Лика кремер личная жизнь и дети. Биография кремер лики (айлики) гидоновны
Гидон Кремер является одной из самых ярких и неординарных личностей в современном музыкальном мире. Уроженец Риги, он начал учиться музыке в возрасте 4-х лет у своего отца и деда, которые были выдающимися скрипачами. В возрасте 7 лет поступил в Рижскую музыкальную школу. В 16 лет он получил I премию на республиканском конкурсе в Латвии и спустя два года начал занятия у Давида Ойстраха в Московской консерватории. Он выиграл многие награды на престижных международных конкурсах, включая Конкурс Королевы Елизаветы в 1967 году и первые премии на конкурсах им. Н. Паганини (1969) и им. П.И.Чайковского (1970).
Эти успехи дали старт выдающейся карьере Гидона Кремера, за годы которой он завоевал мировое признание и репутацию одного из самых оригинальных и творчески убедительных артистов своего поколения. Он выступал практически на всех лучших концертных сценах мира с самыми знаменитыми оркестрами Европы и Америки, сотрудничал с наиболее выдающимися дирижерами современности.
Репертуар Гидона Кремера необычайно широк и охватывает как всю традиционную палитру классической и романтической скрипичной музыки, так и музыку XX и XXI веков, включая сочинения таких мастеров, как Хенце, Берг и Штокхаузен. Он также пропагандирует произведения ныне живущих русских и восточноевропейских композиторов и представляет много новых сочинений; некоторые из них посвящены Кремеру. Он сотрудничал с такими разными авторами, как Альфред Шнитке, Арво Пярт, Гия Канчели, Софья Губайдулина, Валентин Сильвестров, Луиджи Ноно, Ариберт Рейманн, Петерис Васкс, Джон Адамс и Астор Пьяццолла, преподнося их музыку публике с уважением к традициям и в то же время с ощущением сегодняшнего дня. Было бы справедливо сказать, что в мире нет другого солиста такого же уровня и высочайшего мирового статуса, который сделал бы так много для современных композиторов за последние 30 лет.
В 1981 году Гидон Кремер основал фестиваль камерной музыки в Локенхаусе (Австрия), который с тех пор проводится каждое лето. В 1997 году он организовал камерный оркестр «Кремерата Балтика», с целью способствовать развитию молодых музыкантов трех стран Балтии - Латвии, Литвы и Эстонии. С тех пор Гидон Кремер активно гастролирует с оркестром, регулярно выступая в лучших концертных залах мира и на самых престижных фестивалях. В 2002-2006 годах он был артистическим директором нового фестиваля les muséiques в Базеле (Швейцария).
Гидон Кремер исключительно плодотворно работает в области звукозаписи. Он записал более 100 альбомов, многие из которых получили престижные международные призы и награды за выдающиеся интерпретации, включая Grand prix du Disque, Deutscher Schallplattenpreis, Ernst-von-Siemens Musikpreis, Bundesverdienstkreuz, Premio dell‘ Accademia Musicale Chigiana. Он - обладатель Независимой российской премии «Триумф» (2000), премии ЮНЕСКО (2001), Saeculum-Glashütte Original-Musikfestspielpreis (2007, Дрезден) и премии Рольфа Шока (2008, Стокгольм).
В феврале 2002 года он и созданный им камерный оркестр «Кремерата Балтика» получили премию «Грэмми» за альбом After Mozart в номинации «Лучшее исполнение в составе небольшого ансамбля» в жанре классической музыки. Та же запись получила осенью 2002 года премию ECHO в Германии. Он также записал с оркестром большое количество дисков на фирмах Teldec, Nonesuch и ECM.
Недавно вышли диск The Berlin Recital с Мартой Аргерих, на котором записаны произведения Шумана и Бартока (EMI Classics) и альбом с записью всех скрипичных концертов Моцарта - запись live, сделанная с оркестром «Кремерата Балтика» на Зальцбургском фестивале в 2006 году (Nonesuch). На том же лейбле вышел его последний диск De Profundis в сентябре 2010.
Гидон Кремер играет на скрипке Никола Амати (1641). Он - автор трех книг, опубликованных в Германии, в которых отражена его творческая жизнь.
У дочери знаменитого скрипача Гидона Кремера были отличные виды на музыкальную карьеру, но Лика не продвинулась дальше спецшколы при консерватории. По окончании Школы-студии МХАТ Лика могла бы стать актрисой, но и к этой профессии быстро остыла. Сейчас она телеведущая и категорически не хочет строить планы на будущее. Жизнь Лики Кремер четко поделена на деловую и личную. Делами Лика занимается в Москве, а семьей — в Амстердаме, где г-жа Кремер обосновалась вместе с мужем.
У дочери знаменитого скрипача Гидона Кремера были отличные виды на музыкальную карьеру, но Лика не продвинулась дальше спецшколы при консерватории. По окончании Школы-студии МХАТ Лика могла бы стать актрисой, но и к этой профессии быстро остыла. Сейчас она телеведущая и категорически не хочет строить планы на будущее. Жизнь Лики Кремер четко поделена на деловую и личную. Делами Лика занимается в Москве, а семьей — в Амстердаме, где г-жа Кремер обосновалась вместе с мужем.
«МК-Бульвар» навестил Лику в ее московской квартире.
— Лика, говорят, что в детстве вы отчаянно сопротивлялись обучению игре на фортепиано и всячески бойкотировали походы в консерваторию…
— У меня есть такая особенность: когда на меня даже чуточку давят, я сразу начинаю упрямиться и могу отказаться даже от того, что, вообще говоря, мне нравится. Терпеть не могу, когда мною пытаются манипулировать. Сразу же из принципа делаю все с точностью до наоборот. Но в детстве я все-таки окончила четыре класса спецшколы при консерватории и сейчас с большим трудом могу сыграть какую-нибудь пьесу из «Детского альбома» Чайковского. Но явно не до конца. Так что мои музыкальные навыки плачевны, по крайней мере по сравнению со способностями пятнадцатилетнего брата (по маме) Лукаса, который играет прекрасно. Вот он музыкой был увлечен с малолетства и уже знает, кем он будет, в отличие от меня. И этим всегда вызывал у меня восхищение. Вот я, допустим, в свои 28 лет до сих пор не знаю, кто я.
— Но какие способности вы в себе ощущаете?
— Сложно ответить на этот вопрос. Во-первых, мне кажется, я умею и люблю общаться с людьми… Во-вторых, люблю и умею вдохновлять и организовывать и, в-третьих, я обожаю кривляться, обезьянничать, пародировать.
— Благодаря этим качествам вы в пятилетнем возрасте попали в фильм «Карантин»?
— Дело было так: однажды в нашу группу для дошкольников пришла ассистент с Киностудии имени Горького и попросила нас, каждого по отдельности, показать коротенький этюд-сценку: ты вроде бы собираешь грибы в лесу и вдруг видишь волка. Я справилась, и меня взяли в картину. И даже тогда мне пришлось услышать, что это меня папа устроил.
— Ваша мама, пианистка, доцент Московской консерватории Ксения Кнорре, действительно воспитывала вас одна, отец не принимал в этом никакого участия?
— Ну не одна, у меня еще большой ассортимент бабушек. А папа появлялся примерно раз в год — как Дед Мороз. Я помню его по коротким приездам с подарками. Только начиная лет с 13 мы стали регулярно переписываться, и в каждом письме он терроризировал меня вопросом: «Кем ты будешь?» И по сей день он провоцирует меня подобными вопросами. И тем самым очень много мне дает. Пускай я общалась с ним раз или два в год и по нескольку минут, но это общение всегда было очень важным… С ним всегда очень интересно, он, например, умеет невероятно талантливо дарить подарки. Он не просто вручал мне коробочку, перевязанную ленточкой, а каждый процесс дарения превращал в шоу. Допустим, приезжая в Москву на неделю, он каждый день мне преподносил по маленькому подарочку, тем самым растягивая удовольствие. Правда, я ждала машинку с дистанционным управлением или какую-нибудь шмотку, а папа считал нужным привозить мне из-за границы домик «склей сам» или что-нибудь, что он считал полезным. Видимо, отец испытывал чувство вины, оттого что мной совершенно не занимается, и таким образом пытался меня воспитывать. То есть сполна отработать роль отца хотя бы за неделю. Наверное, моему мужу не повезло, потому что я от него тоже постоянно жду неожиданных презентов и сюрпризов.
— И вы не помните прогулки с папой на елку, в зоопарк, в кино, в театр?
— Папа уехал, когда мама была беременной, и долгое время он был невъездным в Советский Союз. И мог приезжать очень редко и только по путевкам вместе с иностранными туристами, поэтому период, когда я была совсем крохотной, он почти не застал. А потом уже мы вместе с мамой ходили к нему на концерты… Но один раз мы с папой все-таки были в зоопарке. Я, правда, помню не зверей, а эпизод с лотерейным билетом. Я буквально заставила папу купить мне лотерейный билет, и мы выиграли десять рублей. Папу потряс не столько выигрыш, а то, как я его разделила: я отдала 5 рублей ему — за то, что он купил билет, и 5 взяла себе — за то, что я его уговорила. Думаю, это был как раз тот момент, когда у папы впервые зародились какие-то отцовские чувства вместо простого ощущения долга. Я тогда еще не ощущала его родным, близким человеком — слишком редко мы виделись. Лишь гораздо позже мне стало важно, чтобы он ценил меня, гордился…
— Неужели у вас все-таки не было обиды на отца?
— Мне кажется, у детей она обычно возникает, если мама говорит ребенку, что его отец плохой. Моя мама никогда ничего плохого об отце не говорила. И я, наверное, только год назад толком разобралась, что у них были за отношения. Случилось это благодаря переводу с немецкого на русский язык папиных мемуаров. Он вслух переводил их с немецкого на русский, а я записывала и на ходу редактировала.
— Ваш отец — человек мира, но где находится его дом?
— Его у него попросту нет, и, по-моему, он уже страдает от этого. Вместо того чтобы уставшим притащиться в свой угол, он прибывает в очередную безликую гостиницу. Но по-прежнему продолжает болтаться по странам и континентам. Он — сама неожиданность. Так, я даже не надеялась, что у него получится успеть на мою свадьбу этим летом, но он тем не менее приехал в самый последний момент, чтобы меня поздравить, хотя сам категорически против всяких узаконенных союзов. О том, что отец будет присутствовать на торжестве, я узнала, только уже войдя в посольство в Гааге для регистрации брака. И чуть не свалилась с каблуков от неожиданности.
— Я тоже вас поздравляю со столь значительным событием и хочу узнать историю счастливого знакомства.
— С Алешей Огринчуком мы познакомились в поезде. Алексей хоть и живет постоянно в Голландии, но русский. По иронии судьбы он тоже музыкант, окончивший Парижскую консерваторию, один из лучших гобоистов в мире. Он солист нидерландского «Концертгебау», но также имеет и серьезную сольную деятельность, путешествуя по миру с одной концертной площадки на другую. Так вот, два года назад я снималась в жутком фильме «Матрешки», но получала настоящий кайф от того, что имела возможность на протяжении года жить в центре Европы, ездить по ее столицам и в конце концов скопить на голубой «Ситроен». И вот в одну свободную неделю я не поехала в Москву, а решила позвонить отцу и предложить встретиться. Он был во Франции, очень мне обрадовался и сказал, что если я приеду на следующий день, то смогу доехать от вокзала до гостиницы на машине, которая будет встречать Огринчука. Я слышала раньше эту фамилию и знала, что этот музыкант не раз играл с папой. Мне не хотелось ехать в поезде до Парижа одной, поэтому, с трудом отыскав телефон этого музыканта, я буквально заставила себя ему позвонить. Увидев Алексея, я вовсе не влюбилась с первого взгляда, а подумала: какой хороший, смешной мальчик. Пять часов мы проговорили без перерыва и расстались друзьями. А у меня закрались подозрения: я ему понравилась или мне это только показалось? И стала искать подтверждений. В следующий же выходной я, делая вид, что хочу срочно увидеть папу, помчалась в Амстердам, но Леша, оказывается, и тут меня обогнал — уже уехал. Мне ничего не оставалось, как ждать вечернего обратного поезда на Антверпен. Я сидела с папой в кафе, ходила по магазинам и тихо ненавидела этого идиота, который заставляет меня так мучиться. Я уже возвращалась на вокзал, как вдруг у меня зазвонил мобильный, и Леша на том конце провода стал умолять меня дождаться его. Он успевает, и еще за минуту до отхода поезда мы все продолжаем говорить ни о чем, а когда состав трогается с места, Леша неожиданно запрыгивает ко мне в вагон и уезжает вместе со мной. И это притом что на завтра у него намечен ответственный концерт в главном зале Амстердама вместе с моим папой. Все вдруг стало ясно: я получила ответ на свой вопрос. Он сошел в Гааге и отправился обратно, а я, довольная своей победой, поехала дальше.
— Где вы обосновались в Амстердаме?
— Недавно мы купили квартиру. Теперь я живу полмесяца в Москве, полмесяца в Голландии. Но мне тяжело, когда я ничего не делаю. Хотя работу я время от времени нахожу и там — вот сейчас пишу репортаж о Голландии для одного российского глянцевого журнала. Потихоньку учу голландский язык и уже кое-что могу сказать. Причем запас слов у меня явно больше, чем у мужа, который прожил в этой стране шесть лет.
— С мальчиками в детстве вы дружили?
— Да, но и тут иной раз норовила подарить кому-нибудь фломастеры, чтобы наша дружба стала крепче. Первое серьезное чувство меня настигло в девять лет. Его звали Саша, мы вместе ходили в кино, я ездила к нему на «Бабушкинскую» со своего Ленинского проспекта, и мы уже были знакомы с родителями друг друга и даже договорились пожениться, когда вырастем.
— Но все произошло несколько иначе, и в 13 лет вы оказались во французском интернате. Почему вас туда отправили?
— Это опять папина идея. Я была как раз в этот момент полностью предоставлена самой себе, так как моя мама с мужем занимались только что родившимся у них ребенком, и «кутила» дни напролет с компаниями друзей-ровесников и ребят постарше. Как-то раз мы умудрились даже разбить мамину люстру, потому что играли в спальне в футбол. В этом возрасте я уже позволяла себе приходить домой в пять часов утра, потому что всю ночь мы танцевали в известной тогда дискотеке «Мастер». И всю водку в своей жизни я выпила именно в тот период, с тех пор больше не пью. Мне кажется, что я всегда была самостоятельной, но в те годы, от греха подальше, папа и определил меня на год в учебное заведение в тихой нормандской провинции. Для меня это стало самой настоящей пыткой, я приобрела там кучу комплексов. Основная проблема заключалась в том, что мне «урезали» привычную свободу, там нужно было соблюдать режим, и потом я не говорила на языке и поэтому не могла ни с кем общаться. С другой стороны, я должна быть благодарна отцу: с тех пор без проблем болтаю по-французски. Впрочем, как и по-английски, который я практиковала сначала в лондонской языковой школе, а затем в Нью-Йоркской академии кино.
— А что вас сподвигло учиться режиссуре за океаном?
— После того как я окончила актерский факультет Школы-студии МХАТ, курс Олега Табакова, я была совсем не в радужном настроении: мастер нами уже особенно не занимался, и у меня было ощущение, что я ничего не умею… Да, я играла как актриса и в «Табакерке», и в Театре на Перовской, и в различных антрепризах. Я состою в актерском агентстве, благодаря которому и появилось в моей жизни телевидение, когда редакторы искали девушку-соведущую в пару к Молчанову, но тем не менее я никогда не считала себя гениальной в этой профессии, поэтому решила немного поменять стезю. Сама позвонила Александру Наумовичу Митте и напросилась в ассистенты. Сутками я писала с ним сценарии, прячась от остальной жизни, и потом, пять лет назад, в Америку полетела, чтобы набраться еще опыта. Там я ходила на лекции в Нью-Йоркский университет и параллельно училась в своей академии, после чего сняла по своим сценариям три короткометражки. Теперь они лежат дома, и я их никому не показываю, хотя столько сил и нервов у меня заняла эта работа… Это был очень насыщенный период, по окончании которого я сделала окончательный для себя вывод: я не режиссер.
— Каким вам видится ваше будущее?
— Не знаю, стараюсь жить сегодняшним днем. Я патологический трудоголик, совершенно не в состоянии сидеть без дела. Но я же не могу ходить по «Мосфильму» в поисках ролей, а когда мне звонят с предложениями, то я всегда нахожусь либо в Амстердаме, либо тут, но занята на съемках. Это замкнутый круг. А что касается собственной программы, то однажды мы с моим другом уже придумывали передачу. Она шла около года, а меня даже в титрах не было, и денег я так и не получила, хотя идея принадлежала мне. Но к тому времени я уже укатила в Америку, и мне было плевать. И, к слову, меня сейчас вполне устраивает мой «летучий» график. Говорят, что театральное закулисье очень схоже с телевизионным. Это томление по неосуществленным желаниям, зависть, уязвленные амбиции, короче, атмосфера тягучести и гниения… И я боюсь слишком серьезно относиться к театру и телевидению, чтобы не увязнуть в этих чувствах зависимости и не начать вдруг хотеть занять чужое место.
Молодая и очень энергичная мама троих детей Лика Кремер работает действительно много. Порой даже складывается впечатление, что таких понятий, как «выходной», «конец рабочего дня» и «свободное время» в лексиконе популярной актрисы и телеведущей просто нет! Несмотря на то, что ее младшему сыну едва исполнился месяц, Лика каждый день ездит вместе с ним на работу и как сознательная мама кормит малыша грудью. Не удивительно, что взять интервью у нее оказалось не так-то просто! Зато наша беседа стала настоящим ликбезом для современных женщин и молодых мам, которые недоумевали, как можно совместить работу, личную жизнь и воспитание детей.
— Лика, у вас есть девиз, с которым вы идете по жизни?
Лика: Мне очень нравится словосочетание «надо пробовать!». Наверное, это и есть мой девиз.
— И многое уже удалось попробовать, если не секрет?
Лика: Я редко отказываюсь от предложений и стараюсь не упускать возможностей, которые мне выпадают. Мне все интересно, я в каждом человеке, которого встречаю, в каждом проекте, которым занимаюсь, вижу шанс. Это меня очень укрепляет и всегда вдохновляет.
— Как вы решились иметь троих детей? Для публичного человека, к тому же еще и патологического трудоголика, как вы сами себя называете, это достаточно неординарно.
Лика: Я попробовала, и, кажется, пока удается все совместить. Я не зарекалась, не знала, получится ли. Но с рождением каждого малыша я все больше совершенствовалась как мама, училась рационально распределять свое время и совмещать материнство и работу.
— Можете дать какие-нибудь практические советы, как совмещать работу и материнство в сумасшедшем ритме современной жизни?
Лика: Прежде всего, надо очень любить работать. Второе — чтобы работа была интересная. Третье — нужно, чтобы дети были «удачные», покладистые. И наконец, нужно не быть сумасшедшей матерью, и ничего не бояться. У многих женщин уже на первых месяцах беременности появляется страх, что рождение ребенка необратимо изменит их жизнь. Они начинают бояться, внушать себе, что работу и воспитание детей совместить невозможно, придумывают какие-то оправдания, ищут подтверждения этому в современном мире. На самом же деле все гораздо проще, чем кажется.
— Что для вас было самым трудным после рождения первенца, Антона? К чему вы совершенно не были готовы?
Лика: Я, напротив, думала, что все будет намного тяжелее, чем это оказалось на самом деле. Впрочем, была одна трудность, с которой сталкиваются все мамы и с которой неизбежно столкнулась и я. Я очень люблю вкусно поесть, но при этом я могу и не есть. Я люблю отдыхать, но я могу спокойно забыть об отдыхе и работать без выходных. А вот спать я не просто люблю — это всегда было моей самой первой необходимостью. Благодаря детям мне удалось изменить отношение ко сну. Я стала проще относиться к недосыпу.
— У вас хоть с одним малышом был декретный отпуск, или вы всегда выходили на работу в буквальном смысле сразу после родов?
Лика: Даже после первых родов я рвалась на работу уже через неделю после родов. Но у меня была начальница, которая мне запретила возвращаться так быстро. Она так и сказала: «Не смей! Я сохраню тебе всю зарплату, только сиди дома!» Поэтому какое-то время мне пришлось посидеть дома против своей воли. Но я все-таки продолжала работать, только из дома, дистанционно, делала какие-то переводы. Если честно, один раз даже на съемку съездила! А вот после рождения дочки вышла на работу через неделю, а дистанционно работала прямо из роддома. А после рождения младшего сына прогуляла всего 2 дня!
— Три ребенка — это предел для вас или нет?
Лика: С уверенностью отвечаю, что это не предел. Мне кажется, чем больше детей, тем лучше и проще. У меня в этом плане загвоздка только в одном: жилплощадь пока не позволяет. Каждому ребенку нужен свой уголочек, они же не могут все ютиться в одной комнате, как сельдь в бочке. Ну и, наверное, стоит остановиться еще и потому, что каждый малыш требует внимания, заботы. Я вот росла единственным ребенком и это, конечно, приятно — никто ничего не отнимает, все внимание только тебе.
— То есть девять месяцев беременности и сам процесс родов вы переносите настолько легко, что это вас заставляет рожать еще и еще?
Лика: Более того, я прямо какой-то маньяк! Многие мои подруги меня не понимают. Мне правда нравится быть беременной, я в этом состоянии чувствую себя даже более привлекательной. Слава Богу, что здоровье позволяет мне жить вот так.
— То есть такие проблемы, как токсикоз и отеки, вам неведомы?
Лика: Ведомы, конечно. Но все эти проблемы меня не парализуют. Я живой человек, у меня был небольшой токсикоз, но он не мешал мне продолжать вести активную жизнь, сниматься, работать.
— Лика, все три ваши беременности вел один и тот же врач?
Лика: Да. И не просто врач, но и очень хорошая моя подруга, Анна Михайловна Гринева. Мы с ней познакомились совершенно случайно. Несколько лет назад, когда я только забеременела старшим сыном, Антошей, у меня оказался единственный номер телефона человека, хоть как-то связанного с деторождением, — Анны Михайловны. Мне его давным-давно дала моя подруга Катя Сканави, тоже, кстати, многодетная мама. Катя меня своей «многодетностью» заразила (смеется). Я договорилась с Анной Михайловной о встрече, и мы очень подружились. Она невероятная красавица, и от нее исходит спокойствие и радость.
— В каком роддоме рожали?
Лика: В ММА им. И.М. Сеченова, у чудесного акушера Валентины Васильевны Пикузы. Надо мной все шутят, что у меня в Сеченовке абонемент.
— Что было для вас самым трудным во время родов?
Лика: Опять же повторюсь, я — маньяк. Даже роды мне с каждым разом нравятся все больше и больше. В родах нет ничего страшного: покричали немного, пожаловались — и родили. Зато когда вот уже все позади, лежишь с ребеночком на пузе и испытываешь неземное счастье. Мне даже пару раз мысль в голову приходила в роддоме: «Раз уж я лежу здесь, может, еще одного сразу родить, чтобы два раза не ходить?» (Смеется.) Как-то я очень легко к родам отношусь!
— И даже анестезию никогда не делали?
Лика: В самый первый раз делали, а второй и третий раз уже без нее обошлись.
— Как вам удается все успевать?
Лика: Если честно, в последнее время у меня складывается ощущение, что чего-то я все-таки не успеваю. Но я стараюсь все успеть. Просто надо уметь выбирать, делать выбор между существенным и несущественным. Например, когда у тебя на почте висит 50 писем, надо уметь выбрать, какие читать, а какие пропустить. Я до сих пор этому учусь, иногда совершаю ошибки, но это полезно.
— Старшие дети помогают ухаживать за младшими?
Лика: Я совершенно этого не ожидала, но да, помогают. Несмотря на то что дети совсем еще маленькие (Антоше 3 года, а Маше — всего 1,5), они сколько могут, столько мне и помогают. Например, относят и приносят какие-то вещи, сообщают, когда Миша плачет. В общем, радионянями работают! (Смеется.)
— Не ревнуют друг к другу?
Лика: Пока никакой настоящей ревности я еще не наблюдала. Но порой я чувствую, что определенная ситуация может привести к ревности, и всячески стараюсь избежать этой ситуации, подстраховаться. Очень важно стараться равномерно распределять свое внимание.
— Няня, помощница у вас есть?
Лика: У меня есть няня, которая ходит со мной на работу. Еще у меня есть прекрасная няня, но в данный момент она сама в роддоме. Эта няня живет у нас на даче, и с ней дети много времени проводят, когда они там. Дома в Москве дети практически все время с папой. И я бы, наверное, не смогла сделать всего того, что делает он. У него просто невероятное количество энергии и терпения, которых мне не хватает.
— Хотите что-нибудь пожелать будущим мамам?
Лика: Прежде всего, желаю не относиться ко всему слишком глобально, потому что все не так сложно, как кажется. Еще желаю жить мамам не для ребенка, а вместе с ним. Это очень мудрая фраза, я ее услышала на школе подготовки к родам, когда еще была беременна Антошей. Формулировка простая, но очень верная. Старайтесь даже после рождения детей продолжать ваш привычный образ жизни. Ведь счастливые дети получаются у счастливых родителей. Поэтому надо прежде всего заниматься своим собственным счастьем.
Среди множества скрипачей, которых дала мировой культуре советская музыкальная школа, Кремер занимает особое место. Талант, умноженный на огромную трудоспособность, плюс отчетливая общественная позиция - все эти качества завоевали ему огромный авторитет во всем мире. Главное, чем отличался Гидон Кремер с самого начала своей исполнительской деятельности, - стремление к смысловой насыщенности, к открытию новых граней духовности.
Это выражается в подборе для исполнения произведений композиторов, искавших новые формы - непривычные и оригинальные. При этом в исполнении скрипичной классики он - виртуоз в наивысшем понимании этого слова.
Скрипач в четвертом поколении
Впервые он взял инструмент в руки, когда ему исполнилось четыре с половиной года. Гидон Кремер часто говорит, что его судьба была решена до его рождения. В семье все были скрипачами, и способности к музыке передались на генетическом уровне. Когда в феврале 1947 года в Риге в семье Марианны Карловны и Маркуса Филипповича Кремеров появился сын, выбор для него карьеры музыканта казался естественным.
Дед по материнской линии - Карл Брюкнер - был известным в Европе скрипачом и музыковедом, а в Риге - профессором консерватории. Он родился также в семье музыкантов, в Германии, и с приходом к власти нацистов был вынужден эмигрировать сначала в Эстонию, потом в Латвию. Возможно, в судьбе и деда-изгнанника, и отца, семья которого насчитывала более 30 человек - жертв Холокоста, можно увидеть истоки политических убеждений Гидона, который всегда протестовал против государственного насилия в отношении отдельной личности, против агрессивной национальной политики на любом уровне.
Школа мастерства
Своим первым учителем Гидон Кремер всегда считал отца. От него он воспринял основное понятие того, что добиться успеха можно только упорным трудом. Как утверждал Маркус Филиппович, техникой игры на скрипке нужно овладеть к 16 годам, иначе будет поздно. Поэтому ежедневные многочасовые занятия стали привычными для знаменитого музыканта с раннего детства. Получение методического музыкального образования он начал с обучения в Рижской музыкальной школе им. Эмиля Дарзиня.
В 1965 году он переезжает в столицу СССР и поступает в Московскую консерваторию, где становится учеником гениального скрипача Давида Ойстраха. С самого начала обучения молодой студент выбирает для исполнения самые технически сложные произведения, и к моменту окончания консерватории он заслужил славу настоящего виртуоза, которому присущи при этом особая музыкальность и глубина понимания как классических шедевров, так и новых течений в скрипичном искусстве.
Первое признание
В год окончания класса великого Ойстраха, в 1969 году, Гидон Кремер участвует в конкурсе скрипачей в Генуе. В программу конкурса входит среди прочего исполнение каприсов Паганини, имя которого и носит это знаменитое состязание. Молодой советский скрипач стал лауреатом первой премии. В тот же год он становится лауреатом второй премии в традиционном конкурсе исполнителей, проходившем в Монреале, пропустив на первое место
Важнейшим этапом в развитии карьеры музыканта стал конкурс имени Чайковского в Москве. В 1970 году обладателем первой премии среди скрипачей стал Гидон Кремер. Фото молодого исполнителя опубликовали все ведущие музыкальные издания мира. Великолепная победа в нём сделала имя молодого скрипача по-настоящему популярным. С него началась активная концертная деятельность Кремера на сценических площадках по всей планете.
Эмигрант
Он никогда не считал себя явным диссидентом, и в его выступлениях до сих пор чувствуется неравнодушие к культуре страны, которая рухнула в начале 1990-х, и той, что стала наследницей Советского Союза. Но он никогда не стремился вписаться в официальную советскую жизнь, которая регламентировалась указаниями чиновников и идеологических органов. Среди музыки, которую он выбирал для исполнения, много той, что не была рекомендована руководством, много произведений тех, кто относился к опальным советским и реакционным западным композиторам.
Он дружил с Альфредом Шнитке, был первым исполнителем его музыки. Он играл Софью Губайдуллину, Гию Канчели - композиторов, чьё творчество не вписывалось по форме и содержанию в рамки идеологически правильного искусства. Скрипач, бывший лауреатом многочисленных международных конкурсов, не был удостоен никаких официальных званий на родине.
В 1980 году среди тех, кто покинул СССР и чьё имя оказалось под запретом на территории страны, оказался и Гидон Кремер. Биография скрипача с тех пор была связана с Германией. Первый концерт на родине после перерыва состоялся лишь спустя десять лет.
Приоритеты
Он относится к музыкантам, которые считают развлекательность и релаксацию самой незначительной функцией своего искусства. Считать публику неспособной воспринимать музыку, отличную от раскрученных и проверенных временем образцов, он полагает обидным для неё самой. Из-за этого Кремер часто конфликтует с теми звукозаписывающими фирмами и организаторами концертов, кто не хочет рисковать вниманием публики, предлагая ей необычные и экспериментальные произведения, музыку, требующую определенных умственных и душевных усилий.
Скрипичная классика остается для него основным материалом для концертной деятельности. Любителями музыки ценится его уникальное прочтение произведений, причисляемых к разряду популярной. При этом Гидон Кремер о Шнитке, о Губайдуллиной, об Асторе Пьяцолле, Филиппе Глассе говорит, как о музыкальных вершинах не менее значимых, чем Бах, Бетховен или Чайковский. Указать слушателям путь к ним - задача, достойная любого серьезного исполнителя.
Гвадалини, Страдивари, Гварнери, Амати
Знаменитый виртуоз Кремер однажды сказал, что не чувствует своей зависимости от инструмента, что у него есть опыт игры на скрипках современной работы. При этом он подчеркивает особенную связь между музыкантом и его инструментом, которая носит иногда мистический характер. Гармония этих взаимосвязей позволяет достичь настоящего волшебства, говорит Кремер. Гидон Маркусович отмечает, что ему повезло играть на выдающихся образцах, исполненных настоящими гениями.
Скрипка, сделанная Джованни Батиста Гвадалини, досталась ему в наследство от деда - Карла Брюкнера. Она помогла ему одержать победу на конкурсе Чайковского. В его жизни были и Гварнери, которые он передал музыкантам созданного им знаменитого камерного оркестра «Кремерата Балтика». Сегодня он играет на еще более старинном инструменте, созданном в 1641 году, работы
В движении
Он находится в постоянном полете. Многочисленные сольные концерты, выступления с молодыми прибалтийскими музыкантами, собранными в «Кремерата Балтика», сопровождаются неизменным успехом. Он придумал и организовал фестиваль камерной музыки в австрийском Локенхаузе, который существует уже более трех десятилетий. Кремер издал несколько книг автобиографической прозы, он активно откликается на важнейшие события, в том числе и произошедшие в России.
«По сей день учусь… жить!» - так написал в одной из статей Гидон Кремер. Личная жизнь музыканта также представляется вполне гармоничной. Дочери - Анастасия и популярная в России актриса и телеведущая - по его признанию, продолжают радовать отца до сих пор. В планах музыканта - перебраться на постоянное место жительства на историческую родину, не снижая темпов активной творческой деятельности.
Лика Кремер – это известная российская актриса и телеведущая, способная влюбить в себя кого угодно. В ее творческой карьере было огромное множество замечательных работ, а потому имя этой прекрасной девушки отлично известно по всей России. На данный момент наша сегодняшняя героиня успела попробовать себя добиться успеха в самых разных отраслях. Но можно ли сказать, что на этом карьера звезды достигла апогея? Конечно, нет. Ведь Лика Кремер – всегда была особенной девушкой.Детство и семья Лики Кремер
Айлика Гидовна Кремер появилась на свет 15 мая 1977 года в городе Москва. Ее семья была очень творческой, однако другие ее родственники были связаны с миром музыки, а не с театральным искусством. В частности, ее отец – Гидон Кремер - был знаменитым скрипачом, а мама - Ксения Кнорре - большую часть своей жизни выступала в качестве пианистки, а затем устроилась преподавателем в Московскую консерваторию.В раннем детстве очень любила музыку и сама Лика. Она прекрасно играла на нескольких инструментах, однако выдающимися ее навыки назвать было сложно. Именно по этой причине в определенный момент она решила попробовать себя в несколько ином деле.
Именно в этот момент девушка впервые вспомнила об актерском искусстве. Все дело в том, что уже в пятилетнем возрасте Лика успела сыграть свою первую роль – в советской картине «Карантин». В тот момент маленькая девочка не воспринимала опыт съемок как что-то серьезное. Однако немного позднее именно этот ранний опыт съемок позволил ей выбрать правильную дорогу в жизни.
Конечно, мама не сильно обрадовалась тому, что ее единственная дочь решила связать свою жизнь не с музыкой, а с актерским искусством. Сначала она настояла на том, чтобы Лика продолжила заниматься в музыкальной спецшколе при московской консерватории. Однако впоследствии все-таки позволила дочери самостоятельно выбирать свою судьбу.
Определяющее значение в этом плане оказал факт повторного замужества Ксении Кнорре. У матери Лики, которая к тому времени уже долго жила с ее отцом порознь, появился новый ребенок. Таким образом, она оказалась предоставлена сама себе. Воспользовавшись свободой, девушка долгое время занималась всем подряд. Она ходила по дискотекам, допоздна играла с друзьями, однако в какой-то момент все-таки взялась за голову.
Женщины-лидеры: как совместить карьеру и семью?
Окончив школу, девушка стала выбирать для себя подходящий ВУЗ и в итоге решила остановить свой выбор на Школе-студии МХАТ. Некоторое время Лика Кремер готовилась к экзаменам и, в конце концов, сумела поступить уже с первого раза. Лика стала учиться на курсе Олега Табакова , однако, как это ни удивительно, периодом учебы оказалась крайне недовольна. Окончить МХАТ девушка все же смогла, однако из-за отсутствия должного внимания к ней, часто называла себя «недоученной актрисой».
Карьера Лики Кремер в мире искусства - роли в театре
После окончания вуза наша девушка устроилась на работу в театр Олега Табакова, где приняла участие в одной единственной постановке – спектакле «Билокси-блюз» - а затем оставила прежнее место работы и перебралась в Театр на Перовской. Однако и здесь надолго не задержалась. Как признается сама актриса, в какой-то момент она попросту остыла к театру, а потому уже вскоре стала искать для себя новый путь в жизни.День рождения Лики Кремер
Сначала она стала сниматься в кино и в течение пяти лет поучаствовала в съемках сразу нескольких фильмов. Среди таковых наиболее успешными стали картины «Если невеста ведьма», а также бельгийский мини-сериал «Матрешки». Благодаря им Лика Кремер добилась довольно серьезного успеха в мире кино. Но в итоге кинокарьера тоже вскоре наскучила девушке.
Оставив работу актрисы, она все-таки решила не отходить далеко от мира кинематографического искусства и вскоре устроилась на работу ассистентом режиссера. В этот период Лика Кремер стала помогать Александру Митте в написании сценариев и постановке сцен. Работая с известным мастером, девушка осваивала азы новой для себя профессии, но в итоге решила все же отправиться в свободное плавание.
В 2001 году Лика переехала в Нью-Йорк, где стала учиться во всемирно известной академии кино. Параллельно с этим Айлика Кремер продолжала писать сценарии, некоторые из которых впоследствии легли в основу короткометражных фильмов. В общей сложности в качестве режиссера Лика сняла три небольших картины. Но после этого решила завязать с кинематографом.
Лика Кремер на телевидении
После долгих метаний, в 2004-м году Лика Кремер все-таки сумела найти для себя подходящий путь в жизни. В этот период она устроилась на работу на телеканал «Россия», где стала вместе с Владимиром Молчановым вести проект «Частная жизнь». 
В итоге именно в качестве телеведущей лика Кремер сумела наиболее полно реализовать свой творческий потенциал. В течение трех лет она работала на телеканале «Россия», а после этого стала вести на «Третьем канале» совместный проект с Татьяной Геворкян. Параллельно с этим девушка работала в качестве редактора и директора по развитию на известном интернет-портале «Сноб», а также участвовала в различных развлекательных проектах («Форт Боярд», «Танцы на льду»).