определённые формы. И когда друзья настаивали, чтобы он отложил в сторону революционную пропаганду и сел бы за письменный стол, то он отвечал на это с улыбкой: «Хорошо, я сейчас это сделаю».
Но он ни на минуту не прекращал своей революционной деятельности. Он просто не мог этого сделать! Русская революция захватила его целиком и безраздельно. Она сделала его своим адептом, заставила его подчинить свои колеблющиеся анархические настроения строгой дисциплине коммунизма; она послала его, как некоего пророка с пылающим факелом, в города Америки; она вызвала его в Москву в 1919 г. работать в Коммунистическом Интернационале над делом слияния двух коммунистических партий США.
Вооружившись новыми фактами революционной теории, он вновь пустился в подпольное путешествие в Нью-Йорк. Выданный матросом и снятый с корабля, он брошен был в одиночку финляндской тюрьмы. Оттуда он снова вернулся в Россию, писал в «Коммунистическом интернационале», собирал материалы для новой книги, был делегатом на съезд народов Востока в Баку. Заболев тифом (заразившись им, вероятно, на Кавказе) и истощённый чрезмерной работой, он не устоял против болезни и в воскресенье, 17 октября 1920 г., скончался.
Подобно Джону Риду были и другие бойцы, сражавшееся с контрреволюционным фронтом в Америке и Европе так же доблестно, как Красная Армия боролась с контрреволюцией в СССР. Иные пали жертвой погромов, другие навек умолкли в тюрьмах. Один погиб в Белом море во время шторма на обратном пути во Францию. Другой разбился насмерть, упав в Сан-Франциско с аэроплана, с которого он разбрасывал прокламации с протестом против интервенции. Как ни яростен был натиск империализма на революцию, он мог быть ещё свирепее, если бы не эти бойцы. Кое-что и они сделали для того, чтобы сдержать напор контрреволюции. Не только русские, украинцы, татары и кавказцы помогли русской революции, но, хотя и в меньшей степени, и французы, немцы, англичане и американцы. Среди этих «нерусских фигур» фигура Джона Рида стоит на первом плане, ибо это был человек исключительных дарований, сражённый в полном расцвете своих сил…
Когда из Гельсингфорса и Ревеля пришло известие о его смерти, мы были убеждены, что это просто очередная ложь, из тех, что ежедневно фабрикуются на контрреволюционных фабриках лжи. Но когда Луиза Брайянт подтвердила эту потрясающую весть, то, как это нам ни было больно, пришлось расстаться с надеждой на её опровержение.
Хотя Джон Рид умер изгнанником и над его головой в это время висел приговор к пятилетнему тюремному заключению, но даже буржуазная пресса воздала ему должное как художнику и человеку. Сердца буржуа почувствовали великое облегчение: не было больше Джона Рида, который так умел разоблачать их лживость и лицемерие, так беспощадно бичевал их своим пером!
Радикальный мир Америки понёс невознаградимую утрату. Товарищам, живущим вне Америки, очень трудно измерить чувство утраты, вызванное его смертью. Русские считают вполне естественным, чем-то само собою разумеющимся, что человек должен умереть за свои убеждения. В этой области не полагается никаких сантиментов. Здесь, в Советской России, тысячи и десятки тысяч погибли за социализм. Но в Америке сравнительно мало было принесено таких жертв. Если угодно, Джон Рид был первым мучеником коммунистической революции, предтечею грядущих тысяч. Внезапный конец его поистине метеороподобной жизни в далёкой блокируемой России явился для американских коммунистов страшным ударом.
Одно только утешение осталось его старым друзьям и товарищам: оно заключается в том факте, что Джон Рид лежит в единственном во всём мире месте, где ему хотелось лежать, - на площади у Кремлёвской стены.
Здесь над его могилой был воздвигнут памятник, отвечающий его характеру, в виде необтёсанной гранитной глыбы, на которой высечены слова:
«Джон Рид, делегат III интернационала, 1920».
Перевод с английского С.Г.Займовского
20 годов назад не стало человека, который по популярности мог сравниться с самим Элвисом Пресли. 13 июня 1986 при таинственных обстоятельствах умер Дин Рид, южноамериканский певец и актер, отлично узнаваемый в Русском Союзе.
Кроме того, что Дин Рид был известным певцом и актером, всю свою жизнь он боролся за свои политические убеждения, в почти всех странах его арестовывали, отказывали в визе. Янки он был только по рождению. Как певца и актера на родине его не приняли, в США он был известен только как пловец и бегун. Огромную часть собственной жизни Дин Рид прожил за пределами родины: Латинская Америка, Италия, ГДР, СССР по очереди воспринимали его у себя в гостях.
В Латинской Америке он прожил четыре года, выступая с концертами и снимаясь в фильмах. Параллельно Рид стал интенсивно участвовать в политике: началось все с того, что совместно с Валентиной Терешковой он принял роль в ток-шоу, интенсивно выступая против войны во Вьетнаме, также против военной помощи режиму в Панаме и Сальвадоре. Как итог – певец попал за решетку. Вобщем, по официальной версии, за хулиганство.
В 1965 году в Хельсинки проходит Глобальный Конгресс приверженцев мира, и Дин Рид воспринимает в нем роль. Скоро после чего он в первый раз приезжает в СССР, куда не один раз будет ворачиваться. Певец ездил с концертами на БАМ, многим наверное запомнились не один раз транслируемые по русскому и российскому телевидению кадры – Дин Рин поет и играет на гитаре на крыше теплушки. В одном из собственных интервью он пошутил: "Мой соотечественник Джон Рид написал известную книжку о Рф "10 дней, которые потрясли мир". И хотя я, в отличие от собственного однофамильца, не писатель, я бы мог написать маленькую книгу под заглавием "Девятнадцать дней на БАМе, которые потрясли Дина Рида". О поездке был снят документально-музыкальный кинофильм "Я желаю вам счастья".
Кстати, в том же 1965 году в Аргентине за роль в Конгрессе и поездку в СССР Рида чуток было не уничтожили: фашиствующие террористы в течение 2-ух месяцев обстреливали из пулемета дом певца и его самого.
Одной из самых экстравагантных выходок Дина считают его выступление 1 сентября 1970 года у строения посольства США в столице Чили. Дин принес с собой ведро и порошок, а позже выстирал флаг США, объясняя поступок тем, что смывает с флага кровь тыщ вьетнамцев. Полицейские вырвали из рук Дина флаг, а самого арестовали.
После Латинской Америки его домом стала Италия. На три года. И он опять приезжает в Русский Альянс: после роли в Стокгольмской конференции в апреле 1970 года Дин Рид опять был приглашен в Москву Русским Комитетом защиты мира, чтоб принять роль в пленуме Глобального Совета Мира в честь столетия со денька рождения В.И. Ленина.
В 1978 году в США его опять арестовывают. Сейчас за роль в митинге фермеров против захвата их земель концерном. Певец объявил голодовку (она продолжалась одиннадцать дней). Понятно, что директору кутузки звонили высокопоставленные лица из Кремля и лично интересовались здоровьем Рида. Через 12 дней он был освобожден прямо в зале суда. А в Русском Союзе в этом же году – награжден. Дину Риду была вручена медаль Русского комитета защиты мира "Бойцу за мир", присуждена премия Ленинского комсомола. Певец очень желал жить в СССР – тут у него была возлюбленная дама, эстонка Эва Киви, но русское правительство отказало, мотивировав это тем, что у южноамериканского певца не должно быть супруги на местности страны. Все же, некое время он практически прожил в Русском Союзе.
С 1981 года Рид живет в ГДР на "вилле у озера" совместно с супругой, германской актрисой Ренатой Блюме. Продолжая сниматься в фильмах, режиссировать свои картины, петь, он так и не оставляет политическую борьбу.
В 1983 году правительство Пиночета во 2-ой раз отправляет Рида из Чили и воспрещает ему заезд в страну, сейчас уже навечно. Предпосылкой стали два концерта, данные для студентов Сантьяго и шахтеров Ранкагуа. Понятно, кстати, что билет на его выступление стоил 1 кг товаров для поддержки уволенных шахтеров.
13 июня 1986 года его жизнь оборвалась. Происшествия погибели певца до сего времени непонятны: показания родственников очень разнятся, данные следствия противоречивы, а официальный вывод сделали обычный – суицид.
Версии смерти певца были самые различные. Сходу после известия о его погибели "правые" газеты написали о том, что погибель Дина Рида типо связана с "террористической деятельностью спецслужб коммунистического режима ГДР".
Британская газета "Санди Таймс", которая опубликовала статью "спеца по культуре Восточного блока" Рассела Миллера, приводит слова из дискуссий с супругой Рида, с режиссером кинофильма, в каком собирался сняться Рид, некоторым Вечавковским. По словам создателя, Вечавковский находился в квартире певца в момент его смерти и подходил к телефону заместо владельцев. Знает он и школьную подругу Рида Дикси Ллойд. Эта самая дама, по воззрению создателя статьи, выступает в качестве "головного обвинителя". "Одним из малочисленных друзей в его родной стране была Дикси Ллойд, женщина-бизнесмен из Денвера, в свое время работавшая менеджером у Дина Рида. Она не верует ни в суицид, ни в злосчастный случай. Она убеждена, что его уничтожили, так как он открыто гласил о желании возвратиться в США после 14-летнего пребывания на Востоке."
В статье из "Литературной газеты" от 16 июля 1986 года приводятся слова Ренаты Блюме, опровергающей все эти сведения: "Я никогда не встречалась и не разговаривала по телефону с Миллером. Никакого Вечавковского я не лицезрела и никогда о нем не слышала. Любые догадки о том, что моего супруга уничтожили - самая мерзкая инсинуация. Такие домыслы только обижают память о Дине, причиняя боль мне и нашей дочери. Мой супруг утоп. Его отыскали в озере мертвым. В ближайшее время у Дина резко усугубилось здоровье: у него было нездоровое сердечко. Что касается догадки, что он желал возвратиться в США - и это абсолютная ересь. Ничего подобного он делать не собирался. Он жил идеей о новеньком кинофильме. Он очень обожал нашу дочь. Я считаю подлым иезуитством спекулировать на погибели моего супруга и очень надеюсь, что вы точно передадите мои слова".
С другой стороны в январе 2001 года в журнальчике "SUPERILLU" было размещено интервью госпожи Блюме, в каком она опровергает версию о самоубийстве, склоняясь к тому, что это был злосчастный случай. Меж тем, СМИ приводили слова Ренаты из личной беседы, в какой она гласила о том, что ее супруга зарезали, нанеся 5 ударов ножиком.
Официальная версия звучат так: поссорившись с супругой, Дин порезал для себя руку и уехал из дома. Его машина врезалась в дерево, а певец вылетел из нее и свалился в воду. Поверить в то, что фаворит по плаванию утоп, тяжело, здесь и появилось дополнение: был без сознания от удара.
Понятно, что прибывшей из Америки мамы певца поначалу отказались предъявить тело, объясняя, что лицо Дина изъедено рыбами. Три денька мама добивалась показать труп отпрыска, а когда увидела, обомлела: "Он не был раздут и не смотрелся как утопленник". По другим сведениям, тело певца так никому и не проявили, а кремировали сходу после обнародования "официальной" версии.
В 1990 году появились сведения, что Дин, разочарованный в социализме, покончил с собой, приняв снотворное. Эва Киви уверена, что ее возлюбленного поначалу отравили, а позже бросили в озеро.
Олег Смирнов, бессменный переводчик Дина Рида в СССР в интервью газете "Аргументы и Факты" увидел, что его отыскали в теплой куртке, в то время как в Берлине была мощная жара в тот денек. Не считая того, он вспомнил о том, что после погибели Рида "в связи с фальсификацией данных о погибели отца его дочь от первого брака начала суд: "Штат Калифорния против правительства ГДР". Процесс тормознул после распада ГДР.
Биография Дина Рида - http://msd/chsdnw.php?chsdnew=1792
Рид Джон (1887-1920). Американский писатель, журналист. Один из организаторов коммунистической партии США (1919).
Член Исполкома Коминтерна. Рид родился в г. Портленде (США) в семье богатого бизнесмена. После окончания Гарвардского университета он стал сотрудником ведущих американских газет. В 1913 г. участвовал в буржуазно-демократической революции в Мексике. В книге «Революционная Мексика» он выступил против вмешательства США во внутренние дела этой страны. Осенью 1917 г. приехал в Россию. Участник Октябрьской революции в Петрограде. Вернувшись на родину, Рид совершил около двадцати агитационных поездок по стране, выступая в защиту Октябрьской революции. Осенью 1919 г. «неистовый репортер» снова приехал в Петроград, участвовал в работе II конгресса Коммунистического Интернационала. Летописец Октября ездил по России, собирая материал для своей новой книги. Умер в Москве от тифа. Похоронен на Красной площади у Кремлевской стены. Он был женат на американской писательнице Луизе Брайант-Труллингер (1890-1936).
Рид - автор одного из лучших историко-мемуарных трудов об Октябрьской революции «Десять дней, которые потрясли мир» (Reed J. Ten Days that Shook the World. New York, 1919). В своем «документально точном и правдивом повествовании» американский журналист вполне объективно отразил истинную роль почти каждого из ведущих участников событий 1917 г. Как известно, Ленин высоко оценивал книгу американского журналиста-коммуниста и даже написал предисловие к ней. Он рекомендовал издать ее в миллионах экземпляров на всех языках планеты. Русский перевод книги Рида появился на книжных полках в 1923 г., и Сталин сразу же невзлюбил ее. Дело в том, что в книге не упоминается имя Сталина среди руководителей восстания. Книга была подвергнута критике, а позднее замурована в спецфондах. Более четверти века она была предана забвению; переиздание было осуществлено только четыре года спустя после смерти Сталина, в 1957 г.
Рид Джон (1887-1920). Американский писатель, журналист. Один из организаторов коммунистической партии США (1919).
Член Исполкома Коминтерна. Рид родился в г. Портленде (США) в семье богатого бизнесмена. После окончания Гарвардского университета он стал сотрудником ведущих американских газет. В 1913 г. участвовал в буржуазно-демократической революции в Мексике. В книге «Революционная Мексика» он выступил против вмешательства США во внутренние дела этой страны. Осенью 1917 г. приехал в Россию. Участник Октябрьской революции в Петрограде. Вернувшись на родину, Рид совершил около двадцати агитационных поездок по стране, выступая в защиту Октябрьской революции. Осенью 1919 г. «неистовый репортер» снова приехал в Петроград, участвовал в работе II конгресса Коммунистического Интернационала. Летописец Октября ездил по России, собирая материал для своей новой книги. Умер в Москве от тифа. Похоронен на Красной площади у Кремлевской стены. Он был женат на американской писательнице Луизе Брайант-Труллингер (1890-1936).
Рид - автор одного из лучших историко-мемуарных трудов об Октябрьской революции «Десять дней, которые потрясли мир» (Reed J. Ten Days that Shook the World. New York, 1919). В своем «документально точном и правдивом повествовании» американский журналист вполне объективно отразил истинную роль почти каждого из ведущих участников событий 1917 г. Как известно, Ленин высоко оценивал книгу американского журналиста-коммуниста и даже написал предисловие к ней. Он рекомендовал издать ее в миллионах экземпляров на всех языках планеты. Русский перевод книги Рида появился на книжных полках в 1923 г., и Сталин сразу же невзлюбил ее. Дело в том, что в книге не упоминается имя Сталина среди руководителей восстания. Книга была подвергнута критике, а позднее замурована в спецфондах. Более четверти века она была предана забвению; переиздание было осуществлено только четыре года спустя после смерти Сталина, в 1957 г.