Какое образование у обломова. к) отношение к Ольге. Начальное образование Обломова

В романе «Обломов» Гончаров впервые в русской литературе описал такое разрушающее социальное явление, как «обломовщина», изобразив его на примере жизни главного героя произведения – Ильи Ильича Обломова. Автор не только показал отрицательное влияние «обломовщины» на судьбу Обломова и окружающих его людей, но и обозначил истоки явления, лежащие в устаревших, основанных на феодальных нормах и ценностях воспитании и образовании Обломова.

Детство Обломова

С детскими и отроческими годами Обломова автор знакомит нас в девятой главе первой части – «Сне Обломова». Герой родился в классической старопомещицкой семье, живущей в отдаленном живописном уголке – деревне Обломовке. Маленький Илья рос в атмосфере любви и чрезмерной опеки, любая его прихоть сиюминутно исполнялась, любое желание было равнозначно закону. И если ребенок пытался самостоятельно исследовать мир, брался за какое-то дело, то родители сразу отговаривали его от любых проявлений труда, аргументируя это тем, что для работы есть слуги. Гулять жители Обломовки также не очень любили – им была чужда любая активность, кроме заботы о еде, любовь к которой в поместье являлась особым культом. Вообще Обломовка жила в атмосфере лености, безделья, полудремающей скуке и тишине, здесь не привыкли трудиться, а любую работу считали наказанием и всячески старались ее избежать. Размеренная жизнь обломовцев прерывалась только сменами пор года и обрядами – свадьбами, похоронами, днями рождения.

Умиротворяющая, тихая природа, сон которой не нарушался ни величием высоких гор, ни буйством шумящего моря, ни неистовыми ветряными бурями или ливнями, способствовала восприятию маленьким Ильей именно такого, размеренного, спокойного, пассивного образа жизни, где за него всегда все делает кто-то другой, не нарушая спокойствия непрерывной лени.

Особое место в воспитании Обломова сыграли сказки и предания, которые маленькому Илье рассказывала няня. Вдохновляющие, фантастические истории о всемогущих героях воспламеняли воображение мальчика, который начинал представлять себя одним из таких сказочных, всегда побеждающих богатырей. И уже взрослый Обломов, понимая, что рассказы няни были всего лишь вымыслом, подчас бессознательно грустил, что «зачем сказка не жизнь, а жизнь не сказка», он мечтал о прекрасных царевнах и том далеком мире, где можно лежать на печи, пока за тебя все сделает добрый волшебник.

Образование Обломова

Живя в Обломовке, Илья Ильич перенял от своих родственников основную науку жизни – книги и образование ему не нужно, как ненужно было его отцу и деду. Повторяющаяся, основанная на обрядах жизнь обломовцев не требовала особых знаний, все, что было нужно, с самых пеленок передавалось от родителей к детям. Именно в такой атмосфере полного безразличия к новым знаниям, видения их как необязательного и ненужного аспекта человеческой жизни, и сформировалось отношение Обломова к образованию. В большие праздники или в непогоду родители сами оставляли мальчика дома, считая, что школа всегда может подождать.

Школьные уроки были для Ильи сущим мучением и он только для вида продолжал сидеть там ровно, внимательно следя за речью учителя, – на самом деле герой не понимал ни то, зачем ему нужен весь даваемый в школе багаж знаний, ни когда он ему понадобиться в жизни. И главным вопросом, которым задавался Обломов еще в подростковом возрасте было то, что если человек обязан сначала долго учиться, а затем много работать – когда же ему суждено жить полной жизнью? Илье казалось неестественным читать много книг и узнавать много нового, для него это было тяжело и непонятно.

Впрочем, единственной отдушиной для Обломова становились сборники поэзии. С раннего детства чувствительный к красоте природы, поэтичный, рефлексирующий Илья находил в поэзии близкие ему идеи и мировосприятие – только поэтичные сроки пробуждали в его сердце активность и деятельность, присущую его близкому другу Андрею Штольцу. Однако даже самые интересные книги не захватывали Илью Ильича полностью, он не спешил прочитывать их одну за одной, обогащая свой ум новыми знаниями и открытиями, порой ленясь дочитать даже первый том, прерывая чтение необходимостью пойти поспать или поесть. Даже тот факт, что Обломов все-таки закончил школу, а затем прослушал курс наук в Москве говорит скорей о послушании и безвольности героя, во всем слушавшего родителей и не желающего самостоятельно распоряжаться своей судьбой. Для Ильи Ильича было проще, когда кто-то решал все за него, а ему достаточно было лишь повиноваться чужой воле.

Заключение

В романе «Обломов» Гончаров изобразил трагичную судьбу человека, драма жизни которого берет свое начало в неправильном, отжившем себя воспитании. Деятельная, рефлексирующая натура Обломова погрязает в болоте «обломовских» традиций и норм, в буквальном смысле умерщвляющих активное начало личности героя.

Проблема воспитания Обломова в романе «Обломов» не заканчивается со смертью главного персонажа, оставаясь острым камнем преткновения для российского мещанства 19 века, не желающего менять привычные, старые нормы воспитания детей. Более того, вопрос «обломовского» воспитания остается открытым и в наше время, обнажая разрушающее влияние чрезмерно опекающих родителей на жизнь своих детей.

Тест по произведению

Обломов и Штольц

Штольц - антипод Обломова (Принцип антитезы)

Вся образная система романа И.А.Гончарова «Обломов» направлена на раскрытие характера, сущности главного героя. Илья Ильич Обломов - скучающий барин, лежащий на диване, мечтающий о преобразованиях и счастливой жизни в кругу семьи, но ничего не делающий чтобы воплотить мечты в действительность. Антиподом Обломова в романе является образ Штольца. Андрей Иванович Штольц — один из главных героев, друг Ильи Ильича Обломова, сын Ивана Богдановича Штольца, обрусевшего немца, управляющего имением в селе Верхлеве, что в пяти верстах от Обломовки. В первых двух главах второй части идет подробный рассказ о жизни Штольца, о тех условиях, в которых формировался его деятельный характер.

1. Общие черты:

а) возраст («Штольц ровесник Обломову и ему уже за тридцать»);

б) вероисповедание;

в) обучение в пансионате Ивана Штольца в Верхлёве;

г) служба и быстрая отставка;

д) любовь к Ольге Ильинской;

е) доброе отношение друг к другу.

2. Различные черты:

а) портрет ;

Обломов . «Это был человек лет тридцати двух-трех от роду, среднего роста, приятной наружности, с темно-серыми глазами, но с отсутствием: всякой определенной идеи, всякой сосредоточенности в чертах лица».

«… обрюзг не по летам : от недостатка ли движения или воздуха. Вообще же тело его, судя по матовому, чересчур белому цвету шеи, маленьких пухлых рук, мягких плеч , казалось слишком изнеженным для мужчины. Движения его, когда он был даже встревожен, сдерживались также мягкостью и не лишенною своего рода грации ленью.»

Штольц - ровесник Обломова, ему уже за тридцать. Портрет Ш. контрастен портрету Обломова: «Он весь составлен из костей, мускулов и нервов, как кровная английская лошадь. Он худощав, щек у него почти вовсе нет, то есть кость да мускул, но ни признака жирной округлости…»

Знакомясь с портретной характеристикой этого героя, мы понимаем, что Штольц - сильная, энергичная, целеустремленная личность, которой чужда мечтательность. Но эта почти идеальная личность напоминает механизм, а не живого человека, и этим отталкивает читателя.

б) родители , семья;

У Обломова родители - русские, он вырос в патриархальной семье.

Штольц.— выходец из мещанского сословия (его отец покинул Германию, странствовал по Швейцарии и осел в России, сделавшись управляющим имения). «Штольц был немец только вполовину, по отцу; мать его была русская; веру он исповедовал православную, родная речь его была русская…». Мать боялась, что Штольц, под влиянием отца, станет грубым бюргером, однако помешало русское окружение Штольца.

в) воспитание;

Обломов переходил «из объятий в объятия родных и друзей», его воспитание носило патриархальный характер.

Своего сына Иван Богданович воспитывал строго: «С восьми лет он сидел с отцом за географической картой, разбирал по складам Гердера, Виланда, библейские стихи и подводил итоги безграмотным счетам крестьян, мещан и фабричных, а с матерью читал священную историю, учил басни Крылова и разбирал по складам же Телемака».

Когда Штольц подрос, отец стал брать его в поле, на базар, заставлял работать. Потом Штольц стал отправлять сына в город с поручениями, "и никогда не случалось, чтобы он забыл что-нибудь, переиначил, недоглядел, дал промах".

Воспитание, как и образование, было двойственным: мечтая о том, чтобы из сына вырос «добрый бурш», отец всячески поощрял мальчишеские драки, без которых ни дня не мог обходиться сын, Если же Андрей появлялся без подготовленного «назубок» урока, Иван Богданович отправлял сына туда, откуда пришел, — и всякий раз юный Штльц возвращался с выученными уроками.

От отца он получил «трудовое, практическое воспитание», а мать приобщала его к прекрасному, пыталась вложить в душу маленького Андрея любовь к искусству, к красоте. Его матери «в сыне…мерещился идеал барина», а отец приучал его к тяжелому, совсем не барскому труду.

г) отношение к учёбе в пансионат;

Обломов учился «по неоходимости», «серьезное чтение утомляло его», «зато поэты задели … за живое»

Штольц всегда учился хорошо, всем интересовался. И был репетитором в пансионе отца

д) дальнейшее образование;

Обломов до двадцати лет прожил в Обломовке, затем окончил университет.

Штольц Блестяще закончил университет. Расставаясь с отцом, отправляющим его из Верхлева в Петербург, Штольц. говорит, что непременно выполнит отцовский совет и зайдет к старинному приятелю Ивана Богдановича Рейнгольду — но только тогда, когда у него, Штольца, будет, как у Рейнгольда, четырехэтажный дом. Подобная самостоятельность и независимость, а также уверенность в своих силах. — основа характера и мировосприятия младшего Штольца, которую так горячо поддерживает его отец и которой так недостает Обломову.

е) образ жизни;

«Лежанье у Ильи Ильича было его нормальным состоянием»

Штольц обладает жаждой деятельности

ж) ведение хозяйства;

Обломов не занимался делами в деревне, получал незначительный доход и жил в долг.

Штольц с успехом служит, выходит в отставку, чтобы заниматься собственным делом; наживает дом и деньги. Он член торговой компании, отправляющей товары за границу; как агент компании, Ш. ездит в Бельгию, Англию, по всей России.

з) жизненные стремления;

Обломов в молодости «готовился к поприщу», думал о роли в обществе, о семейном счастье, затем он исключил из своих мечтаний общественную деятельность, его идеалом стала беспечная жизнь в единении с природой, семьей, друзьями.

Штольц, выбрал деятельное начало ещё в молодости… Идеал жизни Штольца— непрестанный и осмысленный труд, это — «образ, содержание, стихия и цель жизни».

и) взгляды на общество;

Обломов считает, что все члены света и общества - «мертвецы, спящие люди», им свойственны неискренность, зависть, желание любыми средствами «заполучить громкий чин», он не сторонник прогрессивных форм ведения хозяйства.

По мнению Штольца, с помощью устройства “школ”, “пристаней”, “ярмарок”, “шоссейных дорог” старые, патриархальные “обломовки” должны превратиться в благоустроенные имения, приносящие доход.

к) отношение к Ольге;

Обломов хотел видеть любящую женщину, способную создать безмятежную семейную жизнь.

Штольц женится на Ольге Ильинской, и Гончаров пытается в их деятельном, полном труда и красоты альянсе представить идеальную семью, подлинный идеал, который не удается в жизни Обломова: «работали вместе, обедали, ездили в поля, занимались музыкой < …> как мечтал и Обломов… Только не было дремоты, уныния у них, без скуки и без апатии проводили они дни; не было вялого взгляда, слова; разговор не кончался у них, бывал часто жарок».

л) взаимоотношение и взаимовлияние;

Обломов считал Штольца своим единственным другом, способным понять и помочь, он прислушивался к его советам, но сломить обломовщину Штольцу не удалось.

Штольц высоко ценил доброту и искренность душу своего друга Обломова. Штольц делает всё, чтобы пробудить Обломова к деятельности. В дружбе с Обломовым Штольц. тоже оказался на высоте: заменил управляющего-жулика, разрушил козни Тарантьева и Мухоярова, обманом вынудивших Обломова подписать фальшивое заемное письмо.

Обломов привык жить по указке Штольца в самых мелких делах ему необходим совет друга. Без Штольца Илья Ильич не может ни на что решиться, впрочем, и следовать советам Штольца Обломов не торопится: слишком разное у них понятие о жизни, о труде, о приложении сил.

После смерти Ильи Ильича друг берёт на воспитание названного в его честь сына Обломова, Андрюшу.

м) самооценка ;

Обломов постоянно сомневался в себе. Штольц никогда не сомневается в себе.

н) особенности характера ;

Обломов — бездеятелен, мечтателен, неряшлив, нерешителен, мягок, ленив, апатичен, не лишен тонких душевных переживаний.

Штольц - деятелен, резок, практичен, аккуратен, любит комфорт, открыт в душевных проявлениях, рассудок преобладает над чувством. Штольц мог контролировать свои чувства и «боялся всякой мечты». Счастье для него заключалось в постоянстве. По словам Гончарова, он « знал цену редким и дорогим свойствам и так скупо тратил их, что его звали эгоистом, бесчувственным…».

Значение образов Обломова и Штольца.

Гончаров отразил в Обломове типические черты патриархального дворянства. Обломов вобрал в себя противоречивые черты русского национального характера.

Штольцу в романе Гончарова отводилась роль человека, способного сломить обломовщину и возродить героя. По мнению критиков, неясность представления Гончарова о роли «новых людей» в обществе привела к неубедительности образа Штольца. По замыслу Гончарова, Штольц - новый тип русского прогрессивного деятеля. Однако он не изображает героя в конкретной деятельности. Автор только информирует читателя о том, де бывал Штольц, чего достиг. Показывая парижскую жизнь Штольца с Ольгой, Гончаров хочет раскрыть широту его взглядов, а фактически снижает героя

Итак, образ Штольца в романе не только проясняет образ Обломова, но и интересен читателям своей неординарностью и полной противоположностью главному герою. Добролюбов говорит о нём: «Не он тот человек, который сумеет на языке, понятном для русской души, сказать нам это всемогущее слово «вперёд!» Добролюбов, как и все революционные демократы, видел идеал «человека дела» в служении народу, в революционной борьбе. От этого идеала Штольц далёк. Однако рядом с Обломовым и обломовщиной Штольц был всё же явлением прогрессивным.

Савельева Инна, 10г1

Антиподы ли Обломов и Штольц?

Небо, солнце, облака… Обломов. Земля, луна, тучи… Штольц. Именно такими я представляю себе Обломова и Штольца. Они оба органичные люди, поэтому четко следуют законам природы. Обломов — мягкий, нежный, неповоротливый. Штольц — твердый, жесткий, целеустремленный. Я считаю их абсолютными антиподами. Это можно доказать, рассмотрев их жизнь, описанную в романе И.А. Гончарова “Обломов”.

Обломов родился в барской семье. Илюша рос живым и жизнерадостным мальчиком. Все его попытки что-либо сделать самостоятельно пресекались взрослыми. Утро его начиналось с ласк, сухариков, сливочек. Потом мать, приласкав его еще, “отпускала гулять в саду, по двору, на луг, со строгим подтверждением нянек не оставлять ребенка одного”.

Обломов подрос, до пятнадцати лет учился в пансионе. “Он по необходимости сидел в классе прямо, слушал, что говорили учителя, потому, что ничего другого делать было нельзя, и с трудом, с потом, со вздохами выучивал задаваемые ему уроки…” Примерно также позднее он относился и к службе. Правда, в самом начале он мечтал служить России, “пока станет сил”. Но лень и безразличие к жизни были столь глубокими, что все его благородные мечты остались неосуществленными. Он превращается в ленивца и лежебоку. Окружающие привыкли к этому. Не может смириться только Штольц.

Штольц “был немец только вполовину, по отцу: мать его была русская”. Образование Андрей получил с раннего детства. “С восьми лет он сидел с отцом за географической картой, разбирал по складам Гердера, Виланда.., а с матерью читал священную историю, учил басни Крылова, разбирал по складам же Телемака”. Отец мечтал, чтобы из сына вырос “добрый бурш”. Не волновался, когда Андрей исчезал. Матери же “в сыне мерещился идеал барина, хотя выскочки из черного тела, от отца бюргера, но все-таки сына русской дворянки”.

Штольц с детства приучен к порядку и твердо знает, что в жизни всего можно добиться только трудом. Эту мысль он повторял Обломову неустанно. Это естественно, ведь Илью Ильича взращивали, как “экзотический цветок в теплице”. Штольц же рос “кактусом, привыкшим к засухе”.

К настойчивости и упорству Штольца привязывает его заграничная жизнь. Вечные скитания, поиски нового ведут его по жизни. Он любит и ценит ее, и мечтает о том, чтобы к этому вернулся и его друг Обломов. Претворить в жизнь эту идею Штольцу помогает Ольга. Я перелистываю всего несколько глав, после первой встречи Обломова и Ольги, и мне становится понятно: их чувство неизбежно. История любви Ольги и Обломова, на мой взгляд, и является основной в доказательстве того, что Штольц и Обломов — антиподы.

Имена “Илья Ильич Обломов” и “Ольга Ильинская”, волею автора, сближены фонетически. В романе они часто встречаются: “О бло мо в”, “О льга”, “о н” и “о на”, Со лнце, О бло мо в,о блако , ко льцо , О льга… Все переплетается между собой, плетутся колечки кружева. И все они складываются в одно словолюб о вь!

Что это? Мириады звезд? Кольца, браслеты? Чьи-то глаза? Соскользнувшие с нитки жемчужины? Плоды орешника? Пузырьки шампанского? Воспоминания о детской юле? Неважно! Важно то, что все это связало Обломова с Ольгой Ильинской. Но, к сожалению, ненадолго. Протяжное “О” в имени Обломова наскучило ей, вечная ровная жизнь в “О бло мо вке” уже не привлекает ее. Быстрое и четкое “О” в имени “Штольц” магически завораживает и обещает неизведанное и новое. Штольц и Ольга были хорошими друзьями. После она увидела в Андрее поклонника, и “дружба утонула в любви”. “Они молча сидели рядом, глядели одними глазами и одной душой на творческий блеск природы и без слов понимали друг друга”.

Женитьба Штольца на Ольге не помешала отношениям с Обломовым. Штольц нуждался до сих пор в Илье Ильиче, Илья Ильич — в Штольце. Андрей ценит в Обломове “чистое, светлое и доброе начало”, его “вечно доверчивое сердце”. Его часто тянет вырваться из “светлой толпы” и успокоить его “встревоженную и усталую душу” беседой с Обломовым на его “широком диване”. И при этом Штольц испытывает такое чувство, будто он возвратился “от красот южной природы в березовую рощу, где гулял еще ребенком”.

Каждая встреча Обломова с Штольцем способна всколыхнуть его, но ненадолго: стремление что-то предпринять, как-то обустроить свою жизнь овладевает им на короткое время. Пока Штольц рядом с ним. Но у немца не хватает ни времени, ни упорства “вести” Обломова по его же жизни. Находятся другие люди, которые в корыстных целях не отпускают от себя Илью Ильича. Они в конечном счете определяют новое русло, по которому будет двигаться его жизнь. Обломов уже не пытается двигаться по новому руслу жизни, он сдался. Штольц, напротив, ищет все новые и новые дороги в своей жизни. Он идет по ним, спрашивая “Что?”… Штольц. Не случайно “что” очень часто сопровождается в тексте вопросом. Штольц познает жизнь, спрашивает у нее: “Что делать? Куда идти дальше?” И идет! Без Обломова…

Штольц, активный и целеустремленный, идет вперед. Спокойный лежебока Обломов остался позади. Жизнь и смерть, небо и земля, облака и тучи… Если можно было соединить несоединимое, то получится идеал. А это невозможно. Поэтому Гончаров показал в романе две крайности, две противоположности, антиподов Обломова и Штольца.

Меню статьи:

Период детства и события, произошедшие с нами в этот период развития, существенно влияют на формирование личности человека Исключением не становится и жизнь литературных персонажей, в частности, Ильи Ильича Обломова.

Родное селение Обломова

Все детство Илья Ильич Обломов провел в родном селении – Обломовка. Прелесть этого селения состояла в том, что оно находилось далеко от всех населенных пунктов, и, что самое важное, очень далеко от крупных городов. Такое уединение способствовало тому, что все жители Обломовки жили как бы в консервации – они редко куда выезжали и к ним практически никто никогда не приезжал.

Предлагаем ознакомиться с в романе Ивана Гончарова “Обломов”

В былые времена Обломовка могла вполне называться перспективным селением – в Обломовке изготавливали холсты, варили вкусное пиво. Однако, после того, как хозяином всего стал Илья Ильич – все это пришло в запустение, и со временем Обломовка стала отсталой деревней, из которой периодически сбегали люди, так как условия жизни там были ужасны. Причиной такого упадка стала лень его владельцев и нежелание проводить даже минимальные изменения в жизни селения: «Старик Обломов как принял имение от отца, так передал его и сыну».

Однако в воспоминаниях Обломова его родное селение так и осталось раем на земле – он после своего уезда в город так никогда и не приехал в родное селение больше.

В воспоминаниях Обломова селение осталось как бы застывшим вне времени. «Тишина и невозмутимое спокойствие царствуют и в нравах людей в том краю. Ни грабежей, ни убийств, никаких страшных случайностей не бывало там; ни сильные страсти, ни отважные предприятия не волновали их».

Родители Обломова

Воспоминания детства любого человека неотрывно связаны с образами родителей или воспитателей.
Илья Иванович Обломов был отцом главного героя романа. Он был сам по себе человеком хорошим – добрым и искренним, но абсолютно ленивым и бездейственным. Илье Ивановичу не нравилось заниматься каким-либо делом – вся его жизнь была фактически посвящена созерцанию действительности.

Все необходимые дела им откладывались до самого последнего момента, в результате в скором времени все постройки имения начали рушиться и были похожи больше на развалины. Такой участи не минул и господский дом, который существенно перекосило, но исправить это никто не спешил. Илья Иванович не модернизировал свое хозяйство, он понятия не имел о фабриках и их устройствах. Отец Ильи Ильича любил долго поспать, а потом долго смотреть в окно, даже если за окном ничего ровным счетом не происходило.

Илья Иванович не стремился ни к чему, его не интересовал заработок и увеличение своих доходов, он также не стремился и к развитию личности – время от времени отца можно было застать за чтением книги, но это делалось для галочки или от скуки – Илье Ивановичу было все-равно что читать, порой он даже не особо вникал в текст.

Имя матери Обломова неизвестно – она умерла намного раньше отца. Несмотря на то, что фактически Обломов знал мать меньше, чем отца, он все же горячо ее любил.

Мать Обломова была под стать своему мужу – она также лениво создавала видимость ведения хозяйства и предавалась этому делу только в случае крайней необходимости.

Воспитание Обломова

Так как Илья Ильич был единственным ребенком в семье, то вниманием он не был обделен. Родители баловали мальчика с самого детства – они его излишне опекали.

За ним было закреплено много слуг – настолько много, что маленький Обломов не нуждался ни в каких действиях – все, что было необходимо, ему приносилось, подавалось и даже одевалось: «Захочет ли чего-нибудь Илья Ильич, ему стоит только мигнуть – уж трое-четверо слуг кидаются исполнять его желание».

В результате Илья Ильич даже не одевался самостоятельно – без помощи своего слуги Захара он был абсолютно беспомощен.

В детстве Илью не пускали играть с ребятами, ему запрещали все активные и подвижные игры. Сначала Илья Ильич сбегал без разрешения из дому, чтобы пошалить и побегать вдоволь, но затем за ним стали смотреть более усиленно, и побеги стали сначала трудным делом, а потом и вовсе невозможным, поэтому в скором времени его естественная любознательность и активность, которая присущая всем детям, угасла, ее место заняла лень и апатия.

Родители Обломова старались уберечь его от любых сложностей и неприятностей – они хотели, чтобы жизнь ребенка была легкой и беззаботной. Это им удалось вполне совершить, однако такое положение вещей стало губительным для Обломова. Период детства быстро прошел, а Илья Ильич не приобрел даже элементарных навыков, позволяющих приспособиться к реальной жизни.

Образование Обломова

Вопрос об образовании также неотрывно связан с детством. Именно в этот период дети приобретают элементарные навыки и знания об окружающем мире, что позволяет им в дальнейшем углубить свои знания в той или иной отрасли и стать успешным специалистом в своем деле.

Родители Обломова, так усилено опекавшие его все время, не придавали значения образованию – они считали его больше мучением, чем полезным занятием.

Обломова отдали на обучение только потому, что получение хотя бы элементарного образования было необходимым требованием в их обществе.

Качество знаний их сына их также не волновало – главное было получить аттестат. Для разнеженного Ильи Ильича обучение в пансионе, а потом университете было каторгой, это было «наказание, ниспосланное небом за наши грехи», которое, впрочем, периодически облегчали сами родители, оставляя сына дома в то время, когда процесс обучения был в полном разгаре.

Последствия событий детства в жизни Ильи Ильича Обломова

Несомненно, что детство героя напрямую повлияло на его дальнейшую судьбу. Илья Ильич в скором времени перенял манеру и стиль жизни своих родителей – он стал таким же ленивым и апатичным. Никакие доводы не могли повлиять на уже взрослого Обломова – он почти все время проводил лежа на диване, игнорируя даже самые необходимые дела и занятия.

Неприспособленность к жизни не позволила Обломову в дальнейшем стать успешным чиновником, помещиком и даже мужем. Из-за своей лени, которую в романе символически называют Обломовщиной, Илья Ильич потерял не только возможности, предоставляемые ему судьбой, но и все то, что у него уже было.

Детство Обломова в романе “Обломов” Гончарова: описание, характеристика в цитатах, роль детства в жизни героя

5 (100%) 1 vote

ПРИЛОЖЕНИЯ А. Г. Гродецкая Где учился, кем служил Илья Ильич Обломов и кто такая Милитриса Кирбитьевна... «Художественное явление живо, пока оно непонятно, пока оно удивляет»,- писал в 1922 году в предисловии к книге «Молодой Толстой» Б. М. Эйхенбаум.1 В живом художественном явлении, ка­ ковым несомненно остается не перестающий удивлять читателя ро­ ман Гончарова, далеко не все однозначно объяснимо. Речь, разуме­ ется, не об онтологическом конфликте покоя - движения, со­ зерцательности - деятельности, речь о другом. В романе «темными» остаются отдельные локальные мотивы, и их неясность, неотчетли­ вость привнесена в повествование намеренно, что становится очевид­ ным, если проследить развитие этих мотивов от рукописи к оконча­ тельному тексту. Подобная преднамеренная неконкретность и смы­ словая релятивность в целом характерны для поэтики Гончарова. Функции таких мотивов и ситуаций различны, однако для типологи­ зирующего метода романиста, а Гончаров прежде всего худож- ник-типолог,2 и для создания эффекта вневременной жизненности текста они имеют немалое значение. Где учился Илья Ильич? Вопрос этот далеко не третьестепенный. Обломов, как мы помним, вместе с Андреем Штольцем в отрочестве 1 Эйхенбаум Б. М. Молодой Толстой. Пб.; Берлин, 1922. С. 8. 2 «Как художник-типолог по преимуществу Гончаров ие имеет себе равных в за­ падноевропейских литературах XIX века, а в отечественной сопоставим, пожалуй, лишь с творцом „Мертвых душ“ и автором „Анны Карениной"» (Недзвецкий. С. 132). 496 проходил обучение <<в селе Верхлёве, верстах в пяти от Обломовки, у тамошнего управляющего, немца Штольца, который завел неболь­ шой пансион для детей окрестных дворян» (с. 119). Позднее обоих пансионеров родители отправили получать образование в Москву. Штольца - в Московский университет, выпускником которого, не просто успешным, но, можно сказать, идеальным, он и предстает в романе. Указания в тексте на его университетское образование оп­ ределенны, конкретны и содержательно исключительно значимы. «Штольц, - читаем в романе, - был немец только вполовину, по отцу; мать его была русская; веру он исповедовал православную; природная речь его была русская: он учился ей у матери и из книг, в университетской аудитории и в играх с деревенскими мальчиш­ ками, в толках с их отцами и на московских базарах» (с. 153; кур­ сив здесь и ниже мой. - А. Г.) . Отправляя Андрея в Московский университет, Иван Богданович Штольц не предполагал «переворо­ та» в судьбе сына: «Он был в университете и решил, что сын его дол­ жен быть также там, - нужды нет, что это будет уже не немецкий университет, нужды нет, что университет русский должен будет произвести переворот в жизни его сына и далеко отвести от той ко­ леи, которую мысленно проложил отец в жизни сына» (с. 159). Од­ нако «университета русского» пытливому студенту Андрею Штоль­ цу оказалось мало. Вкусив «нашей премудрости», он, как будто с целью гармонизации русского и немецкого начал в собственной образовательной программе, «смиренно сидел на студенческих ска­ мьях в Бонне, Иене, в Эрлангене» (с. 182), то есть в университетс­ ких аудиториях Германии, впрочем, не самых известных и знаме­ нитых. Об Илье же Ильиче в романе сказано буквально следующее: «...он учился, как и другие, как все, то есть до пятнадцати лет в пансионе; потом старики Обломовы, после долгой борьбы, решились послать Илюшу в Москву, где он волей-неволей проследил курс наук до кон­ ца» (с. 61). И далее, о завершении обломовского образования: «То число, в которое он выслушал последнюю лекцию, и было геркулесо­ выми столпами его учености. Начальник заведения подписью своею на аттестате <..,> провел черту, за которую герой наш не считал уже нужным простирать свои ученые стремления. Голова его представля­ ла сложный архив мертвых дел, лиц, эпох, цифр, религий, ничем не связанных политико-экономических, математических или других ис­ тин, задач, положений и т. п. <...> Он учился всем существующим и давно не существующим правам, прошел курс и практического судо­ производства...». Однако, когда «понадобилось написать бумагу в по­ лицию, он взял лист бумаги, перо, думал, думал, да и послал за писа­ рем» (с. 63-64). 497 Из перечня пройденных Обломовым предметов как будто следу­ ет, что учился он все же на юридическом отделении Московского университета - как младший Адуев в «Обыкновенной истории», как Борис Райский в «Обрыве». Александр Адуев, вспомним, изучал «богословие, гражданское, уголовное, естественное и народное пра­ ва, дипломацию, политическую экономию...» (I, 215). На юриди­ ческом отделении Московского университета в те же годы, что Иван Гончаров, учился его старший брат Николай.1 Однако в тексте «Об­ ломова» в рассказе о годах учебы Ильи Ильича в Москве речь ни ра­ зу впрямую не идет об университете, названо только некое «заведе­ ние» - неотчетливо, обобщенно, без тех смысловых акцентов, ко­ торые очевидны в повествовании об университетских годах Штольца. Любопытно, как развивался мотив обломовского образо­ вания в черновых редакциях романа. В первоначальной редакции его первой части «заведение», куда Обломова определили шестнад­ цати лет, называлось то «школой», то «пансионом», то «училищем». Сравним: «Он волею или неволею выслушал курс наук в одной шко­ ле, куда его отдали шестнадцати лет» (Y, 103); «Начальник пансио­ на, подписью своею на аттестате...» и т. д. (V, 109); «Он покинул училище с запасом сведений, которые в нашем разнохарактерном обществе могли ему доставить [титул] название образованного че­ ловека. <...> Но по мере того, как он удалялся от этого выхода из [училища ] [школы ] пансиона, познания его бледнели и испарялись» (Там же). Гончаров учился на словесном отделении Московского универси­ тета с 1831 по 1834 год. Университетская тема во всех трех его рома­ нах не только имеет автобиографическую окраску, но и сохраняет тот открытый пиетет к университетскому образованию, который самое яркое выражение нашел в написанных Гончаровым в 1870-е годы воспоминаниях «В университете». В них студенческие годы предста­ ют «лучшей порой жизни», определившей и биографию, и миросозер­ цание будущего писателя. «Мы, юноши, - признается он, - полвека тому назад смотрели на университет как на святилище и вступали в его стены со страхом и трепетом. <...> Наш университет в Москве был святилищем не для одних нас, учащихся, но и для их семейств и для всего общества. Образование, вынесенное из университета, цени­ лось выше всякого другого. Москва гордилась своим университетом, любила студентов как будущих самых полезных, может быть, гром­ ких, блестящих деятелей общества. Студенты гордились своим звани­ ем и дорожили занятиями, видя общую к себе симпатию и уважение» (7, 229). Будущий романист учился одновременно с Лермонтовым, 1 См. о Н. А. Гончарове: Трофимов Ж. А. Брат романиста Николай Гончаров: Биогр. очерк. Ульяновск, 2007. 498 Белинским, Герценом, Николаем Станкевичем, Константином Акса­ ковым. Впрочем, знаком с ними он не был: «Перед нами были Герцен и Белинский в университете, но когда мы перешли на второй курс - их уже не было. Там были, между прочим, Станкевич, Константин Аксаков, Сергей Строев (впоследствии писавший статьи под псевдо­ нимом Скромненко) и перешедший с нами из первого курса Бодян­ ский. С Белинским я познакомился уже в 1846 году, в Петербурге, а с Герценом виделся только один раз, мельком, когда он был короткое время в Петербурге, проездом за границу» (7, 237). «Между про­ чим, - замечает Гончаров-мемуарист, - тут был и Лермонтов, впо­ следствии знаменитый поэт, тогда смуглый, одутловатый юноша, с чертами лица как будто восточного происхождения, с черными вы­ разительными глазами. Он казался мне апатичным, говорил мало и сидел всегда в ленивой позе, полулежа, опершись на локоть. Он не долго пробыл в университете. С первого курса он вышел и уехал в Петербург. Я не успел познакомиться с ним» (7, 236). Характерен в университетских воспоминаниях Гончарова идил­ лический, бесконфликтно-мирный, «обломовский» колорит: «Наша юная толпа составляла собою маленькую ученую республику, над ко­ торой простиралось вечно ясное небо, без туч, без гроз и без внутрен­ них потрясений, без всяких историй, кроме всеобщей и российской, преподаваемых с кафедр. Если же и бывали какие-нибудь истории, в которых замешаны бывшие до нас студенты, то мы тогда ничего об этом не знали» (7, 237). Известно, какое значение имела университетская тема в прозе современников Гончарова - Герцена, Тургенева, Достоевского. Так, в тургеневских повестях и романах 1850-х годов одной из при­ чин драмы «лишних людей», уездных Гамлетов, Чулкатуриных, Ру- диных, становится умозрительное, головное, оторванное от россий­ ской действительности, наднациональное образование. Обойти эту тему Гончаров не мог. Однако у него она дана в иной плоскости, без социально-политической конкретности и духовно-психологической напряженности. Где учился Илья Ильич? - Где-нибудь, как-нибудь и чему-нибудь. В романе нет определенного ответа на этот вопрос. Выпускником Московского университета Гончаров своего главного героя сделать - очевидно - не решился. Тот же принцип отстранения, релятивизации работает и при оп­ ределении места службы, рода занятий, должности и чина Обломова. Илья Ильич, «дворянин родом», обладатель аттестата московского «заведения», обосновавшись в Петербурге, определяется «в долж­ ность», становится петербургским чиновником. Тема петербургского чиновничества - также одна из центральных литературных тем по меньшей мере двух современных «Обломову» десятилетий. 499 Вот начало пятой главы первой части: «Обломов, дворянин ро­ дом, коллежский секретарь чином, безвыездно живет двенадцатый год в Петербурге» (с. 55). И далее: «Обломов прослужил кое-как года два; может быть, он дотянул бы и третий, до получения чина, но особенный случай заставил его ранее покинуть службу» (с. 58). Какую то нужную бумагу он отсылает вместо Астрахани в Архан­ гельск. Не дождавшись «заслуженной кары», Обломов присылает на службу «медицинское свидетельство», в котором сообщает о припад­ ках, происходящих «от ежедневного хождения в должность». Автор «свидетельства», то ли сам Илья Ильич, то ли его комический двой­ ник, рекомендует больному «прекратить <...> хождение на службу» и предписывает «воздержание от умственного занятия и всякой де­ ятельности» (с. 58). «Так кончилась - и потом уже не возобнов­ лялась, - заключает повествователь, - его государственная де­ ятельность» (с. 59). Однако что в данном случае значат слова: «...может быть, он дотянул бы и третий, до получения чина»? Какой чин имеется в виду как результат всего лишь двухлетнего «хождения в должность» ? Коллежский секретарь- чин 10 класса по Табели о рангах, ему обычно соответствовала должность младшего помощника сто­ лоначальника в департаментах министерств. Чин Обломова свиде­ тельствует либо о том, что он вышел из университета (или прирав­ ниваемых к нему учебных заведений)1 с ученой степенью кандида­ та - именно эта степень давала право на получение чина 10 класса при вступлении в государственную службу, либо о соответствую­ щей выслуге лет. Однако упоминание о чине 10 класса Ильи Ильи­ ча вступает в очевидное противоречие с тем, что сообщается в ро­ мане о его нерадивом учении. Степени кандидата он получить ни­ как не мог. Характерно, что в рукописи романа было иное: «...губернский секретарь чином» (V, 79), т. е. имелся в виду более низкий чин - 12-го класса. Сам Гончаров окончил Московский университет со сте­ пенью действительного студента, дававшей право на получение при вступлении в службу именно этого чина. Согласно университетскому уставу, утвержденному в 1835 году, «удостоенные ученых степеней утверждаются, при вступлении в гражданскую службу, в следующих классах: доктор в 8, магистр в 9, кандидат в 10. Студенты, с успехом окончившие университетский курс, получают, на том же основании, 1 О системе образования в России см.: Раскин Д. И. 1) Образование и учебные заведения в России XIX - нач. XX вв. // Русские писатели: 1800-1917. М., 1999. Т. 4. Прил. С. 674-680; 2) Специализация высшей российской бюрократии XIX - начала XX в.: Образование, профессиональный опыт, продвижение по службе // Из глубины времен. СПб., 1994. Вып. 3. С. 29- 42; Егоров Б. Ф. Образование. Учебные заведения // Из истории русской культуры. М., 1996. С. 277-319. 500 12 класс».1 Родовые дворяне, вступавшие в службу без всякого чина - «канцелярскими служителями», первый чин (14 класс) по­ лучали по истечении двух лет службы.2 По утвержденному в 1834 году «Положению о порядке производства в чины по гражданской служ­ бе»: «Имеющие ученые аттестаты высших учебных заведений произ­ водятся, при доброй нравственности и похвальной службе, за выслу­ гу лет: из 14 в 12 класс чрез 3 года. Из 12 в 10 класс чрез 3 года. <...> Имеющие вышеозначенные аттестаты могут быть представляемы за особые отличия: из 14 в 12 класс чрез 2 года. Из 12 в 10 класс чрез 2 года».3 Продолжительность службы Обломова («...прослужил кое-как года два...») «канцелярским чиновником»4 не дает как будто права на получение чина. По тем данным, которые есть в тексте романа, опре­ делить происхождение чина Ильи Ильича невозможно. Наконец, еще один сюжет - иного плана, но также ио-своему за­ гадочный. Он связан с фольклорным образом Милитрисы Кирбитьев- ны - «доброй волшебницы», «неслыханной красавицы» - именно эти определения присутствуют в тексте романа. Впервые имя Милитрисы Кирбитьевны возникает в «Сне Обломо­ ва» и затем, так же как и целый ряд других мотивов «Сна», - отра­ женно, резонантно, в качестве сюжетной рифмы - в четвертой час­ ти романа, в идиллии на Выборгской стороне, где Обломов обретает сказочный мир детства, погружаясь в реализовавшийся детский сон. В «Сне Обломова» Милитриса упоминается в следующем контексте: «Там есть и добрая волшебница, являющаяся у нас иногда в виде щуки, которая изберет себе какого-нибудь любимца, тихого, безо­ бидного, другими словами, какого-нибудь лентяя, которого все оби­ жают, да и осыпает его, ни с того ни с сего, разным добром, а он знай кушает себе да наряжается в готовое платье, а потом женится на ка­ кой-нибудь неслыханной красавице Милигрисе Кирбитьевне. <...> Взрослый Илья Ильич хотя после и узнает, что нет медовых и молоч­ ных рек, нет добрых волшебниц, хотя и шутит он с улыбкой над ска­ заниями няни, но улыбка эта не искренняя, она сопровождается тай­ ным вздохом: сказка у него смешалась с жизнью, и он бессознатель­ но грустит подчас, зачем сказка не жизнь, а жизнь не сказка. Он невольно мечтает о Милитрисе Кирбитьевне; его всё тянет в ту сто­ 1 ПСЗ. Т. 10. Отд. I. С. 851. 2 Там же. Т. 2. Отд. I. С. 896. 3 Там же. Т. 9. Отд. I. С. 659. См. подробнее: Евреинов В. А. Гражданское чино­ производство в Рбссии: Ист. очерк. СПб., 1887. С. 43-49; Шепелев. С. 166-188. 4 Приехавшему к нему с визитом преуспевающему чиновнику Судьбинскому Обло­ мов говорит: «Гм! Начальник отделения - вот как! <...> Поздравляю! Каков? А вместе канцелярскими чиновниками служили. Я думаю, на будущий год в статские махнешь» (IV, 21). 501 рону, где только и знают, что гуляют, где нет забот и печалей; у него навсегда остается расположение полежать на печи, походить в гото­ вом, незаработанном платье и поесть на счет доброй волшебницы» (с. 116). В четвертой части романа Милитриса Кирбитьевна является Илье Ильичу в грезах - во время его обычного послеобеденного лежанья в доме Пшеницыной, когда он впадает «в неопределенное, загадочное состояние, род галлюцинации»: «На человека иногда нисходят редкие и краткие задумчивые мгновения, когда ему кажется, что он пережи­ вает в другой раз когда-то и где-то прожитой момент. <...> Он лени­ во, машинально, будто в забытьи, глядит в лицо хозяйки, и из глуби­ ны его воспоминаний возникает знакомый, где-то виденный им об­ раз. Он добирался, когда и где слышал он это... И видится ему большая темная, освещенная сальной свечкой гостиная в родитель­ ском доме, сидящая за круглым столом покойная мать и ее гостьи: они шьют молча; отец ходит молча. Настоящее и прошлое слились и перемешались. Грезится ему, что он достиг той обетованной земли, где текут реки меду и молока, где едят незаработанный хлеб, ходят в золоте и серебре... Слышит он рассказы снов, примет, звон тарелок и стук ножей, жмется к няне, прислушивается к ее старческому, дре­ безжащему голосу: „Милитриса Кирбитьевна!“ - говорит она, ука­ зывая ему на образ хозяйки» (с. 481 -482). Кто же эта добрая волшебница? Милитриса Кирбитьевна- героиня лубочной повести (сказки) о Бове Королевиче. Авантюрно-рыцарский сюжет повести о Бове-ко- ролевиче, возникший в средневековой Франции, приобрел популяр­ ность во многих странах Европы. На Руси он известен с середины XVI века: «...на русской почве это произведение <...> постепенно те­ ряло облик переводного рыцарского романа, превращалось в любов­ ную авантюрную „гисторию“ с элементами богатырства».1 Если в XVIII веке повесть о Бове «входила в круг чтения высших социаль­ ных слоев», то к концу века она «„спустилась“ к провинциальному дворянству, мелким чиновникам, разночинцам, купцам и даже крес­ тьянам. Тогда Hte <...> начали выходить печатные издания повести о Бове, значительно фольклоризованные и русифицированные <...>. Повесть регулярно переиздавалась, <...> ее популярность поддержи­ валась широкой известностью (за счет фольклорных версий и лубоч­ ных картинок) и давностью».2 В XIX веке «Повесть о Бове Королеви­ че» широко бытовала в России и как сказка, и как лубочный роман. 1 Кузьмина В. Д. Рыцарский роман на Руси: Бова, Петр Златых Ключей. М., 1964. С. 48. 2 Рейтблат А. И. Глуп ли «глупый милорд»? // Лубочная книга / Подгот. текста, сост., вступ. ст., коммент. А. И. Рейтблата. М., 1990. С. 9-10. 502 Во всех известных вариантах повести о Бове (рукописных, лубоч­ ных, сказочных) «прекрасная Милитриса»- мужеубийца, класси­ ческая фольклорная «злодейка». Влюбленная в королевича Дадона, Милитриса по воле своего отца Кирбита выходит замуж за старика Гвидона. Старого мужа она в сговоре с Дадоном убивает, чтобы затем соединиться со своим возлюбленным. Сын Милитрисы от Гвидона - королевич Бова, вынужденный из-за жестоких преследований мате­ ри покинуть королевство, мстит ей за убийство отца и прелюбодея­ ние.1 Коллизия повести близка гамлетовской, не случайно В. К. Кю­ хельбекер использовал образ Милитрисы в фарсе «Нашла коса на камень» (1839), представляющем собой переделку шекспировской пьесы «Укрощение строптивой». У Кюхельбекера хан Кирбит имеет «двух красавиц-дочерей: старшую, строптивую и злую Меликтрису, и младшую, кроткую, послушную Роксану». Сюжет фарса выстраива­ ется как «укрощение» Меликтрисы.2 Имена героев лубочной повести о Бове всем знакомы по сказке Пушкина (который использовал имена, но не коллизию). Устойчи­ вое, сохранявшееся на протяжении двадцати лет творчества внима­ ние Пушкина к этому сюжету - от лицейского отрывка «Бова» (1814) к «планам» поэм и сказок на ту яю тему 1822, 1825 и 1834 го­ дов - неоднократно было предметом исследования в пушкиноведе­ нии.3 В. А. Кошелев обратил внимание и на очевидную для Пушкина (как и для Кюхельбекера) близость «бродячего» сюжета лубочной по­ вести и шекспировского «Гамлета».4 Повесть о Бове в XIX веке перелагал Радищев, упоминания о ней есть у Герцена, Тургенева, Толстого, Лескова.3 В «Автобиографии» (1858) Гончаров вспоминал, как в детстве, «находя в лакейской в до­ ме у себя сказки о Еруслане Лазаревиче, Бове Королевиче и другие, читал и их» (7, 217). Фольклорный прототип - Милитриса Кирбитьевна - не позво­ ляет однозначно интерпретировать образ «хозяйки» Агафьи Матве­ евны, делая его двуплановым, амбивалентным. Агафья и спасает Обломова («добрая волшебница»), и губит его («зловещая» Мили­ триса, мужеубийца). «Узнавание» Обломовым во сне-галлюцинации 1 Царь Кирбит действует и в популярной сказке о Еруслане Лазаревиче, однако в ней дочь царя Кирбита только упомянута, она не названа Милитрисой. 2 См.-.Левин Ю. Д. Шекспир и русская литература XIX века. Л., 1988. С. 68. 3 См.: Цявловский М. А. «Бова (Отрывок из поэмы)» // Цявловский М. А. Статьи о Пушкине. М., 1962. С. 90-104; Фомичев С. А. Пушкин и древнерусская литерату­ ра // РЛ. 1987. № 1. С. 24-25; Кошелев В. А. 1) Пушкин и Бова Королевич // РЛ. 1993. № 4. С. 17-34; 2) Пушкин: История и предание. СПб., 2000. С. 108-159. 4 Кошелев В. А. Царь Дадон и принц Датский // РЛ. 2004. № 2. С. 138-145. 3 В «Соборянах», например, барыня Плодомасова отзывается о женской прислуге: «Все эти Милитрисы Кирбитьевны квохчут, да в гостиницах по коридорам расхажива­ ют, да знакомятся...» (Лесков Н. С. Собр. соч.: В 11 т. М., 1957. Т. 4. С. 140). 503 в Агафье Милитрисы возникает в девятой главе четвертой части именно тогда, когда Штольц, посетивший друга, пытается в послед­ ний раз вытащить его из «ямы» и осознает, что перед ним «отверз­ лась бездна», воздвиглась «каменная стена». «Не напоминай, не тре­ вожь прошлого: не воротишь! - произносит Илья Ильич. - <...> Я прирос к этой яме больным местом: попробуй оторвать - будет смерть» (С. 484). Усомнившись в возможности негативной интерпретации образа «праведной» Агафьи Матвеевны, В. И. Мельник, исследовавший сю­ жет о Милитрисе, предположил, что Гончаров мог опираться на ка­ кой-то услышанный в детстве от няни «поволжский вариант сказки о Бове», в котором главная героиня могла быть представлена в ином освещении.1 Последнее, однако, даже в качестве гипотезы маловеро­ ятно: В. Д. Кузьминой были учтены и исследованы все инварианты данного сюжета - вплоть до бытовавших в XX веке.2 В широко бы­ тующих фольклорных сюжетах варьируются подробности, но функ­ ции центральных персонажей остаются неизменными. Любопытно также, что в ряде относящихся к XIX веку лубочных переработок сказки о Бове встречается персонаж по имени Мухояр, противник Бовы.3 К нему, вне сомнения, восходит фольклорная фамилия «брат­ ца» Агафьи Матвеевны - Ивана Матвеевича Мухоярова. Тот факт, что Милитриса в «Повести о Бове» не возлюбленная, не жена, а мать главного героя, привел английских исследователей «Обломова» А. и С. Лингстад, также обративших внимание на фольк­ лорный протосюжет, к выводу о наличии в романе квазиинцеетуаль- ного мотива.4 Слияние двух образов - Агафьи Матвеевны и матери Обломова - определяется прежде всего укорененным в националь­ ной традиции представлением о женской любви. Ее фольклорная и литературная традиция изображают как «сострадательную любовь, материнскую или по тембру близкую к материнской», как «источник материнской жалости».5 Психоаналитических подтекстов здесь оче­ виднее неспособность Ильи Ильича к взрослению, его вечно длящая­ ся детскость. Нет необходимости лишний раз говорить о значении мифопоэти­ ческих мотивов как во «Сне Обломова», так и во всем романе. Однако фольклоризм Гончарова, как отмечают исследователи его творчест­ ва, недостаточно изучен. Мифологические и фольклорные сюжеты и 1 Мельник В. И. И. А. Гончаров и русская литература: (Фольклор, литература Средневековья, литература XVIII века). Ульяновск, 1999. С. 21-22. 2 См.: Кузьмина В. Д. Рыцарский роман на Руси. С. 17-132. 8 См.: Там же. С. 90. 4 Lyngstad А., LyngstadS. Ivan Goncharov. N. Y., 1971. P. 89. 5 Аверинцев С. С. Крещение Руси и путь русской культуры// Контекст. 1990: Лит.-теор. исследования. М., 1990. С. 71. 504 мотивы в его прозе многообразны и разноприродны: здесь и антич­ ная, и библейская мифология, и русский фольклор, и средневековая книжность. Сложность состоит в характере взаимодействия, взаимо­ переплетения этих мотивов, в разнообразии их функций. Как прави­ ло (и рассмотренный выше случай это подтверждает), они не имеют аксиологической устойчивости и определенности, даются в разной тональности - лирической, патетической, иронической, пародиче­ ской. Все это так или иначе создает двойные смыслы и недосказан­ ности, характерные для гончаровских текстов.