Сергей ахромеев, маршал ссср: биография и фото. «Не могу жить, когда гибнет Отечество». Последний бой маршала Ахромеева
А хромеев Сергей Фёдорович - первый заместитель начальника Генерального штаба Вооружённых Сил СССР, генерал армии.
Родился 5 мая 1923 года в селе Виндрей Торбеевского района (ныне Республика Мордовия). Русский. Член ВКП(б)/КПСС с 1943 года.
В Красной Армии с 1940 года. Окончил один курс Высшего военно-морского училища имени М.В. Фрунзе, в 1942 году - Астраханское пехотное училище, в 1945 году - Высшую офицерскую школу самоходной артиллерии бронетанковых и механизированных войск Красной Армии, в 1952 году - Военную академию бронетанковых и механизированных войск имени И.В. Сталина, в 1967 году - Военную академию Генерального штаба.
В Великую Отечественную войну в июле - декабре 1941 года С.Ф. Ахромеев в составе объединённого курсантского стрелкового батальона участвовал в боях за Ленинград.
По окончании училища в действующей армии: с октября 1942 года по февраль 1943 года командовал стрелковым взводом, затем адъютант старший стрелкового батальона, помощник начальника штаба стрелкового полка, адъютант старший мотострелкового батальона танковой бригады, с июля 1944 года командовал батальоном автоматчиков самоходно-артиллерийской бригады. Принимал участие в боях с немецко-фашистскими захватчиками на Ленинградском, Сталинградском, Южном и 4-м Украинском фронтах.
По окончании войны, с июня 1945 года С.Ф. Ахромеев заместитель командиpa, затем командир танкового батальона. С июля 1952 года по август 1955 года - начальник штаба танкосамоходного и механизированного полков, с сентября 1955 года - командир танкового полка. С декабря 1957 года - заместитель командиpa мотострелковой дивизии, затем - начальник штаба танковой дивизии. С декабря 1960 года - командир танковой дивизии в Белорусском военном округе, с апреля 1964 года - командир учебной танковой дивизии.
По окончании Военной академии Генерального штаба, с июля 1967 года: начальник штаба - 1-й заместитель командующего 8-й танковой армией, а с октября 1968 года - командующий 7-й танковой армией. С мая 1972 года начальник штаба - первый заместитель командующего войсками Дальневосточного военного округа. С марта 1974 по февраль 1979 года - начальник Главного оперативного управления (ГОУ) - заместитель начальника Генерального штаба Вооруженных Сил СССР. С февраля 1979 года - первый заместитель начальника Генерального штаба Вооружённых Сил СССР.
З а умелую координацию действий войск в Афганистане и большой вклад в подготовку и повышение боевой готовности войск в послевоенный период Указом Президиума Верховного Совета СССР от 7 мая 1982 года генералу армии Ахромееву Сергею Фёдоровичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали "Золотая Звезда".
25 марта 1983 года С.Ф. Ахромееву присвоено звание «Маршал Советского Союза» (он стал единственным за все историю, кто стал Маршалом Советского Союза, будучи первым заместителем, а не начальником Генерального штаба).
С сентября 1984 по декабрь 1988 года - начальник Генерального штаба Вооружённых Сил СССР - первый заместитель Министра обороны СССР. С декабря 1988 года - генеральный инспектор Группы генеральных инспекторов Министерства обороны СССР, одновременно с 1989 года - советник Председателя Верховного Совета СССР, с марта 1990 года - главный военный советник Президента СССР. Член ЦК КПСС с 1983 года (кандидат с 1981 года). Депутат Верховного Совета СССР 11-го созыва. Народный депутат СССР с 1989 года.
Маршал Советского Союза, Герой Советского Союза Ахромеев С.Ф. покончил жизнь самоубийством в своём служебном кабинете в Московском Кремле после неудавшейся попытки отстранения от власти Президента СССР в период деятельности (19-21 августа 1991 года) Государственного комитета по чрезвычайному положению в СССР (ГКЧП), оставив предсмертную записку, объясняющую мотивы ухода из жизни: "Не могу жить, когда гибнет моё Отечество и уничтожается всё, что считал смыслом моей жизни. Возраст и прошедшая моя жизнь мне дают право из жизни уйти. Я боролся до конца". Похоронен в Москве на Троекуровском кладбище (участок 2).
Полковник (8.12.1956).
Генерал-майор танковых войск (13.04.1964).
Генерал-лейтенант танковых войск (21.02.1969).
Генерал-полковник (30.10.1974).
Генерал армии (23.04.1979).
Маршал Советского Союза (25.03.1983).Награждён 4 орденами Ленина (23.02.1971, 21.02.1978, 28.04.1980, 7.05.1982), орденами Октябрьской Революции (7.01.1988), Отечественной войны 1-й степени (11.03.1985), 2 орденами Красной Звезды (15.09.1943, 30.12.1956), орденом "За службу Родине в Вооружённых Силах СССР" 3-й степени (30.04.1975), медалями. Также награждён иностранными орденами: Красного Знамени (Чехословакия, 1982), Победоносного Февраля (Чехословакия, 1985), Шарнхорста (Германская Демократическая Республика, 1983), Георгия Димитрова (Болгария, 1988), "Народная Республика Болгария" 1-й степени (1985), "9 сентября" 1-й степени с мечами (Болгария, 1974), "За воинские заслуги" 1-й степени (Вьетнам, 1985), Красного Знамени (Афганистан, 1982), Саурской Революции (Демократическая Республика Афганистан, 1984), Сухэ-Батора (Монголия, 1981), медалями Болгарии ("За укрепление братство по оружию" - 1977, "30 лет Победы над фашистской Германией" - 1975, "40 лет Победы над фашизмом" - 1985, "90 лет со дня рождения Георгия Димитрова" - 1974, "100 лет со дня рождения Георгия Димитрова" - 1984, "100 лет освобождения Болгарии от османского ига" - 1978), Чехословакии ("30 лет Словацкого национального восстания" - 1974, "40 лет Словацкого национального восстания" - 1985), ГДР ("Братство по оружию" 1-й степени - 1980, "30 лет Народной армии ГДР" - 1986), Румынии ("За воинскую доблесть" - 1985), Монголии ("30 лет Победы над Японией" - 1975, "40 лет победы над Японией" - 1979, "60 лет Вооружённых Сил МНР" - 1981), Кубы ("20 лет Революционных Вооружённых сил" - 1976, "30 лет Революционных Вооружённых сил" - 1986), КНДР ("40 лет освобождения Кореи" - 1985), Китая ("Китайско-советская дружба" - 1955), Афганистана ("От благодарного афганского народа", 1988), почётным знаком "Братство по оружию" (Польша, 1988).
Ленинская премия (1981).
В Москве, на доме где жил маршал, установлена мемориальная доска.
«В ноябре 1991 года российская прокуратура прекратила уголовное дело в отношении С.Ф. Ахромеева по факту его участия в деятельности ГКЧП ввиду отсутствия состава преступления. Следствие пришло к выводу, что хотя С.Ф. Ахромеев принял участие в работе ГКЧП и выполнил по заданию заговорщиков ряд конкретных действий, однако по содержанию этих действий нельзя судить о том, что умысел Ахромеева был направлен на участие в заговоре с целью захвата власти.
Однако маршал предпочёл сам себе быть следователем и судьёй. И суд его оказался беспощадным. Маршал, отказавшийся от своей Судьбы, обрёк себя на страшную, особенно для военного человека, смерть - ведь издавна в армии петлёй карали лишь изменников да шпионов…
А через несколько дней после скромных похорон на Троекуровском кладбище г. Москвы могила его была осквернена. Какие-то мерзавцы вырыли гроб, сняли с покойного парадный мундир - и пришлось дважды вешавшегося маршала хоронить второй раз...» (Из книги В. Степанкова и Е. Лисова "Кремлёвский заговор". М., 1992.)
26 лет назад, 24 августа 1991 года, покончил жизнь самоубийством??? УБИТ!!! Сергей Фёдорович Ахромеев — Маршал Советского Союза, Герой Советского Союза, сторонник ГКЧП, коммунист, пламенный патриот своей Социалистической Родины.
Похоронен в Москве на Троекуровском кладбище (участок 2), на могилу Маршала люди постоянно приносят цветы.
Однако многие говорят об убийстве Маршала, мешавшего полноценной реставрации капитализма на территории СССР (22 августа того же года в своей квартире застреленным был найден Б.К. Пуго: https://vk.com/wall-57478050_89569).
ВЕЧНАЯ СЛАВА Герою, коммунисту и патриоту социалистической Родины — СЕРГЕЮ ФЁДОРОВИЧУ АХРОМЕЕВУ!
Сергей Федорович Ахромеев занимал пост советника Президента СССР, ему было шестьдесят три года. 24 августа 1991 года он покончил жизнь самоубийством в своем кремлевском кабинете. Перед смертью маршал оставил пять писем.
В одной записке были такие слова:
«Не могу жить, когда гибнет мое Отечество и уничтожается все, что я всегда считал смыслом в моей жизни. Возраст и прошедшая моя жизнь дают мне право уйти из жизни. Я боролся до конца».
В письме родным:
«Всегда для меня главным был долг воина и гражданина. Вы были на втором месте. Сегодня я впервые ставлю на первое место долг перед вами. Прошу вас мужественно пережить эти дни. Поддерживайте друг друга. Не давайте повода для злорадства недругам».
Оставил он и послание М. С. Горбачеву, в котором написал:
«Мне понятно, что как Маршал Советского Союза я нарушил Военную Присягу и совершил воинское преступление, — давал предельно строгую оценку своим поступкам Ахромеев. — Не меньшее преступление мной совершено и как советником Президента СССР… Я был уверен, что эта авантюра потерпит поражение, а приехав в Москву, еще раз убедился в этом. Начиная с 1990 года я был убежден, что наша страна идет к гибели. Вся она окажется расчлененной. Я искал способ громко заявить об этом. Посчитал, что мое участие в обеспечении работы «Комитета» и последующее связанное с этим разбирательство даст мне возможность прямо сказать об этом. Звучит, наверное, неубедительно и наивно, но это так. Никаких корыстных мотивов в этом моем решении не было…»
Способ, который маршал избрал для ухода из жизни, — повешение. Но повешение странное: для этого маршал воспользовался скрученным вдвое синтетическим шпагатом, которыми обычно перевязывают пакеты, и медной ручкой высокого кремлевского окна. Первое повешение не удалось: шпагат порвался. Тогда маршал снова скрепил шпагат при помощи скотча и повесился в крайне неудобной позе, как это делают заключенные, — подогнув колени, в надежде, что вес тела затянет петлю намертво.
Между первой и второй попытками маршал ответил на телефонный звонок и отпустил своего шофера. Однако напомнил, что тому после обеда необходимо вернуться на автобазу. Затем он написал еще одну записку:
«Я плохой мастер готовить орудие самоубийства. Первая попытка (в 9.40) не удалась. Порвался тросик. Очнулся в 10.00. Собираюсь с силами все повторить вновь. Ахромеев».
Эта попытка удалась. Протокол с места происшествия, составленный муровцами, гласил:
Повреждений на одежде не было. На шее трупа находилась скользящая, изготовленная из синтетического шпагата, сложенного вдвое, петля, охватывающая шею по всей окружности. Верхний конец шпагата был закреплен на ручке оконной рамы клеящейся лентой типа «скотч». Каких-либо телесных повреждений на трупе, помимо связанных с повешением, не обнаружено…
Через четыре года после смерти маршала корреспонденту «Совершенно секретно» Терехову удалось поговорить с его вдовой.
— Горбачев боялся Ахромеева? — спросил ее корреспондент, — Михаил Сергеевич принимал близко к сердцу постоянные слухи о готовящемся перевороте?
— Я думаю, не боялся. А насчет переворота… Сергей Федорович говорил: силой в России ничего не сделаешь. Убрать неугодного руководителя — не самая большая проблема. А вот что делать дальше? Он считал, что самое опасное для нашей страны — лишить власть уважения, авторитета, дискредитировать саму идею власти. Сейчас именно это и произошло. Видите, к чему это привело? А он хотел предотвратить, предупреждал. Вспомните, сколько он писал об этом. А его противники вот тут-то и вспоминали: «Кого вы слушаете? Он же получил Героя за Афганистан». В общем, оставив Генштаб, он советником Горбачева долго работать не смог. Написал несколько рапортов об отставке. На последнем в июне 1991 года Горбачев написал: «Подождем!»
— Язов учился с Ахромеевым на одном курсе в академии, в Генеральном штабе у Сергея Федоровича тоже еще оставались соратники. И, несмотря на это, выходит, маршал ничего не знал о готовящихся событиях августа 1991 года?
— Ничего не знал. 6 августа я, он и внучка уехали в отпуск в Сочи, спокойно отдыхали. 19-го Сергей Федорович, как всегда, пошел утром на зарядку, потом вернулся и разбудил нас: «Включите быстрее телевизор!» Он молча выслушал первые сообщения. Когда случалось что-то важное, он обычно замолкал. Молча сходили на завтрак. Я его ни о чем не спрашивала. Потом он вдруг говорит: «Я должен лететь в Москву и во всем разобраться на рабочем месте». Мы и не попрощались как следует. Его провожала группа врачей: «Возвращайтесь, Сергей Федорович, ждем». Он отшутился: «Оставляю вам в залог жену». Поцеловал меня и внучку и уехал. Больше я его не видела.
— Кто же с ним был дома в эти дни?
— Дочери, их семьи. Когда по ТВ прозвучали первые сообщения о создании ГКЧП, они поняли: отец приедет. Он и приехал — веселый, загорелый, сказал, что пока ничего не понимает, и уехал в Кремль. Он предложил свою помощь Янаеву, работал в аналитической группе, собиравшей сведения с мест. В этом и состояло его участие в ГКЧП. Дочери звонили мне без конца: приезжай скорее. Но прямо ничего не говорили. Конспираторы! Сочиняли, что заболел кто-то из детей, Я обижалась: ну что же вы не даете мне отдохнуть, неужели не можете сами об отце позаботиться? Потом не выдержала, позвонила Сергею Федоровичу в Кремль узнать, он сказал, что у него все в порядке. Обещал рассказать, когда вернусь. Но я все-таки решила ехать. С трудом достали билеты на 24 августа.
— После неудачи ГКЧП Сергей Федорович сильно переживал?
— Он был подавлен, ждал ареста. Но продолжал ходить на работу в Кремль, хотя там в ту пору мало кто был. Дочь однажды не выдержала: «Зачем ты-туда ходишь? Как там тебе?» — «Ко мне никто не подходит. Никто со мной не заговаривает». Думая, что арестуют, он говорил: «Я понимаю, вам будет трудно, но я иначе не мог». Дочери спросили его: «Ты не жалеешь, что прилетел?» Он ответил: «Если бы я остался в стороне, я проклинал бы себя всю жизнь».
— В участниках ГКЧП он не разочаровался? Давал им оценки?
— Дочери рассказывают, что в ночь с 23-го на 24 августа они долго разговаривали. Было интересно узнать, его мнение о событиях и людях, в них участвующих. Не всех членов ГКЧП он знал одинаково хорошо. Но к тем, к кому относился с уважением до этих событий, он своего отношения не переменил.
— Например, к Язову?
— Не только. К Бакланову, Шенину…
— По мнению следствия, в эту ночь Ахромеев уже решился на самоубийство.
— По мнению следствия — так.
— Вы прилетели домой…
— Начали звонить Сергею Федоровичу в Кремль — телефон молчал. После пяти вечера звонили каждые десять-пятнадцать минут. В 23.00 позвонил его шофер, спросил, не приехал ли Сергей Федорович, а то его что-то не вызывает, и он не знает, что делать. Потом легли спать. Я, конечно, всю ночь не спала — вскакивала на звук каждой машины. Утром решили ехать в Москву — мы жили на даче. Только открыли дверь квартиры — звонит телефон. Дочь взяла трубку, и по ее лицу я поняла: случилось что-то ужасное. Звонил дежурный по группе генеральных инспекторов, сказал, что Сергей Федорович скоропостижно скончался, есть подозрение, что он покончил с собой (застрелился).
Ночью его отвезли в морг кремлевской больницы, потом в госпиталь имени Бурденко. Мы поехали в прокуратуру. Там сказали, что в распоряжении следствия есть видеосъемка места происшествия. Я сразу же попросила показать ее. Следователи переглянулись, с сомнением посмотрели на меня: мол, выдержку ли? — но согласились. Я и одна из дочерей пошли смотреть, вторая не смогла. Сергея Федоровича обнаружил дежурный. Кабинет был открыт, ключ торчал в замочной скважине снаружи. Хоронили его 29 августа.
Обратите внимание, даже инспектора сразу после происшествия причиной смерти называли самоубийство при помощи огнестрельного оружия. Им и в голову не приходило, что Сергей Федорович, как школьник или заключенный, будет засовывать голову в петлю, да еще и дважды. Как-то странно, не по-военному выглядел такой способ свести счеты с жизнью. Смерть от удушения упаковочной бечевкой…
Люди, знавшие маршала долгие годы, были его смертью потрясены, у них никаких иных слов, чем «солдат долга», не находилось. Многие из них позже упомянули маршала в своих воспоминаниях.
Генерал Махмут Гареев:
В свое время маршал Советского Союза Г. К. Жуков говорил, что высшее достоинство человека состоит не в том, чтобы взлететь на большую должность и мучить этим себя и других, а в том, чтобы на любом посту хорошо и исправно делать порученное дело. Этого принципа всю жизнь придерживался и Сергей Федорович Ахромеев…
Назначение С. Ф. Ахромеева помощником М. С. Горбачева, видимо, представлялось как возможность как-то позитивно влиять на него. Но маршал попал в окружение таких заядлых интриганов, противостоять которым было непросто, и он при «дворе» серьезного влияния уже не имел…
Как-то в дружеской беседе один из командующих войсками военного округа спросил у Сергея Федоровича: «Сложился ли тут у вас такой же дружный коллектив, как это было в танковой армии или округе?» На что после тяжелого вздоха С. Ф. Ахромеев с печальной улыбкой ответил: «Такое искреннее, бескорыстное товарищество бывает только в войсках».
В целом Сергей Федорович Ахромеев был человеком и военачальником высокой чести и достоинства, до конца верным присяге и своему долгу. Он обладал прекрасной памятью и незаурядным аналитическим умом. Из времен войны известен случай, когда он с гранатой в руках оставался в подбитом танке, пока на выручку не прибыли наши разведчики. Будучи командиром полка и дивизии, даже в обычные дни, когда не было учений, он спал не более пяти-шести часов в сутки, а все остальное время работал. Нередко в четыре-пять часов утра он вызывал на танкодром или танковую директрису командиров полков. Это рождало, разумеется, и нарекания, но он исходил из того, что пока дело не налажено, служебные обязанности в полной мере не выполнены, ни о каком отдыхе или расслаблении не может быть и речи. Помню полет из Ташкента в Москву после проведенного под его руководством учения, где мы трое суток почти не спали. Сев в самолет, он не позволил себе подремать и до конца полета корпел над документами.
Будучи очень строгим и требовательным к себе и подчиненным, в самой напряженной обстановке он не терял самообладания, проявлял выдержку и всегда был очень тактичным в обращении с подчиненными. И друзья, и недоброжелатели Сергея Федоровича единодушно отмечали такую его черту, как кристальная честность и порядочность, проявлявшуюся даже в мелочах. На любой должности, которую он занимал, не могло быть и речи о каких-либо злоупотреблениях с его стороны…
В свете всего этого тот путь, который Сергей Федорович избрал для ухода из жизни, оправдать, видимо, невозможно, ибо это противоречило его же жизненным принципам-. Но только Бог ему судья. И если уж говорить совсем откровенно, то и погиб он прежде всего потому, что был самым совестливым среди окружавших его людей.
Работник ЦК КПСС Валерий Болдин:
Этот честный и преданный Родине человек оказался, в. трагическом положении, приведшем его в конце концов к роковому-решению. В августе 1991 года он был найден: мертвым в своем кабинете. Его, солдата, прошедшего вею войну, достигшего высших военных должностей и почестей за службу народу, за заботу об обороне страны, что позволяло нам сохранять военный паритет и обеспечивать мирный труд людей в самые «холодные» годы сосуществования, теперь шельмовали за то, что приобрел какую-то утварь для дачи. Стыдно читать в печати, слышать из уст народных депутатов, не знающих, что такое война, но превратившихся в пламенных борцов с привилегиями, о мифических «злоупотреблениях» маршала…
Мне пришлось быть вместе с Сергеем Федоровичем в поездке в США. Я видел, как американские военные, президент Р. Рейган с уважением и вниманием относились к С. Ф. Ахромееву, не меньшим, если не большим, чем к генсеку. С таким же почетом его встречали и тогда, когда он уже не был начальником Генерального штаба страны. И вот теперь его отдали на съедение мелким крохоборам. Разве такое предательство со стороны Горбачева не могло не нанести незаживающей раны ветерану, старому солдату в маршальских погонах? И разве не наплевательское отношение лидеров государства, не пожелавших проститься с человеком, который столь много сделал для укрепления обороноспособности государства, а позже, когда пришло время, для его разумного и паритетного разоружения, привело к тому, что над могилой С. Ф. Ахромеева так преступно и грязно надругались мародеры.
А ведь, как я уже сказал, маршал готовился уйти в отставку. Месяца за два до случившегося С. Ф. Ахромеев подал заявление президенту о своем уходе и откровенно сказал, что в сложившихся условиях третирования его, шельмования военных, поспешного, непродуманного, а главное, одностороннего разоружения, не имеет права занимать пост рядом с президентом и не будет участвовать в разрушении армии и государства. М. С. Горбачев был озадачен таким поворотом дел и просил Сергея Федоровича повременить, поработать еще. В свое время он привлек С. Ф. Ахромеева для работы в своем аппарате, полагая прикрыть его именем те не всегда оправданные
уступки, которые делались на переговорах с США в то время. Он и не скрывал этого. «Понимаешь, зачем он мне нужен? — откровенничал Горбачев, — Пока он со мной, решать разоруженческие вопросы будет легче. Ему верят наши военные и оборонщики, уважают на Западе…»
Маршал СССР Сергей Федорович Ахромеев подал заявление об уходе от Горбачева и зашел ко мне, чтобы сказать о принятом им решении. «Горбачев, конечно, возражает, просит подумать и не спешить, — сказал Сергей Федорович. — Но я больше не могу и не хочу участвовать в развале державы и армии. Он сказал, что вернется к вопросу после моего отпуска, но я мнение не изменю. Все. Ухожу».
Но события повернулись так, что он ушел из жизни, не в силах изменить своим принципам, присяге, товарищам по оружию, вместе с которыми прошел боевыми дорогами тысячи километров, укрепляя армию, воспитывая солдат и офицеров в верности Родине.
Адмирал Кроув, США:
Маршал Сергей Ахромеев был моим другом. Его самоубийство — это трагедия, отражающая конвульсии, которые сотрясают Советский Союз. Он был коммунистом, патриотом и солдатом. И я полагаю, что именно так он сказал бы о себе сам.
При всем своем великом патриотизме и преданности партии Ахромеев был современным человеком, который понимал, что многое в его стране было ошибкой и многое должно быть изменено, если Советский Союз намерен и впредь оставаться великой державой…
В 1987 году маршал Ахромеев впервые посетил Вашингтон. Он приехал вместе с Горбачевым на подписание Договора об уничтожении ракет средней и малой дальности. Я пригласил его в Пентагон. Когда спустя два дня он приехал на завтрак, то был один. Начальник советского Генерального штаба вступил в лагерь противника без охраны и свиты помощников! Это была впечатляющая демонстрация уверенности в себе. В 1989 году он сказал мне, что недооценил глубину неудовлетворенности в его стране. Несмотря на его желание перемен, он не предвидел, куда приведут реформы в будущем.
Год назад мы опять встретились в Москве. «Не вы разрушили коммунистическую партию, — сказал он мне. — Это сделали мы сами. И пока это происходило, мое сердце разрывалось тысячу раз в день. Испытываешь гнетущее чувство, когда тебе говорят, что все, ради чего ты работал и боролся пятьдесят лет, неверно», — продолжал он. Он был предан идеалам коммунизма и очень гордился тем, что все, что у него было, не намного превосходило то, что он носил на себе. Его узкие представления о капитализме были причиной нашего самого жаркого спора. В конце концов он не смог примирить свои противоречивые убеждения с тем, что захлестывало его.
Интересные характеристики дают маршалу Ахромееву. Вряд ли такой человек решится покончить с собой по собственной воле. Вот почему сразу же возникли подозрения, что маршалу «помогли». Тем более что между моментом самоубийства и моментом, когда тело маршала было обнаружено, прошло немало времени. И, что с озадаченностью отмечали сыщики, дверь в кабинет маршала была заперта снаружи. Подозрения даже пали на Барсукова, который в ту пору заведовал кремлевским хозяйством и в тот день находился на работе, но поскольку его знали как человека осторожного и трусливого, версию эту всерьез никто не принял.
По просьбе адмирала Кроува сотрудники американского посольства поехали на второй день после похорон возложить венки на могилу Ахромеева. Могилу они застали в жутком состоянии. Она была вскрыта, приколоченная к гробу маршальская фуражка содрана, сам маршал, похороненный в полной форме, переодет в гражданское платье…
Маршал Сергей Ахромеев был уникальной и яркой фигурой. Многие называли его "человеком чести". Среди военных, чиновников и политических деятелей он всегда пользовался завидным уважением. Маршал искренне разделял коммунистические идеалы. При этом он отчетливо понимал, что очень многое в советской державе было ошибкой. Он считал, что если страна намерена оставаться Великой Империей, она должна меняться.
Первое испытание
Маршалу Ахромееву пришлось пройти довольно долгий путь, прежде чем достичь вершины в военной карьере. Он родился весной 1923 г. в одном из сел Тамбовской губернии и рос в обыкновенном крестьянском семействе.
Через несколько лет маршал Ахромеев, фото которого вы видите в статье, перебрался в столицу и начал учиться в специальной военно-морской школе. Окончив там обучение, он продолжил совершенствоваться уже в аналогичном вузе.
К сожалению, в этих стенах будущий маршал отучился всего лишь один год, так как началась война. Таким образом, он принял активное участие в баталиях. При этом он воевал на таких «опасных» фронтах, как Сталинградский, Украинский, Южный… Кроме того, он участвовал в обороне северной столицы и даже получил медаль.
Летом 1944-го Сергей Ахромеев стал командиром батальона автоматчиков. Одним словом, эту страшную войну он знал более чем не понаслышке.
В мирное время в своих разговорах неоднократно возвращался к этим событиям. Правда, говорил он, в первую очередь, о людях, которые возглавляли дивизии, армии, фронты. Сергей Ахромеев считал, что они стали настоящими учителями не только во время войны, но и в послевоенное время.
От командира батальона до начальника штаба
Маршал Ахромеев, биография которого была насыщенная событиями и интересными фактами, когда закончились баталии, успешно окончил одну из офицерских бронетанковых школ. И осенью 1945-го он уже командовал танковым батальоном.
Спустя семь лет, пройдя на этот раз обучение в Военной Академии, Сергей Ахромеев возглавил приморский штаб танко-самоходного полка, а еще через три года стал начальником всех танковых полков на Дальнем востоке.
Позже он перебрался в Белоруссию, и в 1964 г. стал руководить учебной танковой дивизией.
За это время маршал Сергей Ахромеев продолжал учиться, в том числе - в Академии при Генштабе. После чего на протяжении четырех лет он был командиром танковой армии в той же советской республике.
Спустя некоторое время он снова оказался в Приморье и возглавил окружной штаб.
На высших должностях
В середине 1970-х Ахромеев перебрался в столицу, где на протяжении пяти лет он руководил Главным оперативным управлением Генштаба. А в период 1979-1984 гг. он был вторым человеком в этом учреждении. За это время ему неоднократно приходилось выезжать в Афганистан. Он планировал военные операции в этой стране абсолютно на всех этапах. При этом являлся непреклонным последователем вывода советских войск из ДРА.
Сергей Ахромеев на посту главы генштаба
В 1984 Ахромеев уже возглавил Генштаб Вооруженных Сил Советского Союза. По воспоминаниям его коллег, он был профессионалом высочайшей пробы. Он охватывал весь колоссальный комплекс задач. Мужчина не жил прошлым. Выстраивал работу штаба исключительно на перспективу - на 5, 10, 15 лет вперед. Эта способность дана далеко не всем.
Он обладал уникальной памятью. К примеру, прекрасно помнил номера всех советских подразделений, отлично был осведомлен о состоянии группировок натовских частей.
Маршал работал без выходных. С подчиненными он общался подчеркнуто уважительно и интеллигентно. В результате все сотрудники буквально любили его и безмерно уважали.
На посту начальника штаба он часто принимал участие в переговорах, которые, в итоге, положили «конец» холодной войне. При этом он был недоволен ходом военной реформы. Считал, что из-за этих процессов советская военная мощь априори будет ослаблена. В процессе разоружения министр иностранных дел Шеварднадзе шел на огромные уступки Соединенным Штатам. И лишь благодаря команде Ахромеева удавалось ставить препоны на пути этого политического деятеля.
Тем не менее маршал, высказав свое несогласие с военным реформированием, был вынужден уйти в отставку.
Ранней весной 1990 г. первый советский президент М. Горбачев предложил ему пост советника по военным делам.
По большому счету Ахромееву изначально нравился стиль нового лидера. Он пытался вникать во многие вопросы. Но со временем, приезжая из Кремля домой, маршал находился в расстроенных чувствах...
А через некоторое время он был и вовсе обескуражен поведением главы государства. Президент начал не только откладывать решение многих серьезных и неотложных вопросов в армии, но и не давал ему никаких поручений.
В результате в июне 1991 г. маршал СССР Ахромеев решил подать прошение об отставке. Однако советский лидер продолжал медлить с ответом. Тогда в начале августа Ахромеев отправился в заслуженный отпуск. Компанию ему составили его супруга с внуками. В качестве места отдыха они выбрали один из сочинских санаториев.
Тревожный август
Утром 19 августа из новостных передач маршалу СССР Ахромееву стало известно, что происходит в стране. До этого о появлении ГКЧП на политической карте он совершенно не знал. Маршал решил срочно вернуться в столицу, что, по сути, привело к трагическому финалу.
В Москве его принял глава ГКЧП Г. Янаев. Ахромеев поддержал путчистов, предложив своё содействие. При этом в состав «опального» комитета не стал входить.
На следующий день он находился в Кремле и собирал информацию об обстановке в государстве. Также он разработал план грядущих мероприятий, связанных с введением чрезвычайного положения. На всю ночь он остался на работе.
Когда ГКЧП потерпел поражение, Ахромеев 22 августа отправил личное письмо Горбачеву. По сути, это было завещание маршала Ахромеева. Он написал, что государство находится на краю пропасти, и все идёт к неминуемой гибели. Ахромеев утверждал, что в ближайшем времени Советский Союз станет расчленённым. При этом он считал, что все действия ГКЧП изначально были обречены на неудачи. Полагал, что его участие в обеспечении деятельности «Комитета» даст ему возможность прямо и открыто сказать об этом. Кроме того, он, как советский маршал, был осведомлен, что совершил воинское преступление, нарушив присягу.
Одним словом, Сергей Ахромеев в этом сообщении вынес самому себе приговор…
На следующий день он был на заседании одного из комитетов Верховного Совета. По словам очевидцев, маршал находился в очень подавленном состоянии. Во всяком случае, ранее он активно выступал на таких мероприятиях, но теперь не проронил ни одного слова.
Параллельно ему удалось завершить текст своего собственного выступления на грядущей сессии Верховного Совета. Она должна была состояться 26 августа. Он был намерен донести до общественности некоторые факты и сведения о настоящем предательстве интересов страны некоторыми чиновниками из высшего эшелона государства. Впрочем, к этому мы еще вернемся.
Смерть маршала Ахромеева
24 августа с утра маршал как всегда прибыл на работу. Он казался довольно бодрым и веселым. И, соответственно, мыслей о суициде у него не наблюдалось.
В эти последние часы он что-то писал и копировал какие-то документы. При этом пытался это сделать незаметно. И если кто-то заходил в его кабинет, прятал бумаги. Ранее такого он не делал.
Спустя определенное время, судя по пяти предсмертным запискам, он предпринял свести счеты с жизнью посредством повешения. Однако этого не случилось, так как орудие самоубийства оборвалось. Порядка 20 минут маршал находился без чувств. Очнувшись, он написал, что задуманное все-таки намерен повторить.
К сожалению, страшный план был реализован. И вечером кремлевские сотрудники нашли его повешенным в своем кабинете. Но было ли это самоубийством на самом деле? Сущевствует много версий. И все они имеют право на жизнь.
Основные версии гибели Сергея Ахромеева
Напомним, что маршал Ахромеев пять предсмертных записок оставил членам своего семейства и коллегам. Эти письма, по сути, отвечают на некоторые вопросы.
С одной стороны, его последние сообщения как бы убеждают окружающих, что акт суицида был в действительности добровольным. Он написал, что не в состоянии наблюдать, как погибает его Родина. Сергей Ахромеев говорил, что убивается все, что он считал смыслом своего существования. Он сказал, что в этой борьбе сражался до последнего.
Многие считают, что окончательно проиграл он эту битву накануне самоубийства. В этот день, 23 августа 1991 года, Ельцин в присутствии президента СССР подписал указ, связанный с приостановлением деятельности коммунистической партии РФ. По мнению многих, именно поведение Михаила Горбачева, равно как и запрет КПСС, стали поистине последней каплей для маршала.
С другой стороны, некоторые полагают, что гибель блистательного маршала является спровоцированным самоубийством. Ведь смерть Ахромеева для его родственников стала страшным ударом. Ни супруга, ни дочь даже не могли представить, что такое произойдет. Его знали, как волевого и жизнерадостного человека. В результате многие исследователи и друзья военачальника считают, что маршала подтолкнули к суициду. Быть может, он получал угрозы репрессиями или, скажем, арестом членов семейства. Поэтому он, наверное, видел только один выход из этой тяжелой ситуации - самоубийство.
Кроме того, на данный факт, что его начали шантажировать благополучием семьи, наводит одна из его последних записок. Он писал родным, что, в первую очередь, главным долгом у него была служба. Но теперь он считал, что самое важное - это семья. Также он просил, чтобы члены семейства мужественно пережили эти мрачные дни. И добавил, чтобы они никогда не стали давать повода для злорадства недоброжелателям.
Так кто убил маршала Ахромеева? И было ли это убийством? Если на самом деле маршалу помогли свести счеты с жизнью, то для этого были серьезные причины. Сергей Ахромеев являлся правой рукой советского президента. Он был осведомлен, кто и куда продает отечественное вооружение, и знал, как безжалостно разворовываются средства и техника западных групп советских войск. Одним словом, ему была прекрасно известна вся «кухня» предательства стратегических интересов Советского Союза в европейских странах. И, как говорилось ранее, маршал был намерен довести до сведения народных избранников эти факты.
И если 26 августа на заседании он хотел публично выступить, зачем он полез в петлю накануне? По всей видимости, его доклад кому-то был очень невыгоден и опасен в такой наэлектризованный момент. Таким образом, версия о том, что смерть Ахромеева была необходима кому-то, чтобы он не стал разоблачать чиновников на заседании ВС Советского Союза, выглядит более чем правдоподобна.
Компромат маршала мог быть просто убийственным. Увы, но все свои тайны и секреты маршал Ахромеев, загадка смерти которого осталась неразгаданной, предпочел забрать с собой.
Кстати, многие были поражены, что после первой попытки удавиться, маршал очень спокойно беседовал со своим водителем и даже куда-то собирался отъехать на машине. Кроме того, в его кабинет постоянно кто-то заходил и выходил. И лишь после этого Сергей Ахромеев уже смог довести задуманное до конца.
Немаловажно и другое обстоятельство. Для военного человека самоповешение является исключительно не характерной формой убийства. Также удивляет и способ. Тело маршала находилось в сидячем положении. Правда, как выяснилось, у него не было оружия, ибо после того, как он ушел в отставку, все было сдано, включая пистолеты, которые были получены в качестве награды.
Честно говоря, члены семейства Ахромеевых категорически не могут поверить в его самоубийство. Генерал Варенников разделял эту точку зрения. К сожалению, маловероятно, что подлинные обстоятельства его смерти могут быть раскрыты в будущем…
Последний путь
Маршала Сергея Ахромеева похоронили в первый день осени 1991 года. Последний приют он обрел на Троекуровском погосте, что в Москве. Между прочим, церемония прощания прошла с явным нарушением ритуала, который был положен скончавшемуся по статусу.
А ночью, сразу после похорон, захоронение Ахромеева было разворовано. Вандалам удалось разрыть могилу и поднять плиту. Они не только вскрыли гроб, но и похитили мундир маршала с его наградами. Следователи своевременно завели соответствующее уголовное дело. Ими были задержаны несколько подозреваемых, которые занимались перепродажей военного обмундирования и орденов. Однако через некоторое время правоохранители были вынуждены отпустить их за отсутствием доказательств. Ну а мундир так и не был обнаружен. Пожалуй, это было последним унижением легендарного военачальника.
Самое печальное, что первый крупный некролог о маршале был опубликован вовсе не в Советском Союзе, а в Соединенных Штатах. Статья о нем называлась «Коммунист. Патриот. Солдат». Автором был адмирал У. Кроу. Одно время он руководил всеми американскими штабами. Этих военных связывали дружеские отношения. Адмирал написал, что маршал - человек чести. Кстати, заголовок некролога был выбит на памятнике Ахромееву.
Память
Как ушел из жизни маршал Ахромеев? Убийство это или самоубийство? На сегодняшний день папки с материалами «маршальского» дела уже давно пылятся в архивах. Многие, к сожалению, уже даже начинают забывать его имя. Но зато несколько лет назад на его родине, в деревне, где он родился, благодарные земляки установили памятную доску, приуроченную к его юбилею. А один из местных живописцев написал его портрет. Эта картина находится в сельской библиотеке.
Кроме того, западные офицеры до сих пор с теплотой вспоминают о нем. Мы уже говорили об американском адмирале, который дружил с Ахромеевым. После кончины маршала он постоянно присылал семье весточки. А если оказывался в нашей стране, то в обязательном порядке приходил к вдове и, конечно же, посещал могилу.
А бывший глава Соединенных Штатов Дж. Буш-ст. упомянул его в своей автобиографической книге. Она называется «Моя жизнь». Президент писал, что маршал искренне был предан своей стране. Он был всегда готов выполнить долг перед отечеством. Буш соглашался, что Ахромеев отличался от американцев только убеждениями. Он был коммунистом и военным. Но самое главное, он «с почетом служил России».
Маршал и Герой СССР, депутат Верховного Совета СССР и замминистра обороны СССР Сергей Ахромеев покончил с собой 24 августа 1991-го. Произошло это в его собственном рабочем кабинете в Кремле. Такова официальная версия события. Тело маршала обнаружил дежурный офицер около 22:00.
Детали
Писатель Рой Медведев, лично изучивший предсмертные записи Сергея Федоровича, уверен, что это было именно самоубийство. Решение уйти из жизни стало результатом тяжелой внутренней борьбы и глубочайших переживаний. Сергей Федорович размышлял над ним весь день 23 августа, даже описал в своих записках первую неудачную попытку повешения.
Он совершил ее еще в 9:40. Как написал сам Сергей Федорович, он был «плохим мастером готовить орудие самоубийства». Трос, на котором Ахромеев хотел повеситься, оборвался. Маршал упал на пол и пробыл в бессознательном состоянии около 20-ти минут. Затем он очнулся и снова стал собираться с духом, намереваясь довести начатое до конца.
Следователь по делу Ахромеева, Леонид Прошкин задокументировал, что в кабинете маршала был идеальный порядок. Никаких следов борьбы не было. На столе лежали те самые предсмертные записки, в которых покойный подробно описал все свои действия. По мнению следователя, никаких сомнений в том, что это было самоубийство, вообще не возникало.
Не перенес произошедшего с его страной
В последние дни своей жизни маршал Ахромеев пребывал в подавленном состоянии. Он более 50-ти лет отдал службе народу и государству. Все происходящее со страной в конце 80-х переживал очень тяжело. Накануне самоубийства Сергей Федорович отдыхал с женой в сочинском санатории. Там-то он и узнал о готовящемся путче.
19 августа спешно вылетел в Москву, где вошел в состав ГКЧП. Ахромеев, всю жизнь верно служивший Советскому Союзу, не мог пережить того, что с ним происходило в последние годы. После подавления путча и ареста членов ГКЧП Сергей Федорович публичной «казни» своих убеждений предпочел добровольный уход из жизни.
Странные обстоятельства смерти
Несмотря на отсутствие сомнений у следователя, по делу о самоубийстве Ахромеева было собрано много противоречивых сведений. Две пухлые папки. Сергей Федорович вроде бы и оставил предсмертные записки, которые должны были убедить окружающих, что повесился он добровольно, но вел себя покойный накануне смерти странным образом.
Были опрошены его водитель, секретари. Днем 24 августа – что было после первой неудавшейся попытки самоубийства – Ахромеев давал по телефону деловые распоряжения своему водителю совершенно спокойным голосом. После обеда и вечером того же дня его кремлевский секретарь заметил, что в кабинет Сергея Федоровича кто-то входил (хотя самого маршала он тогда не видел).
Все эти нестыковки и странное, не типичное для самоубийцы в депрессии поведение Ахромеева накануне своей смерти дали повод для версии, что кто-то помог маршалу уйти из жизни. Особенно настораживает способ самоубийства.
Маршал, как человек военный, скорее мог бы пустить себе пулю в висок. Это было бы куда быстрее и надежнее, чем пытаться повеситься на синтетическом шпагате, да еще и в сидячем положении у окна. Подобный способ «казни» и самоубийства используют только заключенные в тюрьмах. Едва ли маршал стал бы уходить из жизни подобным образом.
Другая версия
Все описанные подробности были очень уж «говорящими». Недаром же в ходе расследования были собраны 2 толстые папки улик и подробностей. Ахромеева либо убили, либо принудили тихо повеситься в его кремлевском кабинете, чтобы не привлечь внимания раньше времени. Способ, которым маршала «устранили», наводит на мысли о «специализации» его убийц. Они наверняка были связаны с криминальным миром.
Родные Сергея Федоровича категорически отказываются верить в его добровольный уход из жизни. Все выводы по делу о самоубийстве маршала засекречены. Кому нужно было устранить преданного коммуниста и советника президента Ахромеева, до сих пор не известно.
После захоронения останки Маршала Советского Союза были потревожены. На могиле Ахромеева был совершен акт вандализма: жадные до маршальских наград воры подняли плиту, вырыли его гроб и украли мундир. Это стало последним унижением Сергея Федоровича Ахромеева.
Могилы маршала Сергея Ахромеева и генерал-лейтенанта Льва Рохлина оказались вблизи друг от друга на одной аллее Троекуровского кладбища. Оба при жизни (в разное время и в разной социальной обстановке) находились близко к самой вершине власти. И тот, и другой оказались по-своему неудобны и даже опасны силам, режиссирующим очередную драму в истории России. Наконец, обстоятельства гибели обоих военачальников окутаны таинственностью, вызвали неоднозначные, разноречивые суждения в обществе. Одни только эти параллели заставляют возвратиться к событиям семилетней давности. Но есть и другие: Сергей Федорович Ахромеев, крупный военачальник, 51 год отдавший службе в Вооруженных силах, прошедший Великую Отечественную с первого до последнего дня, много сделавший для развития обороны страны в мирное время, достоин того, чтобы его не забывали.
Загадки истории России / Николай Непомнящий. — М.: Вече, 2012.
Маршал С. Ф. Ахромеев
Со слов старшего следователя по особо важным делам Генеральной прокуратуры РФ Леонида Прошкина, который занимался расследованием обстоятельств гибели Маршала Советского Союза С. Ф. Ахромеева, следственная версия выглядит следующим образом.
6 августа 1991 года Ахромеев вместе с супругой находился в очередном отпуске в военном санатории г. Сочи. О подготовке ГКЧП и его планах маршалу известно не было. Утром 19 августа, услышав по телевидению о происходящем в стране, он вылетел в Москву. В тот же день встретился с вице-президентом СССР Геннадием Янаевым и вошел в состав штаба ГКЧП, где проводил работу по сбору и анализу информации о военно-политической обстановке в стране.
24 августа Сергей Федорович прибыл в свой рабочий кабинет в Кремле и, будучи в состоянии депрессии после провала замысла ГКЧП, принял решение о самоубийстве. В 9 часов 40 минут утра он совершил первую попытку повешения, о чем оставил записку такого содержания:
«Я плохой мастер готовить орудие самоубийства. Первая попытка (в 9.40) не удалась. Порвался тросик. Очнулся в 10.00. Собираюсь с силами все повторить вновь.
Ахромеев».
Вечером того же дня маршала обнаружили повешенным в собственном кабинете. Следственная бригада во главе с Прошкиным прибыла на место в 23.27 и зафиксировала на видеопленку следующее. Ахромеев сидел у окна на полу, прислонившись спиной к стене. Синтетический шпагат, перетянувший шею, свободным концом был привязан к ручке оконной рамы. В кабинете царил идеальный порядок, следов борьбы не обнаружено. На рабочем столе лежали предсмертные записки и письма. Их содержание, а также осмотр места происшествия, опрос лиц, контактировавших в этот день с Ахромеевым, и данные экспертизы позволили Прошкину сделать однозначный вывод о том, что маршал повесился по собственной воле.
Тем не менее после внимательного изучения материалов расследования, собранных в две пухлые красные папки, возникает немало вопросов и сомнений. Начнем с элементарных противоречий и нестыковок, зафиксированных в самом следственном деле. Вот лишь несколько цитат из него.
«24 августа 1991 года в 21 час 50 минут в служебном кабинете № 19 "а" в корпусе 1 Московского Кремля дежурным офицером охраны Коротеевым был обнаружен труп маршала Советского Союза Ахромеева Сергея Федоровича (1923 года рождения), работавшего советником президента СССР». (Из рапорта.)
«Приехали в Кремль. Ахромеев сказал: «Езжайте на базу, я вас вызову». И не вызвал. В 10 часов 50 мин. я позвонил ему в Кремль и отпросился на обед. Он меня отпустил и сказал мне, чтобы я в 13.00 был на базе». (Из показаний водителя Н. В. Платонова.)
«Был на работе с 10 до 15 часов. Ахромеева не видел. Его кабинет был открыт, я это определил по тому, что в кабинет входили и выходили, но кто - я не знаю. Я считал, что это входит и выходит Ахромеев, так как секретари в субботу не работали. Когда я уходил, то в двери Ахромеева ключ не торчал… Я точно помню, что ключа в двери Ахромеева не было, иначе я не выключил бы свет в коридоре». (Из показаний советника президента СССР В. В. Загладина.)
«Коротеев В. Н. доложил мне (около 24 часов. - Авт. ), что в 19 «а» кабинете советника президента СССР Ахромеева С. Ф. ключ - в замочной скважине, а света в кабинете нет, и что он просит меня прибыть…» (Из показаний коменданта корпуса 1 Кремля М. И. Барсукова.)
«От кого-то из охраны, его зовут Саша, я слышала, что он видел Сергея Федоровича около двух часов дня в субботу». (Из показаний референта советника президента СССР А. В. Гречиной.)
Из приведенных цитат следует, что, очнувшись в 10 часов (записка Ахромеева) после первой попытки самоповешения, в 10.50 Сергей Федорович преспокойно разговаривает с шофером и даже после 13.00 собирается куда-то ехать. Опять же после 10.00 (!) в кабинет к нему кто-то многократно заходит и выходит. Некто Саша видит Ахромеева живым и здоровым в два часа дня. Загладин свидетельствует, что в 15 часов ключа в двери кабинета Ахромеева нет, а в 21.50 он откуда-то появляется.
Уже этих загадочных фактов достаточно, чтобы следствие было продолжено и попыталось ответить на возникающие в связи с ними вопросы. Но есть и немало других не объясненных следствием нюансов, в той или иной мере «диссонирующих» с официально принятой версией.
Во-первых, самоповешение, согласитесь, для сугубо военного человека - крайне не характерная форма сведения счетов с жизнью. Еще более удивляет способ - в сидячем положении. Трудно поверить, что человек, никак не связанный с криминальным миром, где такой способ практикуется часто из-за «архитектурных особенностей» тюремных камер, сам смог дойти до такой придумки. Да еще и реализовать ее в помещении, где потолок будто специально оборудован всяческими крюками и коушами для тяжелых люстр. А синтетический шпагат (кстати, в записке он назван «тросиком», будто Ахромеев писал ее до того, как лично увидел орудие повешения), который порвался при первой попытке? По данным следствия, в соседней комнате для секретарей его было полно. Оттуда, собственно, злополучный отрезок и был взят. Однако Ахромеев, собравшись с силами после неудавшегося самоповешения, вместо того чтобы просто взять новый кусок шпагата да сложить его вдвое для прочности, ищет клеящую ленту и обматывает ею оборванные концы. Такое впечатление, будто он был закрыт в кабинете и не имел доступа в комнату секретарей…
Во-вторых, когда Прошкину поручили расследование случившегося, то следователя долго не пускали к месту происшествия и в конце концов запретили взять с собой понятых. Ими стали… сотрудники госбезопасности, дежурившие в том же здании, где находился кабинет Ахромеева.
В-третьих, накануне трагедии 23 августа Сергей Федорович закончил работу над текстом выступления на сессии Верховного Совета СССР, которая была запланирована на 26 августа. Он обсуждал его с дочерью (у нее даже сохранился черновик). Ахромеев предполагал довести до сведения депутатов убийственные, как он полагал, факты предательства некоторыми высшими чиновниками СССР интересов государства. Вероятно, кому-то из них было крайне невыгодно, а может, и опасно такое выступление в наэлектризованной стране…
Почему бы, учитывая сказанное, не предположить и следующую версию?
Ахромееву, угрожая арестом и последующими репрессиями против семьи (тогда в это легко было поверить), предлагают единственный выход: самоубийство. Исполнители в соответствии со своим профессиональным опытом определяют ему и метод повешения. Затем дают синтетический шпагат из комнаты секретарей и закрывают маршала в кабинете на какое-то время.
Такая версия (не претендующая конечно же на бесспорность) способна все же дать какие-то ответы на возникающие вопросы. К тому же на предположение о том, что маршала шантажировали благополучием семьи, невольно наводит и его предсмертное письмо к родным: «Всегда для меня был главным долг воина и гражданина. Вы были на втором месте. Сегодня я впервые ставлю на первое место долг перед вами. Прошу вас мужественно пережить эти дни. Поддерживайте друг друга. Не давайте повода для злорадства недругам…».
Почему же Леонид Прошкин не рассматривал аналогичную или какую-либо иную версию? По его словам, для этого не было оснований, не просматриваются причины, по которым для кого-нибудь имелась необходимость убрать Ахромеева. О готовящемся выступлении на сессии он не слышал. Не странно ли, что профессионал упустил из виду столь серьезный факт, способный повернуть расследование в другое русло?
Для того чтобы убрать Ахромеева, могло быть немало причин. В военных вопросах он был правой рукой Горбачева и прекрасно знал всю кухню предательства стратегических интересов СССР в Европе, разворовывания средств и техники западных групп войск. Представьте себе, какой убийственный это был компромат в то время…
Расследование дела полностью прекращено, - рассказала дочь маршала Наташа. - Отца постепенно забывают даже бывшие сослуживцы. Правда, в мордовском селе Виндрей, где он родился, к 75-летию со дня рождения земляки открыли памятную доску, местный художник написал портрет маршала, который висит теперь в сельской библиотеке. Если многие российские маршалы и генералы чураются всяких контактов с нашей семьей, то западные военные в этом отношении проявляют настоящую верность дружбе и добрым взаимоотношениям. Бывший председатель комитета начальников штабов вооруженных сил США Вильям Крау, с которым отец дружил, до сих пор присылает нам весточки, а когда бывает в России, обязательно заходит к маме, на могилу к отцу. В нью-йоркском журнале «Тайм» он опубликовал теплую статью о своем друге. Слова из ее заголовка «Коммунист. Патриот. Солдат» мы выбили на памятнике отцу. А вот что пишет в книге «Моя война» бывший президент США Джордж Буш: «У меня как у президента была однажды запомнившаяся мне встреча с маршалом Ахромеевым, который затем трагически погиб. Ему не нравились перемены, которые он видел. Но… в каждом его дыхании чувствовалась любовь к своей стране, преданность своей стране, готовность к выполнению долга перед своей родиной. Он был коммунистом, он отличался от нас по своим убеждениям. Но он был военным человеком и с почетом служил своей стране. Это-то и произвело на меня огромное впечатление!».
В семье Ахромеевых по-прежнему категорически не верят в самоубийство маршала, как и в то, что истинные обстоятельства его гибели могут быть раскрыты в обозримом будущем… Как, возможно, и тайна гибели его младшего коллеги с похожей судьбой - генерал-лейтенанта Льва Рохлина.
По материалам С. Турченко