Анализ произведения Состязание. Вересаев (Школьные сочинения). Сказка Викентий Вересаев “Состязание”
Викентий Вересаев
Состязание
Когда состязание было объявлено, никто в городе не сомневался, что выполнить задачу способен только Дважды-Венчанный – на весь мир прославленный художник, гордость города. И только сам он чувствовал в душе некоторый страх: он знал силу молодого Единорога, своего ученика.
Глашатаи ходили по городу и привычно зычными голосами возвещали на перекрестках состоявшееся постановление народного собрания: назначить состязание на картину, изображающую красоту женщины; картина эта, огромных размеров, будет водружена в центральной нише портика на площади Красоты, чтоб каждый проходящий издалека мог видеть картину и неустанно славить творца за данную им миру радость.
Ровно через год, в месяц винограда, картины должны быть выставлены на всенародный суд. Чья картина окажется достойною украсить собою лучшую площадь великого города, тот будет награжден щедрее, чем когда-то награждали цари: тройной лавровый венок украсит его голову, и будет победителю имя – Трижды-Венчанный.
Так выкликали глашатаи на перекрестках и рынках города, а Дважды-Венчанный, в дорожной шляпе и с котомкою за плечами, с кизилевою палкою в руке и с золотом в поясе, уже выходил из города. Седая борода его шевелилась под ветром, большие, всегда тоскующие глаза смотрели вверх, в горы, куда поднималась меж виноградников каменистая дорога.
Он шел искать по миру высшую Красоту, запечатленную в женском образе.
У хижины за плетнем чернокудрый юноша рубил секирою хворост на обрубке граба. Он увидел путника, выпрямился, откинул кудри с загорелого лица и радостно сверкнул зубами и белками глаз.
– Учитель, радуйся! – весело приветствовал он путника.
– Радуйся, сын мой! – ответствовал Дважды-Венчанный и узнал Единорога, любимого своего ученика.
– В далекий путь идешь ты, учитель. Шляпа у тебя на голове и котомка за плечами, и сандалии у тебя из тяжелой буйволовой кожи. Куда идешь ты? Зайди под мой кров, отец мой, осушим с тобою по кружке доброго вина, чтоб мне пожелать тебе счастливой дороги.
И с большою поспешностью ответил Дважды-Венчанный:
– Охотно, сын мой!
Единорог с размаху всадил блестящую секиру в обрубок и крикнул, ликуя:
– Зорька! Скорее сюда! Неси нам лучшего вина, сыру, винограду!.. Великая радость нисходит на дом наш: учитель мой идет ко мне!
Они сели перед хижиною, в тени виноградных лоз, свешивавших над их головами черные свои гроздья. С робким благоговением поглядывая на великого, Зорька поставила на стол кувшин с вином, деревянные тарелки с сыром, виноградом и хлебом.
И спросил Единорог:
– Куда собрался ты, учитель?
Дважды-Венчанный поставил кружку и удивленно поглядел на него.
– Разве ты не слышал, о чем третий день кричат глашатаи на площадях и перекрестках города?
– Слышал.
– И… думаешь выступить на состязании?
– Да, учитель. Знаю, что придется бороться с тобою, но такая борьба не может быть тебе обидна. Знаю, что трудна будет борьба, но не художник тот, кто бы испугался ее.
– Я так и думал. Знаю и я, что борьба предстоит трудная и победить тебя будет нелегко. Когда же идешь ты в путь?
– Как куда? Искать ту высшую Красоту, которая где-нибудь да должна же быть. Отыскивать ее, в кого бы она ни была вложена – в гордую ли царевну, в дикую ли пастушку, в смелую ли рыбачку, или в тихую дочь виноградаря.
Единорог беззаботно усмехнулся.
– Я уж нашел ее.
Сердце Дважды-Венчанного забилось медленными, сильными толчками, груди стало мало воздуху, а седая голова задрожала. Он осторожно спросил, не надеясь получить правдивого ответа:
– Где ж ты нашел ее?
– А вот она!
И Единорог указал на Зорьку, свою возлюбленную. Взгляд его был прям, и в нем не было лукавства.
Дважды-Венчанный в изумлении смотрел на него.
Голова старика перестала дрожать, и сердце забилось ровно. И заговорило в нем чувство учителя.
– Сын мой! Твоя возлюбленная мила, я не спорю. Счастлив тот, чью шею обнимают эти стройные золотистые руки, к чьей груди прижимается эта прелестная грудь. Но подумай: та ли эта красота, которая должна повергнуть перед собою мир.
– Да, именно та самая. Нет в мире и не может быть красоты выше красоты золотой моей Зорьки, – восторженно сказал Единорог.
И взяло на минуту сомнение Дважды-Венчанного: не обманул ли его глаз, не просмотрел ли он чего в этой девушке, потупленно стоявшей в горячей тени виноградных лоз? Осторожно и испытующе он оглядел ее. Обыкновеннейшая девушка, каких везде можно встретить десятки. Широкое лицо, немножко косо прорезанные глаза, немножко редко поставленные зубы. Глаза милые, большие, но и в них ничего особенного… Как слепы влюбленные!
В груди учителя забился ликующий смех, но лицо осталось серьезным. Он встал и, пряча лукавство, сказал:
– Может быть, ты и прав. Блажен ты, что так близко нашел то, что мне предстоит искать так далеко и долго… Радуйся! И ты радуйся, счастливая меж дев!
Когда Дважды-Венчанный вышел на дорогу, он вздохнул облегченно и успокоенно: единственный опасный соперник сам, в любовном своем ослеплении, устранил себя с его пути. Спина старика выпрямилась, и, сокращая путь, он бодро зашагал в гору по белым камням русла высохшего горного ручья.
Дважды-Венчанный переходил из города в город, из деревни в деревню, переплывал с острова на остров. Не зная усталости, искал он деву, в которую природа вложила лучшую свою красоту. Он искал в виноградниках и рыбачьих хижинах, в храмах и на базарах, в виллах знатных господ, в дворцах восточных царей. Славное имя его открывало перед ним все двери, делало его повсюду желанным гостем. Но нигде не находил он той, которую искал.
Однажды, в месяц ветров, за морем, он увидел у городских ворот едущую на мулах восточную царевну и остановился и с минуту жадно смотрел на ее сверкающую красоту.
И подумал в колебании:
– Может быть, она?
Но сейчас же преодолел себя, отвернулся и решительно зашагал дальше.
– Может быть? Значит, не она… Истинная красота как светляк, – сказал он себе. – Когда ночью ищешь в лесу светляков, часто бывает: вдруг остановишься, – «стой! Кажется, светляк!» Кажется?… Не останавливайся, иди дальше. Это белеет в темноте камушек или цветок анемона, это клочок лунного света упал в чаще на увядший листок. Когда ясным своим светом, пронзая темноту, засветился светляк, – тогда не спрашиваешь себя, тогда прямо и уверенно говоришь: это он!
Месяц шел за месяцем. Отшумели на море равноденственные бури, осыпались листья с дубов. Все ниже стало ходить солнце, все глубже заглядывать в окна хижин. Туманные тени поползли по волнам остывающего моря. Горы надели на головы белые шапки, ледяной ветер гнал по долинам сухой, шуршащий снег. И опять солнце стало ходить выше. Перед утреннею зарею выбегал из-за гор небесный Стрелец и целился стрелою в изогнутую спину сверкающего Скорпиона. Больше пригревало теплом.
В статье мы поговорим о сказке довольно известного русского писателя начала 20 века, его имя - Викентий Викентьевич Вересаев. «Состязание» - произведение, которое входит в круг детского чтения и в школьную программу. Рассмотрим подробнее его краткое содержание и определим основную тематику.
О произведении
Создал поучительную и добрую сказку В. Вересаев. «Состязание» было посвящено извечной теме в искусстве - красоте. Писатель стремится показать читателю истинную красоту. Ту, которая не только доставляет удовольствие при созерцании, но и может наполнить человеческую душу любовью и светом.
«Состязание» несет нравственный урок не только детям, но и взрослым читателям. О красоте человеческой Вересаев размышляет на примере двух художников, участвующих в соревновании.
Вересаев, «Состязание»: краткое содержание
Действие происходит в вымышленном городе, здесь объявляется конкурс на создание лучшего изображения женской красоты. Победитель конкурса получит щедрый приз и звание "Трижды-Венчанный". С самого начала все жители были уверены, что победит прославленный и всеми признанный мастер Дважды-Венчанный. И только сам он сомневался в себе, так как знал, каким талантом обладает его ученик по имени Единорог. По сути, автор показывает столкновение двух поколений художников.
Очень интересную роль отводит будущему шедевру Вересаев («Состязание»). Так, картина победителя будет вывешена на площади Красоты, каждый сможет посмотреть на нее, ощутить радость и возблагодарить художника, создавшего ее.
В путь
Пока глашатаи объявляют о состязании, Дважды-Венчанный уже собирает свои вещи, чтобы отправиться в путь, на поиски несравненной красоты. Перед уходом он встречает юношу, который рубит во дворе дома хворост. Это оказывается Единорог.
Показывает, насколько разные его главные герои, Вересаев - состязание только было объявлено, а один уже пускается в дорогу, боясь, что его смогут превзойти, а второй мирно занимается хозяйственными делами.
Учитель и ученик садятся выпить вина и разговаривают о предстоящем соревновании. Дважды-Венчанный спрашивает у Единорога, когда же тот отправится в дорогу искать красоту. На что ученик отвечает, что давно нашел ее, имея в виду свою возлюбленную Зорьку.
Учитель продолжает свой путь, он переплывает с острова на остров, обходит деревню за деревней. Прошли месяцы. Но не находил художник истиной красоты. Отчаяние стало охватывать мастера. Но как-то в месяц фиалок он увидел девушку, спускающуюся на рассвете с горы. Он упал перед ней на колени с криком: «Это она!»
Прекраснейшая женщина
Подходит к своей развязке сказка, что написал Вересаев. Состязание (краткое содержание это иллюстрирует) между художниками начинается. Наступил месяц винограда. На площади Красоты собрались жители города. Два огромных прямоугольных полотна были выстелены на ней и завешены до времени.
Первым продемонстрировал свою работу Дважды-Венчанный. Его портрет светозарной Фиалковенчанной до глубины души потряс собравшихся, они еще не видели подобной красоты. Долго стояли люди в благоговейном молчании. Однако вскоре образ прекрасной женщины стал нагонять тоску и ужас: мужчины неожиданно начали замечать несовершенства и недостатки своих жен, они в страхе думали, как теперь будут жить с такими ужасными женщинами.
Истинная красота
И вот настала очередь Единорога демонстрировать свою работу. Упал покров с полотна, и раздался ропот, люди начали негодовать. На картине была изображена Зорька, которая обладала совершенно непримечательной и заурядной внешностью. На фоне предыдущего полотна ее образ мерк. Сначала это вызвало у жителей смех, потом они едва не побили художника камнями. Но через мгновения шум начал стихать, смех прекратился. Люди разглядели глаза девушки, которые лучились добротой и любовью. Собравшиеся увидели в портрете то, что видел в своей возлюбленной Единорог. Зорька словно сияла изнутри, и этот свет распространялся вокруг, озарял собравшихся. Лица их изменились, стали красивее, наполнились этим светом. Мужья больше не беспокоились о несовершенстве своих жен, они поняли, что их женщины прекрасны, а красота вокруг и в них самих.
И вот раздался крик: «Да будет Единорог Трижды-Венчанным!»
Так оканчивает свое произведение Вересаев («Состязание»). дает возможность понять задумку автора - душевная красота превыше физической. И в том, как люди реагируют на портреты, тоже есть смысл. Физическую красоту они оценили сразу, но подумали и пришли в ужас. А чтобы увидеть истинно прекрасную Зорьку, потребовалось время, но и то впечатление, что произвела картина, было намного сильнее.
Анализ
Итак, дает читателю выбрать из двух вариантов красоту лучшую Вересаев. «Состязание», анализ которого мы сейчас проведем, поднимает еще одну важную тему. А именно - восприятие. Весь город видел и знал Зорьку, но только Единорог смог разглядеть ее красоту и показать людям. Именно этим определился по-настоящему талантливый художник. Дважды-Венчанный при встрече с девушкой не заметил в ней ничего, несмотря на то, что считался лучшим. Зато его молодой ученик был наделен большей мудростью и прозорливостью. Отсюда можно сделать вывод, что автор подчеркивает - не каждому дано разглядеть настоящую красоту.
Таким образом показал свое видение прекрасного Викентий Вересаев. «Состязание» (анализ произведения это подтверждает) учит читателя смотреть не на внешность, а на суть людей, заглядывать им в душу. Ведь настоящая красота в доброте и внутреннем свете, а не во внешней привлекательности.
В городе было объявлено соревнование, надо было нарисовать женщину неземной красоты, достойной всеобщего поклонения. Победитель состязания будет увенчан тремя лавровыми венками, и получит высочайшее звание – Трижды-Венчанный. Жители города были уверены, что это звание получит прославленный художник, знаменитый по всему миру – Дважды-Венчанный. И только сам он немного сомневался, потому что у него был достойный противник – его же ученик Единорог. На всенародный суд картины должны были быть выставлены ровно через год.
Знаменитый художник сразу же отправился в путь, искать высший идеал красоты, заключённый в женское тело. За городом живописец увидел юношу, рубившего хворост, это оказался его ученик. Поприветствовав учителя, юноша пригласил его в дом, выпить вина и перекусить перед дальней дорогой. Учитель принял приглашение, и попытался узнать у своего ученика, когда же он собирается идти искать неземную красоту. Но молодой художник ответил своему учителю, что свой идеал красоты он уже нашёл, и это его любимая Зорька. Старый художник был поражён слепотой талантливого ученика, Зорька была простой девушкой, ничуть не красавицей. Отправившись дальше, он был убеждён, что теперь победа будет за ним, так как соперник ему теперь был не опасен.
Дни шли за днями, прошло уже много месяцев, а Дважды-Венчанный всё не мог отыскать девушку, которая бы покорила его своей красотой. Но однажды, проснувшись на заре, он вдруг увидел спускавшуюся с холмов прелестную девушку, взглянув на которую, он понял, что поиски его завершились, и он нашёл идеал.
Прошёл год. На площади собралось множество народа, перед ними возвышались два огромных полотна, завешанных тканью. Толпа народа с благоговением смотрела на своего кумира, Дважды-Венчанного, смеясь над молодым Единорогом. Люди предлагали юному художнику уйти сразу, дабы не срамиться перед великим талантом прославленного старца, но молодой человек уверенно и спокойно смотрел на толпу.
И вот ткань с полотна великого художника упала, и жители города замерли перед ослепившей их взоры божественной красотой. Невозможно было отвести глаз от этой неземной красоты, но отвернувшись от картины, люди вдруг увидели все недостатки своих половинок, и им стало страшно от такой несправедливости. Упала ткань с картины Единорога, и вызвала смех среди толпы, ведь на полотне художника была изображена всем известная Зорька. Толпа была готова закидать Единорога камнями, но произошло чудо: в простой неприметной девушке, люди вдруг увидели спокойную и искреннюю красоту женщины, изображённую любящим человеком, и внезапно они вдруг поняли, что есть настоящая красота. Единогласно звание Трижды-Венчанного было присуждено молодому художнику.
Истинная красота находится внутри человека.
Картинка или рисунок Состязание
Другие пересказы для читательского дневника
- Краткое содержание Фома Гордеев Горький
В небольшом городке на Волге жил Игнат Гордеев, работал водоливом на одной из барж купца Заева. Был он сильным и красивым парнем, хотел любыми средствами разбогатеть. Благодаря уму и хваткости
Викентий Викентьевич Вересаев
Состязание
Когда состязание было объявлено, никто в городе не сомневался, что выполнить задачу способен только Дважды-Венчанный - на весь мир прославленный художник, гордость города. И только сам он чувствовал в душе некоторый страх: он знал силу молодого Единорога, своего ученика.
Глашатаи ходили по городу и привычно зычными голосами возвещали на перекрестках состоявшееся постановление народного собрания: назначить состязание на картину, изображающую красоту женщины; картина эта, огромных размеров, будет водружена в центральной нише портика на площади Красоты, чтоб каждый проходящий издалека мог видеть картину и неустанно славить творца за данную им миру радость.
Ровно через год, в месяц винограда, картины должны быть выставлены на всенародный суд. Чья картина окажется достойною украсить собою лучшую площадь великого города, тот будет награжден щедрее, чем когда-то награждали цари: тройной лавровый венок украсит его голову, и будет победителю имя - Трижды-Венчанный.
Так выкликали глашатаи на перекрестках и рынках города, а Дважды-Венчанный, в дорожной шляпе и с котомкою за плечами, с кизилевою палкою в руке и с золотом в поясе, уже выходил из города. Седая борода его шевелилась под ветром, большие, всегда тоскующие глаза смотрели вверх, в горы, куда поднималась меж виноградников каменистая дорога.
Он шел искать по миру высшую Красоту, запечатленную творцом в женском образе.
У хижины за плетнем чернокудрый юноша рубил секирою хворост на обрубке граба. Он увидел путника, выпрямился, откинул кудри с загорелого лица и радостно сверкнул зубами и белками глаз.
Учитель, радуйся! - весело приветствовал он путника.
Радуйся, сын мой! - ответствовал Дважды-Венчанный и узнал Единорога, любимого своего ученика.
В далекий путь идешь ты, учитель. Шляпа у тебя на голове и котомка за плечами, и сандалии у тебя из тяжелой буйволовой кожи. Куда идешь ты? Зайди под мой кров, отец мой, осушим с тобою по кружке доброго вина, чтоб мне пожелать тебе счастливой дороги.
И с большою поспешностью ответил Дважды-Венчанный:
Охотно, сын мой!
Единорог с размаху всадил блестящую секиру в обрубок и крикнул, ликуя:
Зорька! Скорее сюда! Неси нам лучшего вина, сыру, винограду!.. Великая радость нисходит на дом наш: учитель мой идет ко мне!
Они сели перед хижиною, в тени виноградных лоз, свешивавших над их головами черные свои гроздья. С робким благоговением поглядывая на великого, Зорька поставила на стол кувшин с вином, деревянные тарелки с сыром, виноградом и хлебом.
И спросил Единорог:
Куда собрался ты, учитель?
Дважды-Венчанный поставил кружку и удивленно поглядел на него.
Разве ты не слышал, о чем третий день кричат глашатаи на площадях и перекрестках города?
И… думаешь выступить на состязании?
Да, учитель. Знаю, что придется бороться с тобою, но такая борьба не может быть тебе обидна. Знаю, что трудна будет борьба, но не художник тот, кто бы испугался ее.
Я так и думал. Знаю и я, что борьба предстоит трудная и победить тебя будет нелегко. Когда же идешь ты в путь?
Как куда? Искать ту высшую Красоту, которая где-нибудь да должна же быть. Отыскивать ее, в кого бы она ни была вложена - в гордую ли царевну, в дикую ли пастушку, в смелую ли рыбачку, или в тихую дочь виноградаря.
Единорог беззаботно усмехнулся.
Я уж нашел ее.
Сердце Дважды-Венчанного забилось медленными, сильными толчками, груди стало мало воздуха, а седая голова задрожала. Он осторожно спросил, не надеясь получить правдивого ответа:
Где же ты нашел ее?
А вот она!
И Единорог указал на Зорьку, свою возлюбленную. Взгляд его был прям, и в нем не было лукавства.
Дважды-Венчанный в изумлении смотрел на него.
Голова старика перестала дрожать, и сердце забилось ровно. И заговорило в нем чувство учителя.
Сын мой! Твоя возлюбленная мила, я не спорю. Счастлив тот, чью шею обнимают эти стройные золотистые руки, к чьей груди прижимается эта прелестная грудь. Но, подумай, та ли эта красота, которая должна повергнуть перед собою мир.
Да, именно та самая. Нет в мире и не может быть красоты выше красоты золотой моей Зорьки, - восторженно сказал Единорог.
И взяло на минуту сомнение Дважды-Венчанного: не обманул ли его опытный его глаз, не просмотрел ли он чего в этой девушке, потупленно стоявшей в горячей тени виноградных лоз? Осторожно и испытующе он оглядел ее. Обыкновеннейшая девушка, каких везде можно встретить десятки. Широкое лицо, немножко косо прорезанные глаза, немножко редко поставленные зубы. Глаза милые, большие, но и в них ничего особенного… Как слепы влюбленные!
В груди учителя забился ликующий смех, но лицо осталось серьезным. Он встал и, пряча лукавство, сказал:
Может быть, ты и прав. Блажен ты, что так близко нашел то, что мне предстоит искать так далеко и долго… Радуйся! И ты радуйся, счастливая меж дев!
Когда Дважды-Венчанный вышел на дорогу, он вздохнул облегченно и успокоенно: единственный опасный соперник сам, в любовном своем ослеплении, устранил себя с его пути. Спина старика выпрямилась, и, сокращая путь, он бодро зашагал в гору по белым камням русла высохшего горного ручья.
Дважды-Венчанный переходил из города в город, из деревни в деревню, переплывал с острова на остров. Не зная усталости, искал он деву, в которую природа вложила лучшую свою красоту. Он искал в виноградниках и рыбачьих хижинах, в храмах и на базарах, в виллах знатных господ, в дворцах восточных царей. Славное имя его открывало перед ним все двери, делало его повсюду желанным гостем. Но нигде не находил он той, которую искал.
Однажды, в месяц ветров, за морем, он увидел у городских ворот едущую на мулах восточную царевну и остановился и с минуту жадно смотрел на ее сверкающую красоту.
И подумал в колебании:
«Может быть, она?»
Но сейчас же преодолел себя, отвернулся и решительно зашагал дальше.
- Может быть? Значит, не она… Истинная красота, как светляк, - сказал он себе. - Когда ночью ищешь в лесу светляков, часто бывает: вдруг остановишься - «Стой! Кажется, светляк!» Кажется?.. Не останавливайся, иди дальше. Это белеет в темноте камушек или цветок анемона, это клочок лунного света упал в чаще на увядший листок. Когда ясным своим светом, пронзая темноту, засветится светляк, - тогда не спрашиваешь себя, тогда прямо и уверенно говоришь: это он!
Месяц шел за месяцем. Отшумели на море равноденственные бури, осыпались листья с дубов. Все ниже стало ходить солнце, все глубже заглядывать в окна хижин. Туманные тени поползли по волнам остывающего моря. Горы надели на головы белые шапки, ледяной ветер гнал по долинам сухой, шуршащий снег. И опять солнце стало ходить выше. Перед утреннею зарею выбегал из-за гор небесный Стрелец и целился стрелою в изогнутую спину сверкающего Скорпиона. Больше пригревало теплом.
А Дважды-Венчанный странствовал.
Был месяц фиалок. Путник расположился, на ночлег на песчаном берегу бухты. Отпил из фляги вина, перекусил куском черствого ячменного хлеба с овечьим сыром, сделал себе ложе: нагреб для изголовья возвышение из морского песку, разостлал волосяной свой плащ и склонился на ложе головою.
В теле была усталость, в душе - отчаяние. Никогда, никогда, казалось ему, не найдет он того, чего ищет. Не найдет, потому что не способен найти.
С полуденной стороны, от гор, дул теплый ветер, и весь он был пропитан запахом фиалок. Там, на горных перевалах, лесные поляны покрыты сплошными коврами фиалок. Сегодня вечером он шел тропинкою по этим перевалам и любовался всем, что кругом, и вдыхал целомудренные запахи ранней весны. А теперь, когда сумерки одели горы, когда в теплом ветре издалека несся запах фиалок, ему казалось: там все прекраснее, таинственнее и глубже, чем он сумел увидеть вблизи. А пойдет туда, - и опять красота отодвинется, и опять будет хорошо, но не то… Что же это за колдовство в мировой красоте, что она вечно ускользает от человека, вечно недоступна и непостижима и не укладывается целиком ни в какие формы природы?
Оглянулся Дважды-Венчанный на все, что сотворил за свою жизнь, что сделало его славным на весь мир, и припал лицом к изголовью. Противно стало ему и стыдно за неумелые его намеки на то великое и непостигаемое, что носилось перед его тоскующими глазами и чего никогда он не смог воплотить в формы и краски.
Так он и заснул, уткнувшись лицом в жесткий свой плащ. С гор все дул теплый ветер, пропитанный запахом фиалок, и вздыхало вдоль берега вечно тоскующее, не знающее спокойствия море.
Викентий Викентьевич Вересаев
Состязание
Когда состязание было объявлено, никто в городе не сомневался, что выполнить задачу способен только Дважды-Венчанный - на весь мир прославленный художник, гордость города. И только сам он чувствовал в душе некоторый страх: он знал силу молодого Единорога, своего ученика.
Глашатаи ходили по городу и привычно зычными голосами возвещали на перекрестках состоявшееся постановление народного собрания: назначить состязание на картину, изображающую красоту женщины; картина эта, огромных размеров, будет водружена в центральной нише портика на площади Красоты, чтоб каждый проходящий издалека мог видеть картину и неустанно славить творца за данную им миру радость.
Ровно через год, в месяц винограда, картины должны быть выставлены на всенародный суд. Чья картина окажется достойною украсить собою лучшую площадь великого города, тот будет награжден щедрее, чем когда-то награждали цари: тройной лавровый венок украсит его голову, и будет победителю имя - Трижды-Венчанный.
Так выкликали глашатаи на перекрестках и рынках города, а Дважды-Венчанный, в дорожной шляпе и с котомкою за плечами, с кизилевою палкою в руке и с золотом в поясе, уже выходил из города. Седая борода его шевелилась под ветром, большие, всегда тоскующие глаза смотрели вверх, в горы, куда поднималась меж виноградников каменистая дорога.
Он шел искать по миру высшую Красоту, запечатленную творцом в женском образе.
У хижины за плетнем чернокудрый юноша рубил секирою хворост на обрубке граба. Он увидел путника, выпрямился, откинул кудри с загорелого лица и радостно сверкнул зубами и белками глаз.
Учитель, радуйся! - весело приветствовал он путника.
Радуйся, сын мой! - ответствовал Дважды-Венчанный и узнал Единорога, любимого своего ученика.
В далекий путь идешь ты, учитель. Шляпа у тебя на голове и котомка за плечами, и сандалии у тебя из тяжелой буйволовой кожи. Куда идешь ты? Зайди под мой кров, отец мой, осушим с тобою по кружке доброго вина, чтоб мне пожелать тебе счастливой дороги.
И с большою поспешностью ответил Дважды-Венчанный:
Охотно, сын мой!
Единорог с размаху всадил блестящую секиру в обрубок и крикнул, ликуя:
Зорька! Скорее сюда! Неси нам лучшего вина, сыру, винограду!.. Великая радость нисходит на дом наш: учитель мой идет ко мне!
Они сели перед хижиною, в тени виноградных лоз, свешивавших над их головами черные свои гроздья. С робким благоговением поглядывая на великого, Зорька поставила на стол кувшин с вином, деревянные тарелки с сыром, виноградом и хлебом.
И спросил Единорог:
Куда собрался ты, учитель?
Дважды-Венчанный поставил кружку и удивленно поглядел на него.
Разве ты не слышал, о чем третий день кричат глашатаи на площадях и перекрестках города?
И… думаешь выступить на состязании?
Да, учитель. Знаю, что придется бороться с тобою, но такая борьба не может быть тебе обидна. Знаю, что трудна будет борьба, но не художник тот, кто бы испугался ее.
Я так и думал. Знаю и я, что борьба предстоит трудная и победить тебя будет нелегко. Когда же идешь ты в путь?
Как куда? Искать ту высшую Красоту, которая где-нибудь да должна же быть. Отыскивать ее, в кого бы она ни была вложена - в гордую ли царевну, в дикую ли пастушку, в смелую ли рыбачку, или в тихую дочь виноградаря.
Единорог беззаботно усмехнулся.
Я уж нашел ее.
Сердце Дважды-Венчанного забилось медленными, сильными толчками, груди стало мало воздуха, а седая голова задрожала. Он осторожно спросил, не надеясь получить правдивого ответа:
Где же ты нашел ее?
А вот она!
И Единорог указал на Зорьку, свою возлюбленную. Взгляд его был прям, и в нем не было лукавства.
Дважды-Венчанный в изумлении смотрел на него.
Голова старика перестала дрожать, и сердце забилось ровно. И заговорило в нем чувство учителя.
Сын мой! Твоя возлюбленная мила, я не спорю. Счастлив тот, чью шею обнимают эти стройные золотистые руки, к чьей груди прижимается эта прелестная грудь. Но, подумай, та ли эта красота, которая должна повергнуть перед собою мир.
Да, именно та самая. Нет в мире и не может быть красоты выше красоты золотой моей Зорьки, - восторженно сказал Единорог.
И взяло на минуту сомнение Дважды-Венчанного: не обманул ли его опытный его глаз, не просмотрел ли он чего в этой девушке, потупленно стоявшей в горячей тени виноградных лоз? Осторожно и испытующе он оглядел ее. Обыкновеннейшая девушка, каких везде можно встретить десятки. Широкое лицо, немножко косо прорезанные глаза, немножко редко поставленные зубы. Глаза милые, большие, но и в них ничего особенного… Как слепы влюбленные!
В груди учителя забился ликующий смех, но лицо осталось серьезным. Он встал и, пряча лукавство, сказал:
Может быть, ты и прав. Блажен ты, что так близко нашел то, что мне предстоит искать так далеко и долго… Радуйся! И ты радуйся, счастливая меж дев!
Когда Дважды-Венчанный вышел на дорогу, он вздохнул облегченно и успокоенно: единственный опасный соперник сам, в любовном своем ослеплении, устранил себя с его пути. Спина старика выпрямилась, и, сокращая путь, он бодро зашагал в гору по белым камням русла высохшего горного ручья.
Дважды-Венчанный переходил из города в город, из деревни в деревню, переплывал с острова на остров. Не зная усталости, искал он деву, в которую природа вложила лучшую свою красоту. Он искал в виноградниках и рыбачьих хижинах, в храмах и на базарах, в виллах знатных господ, в дворцах восточных царей. Славное имя его открывало перед ним все двери, делало его повсюду желанным гостем. Но нигде не находил он той, которую искал.
Однажды, в месяц ветров, за морем, он увидел у городских ворот едущую на мулах восточную царевну и остановился и с минуту жадно смотрел на ее сверкающую красоту.
И подумал в колебании:
«Может быть, она?»
Но сейчас же преодолел себя, отвернулся и решительно зашагал дальше.
- Может быть? Значит, не она… Истинная красота, как светляк, - сказал он себе. - Когда ночью ищешь в лесу светляков, часто бывает: вдруг остановишься - «Стой! Кажется, светляк!» Кажется?.. Не останавливайся, иди дальше. Это белеет в темноте камушек или цветок анемона, это клочок лунного света упал в чаще на увядший листок. Когда ясным своим светом, пронзая темноту, засветится светляк, - тогда не спрашиваешь себя, тогда прямо и уверенно говоришь: это он!