В гаршин сигнал читать краткое рассказ. Тема. «аналитическое чтение рассказа в. м. гаршина. Как вы понимаете название рассказа « Сигнал»

Всеволод Михайлович Гаршин

«Сигнал»

Семен Иванов служит сторожем на железной дороге. Он человек бывалый, но не слишком удачливый. Девять лет назад, в 1878 г., побывал на войне, воевал с турками. Ранен не был, но здоровье потерял.

Вернулся в родную деревню — хозяйство не задалось, сынишка умер, и поехали они с женой на новые места счастья искать. Не нашли.

Встретил Семен во время скитаний бывшего офицера своего полка. Тот признал Семена, посочувствовал и нашёл ему работу при железнодорожной станции, над которой начальствовал.

Получил Семен будку новую, дров сколько хочешь, огород, жалованье — и стали они с женой хозяйством обзаводиться. Работа Семену была не в тягость, и весь свой участок пути он держал в порядке.

Познакомился Семен и с соседом Василием, присматривавшим за смежным участком. Стали они, встречаясь на обходах, толковать.

Семен все свои беды да неудачи переносит стоически: «Не дал бог счастья». Василий же считает, что его жизнь так бедна, потому что на его труде наживаются другие — богачи и начальники, все они — кровопийцы и живодёры, и всех их он люто ненавидит.

Меж тем приезжает важная ревизия из Петербурга. Семен на своём участке все загодя в порядок привёл, его похвалили. А на участке Василия все иначе обернулось. Тот уже давно был в ссоре с дорожным мастером. По правилам, у этого мастера надо было просить разрешение на огород, а Василий пренебрёг, посадил капусту самовольно — тот и велел выкопать. Озлился Василий и решил пожаловаться на мастера большому начальнику. Да тот не только жалобы не принял, а на Василия же накричал и по лицу ударил.

Бросил Василий будку на жену — и поехал в Москву искать управы теперь уже на этого начальника. Да, видно, не нашёл. Прошло четыре дня, встретил Семен на обходе жену Василия, лицо от слез опухло, а разговаривать она с Семеном не пожелала.

Как раз в это время Семен пошёл в лес тальника нарезать: он из него дудки на продажу делал. Возвращаясь, около железнодорожной насыпи услышал странные звуки — будто железо об железо позвякивает. Подкрался поближе и видит: Василий поддел рельс ломом и путь разворотил. Увидел Семена — и прочь бежать.

Стоит Семен над развороченным рельсом и не знает, что делать. Голыми руками его на место не поставишь. Ключ и лом у Василия — но сколько не звал его Семен вернуться — не дозвался. Скоро должен идти пассажирский поезд.

«Вот на этом закруглении он с рельса и сойдёт, — думает Семен, — а насыпь высоченная, одиннадцать сажен, повалятся вниз вагоны, а там дети малые…» Бросился было Семен бегом в будку за инструментом, но понял, что не успеет. Побежал обратно — вон уже и свисток дальний слышен — скоро поезд.

Тут ему точно светом голову осветило. Снял семен шапку, вынул из неё платок, перекрестился, ударил себе в правую руку ножом повыше локтя, брызнула струя крови. Намочил он в ней свой платок, надел на палку (тальник, что из леса принёс, пригодился) — и поднял красный флаг — сигнал машинисту, что надо остановить поезд.

Но, видно, слишком глубоко поранил Семен руку — кровь хлещет не унимаясь, в глазах у него темнеет и только одна мысль в голове: «Помоги, Господи, пошли смену».

Не выдержал Семен и лишился сознания, упал на землю, но не упал флаг — другая рука подхватила его и высоко поднимает навстречу поезду. Машинист успевает затормозить, на насыпь выскакивают люди и видят человека в крови, лежащего без памяти, а рядом другого, с кровавой тряпкой в руке…

Это Василий. Он обводит собравшихся глазами и говорит: «Вяжите меня, я рельс отворотил».

Служил Иванов Семен сторожем на железной дороге. Вокруг никакого жилья не было, только такие же будки, как у Семена вдоль дороги настроенные. Досталась ему эта работа волей случая. После войны с турками, на которой и подорвалось здоровье Семена, не мог он трудиться на своей земле. Да, и отец родной с сыном 4 лет померли. Вот и пошли они с женой в других землях счастья искать. Не мог Семен работы найти, и пришлось его супруге в услужение купцу идти. А Семен дальше на поиски работы поехал. На станции встретил он своего офицера полка и тот пристроил его на железной дороге служить. Будка хоть и маленькой была, но новой и теплой, да, и огород небольшой при ней был разбит. Семен радовался, что корову, да, лошадь заведет.

Исполнял Семен свои обязанности исправно, порядок у него на участке был. Гайки регулярно подвинчивал, щебенку поправлял. Через пару месяцев с соседом повстречался. Поздоровался с ним Семен, а тот приветствие буркнул и ушел. Жена Семена тоже встречалась с женой соседа, но и его супруга немногословной была. Однако через месяц Семен с соседом познакомились и больше общаться стали. Вот только Семен все свои беды и трудности принимал и списывал на судьбу, а сосед – Василий, все на начальство серчал, что это они его кровь пьют и на ней жиреют и богатеют. И стал Семену на дорожного мастера жаловаться. Посадил Василий по весне капусту, а дорожный мастер приказал выкопать ее, так как не согласовал он с ним посадки свои. Решил Василий на мастера начальнику станции нажаловаться, да, и ему под горячую руку попался, получил оплеуху. Надумал начальнику станции не спускать обиды и направился в Москву, в управление правды искать, а будку и свой участок на жену оставил.

Через 3 дня пошел Семен в лес веток для дудок нарезать, чтобы потом их на базаре продать. И увидел, как Василий рельс в сторону отвел, чтобы поезд под откос спустить. Да, вот только поезд пассажирский должен был идти. Побежал Семен до будки за ломом, но, не добежав до нее услышал, что поезд уже идет и повернул назад. Лома нет, флаги, чтобы предупредить машиниста об опасности, в будке остались. Тогда выхватил Семен платок свой, резанул вену выше локтя и пропитал платок красной кровью. Поднял самодельный флаг на палке, которую для дудок срезал и давай ею махать. Ослаб, в глазах темнеть начало, так как глубоко руку разрезал, кровь так и хлещет. Стал оседать Семен, сознание терять, но молил Бога, чтобы только машинист знак увидел, чтобы Бог смену Семену прислал и спас людей. Семен упал, а вот палку его чья-то рука подхватила. Машинист красный флаг увидел и успел затормозить до вывернутой рельсы.

Состав остановился, люди вышли. Стоят, смотрят на окровавленного Семена, а рядом с ним Василий стоит с кровавым флагом в руке и говорит, что он рельс отвернул и просит: «Вяжите меня».

Иванов Семен Иванович — главный герой рассказа «Сигнал» Гаршина. Он бывший солдат, денщик. Семен Иванович становится «сторожем на железной дороге». Живет он, «человек больной и разбитый», вместе с женой Ариной в будке, при которой есть «с полдесятины пахотной земли». В мировосприятии Семена соединяется вечное крестьянское тяготение к земле с осознанием ответственности своей новой «железной» должности. Его философия: «уж кому какую талан-судьбу Господь даст, так уж и есть».

Иной его сосед по дистанции — «человек молодой», «худой и жилистый», Василий Степанович Спиридов. Он убежден: «не талан-судьба нам с тобой век заедает, а люди. <...> Коли всякую скверность на Бога сваливать, а самому сидеть да терпеть, так это, брат, не человеком быть, а скотом».

Рассорившись с начальством, Василий покидает службу и отправляется в Москву искать «управу себе». Очевидно, безрезультатно: через несколько дней он возвращается и отвинчивает рельс незадолго до прихода пассажирского поезда. Это замечает Семен и пытается предотвратить крушение: собственной кровью смачивает платок и с таким красным флагом выходит навстречу поезду. Он теряет сознание от сильного кровотечения, и тогда флаг подхватывает Василий, наблюдавший издали за происходящим. Поезд остановлен. Последняя фраза рассказа — слова Василия: «Вяжите меня, я рельс отворотил».

Рассказ «Сигнал» Гаршина вошел в круг хрестоматийного чтения подростков, однако его толкование советскими литературоведами было довольно упрощенным. К дежурной и малосодержательной фразе, что в «Сигнале» Гаршин зовет к «героизму, к самопожертвованию ради блага народа», прибавлялось то соображение, что «Семен показан сторонником кроткого смирения и противопоставлен человеку, страстно ненавидящему хозяев современной жизни. При этом сторонник борьбы приходит к преступлению, а проповедник смирения — к подвигу самопожертвования». Гаршину вменяется в вину следование «реакционной толстовской «теории» «непротивления злу насилием».

Однако содержание рассказа свидетельствует о несколько иных целях автора: конфликты Василия с начальством зачастую вызваны его характером, его достаточно вольным отношением к собственным обязанностям. И его преступление несоизмеримо с нанесенным ему оскорблением. Думается, здесь Гаршин следует не столько не любимому идеологами большевизма и их присными «толстовству», но выражает убеждение, вообще характерное для русских писателей 2-й половины XIX в: любой радикализм разрушителен, он несет только зло и не имеет морального оправдания.

Ради утверждения этой идеи и дает Гаршин в «Сигнале» столь символический, во многом литературный финал (так ли уж обязательно было Семену смачивать платок кровью?! Неужели сам по себе человек на рельсах, размахивающий любым предметом, не сигнал тревоги для машиниста?!). Где радикализм — там преступления, там кровь невинных жертв, говорит писатель. Через десятилетия красный от крови Семена флаг в руке Василия роковым образом стал выражать смысл кровавого радикализма XX в. — большевизма, а сам по себе подвиг Семена обнаружил свое тяжелое сходство с обычным «подвигом» советской эпохи: как правило, это самопожертвование одних из-за преступности других (а не противостояние стихиям и т. п.).

В рассказе «Сигнал» (1887) нет любовной истории, но отмеченный мотив проявляется в нем еще резче. Герои рассказа не пишут картин, не обсуждают философских проблем и не могут определять судьбы человечества. Они маленькие люди, живущие маленькими интересами: грядка капусты, жалованье, притеснение начальства - дальше их интересы не идут. Но в своих разговорах об этих предметах Семен и Василий ставят тот же вопрос, что и Гельфрейх, создавший свою картину об Илье Муромце.
В молодости Семен был на войне, служил денщиком и яркихподвигов, которые могли бы определить исход сражения, уже по своей должности совершить не мог. Но для Гаршина Семен - человек большой души, и подвиг его заключается в том, что он не озлобился на жизнь и людей, хотя имел для этого все основания.
Правда, в его отношении к жизни явно заметны пассивность и фатализм. Вот эти черты и раздражают его собеседника Василия. «Не талан-судьба, - возражает Василий Семену, - нам с тобою век заедает, а люди. Нету на свете зверя хищнее и злее человека». Позиция Василия - это позиция человека, не желающего подчиняться судьбе и потому вступающего в борьбу с людьми и обстоятельствами. Но для Гаршина в законах борьбы есть своя суровая диалектика: человек озлобившийся, утративший веру в людей, даже в справедливом гневе своем против виновников зла может стать причиной гибели невинных людей. Здесь Семен и Василий меняются местами. Семен активно выступает на борьбу со злом, спасая поезд с людьми, не подозревающими о грозящей им опасности, и Василий признает его правоту и неправедность пути, на который он встал. Но активность Семена особого рода. В основе ее лежит самопожертвование, и если он и поднимает красный флаг, то этот флаг смочен его собственной кровью.
Для Гаршина мораль всегда была проста, зато бесконечно сложен был вопрос, почему эта простая мораль не может осуществиться в жизни людей. Гаршин в каждом своем рассказе с болезненной остротой ставил вопрос о правде и неправде, о разнообразных проявлениях и формах современного зла, и потому его маленькие рассказы наполнялись большим и глубоким содержанием.
Глеб Успенский справедливо писал: «...в его маленьких рассказах и сказках, иногда в несколько страничек, положительно исчерпано все содержание нашей жизни, в условиях которой пришлось жить и Гаршину, и всем его читателям.
Говоря - «все содержание жизни нашей», я не употребляю здесь какой-нибудь пышной и необдуманной фразы, - нет, именно все, что давала наиболее важного его уму и сердцу наша жизнь (наша - не значит только русская, а жизнь людей нашего времени вообще), все до последней черты пережито, перечувствовано им самым жгучим чувством и именно потому-то и могло быть высказано только в двух, да еще таких маленьких, книжках». Ту же мысль высказал и другой современник Гаршина - П. Ф. Якубович.
И поэт-революционер, и крупнейший прозаик - очеркист-социолог по существу признали факт, необычный как для литературы 80-х гг., так и для предшествующей русской литературы. Небольшие по объему рассказы отразили основное содержание эпохи.
Позднее благодаря Короленко, Чехову, Бунину эта мысль перестанет восприниматься как парадокс. Гаршину удалось открыть новые возможности малого жанра. Строгую объективность повествования он соединил с лирической взволнованностью и четко сформулированной авторской точкой зрения.

Вернулся в родную деревню - хозяйство не задалось, сынишка умер, и поехали они с женой на новые места счастья искать. Не нашли.

Получил Семен будку новую, дров сколько хочешь, огород, жалованье - и стали они с женой хозяйством обзаводиться. Работа Семену была не в тягость, и весь свой участок пути он держал в порядке.

Семен все свои беды да неудачи переносит стоически: «Не дал бог счастья». Василий же считает, что его жизнь так бедна, потому что на его труде наживаются другие - богачи и начальники, все они - кровопийцы и живодёры, и всех их он люто ненавидит.

Меж тем приезжает важная ревизия из Петербурга. Семен на своём участке все загодя в порядок привёл, его похвалили. А на участке Василия все иначе обернулось. Тот уже давно был в ссоре с дорожным мастером. По правилам, у этого мастера надо было просить разрешение на огород, а Василий пренебрёг, посадил капусту самовольно - тот и велел выкопать. Озлился Василий и решил пожаловаться на мастера большому начальнику. Да тот не только жалобы не принял, а на Василия же накричал и по лицу ударил.

Бросил Василий будку на жену - и поехал в Москву искать управы теперь уже на этого начальника. Да, видно, не нашёл. Прошло четыре дня, встретил Семен на обходе жену Василия, лицо от слез опухло, а разговаривать она с Семеном не пожелала.

Как раз в это время Семен пошёл в лес тальника нарезать: он из него дудки на продажу делал. Возвращаясь, около железнодорожной насыпи услышал странные звуки - будто железо об железо позвякивает. Подкрался поближе и видит: Василий поддел рельс ломом и путь разворотил. Увидел Семена - и прочь бежать.

Стоит Семен над развороченным рельсом и не знает, что делать. Голыми руками его на место не поставишь. Ключ и лом у Василия - но сколько не звал его Семен вернуться - не дозвался. Скоро должен идти пассажирский поезд.

«Вот на этом закруглении он с рельса и сойдёт, - думает Семен, - а насыпь высоченная, одиннадцать сажен, повалятся вниз вагоны, а там дети малые...» Бросился было Семен бегом в будку за инструментом, но понял, что не успеет. Побежал обратно - вон уже и свисток дальний слышен - скоро поезд.

Тут ему точно светом голову осветило. Снял семен шапку, вынул из неё платок, перекрестился, ударил себе в правую руку ножом повыше локтя, брызнула струя крови. Намочил он в ней свой платок, надел на палку (тальник, что из леса принёс, пригодился) - и поднял красный флаг - сигнал машинисту, что надо остановить поезд.

Но, видно, слишком глубоко поранил Семен руку - кровь хлещет не унимаясь, в глазах у него темнеет и только одна мысль в голове: «Помоги, Господи, пошли смену».

Не выдержал Семен и лишился сознания, упал на землю, но не упал флаг - другая рука подхватила его и высоко поднимает навстречу поезду. Машинист успевает затормозить, на насыпь выскакивают люди и видят человека в крови, лежащего без памяти, а рядом другого, с кровавой тряпкой в руке...

Это Василий. Он обводит собравшихся глазами и говорит: «Вяжите меня, я рельс отворотил».

В.М.Гаршин *Сигнал* главная мысль СРОЧНО!ПОЖАЛУЙСТА!

Ответы:

В рассказе «Сигнал» (1887) нет любовной истории, но отмеченный мотив проявляется в нем еще резче. Герои рассказа не пишут картин, не обсуждают философских проблем и не могут определять судьбы человечества. Они маленькие люди, живущие маленькими интересами: грядка капусты, жалованье, притеснение начальства - дальше их интересы не идут. Но в своих разговорах об этих предметах Семен и Василий ставят тот же вопрос, что и Гельфрейх, создавший свою картину об Илье Муромце. В молодости Семен был на войне, служил денщиком и яркихподвигов, которые могли бы определить исход сражения, уже по своей должности совершить не мог. Но для Гаршина Семен - человек большой души, и подвиг его заключается в том, что он не озлобился на жизнь и людей, хотя имел для этого все основания. Правда, в его отношении к жизни явно заметны пассивность и фатализм. Вот эти черты и раздражают его собеседника Василия. «Не талан-судьба, - возражает Василий Семену, - нам с тобою век заедает, а люди. Нету на свете зверя хищнее и злее человека». Позиция Василия - это позиция человека, не желающего подчиняться судьбе и потому вступающего в борьбу с людьми и обстоятельствами. Но для Гаршина в законах борьбы есть своя суровая диалектика: человек озлобившийся, утративший веру в людей, даже в справедливом гневе своем против виновников зла может стать причиной гибели невинных людей. Здесь Семен и Василий меняются местами. Семен активно выступает на борьбу со злом, спасая поезд с людьми, не подозревающими о грозящей им опасности, и Василий признает его правоту и неправедность пути, на который он встал. Но активность Семена особого рода. В основе ее лежит самопожертвование, и если он и поднимает красный флаг, то этот флаг смочен его собственной кровью. Для Гаршина мораль всегда была проста, зато бесконечно сложен был вопрос, почему эта простая мораль не может осуществиться в жизни людей. Гаршин в каждом своем рассказе с болезненной остротой ставил вопрос о правде и неправде, о разнообразных проявлениях и формах современного зла, и потому его маленькие рассказы наполнялись большим и глубоким содержанием. Глеб Успенский справедливо писал: «...в его маленьких рассказах и сказках, иногда в несколько страничек, положительно исчерпано все содержание нашей жизни, в условиях которой пришлось жить и Гаршину, и всем его читателям. Говоря - «все содержание жизни нашей», я не употребляю здесь какой-нибудь пышной и необдуманной фразы, - нет, именно все, что давала наиболее важного его уму и сердцу наша жизнь (наша - не значит только русская, а жизнь людей нашего времени вообще), все до последней черты пережито, перечувствовано им самым жгучим чувством и именно потому-то и могло быть высказано только в двух, да еще таких маленьких, книжках». Ту же мысль высказал и другой современник Гаршина - П. Ф. Якубович. И поэт-революционер, и крупнейший прозаик - очеркист-социолог по существу признали факт, необычный как для литературы 80-х гг., так и для предшествующей русской литературы. Небольшие по объему рассказы отразили основное содержание эпохи. Позднее благодаря Короленко, Чехову, Бунину эта мысль перестанет восприниматься как парадокс. Гаршину удалось открыть новые возможности малого жанра. Строгую объективность повествования он соединил с лирической взволнованностью и четко сформулированной авторской точкой зрения.