Издательство родная ладога. Савва васильевич ямщиков: интервью

Со святыми упокой, Господи, душу раба Божьего Саввы. Россия простилась с «реставратором всея Руси» - этим званием наградила С. В. Ямщикова народная молва. Вот и я прощаюсь со своим близким другом.

Мы познакомились с Савелием Ямщиковым в 1963 году, на съемках фильма «Метель». Случилось это в Суздале, куда С. Ямщиков прибыл по своим реставраторским делам. Мы проживали в одной гостинице. Савелий сам подошел ко мне и сказал, что у нас с ним есть общий друг - Андрей Тарковский. Я снимался у Тарковского в «Ивановом детстве», а Савелий начинал сотрудничество с ним в качестве научного консультанта фильма «Андрей Рублев». Имя Тарковского стало для нас духовным паролем, сигналом к единению. Савве тогда было - 25, мне - 17 лет, разница небольшая. Мы сблизились с Савелием мгновенно и вскоре стали близкими друзьями, как говорится «водой не разлить».

На первых же шагах нашей дружбы Савелий оказал мне неоценимую услугу: помог уговорить Андрея Тарковского попробовать меня на роль колокольных дел мастера Бориски в грядущем фильме «Андрей Рублев». Этот образ ошеломил меня при прочтении сценария. Я загорелся желанием сыграть Бориску. Но как этого добиться, когда Тарковский и Кончаловский специально для меня написали роль ученика Андрея Рублева, Фомы, а литейщик Бориска писался с прицелом тридцатилетнего московского поэта Чудакова. Тарковский отмахнулся от моей просьбы сделать мне кинопробу на роль Бориски, сказал, что я для этой роли мал. Не помогло и ходатайство оператора Вадима Ивановича Юсова. Тогда, как последний шанс, я использовал пособничество Саввы. Он избрал неординарный способ: сказал Тарковскому, что лучшего, чем я, Бориски не найти, и поспорил с Андреем на ящик шампанского, что тот все равно меня утвердит. Так и произошло. Я всегда буду благодарен Савелию за его дружескую поддержку.

Многие годы мы встречались с Саввой буквально ежедневно. Совершали ежевечерние рейды по ресторанам творческих домов: Дом кино, ВТО, Дом журналистов, Дом писателей, Дом архитекторов... А глубокой ночью, когда все «дома» прекращали работать, инерция богемных посиделок частенько заносила нас в гости к Савве. Он любил быть в компании, не переносил одиночества. В холостяцких паузах: после его расставания с первой женой, болгаркой Велиной и второй - латышкой, манекенщицей Сармой, мне приходилось жить неделями, скрашивая одиночество друга, в его однокомнатной квартирке на Симферопольском бульваре. Мы проводили вместе летние отпуска: ездили на Черное море, в Кижи, в Болгарию... Колесили на допотопном служебном фургоне по музейно-реставраторским делам Савелия, по просторам Святой Руси: Псков, Рязань, Печоры, Владимир, Суздаль, Новгород, Ярославль, Кострома... Я видел, с каким уважением принимают моего друга Савелия музейные работники по всей России.

Разгульная жизнь утомляла меня, но я следовал за Саввой, как за своим Вергилием, по кругам богемного ада. Как-то я прочитал своему другу стихи, навеянные нашей тогдашней жизнью:

Пустое время провожденье
С элитой в дымных кабаках:
До тошноты ночные бденья,
Застолья в творческих домах.
Компаний праздное веселье,
Постель чужая, боль похмелья,
Но обожали пикники
Советских классиков сынки.

Савва соглашался со мной в оценке пустоты данного «элитарного» существования, но молодость брала свое...

Впрочем, бóльшую часть своей жизни Савелий Ямщиков посвящал совсем иным духовным занятиям.

Именно Савва начал распахивать передо мной новый, неведомый и прекрасный мир: древние русские города... провинциальные музеи... монастыри... храмы... иконы... Мир русской, православной культуры. Ночевали в заштатных гостиницах, сельских постоялых домах, в древних звонницах, монастырях, в избе его друга, деревенского плотника-реставратора на Онежском озере, а иногда просто на сеновале... Пересекались с замечательными людьми Земли Русской, друзьями Савелия, которые становились и моими друзьями: ученый Лев Гумилев, писатели Валентин Распутин и Валентин Курбатов, великие артисты балета Владимир Васильев и Екатерина Васильева, дирижер Максим Шостакович, скульптор Вячеслав Клыков, псковский кузнец-реставратор Всеволод Кузнецов, кижский плотник-реставратор Борис Елупов, гениальный кинорежиссер Андрей Тарковский и кинооператор Вадим Юсов, выдающиеся актеры Иван Лапиков и Анатолий Солоницын, прославленный фигурист Алексей Уланов, легендарный хоккеист Вячеслав Старшинов... Кто-то нашептывал о Савелии Ямщикове, что он коллекционирует именитых друзей. Однако, какая замечательная коллекция... Пожелал бы каждому пожить в таком духовном цветнике...

Совместная работа над фильмом «Андрей Рублев» еще прочнее соединила нас. Савва впервые привез меня в Псково-Печерский монастырь и познакомил с настоятелем, архимандритом Алипием, с которым мы подружились, и который фактически стал моим первым духовником. Навсегда останутся в памяти дни, проведенные с Саввой в Псково-Печерском монастыре. Задушевные беседы, щедрые трапезы в доме настоятеля, бывшего рядового солдата Великой Отечественной войны, художника-иконописца, члена Союза художников СССР, возродившего из небытия сказочный Печерский монастырь. Его «Третьяковка»: удивительная русская живопись, украшавшая стены длинной, восходящей лестницы, куда мы с Саввой уединялись на тайный перекур. Благодатные ночи под иконами с лампадкой в монастырской келье, погруженной в глубокую, словно вечность, тишину. Бархатный гул колокола, помогающий душе уноситься в горние выси.

Во второй половине нашей жизни Савва по-детски обижался на меня за то, что я в своих интервью говорю все больше о Тарковском и очень редко о нем. Да, Андрей Тарковский был и остается для меня человеком моей судьбы, определившим мой творческий путь и мировоззрение. Именно он на съемках «Андрея Рублева повесил мне на шею первый в моей жизни православный крестик. Он был и остается для меня недосягаемой вершиной творческого величия. Однако сегодня, когда Саввы не стало, я, положа на сердце руку, признаюсь в том, что дружба с Саввой и его духовное водительство оказали не менее значительное влияние на мое духовное становление. Андрей появлялся в моей жизни периодически, как солнце в оконце, а мой близкий друг Савва был рядом постоянно. Именно он выводил меня на просторы Святой Руси, помогал делать первые шаги по новой для меня дороге, ведущей к Храму, ненавязчиво руководил моим духовным, православным восхождением.

Именно Савва Ямщиков, по промыслу Божьему, стал первым в атеистической России организатором масштабных выставок икон. Представить невозможно, но это было тогда, в шестидесятые годы советской богоборческой действительности. Именно тогда в самых престижных выставочных залах Москвы Савелий Ямщиков знакомил столицу с шедеврами древнерусской живописи, издавал монографии и альбомы. На этих выставках встречались и соединялись в единый духовный поток лучшие представители советской культуры второй половины XX века.

В молодости Савелий был похож на русского Фальстафа: был плотен фигурой, скрывал от окружающих свои телесные страдания. В детстве он заболел полиартритом. Всю жизнь ему было трудно передвигаться, болели ноги, но угнаться за ним было сложно даже мне, более молодому и здоровому человеку. Савелий был по-русски щедр. Денег не считал, платил за всех. Он любил сытно, вкусно поесть, выпить, ценил женскую красоту, дружеские застолья, анекдоты, песни. И в каждом застолье - страстные разговоры о мировой живописи, искусстве, литературе, поэзии, кинематографе, театре, архитектуре, политике... Он был фундаментально образован и непримиримо бескомпромиссен в отстаивании своих убеждений. Спорить с ним было невозможно: он сметал противника, как бульдозер, и с шумом двигался вперед. В своих суждениях об искусстве и о людях был строг и категоричен. Непримирим по отношению к врагам русской культуры и любимой им России: бросался в бой с любой нечистой силой, не соизмеряя свои возможности с административно-весовыми категориями своих противников. И всегда побеждал.

Савелий Васильевич Ямщиков всю жизнь совершал свое неукротимое, русское восхождение, свой духовный подвиг: работа реставратора и искусствоведа, выставки икон, книги и статьи, консультации художественных и документальных фильмов, ведение телевизионных программ о культуре и искусстве, соратничество с Н. С. Михалковым на поле боя Российского фонда культуры. Академик РАЕН, член Союза журналистов, Заслуженный деятель искусств Российской Федерации, Президент ассоциации реставраторов России...

Истинный, бесстрашный патриот своей Родины, о котором можно сказать: «и один в поле воин». Савелий Васильевич Ямщиков был подлинным апостолом Русской культуры второй половины XX начала XXI века. Своим подвижническим служением он навсегда завоевал свое почетное место в пантеоне культуры Святой Руси и благодарную память потомков.

Ямщиков Савва Васильевич родился 8 октября 1938 года в Москве, РСФСР, СССР. Умер 19 июля 2009 года в Пскове, Россия.

Савва Ямщиков - художник-реставратор, искусствовед, историк, писатель, публицист.

Ямщиков - председатель Ассоциации реставраторов при Фонде культуры РФ, действительный член Российской академии естественных наук (РАЕН, отделение "Российская энциклопедия"), ведущий специалист Всероссийского института реставрации (ГосНИИР), вице-президент Российского международного Фонда культуры, член Межведомственного совета по вопросам культурных ценностей, член Комиссии по рассмотрению вопросов о возвращении культурных ценностей, член Союза писателей России, член попечительского совета "Фонда Николая Васильевича Гоголя", ранее - председатель Клуба коллекционеров Советского фонда культуры.

Савва Ямщиков - заслуженный деятель искусств России, лауреат премии Ленинского комсомола, обладатель ордена Святого благоверного князя московского Даниила и ордена "Полярная звезда", высшей награды Республики Якутия (Саха), он - первый реставратор, награждённый почётной медалью Российской Академии художеств.

Семья, детство и юность

Детство Саввы Ямщикова пришлось на трудное и голодное послевоенное время. Он вырос на Павелецкой набережной: дом 4, барак 14. Как выяснилось позже, его соседями были танцовщик Владимир Васильев, Юрий Лужков и Андрей Тарковский.

Одна часть семьи Ямщикова из крестьян, другая из духовенства. Отец был командиром пожарного взвода, умер в 1941 году от скоротечной чахотки. Бабушка окрестила маленького Савву в старообрядческой церкви, на Преображенке. В строительстве этой церкви (архитектор Баженов) принимали участие предки Ямщикова, старообрядцы (беспоповцы). Когда Василий Ямщиков принёс в ЗАГС документы и сказал, что хочет записать сына Саввой, как бабушка велела, ему ответили, что не может быть такого имени у советского ребенка. И записали Савелием. А в школе звали Вячеславом, говорили: "Гордись, тёзка Молотова". В детстве и юности Ямщиков исправно посещал церковные службы, пел в церковном хоре, но и комсомольцем был.

По воспоминаниям Ямщикова, он рано почувствовал тягу к книгам, "класса с пятого читал запоем". В 1952 году отмечалось столетие со дня смерти Гоголя, был выпущен знаменитый синий шеститомник, с которым Ямщиков не расставался всю жизнь. Он говорил, что Гоголь проторил ему дорогу в мир искусства. А ещё он очень любил читать произведения Диккенса, Достоевского, Аксаковых, Хомякова, Леонтьева.

Закончив школу, Ямщиков некоторое время решал, куда пойти учиться. Он мечтал сниматься в кино, ещё школьником занимался в драматическом кружке, которым руководил актёр Вахтанговского театра Виктор Иванович Щеглов. Юный Ямщиков любил декламировать стихи, особенно "Гармонь" из поэмы "Василий Тёркин", его даже дразнили "О, Тёркин идет!". Спустя много лет выставку Ямщикова "Живопись древней Карелии" посетил Василий Шукшин и неожиданно предложил ему попробоваться на роль в фильме "Степан Разин". Но реставратор ответил отказом.

В юности Ямщиков много времени проводил в Третьяковской галерее. Шутил, что так было зимой "теплее с девушками гулять". По его признанию, на искусствоведческое отделение исторического факультета МГУ забрёл случайно. Конкурс был 19 человек на место, но он легко сдал экзамены. На втором курсе технику живописи и реставрации преподавал Виктор Васильевич Филатов, оказавший большое влияние на Ямщикова.

С этим выдающимся реставратором он совершил первую поездку в Новгород, чтобы восстанавливать иконы, разрушенные во время войны. Поездка была приурочена к 1100-летию Новгорода. Потом была первая поездка в Суздаль.

Студентом Савва Ямщиков вместе со своими однокурсниками помогал известному краеведу, археографу и филологу Леониду Алексеевичу Творогову обустраивать псковское древлехранилище. Именно Творогов приобщил Ямщикова к наследию псковской культуры, увлёк его псковскими иконами и книгами о Пскове.

Работа во Всероссийском реставрационном центре

Посвящение Ямщикова в реставраторы произошло в Марфо-Мариинской обители, основанной великой княгиней Елизаветой Фёдоровной (св.Елизаветой), построенной архитектором А.В.Щусевым и расписанной художников Михаилом Нестеровым. Там и находился Всероссийский реставрационный центр. Двадцатилетний Ямщиков начал работать в отделе иконописи. В руки реставраторов попадали настоящие шедевры, которым они возвращали первоначальный вид. Иконы удавалось не только реставрировать но и демонстрировать на выставках. В выставочном центре на Кузнецком мосту были открыты три экспозиции, представляющие древнерусскую живопись Карелии, Пскова, Ростова Великого.

Двадцать лет Ямщиков посвятил профилактическим реставрационным работам на произведениях иконописи. Обследуя музейные запасники, он составлял реставрационную "Опись произведений древнерусской живописи, хранящихся в музеях РСФСР", а также отбирал иконы для восстановления в Москве.

Широко известны слова реставратора: "Москва для меня мачеха, а мать - провинция". Музеи и храмы Новгорода, Пскова, Суздали, Костромы, Ярославля, Карелии, Вологды, Кижи и многие другие провинциальные города России всегда были опекаемы Саввой Ямщиковым, он занимался поиском и реставрацией икон, делая настоящие открытия, возвращая забытые и поруганные шедевры миру. За 40 лет Ямщикову удалось возродить более 400 икон, восстановить уникальные собрания русских портретов XVIII - XIX веков, вернуть многие забытые имена замечательных художников. Среди его многочисленных статей можно выделить целую серию под названием: "Открыт новый художник!".

Организованные им выставки неизменно становились событиями и неотъемлемой частью отечественной культуры.

Псков Саввы Ямщикова

Ямщиков много лет работал у архимандрита Алипия (Воронова) в Псково-Печерском монастыре, о чём впоследствии написал фундаменталый труд. Собранная и отреставрированная под руководством Саввы Ямщикова во Всероссийском реставрационном центре уникальная коллекция ста икон "Живопись древнего Пскова" легла в основу псковской музейной экспозиции.

В 2007 году в Пскове в большом зале в Доме Фан-дер-Флита была открыта картинная галерея, представляющая коллекцию картин XVIII-XIX веков. В этом здании, сильно пострадавшем во время Великой Отечественной войны, когда-то находилась творческая школа известного псковского мецената Николая Фан-дер-Флита. На вернисаже Савва Ямщиков заметил, что это начало истинного возрождения Псковского музея.

Тогда же была начата работа по реставрации и ремонту звонницы церкви Успения Божьей Матери с Пароменья и создание в ней музея замечательного псковского кузнеца Всеволода Смирнова.

Савва Ямщиков много сил отдал разработке концепции восстановления исторического облика Пскова. 15 апреля 2009 он участвовал в заседании Совета по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека, в котором принимал участие и президент России Дмитрий Медведев. По мысли Ямщикова, восстановление Пскова должно начаться с реставрационных работ Мирожского монастыря, Покровской башни XVI века и Изборской крепости. Особо знаменитый реставратор переживал о судьбе музея-заповедника Михайловское.

8 июля 2009 года в Псковском музее-заповеднике состоялась презентация выставки "Музей друзей" Саввы Ямщикова.

Реституционная деятельность Саввы Ямщикова

Знаменитый реставратор одним из первых в СССР стал заниматься вопросами реституции культурных ценностей, вывезенных с территорий бывших неприятельских государств в годы Великой Отечественной войны. Одна из его книг о трофеях Второй мировой называется "Возврату не подлежит!".

Проблемой "трофейного" искусства он серьезно занялся в 1989 году, будучи членом президиума Советского фонда культуры. Во Всероссийском реставрационном центре под грифом "совершенно секретно" хранилась так называемая "Венгерская коллекция": 160 шедевров западноевропейской живописи и 8 скульптур. Савва Ямщиков обратился к заведующему международным отделом ЦК Валентину Михайловичу Фалину с предложением о рассекретить, а затем реставрировать и выставлять в отечественных музеях "трофейные" шедевры. Так работы величайших живописцев - Эль Греко, Веласкеса, Гойи, Тициана, Дега, Ренуара увидели свет.

Вскоре была создана государственная комиссия по реституции, в состав которой вошли не только искусствоведы и реставраторы, но и дипломаты, адвокаты, архивисты.

В 1990-е годы Ямщиков занимался так называемой "Бременской коллекцией". История её такова: капитан советской армии Виктор Балдин в 1945 году нелегально вывез из Германии 362 рисунка и 2 картины старинных мастеров, три года держал их в чемодане под кроватью, а в 1948 году обстоятельства заставили его сдать коллекцию в Музей архитектуры. В феврале 1993 года между Россией и Германией было подписано "Заявление о намерениях", касающееся судьбы "Бременской коллекции", но ничего из планируемого реализовано не было.

Работа над фильмом Андрея Тарковского "Андрей Рублёв" ("Страсти по Андрею")

Савва Ямщиков и Андрей Тарковский встретились в 1962 году, в кафе "Националь", где собирались художники, литераторы, артисты.

Фильм Тарковского "Иваново детство" только получил "Золотого льва" - главный приз кинофестиваля в Венеции и режиссер приступал к съёмкам нового фильма "Андрей Рублёв". Савве Ямщикову Тарковский предложил поработать консультантом в этом фильме. Ямщиков считал, что слишком молод, чтобы выступать в такой роли, ведь он тогда был учеником Всероссийского реставрационного центра. Однако Тарковский ответил начинающему реставратору: "Мне как раз и нужен молодой человек, желательно единомышленник. А что касается недостатка опыта, то, когда возникнет такая надобность, вы обратитесь к своим учителям".

Как вспоминал Ямщиков, в поисках объектов будущих съемок пришлось проехать по Карелии, Вологодчине, осмотреть храмы Новгорода, Суздаля, Владимира, Пскова.

Тарковский советовался с Ямщиковым не только при выборе натуры, но и при выборе актеров. Так, однажды Ямщиков обратил внимание Тарковского на фотографию провинциального актёра Анатолия Солоницына, который и был потом утверждён на роль Андрея Рублёва. Благодаря Ямщикову роль колокольного литейщика Бориски была отдана Николаю Бурляеву.

Савва Ямщиков также стал консультантом в фильме Сергея Бондарчука "Борис Годунов" (1986).

Выставки, организованные Ямщиковым

За 40 лет работы им было организовано свыше 300 выставок, в том числе:

"Живопись Ростова Великого", 1973;

"Солигалические находки", 1973;

"Костромские портреты XVIII-XIX веков", 1974;

"Новые открытия советских реставраторов", 1974;

"Ярославские портреты XVIII-XIX веков", 1980-1981;

"Мастер Куликовской битвы", 1980;

"Ярославская иконопись XIII-XVIII веков", 1981;

"Николай Мыльников", 1990.

Просветительская деятельность Саввы Ямщикова

Им были написаны книги:

"Древнерусская живопись: Новые открытия", 1966;

"Сокровища Суздаля" (сборник статей), 1969;

"Русский музей. Иконы из собрания Русского музея", 1970;

"Опись произведений древнерусской живописи, хранящихся в музеях РСФСР: материалы для реставрационного каталога. Часть первая.", 1970;

"Опись произведений древнерусской живописи, хранящихся в музеях РСФСР: материалы для реставрационного каталога. Часть вторая.", 1972;

"Русский портрет XVIII—XIX веков в музеях РСФСР№, 1976;

"Древний Новгород. История, искусство, археология: новые исследования", 1983;

"Спасенная красота. Рассказы о реставрации памятников искусства. Книга для учащихся старших классов", 1986;

"Архимандрит Алипий. Человек. Художник. Воин. Игумен", 2004.

Особо выделяется труд Ямщикова "Мой Псков", вышедший в 2003 году. В книге воспоминаний рассказывается "о тех земных праведниках, благодаря которым есть Псков…": о Льве Николаевиче Гумилёве, архимандрите Алипии, который не позволил Никите Хрущеву закрыть православный монастырь, о директоре Русского музея Василии Пушкарёве и многих других.

В 2008 году вышла книга Ямщикова "Бремя русских", в которой он изложил свой взгляд на положение русского народа и русской культуры в современной России.

Савва Ямщиков не только автор многочисленных научных трудов, книг, альбомов, каталогов о русском искусстве, он не раз выступал в качестве эксперта и был ведущим телевизионных фильмов, посвящённых русской культуре. Например, был консультантом в документальном фильме "Псковский набат. Сны о потеряном граде" (2006).

Савва Ямщиков - первый реставратор, получивший за двухсотлетнюю историю Российской Академии художеств её почетную медаль.

Личная жизнь

Жена - Ганибалова Валентина Михайловна, бывшая прима-балерина Мариинского театра, заслуженная артистка РСФСР. Свадьба состоялась в 1972 году.

Дочь -Ямщикова Марфа Савична (1974 г.р.), реставратор.

8 октября 2018 года исполняется 80 лет со дня рождения Савелия (Саввы) Васильевича Ямщикова (8 октября 1938 г. Москва - 19 июля 2009 г. Псков) – выдающегося деятеля русской культуры, искусствоведа, реставратора, публициста, просветителя и популяризатора деятельности по возрождению художественно-исторических памятников России.

«Заниматься надо тем, что дается тебе легче всего. Но делать это изо всех сил. Тогда жить будет интересно, и свободным будешь всегда <…> Главная радость моей жизни - это счастье работать всю отпущенную мне Богом жизнь…».

(Савва Ямщиков, из интервью)

Свою жизнь Савва Васильевич Ямщиков посвятил созидательному труду во имя процветания русской культуры. Всех его признаний, наград и регалий не счесть, это был неимоверно трудолюбивый, деятельный, талантливый человек. Реставратор, мыслитель, радетель за русскую культуру, за Псков.

« Я дорожу всеми своими наградами, полученными в те прошлые времена, потому что они все были выданы за конкретные дела. Например, премия Ленинского комсомола - за открытие русских портретов XVIII-XIX веков. Звание Заслуженного деятеля искусств России я получил за открытия в области древнерусской живописи. Также и другие награды. Медаль Российской академии художеств - это тоже за открытия в древнерусской живописи. Все эти награды, они лежат рядом и складываются как паспортные данные».

(Савва Ямщиков, из интервью)

О своей семье Савва Васильевич говорил так: «Одна часть моей семьи из крестьян, другая из духовенства». Бабушка окрестила внука Саввой в старообрядческой церкви. В ЗАГСе же зарегистрировали Савелием, заявив, что советского мальчика не могут звать Саввой.

«Сам я себя именно Саввой ощущаю. Когда меня крестили, а это был 1938 год, папа понес документы в ЗАГС, а там сказали, что такого имени нет. В паспорте записали Савелием. В школе меня десять лет величали Вячеславом, но по крещению я - Савва. Мой тезоименитый святой - новгородский святой Савва Вишерский. Я родился 8 октября - на день Сергия Радонежского, а именины мои на Покров - как раз в день Саввы Вишерского».

(Савва Ямщиков, из интервью)

В детстве и юности С. В. Ямщиков посещал церковные службы, пел в церковном хоре, но и комсомольцем был. Много читал, мечтал сниматься в кино. По его признанию, на искусствоведческое отделение исторического факультета МГУ забрёл случайно. Он легко сдал экзамены и поступил, при конкурсе 19 человек на место. На втором курсе технику живописи и реставрации преподавал Виктор Васильевич Филатов. С этим выдающимся реставратором он совершил первую поездку в Новгород, чтобы восстанавливать иконы, пострадавшие во время войны.

Студентом Савва Ямщиков вместе со своими однокурсниками помогал известному краеведу, археографу и филологу Леониду Алексеевичу Творогову обустраивать псковское древлехранилище. Именно Л. А. Творогов приобщил его к наследию псковской культуры, увлёк псковскими иконами и книгами о Пскове.

« Он помог мне понять суть псковского искусства. Он занимался иконами, фресками, архитектурой Пскова, а главное - собирал книжное наследие псковской земли. Когда я с ним встретился, то был еще студентом и помогал Леониду Алексеевичу вместе со своими однокурсниками обустраивать псковское древлехранилище. Он по-царски дарил нам свои знания и учил открывать их в книгах. Он, пожалуй, одним из первых предложил собирать не просто библиотеки, как таковые, а библиотеки Яхонтовых, Ганнибалов, Пушкиных... Многие из тех, молодых, что тогда работали с Твороговым, позже написали книги, сделали научные открытия на материалах, собранных этим замечательным человеком. А сам он, кроме всего прочего, обладал еще и редким даром жизнелюбия и внимания ко всему живому. Очень любил голубей кормить, привечать бездомных собак, выхаживать их...».

(Савва Ямщиков, из интервью)

С двадцати лет Савва Васильевич начал работать в отделе иконописи Всероссийского реставрационного центра. В руки реставраторов попадали настоящие шедевры, которым они возвращали первоначальный вид. Иконы удавалось не только реставрировать, но и демонстрировать на выставках. В выставочном центре на Кузнецком мосту были открыты три экспозиции, представляющие древнерусскую живопись Карелии, Пскова, Ростова Великого.

Кроме реставрационных выставок Ямщиков сумел в непростые годы познакомить современников с сокровищами частных коллекций Москвы и Ленинграда – от икон до лучших образцов авангардного искусства. Организованные им выставки неизменно становились событиями и неотъемлемой частью отечественной культуры.

Большую часть своей жизни Савва Ямщиков провел в русской провинции, сначала занимаясь профилактическими реставрационными работами на произведениях иконописи, а затем обследуя музейные запасники, составляя реставрационную «Опись произведений древнерусской живописи, хранящихся в музеях РСФСР» и отбирая иконы для восстановления в Москве.

За 40 лет ему удалось возродить более 400 икон, восстановить уникальные собрания русских портретов XVIII - XIX веков, вернуть забытые имена замечательных провинциальных художников Ефима Честнякова, Николая Мыльникова, Федора Тулова, Григория Островского и других.

Савва Ямщиков одним из первых в СССР стал заниматься вопросами реституции культурных ценностей, вывезенных в годы Великой Отечественной войны. Во многом благодаря его усилиям была возвращена в Псков из Германии православная святыня - икона Богородица Псковско-Покровская.

Кроме того, именно Савве Ямщикову принадлежит решающая роль в истории спасения и благополучного возвращения в Псковский музей иконы Всемилостивого Спаса из Великих Пустынь («Спас Елеазаровский»), которая в начале 1970-х годов была из музея украдена. Этот выдающийся памятник искусства середины XIV века, абсолютно уникальный в Псковском собрании, является для музея центральным, незаменимым, узловым экспонатом – тем духовным зерном, которое всё собой скрепляет и из которого хронологически и по смыслу вырастает в целом иконописная экспозиция.

Много лет Савва Васильевич работал у архимандрита Алипия (Воронова) в Псково - Печерском монастыре, о чём впоследствии написал фундаментальный труд. Уникальная коллекция ста икон «Живопись древнего Пскова» , собранная и отреставрированная во Всероссийском реставрационном центре под руководством Саввы Ямщикова, легла в основу псковской музейной экспозиции.

Последнее десятилетие своей жизни Савва Васильевич посвятил Пскову, разработке концепции восстановления исторического облика города. По его мысли, восстановление Пскова должно начаться с реставрационных работ Мирожского монастыря, Покровской башни XVI века и Изборской крепости.

« В Пскове жизнь и время текут по каким-то своим потаенным законам. Здесь неуместна торопливость, потому что она не сочетается с вечностью. Вот вы несколько раньше спрашивали, почему именно Псков я назвал «своим» городом. Да, люди, да, общение. Это, безусловно, значимо. Но есть и что-то такое, что сложно однозначно определить словами. В Пскове легко живется и дышится. В этом городе, если остановился в нем хоть ненадолго, сразу же перестаешь чувствовать себя туристом. Очень скоро наступает момент, когда из стороннего созерцателя ты перевоплощаешься в рядового гражданина, тебе становятся очень близкими все нюансы городской жизни ».

(Савва Ямщиков, из интервью)

В последние годы жизни Савва Ямщиков вел активную борьбу за сохранение исторического облика древнего Пскова, заповедника «Пушкинские горы».

Ямщиков издал десятки книг, альбомов, каталогов, опубликовал сотни статей и интервью в периодической печати, много лет вел постоянные рубрики на Центральном телевидении, снимал редкие сюжеты в городах России и за рубежом.

Скончался Савва Васильевич 19 июля 2009 года в Пскове, согласно собственному желанию похоронен в Пушкинских Горах на городище Воронич, на кладбище у храма Георгия Победоносца, рядом с могилой хранителя Пушкинского музея-заповедника Семёна Степановича Гейченко и около родового некрополя Осиповых-Вульф.

« Савва Васильевич ушел как раз 19 июля. Жена жалела меня, щадила, восемь дней одна несла эту боль. Поверить было невозможно. Сознание отказывалось. Савва много и тяжело болел. Совсем недавно лежал в Москве в больнице. Но более живого, сильного, мощного человека просто нельзя было представить. Из больницы Савва сбегал на телевидение, все время занимался какими-то делами, а в палате у него был рабочий кабинет и десятки посетителей, вернее просителей, которые просто ни одного дня не могли существовать без помощи Ямщикова. Он был такой всеобщий благодетель и заступник. А какой веселый, остроумный был Савва Васильевич, эти его любимые рассказки, побасенки, над которыми хохотали все окружающие. Неиссякаемые истории можно было слушать часами. Он вообще в беседах предпочитал монолог и был воистину его мастером. А еще Савва Васильевич был созидателем. Есть у нас в России такая порода «культурных деятелей», которая все время в оппозиции, всегда они против власти, традиций, устоев вековых. Всегда у них этакая фига в кармане, мол, «служить бы рад», но… А вот Ямщиков служил, преданно, каждый день, не ожидая лучших времен, «правильной» политики».

(Юрий Люкшин)

8 октября 2011 года на здании Псковского музея открыли мемориальную доску. На ней портрет Саввы Васильевича и слова: «С твердой верой в силу креста и слова стоявшему за Псков духовному воину Савве Ямщикову. Благодарные псковичи».

Воронич давно не город – стал он большим курганом:

Гейченко, Вульфы и Савва покоятся рядом с храмом.

Над ними – бездонное небо. Вокруг – безмятежная даль.

Кажется – воздух, прозрачность. Но это России сталь.

Воронич – плавильное слово, так именуют меч.

Приходишь сюда в молчанье – но обретаешь Речь.

Собирает бригаду – глаголом зажечь сердца!

(Сергей Маркус и Анна Леон)

Литература:

Музей друзей. Собрание Саввы Ямщикова : каталог выставки к 70-летию со дня рождения и 50-летию творческой деятельности / [сост. Светлана Горбачева]. - Москва: Сантал, 2008. - 202, л. цв. ил. : ил., цв. ил., портр.
: [сборник статей] / [ред. Л. М. Шлосберг; кол. авт.]. - Псков: Возрождение, 2010. - 399 с., л. ил. : ил. - Имен. указ.: с. 387-396. - Указ. памятников истории и культуры: с. 397-399.

*Статья на сайте Псковского государственного объединенного историко-художественного музея-заповедника, посвященная сборнику « Псковская губерния. Савва Ямщиков »

Ямщиков, Савва Васильевич. Возврату не подлежит! Трофеи Второй мировой / Савва Ямщиков. - Москва: Алгоритм, 2006. - 254, с.: ил.
Ямщиков, Савва Васильевич. Когда не стало Родины моей... : [воспоминания о Родине] / Савва Ямщиков. - Москва: Алгоритм [и др.], 2010. - 477, с. - (Русское сопротивление).
Ямщиков, Савва Васильевич. Мой Псков. - Псков: Псковская областная типография, 2004. - 352 с. : ил. Читать полный текст >> >>
Ямщиков, Савва Васильевич. Рассказы о реставрации памятников искусства: [в 2 кн.]. Кн. 1: Спасенная красота/ авт. и сост. С. В. Ямщиков. - Москва: Московские учебники, 2009. - 397, с. : цв. ил.
Ямщиков, Савва Васильевич. Рассказы о реставрации памятников искусства: [в 2 кн.]. Кн. 2: Мой Псков / авт. и сост. С. В. Ямщиков. - Москва: Московские учебники, 2008. - 413, с. : цв. ил.
Ямщиков, Савва Васильевич (1938-2009). Россия и бесы: когда не стало Родины моей... / Савва Ямщиков. - Москва: Эксмо: Алгоритм, 2011. - 144, с. ; 21 см. - (Политические тайны XXI века).

Интервью, поэзия, проза – в память о С. В. Ямщикове (Интернет-ресурсы):

Юрий Люкшин. Русь уходящая. Памяти Саввы Ямщикова // Альманах «Русский м i ръ» http://almanax.russculture.ru/archives/1568 (Дата обращения: 1.10.2018)
Сергей Маркус и Анна Леон. Уроки Псковского. Памяти Саввы Ямщикова // Центр Льва Гумилева - [Сайт] – [Электронный ресурс] – Режим доступа: http://www.gumilev-center.ru/uroki-pskovskogo/ (Дата обращения: 1.10.2018)
Савва Васильевич Ямщиков. Интервью // Синергия - [Сайт] – [Электронный ресурс] – Режим доступа: http://www.sinergia-lib.ru/index.php?section_id=1139&id=800 (Дата обращения: 1.10.2018)

19-го утром умер Ямщиков. И хотя все уже знали, что он в Пскове "загремел" в больницу, этого никто не ожидал, оттого осознать событие не получалось. Писала о нем в номер и, уже сдав текст, подумала, что надо бы позвонить Валентину Распутину, нежнейшему его другу.

Телефона Валентина Григорьевича под рукой не было, и я решила позвонить Савве, спросить. И сама же себе поразилась - что это я, Савва-то умер. Никогда ему уже не позвонить. Он никогда больше не позвонит. До сего дня каждый день по нескольку раз созванивались, и вот все закончилось. Не будет уже его вечернего: "Ну ладно, милый, отдыхай"... Кто утром рассыплется с благодарностями за заметку в защиту Пскова?..

Вы единственный, кто всегда благодарит, - сказала ему недавно.

Он засмеялся довольный:

У меня хорошее барачное воспитание.

Поздно вечером пошла на канал. Захотелось к воде, к прохладе, и чтоб последний солнечный луч скользнул по изумрудной голове селезня прежде, чем он ее спрячет в теплых пушистых боках. Стояла и вспоминала, как впервые увидела Савву. В другой совсем жизни. В совершенно иной стране. Выставка "Шедевры реставрации. Ефим Честняков". Здоровый дядька, стриженный под ежик. Зеленый свитер-самовязка, потертые вельветовые брюки. Голос сильный, взгляд цепкий. "Идемте, я вас с Ямщиковым познакомлю, - говорит Александр Романов , мой начальник и редактор отдела культуры журнала "Наука и религия". - Толковый искусствовед и реставратор от Бога. Но он такой..." - "Какой?" - "Резкий".

Недавно с Саввой мы вспоминали некоторые эпизоды. Он вдруг сказал:

И зачем тебе Египет, поехали лучше в Тригорское к Василевичу. - Потом вздохнул. - Завидую. Мечтаю посмотреть пирамиды. Но это мечта несбыточная.

Почему же, говорю, несбыточная?

С моими-то ногами?! Ну, ты понимаешь... А то поехали в августе в Кижи, я август всегда там у друзей провожу. В Кижах я много работал. Они мне в прошлом году к семидесятилетию устроили вечер, показали слайды сделанных работ. Я был поражен: мы столько гуляли, пили - когда же все это сделали?! А там белые ночи, не спится. Встал, распахнул окно. И глянул на икону, над которой работал, потом в окно - те же краски: синее небо, желтые листья, вода блестит. Я много жил и в Суздале, наблюдал за людьми в компаниях, на базаре, в пивных - они все похожи на святых со своих икон. Там же равнина кругом - и речь у них плавная, характер ровный. И доску они левкасят как стекло, так зашлифуют, что смотреться можно. И пишут послойно - оттого и говорят "будто дымом писано". Или вот Новгород и Псков - вроде совсем рядом, всего 200 км между ними. Новгород - богатый, основательный, храмы - с ровными стенами. А у псковских церквей стены - что куличи: здесь неровно, тут просело, там вздулось... А отойдешь - все там живет и клубится, это же чистой воды импрессионизм.

Сейчас вот думаю: какой был хрупкий в общем-то человек, даже столь мощный с виду. Ходил с трудом, с палочкой, все больше опираясь на кого-то. Давление шкалило, страшно болели ноги, он без конца их лечил. Когда спрашивала, что с ним, усмехался: "Пить надо было меньше". Десять лет практически был выключен из жизни, потом "воспрял подобно Илье Муромцу" - кто-то так о нем сказал. И заторопился, заспешил жить. Хитрил даже в этой своей ненасытности: не успеем что-то обговорить, он уж удочку на следующий "проект" закидывает - мол, хорошо бы вот это еще сделать, а потом вот это, а уж после... "Ямщиков, не гони лошадей!" - говорила я ему про себя.

Любил знакомить со своими друзьями. Редкое, между прочим, качество в наше время. Обычно люди тяжело колются, когда просишь их даже о такой мелочи, как сообщить чей-то мобильный для дела. Как бы и не уверены, входишь ли ты в число тех, кому можно его шепнуть. Господи! Савва сам предлагал: "Давай я тебя с Георгием Василевичем познакомлю, директором Пушкинского заповедника. Вы друг другу понравитесь". Или: "Позвони Володьке Сарабьянову, сыну академика. Я тебе сейчас телефон дам. Он чудный реставратор и симпатичный человек". А сколько я слышала о Гаврюшкине, "моторе" питерских карнавалов? Я его еще ни разу не видела, но относилась к нему чуть ли не как к родственнику - Савва как молитву и заклинание повторял его имя. "Гаврюшкин сказал", "Игорь обещал"... А другой Игорь? Игорь Петрович Золотусский? "Порядочнейший, деликатнейший человек"... А Валя Курбатов? А Валя Лазуткин? Нанизывал нас всех как жемчуг на нитку, считал, что себя нужно окружить надежными людьми, близкими по крови. И пусть они меж собой общаются.

Жду его звонка. Какое неприятное слово "никогда". Вычеркнуть бы его из лексикона.

Высокопарных слов не надо опасаться

Георгий Василевич, директор Пушкинского заповедника:

Савелий Ямщиков и Норберт Кухинке (иностранец из фильма Казалось, смерть и Ямщиков - вещи несопоставимые.

Но он ушел. На той земле, которую любил, славил, защищал, воспевал. И умер он так и там, где, наверное, и хотел бы. И, даст Бог, упокоится в одном из красивейших мест России - возле Георгиевской церкви на городище Воронич близ Тригорского. Именно здесь он хотел быть похороненным и говорил об этом стесняясь, как о величайшей награде за все труды, что связаны с Псковской землей.

Он был человеком XIX и XX веков. В веке XXI что-то серьезное происходит с нами, потому что основополагающие понятия, для Ямщикова абсолютно ясные, превращаются в вещи для дискуссионных передач.

В пору советскую он успел спасти "факультет ненужных вещей" - те же иконы уникальные, памятники, за которые надо было биться, подставляться под неудобные ситуации, под выговоры, под неприятие. И то же самое он делал в наше время, когда подлинная культура все чаще становится объектом продажи.

В этом смысле жизнь его, несмотря на все сложности, была счастливой. Он сам ее так воспринимал - как возможность выполнить работу, сверху данную ему, которую, кроме него, выполнить некому. Поэтому это огромная потеря даже для тех, кто его не любил, порою даже ненавидел, потому что с уходом такого противника жизнь становится беднее. Настоящая жизнь состоит из таких вот настоящих людей.

Игорь Золотусский, писатель:

Савва Васильевич Ямщиков шефствовал над огромным российским пространством: начиная от восстановления монастырей и реставрации икон до сохранения Абрамцева, Суздаля, Пскова... Его усилия во время гоголевского юбилея были огромны. Если бы не он, может, вообще бы ничего не было, не было бы нашего фильма о Гоголе, который был сделан только благодаря тому, что Ямщиков познакомил меня с Добродеевым, привел к нему, и Добродеев нашел деньги на фильм. В Плесе, куда мы ездили недавно, устраивал судьбу священника, который вынужден покинуть свой приход не по своей воле. Устраивал его в монастырь неподалеку от Плеса. Мы с Саввой колесили по Волге, чтобы забрать его с берега и свести с настоятелем. Там большая обитель, 400 детей-сирот спасаются и учатся. Вот Савва, которого заменить нельзя. Это зияющая рана на сердце России. Я считаю, что это всероссийская национальная утрата.

Валентин Курбатов, писатель:

Смерть не дает осмотреться в словах. Савва всегда жил минутой, господним сейчас, и от нас требовал того же.

Он всегда летел, легко наживая врагов и теряя друзей, он был по сложению Санчо Панса, но душою и сердцем Дон Кихот. Духовно он был всегда верен в камертоне и не потакал времени, как умеем это делать сегодня мы. Подлинное дитя добра и света. По нему и было видно, какая то обуза - свобода, и как она много требует от человека. Хотя всего-то и требует искренности во всякий час жизни, но это и есть много. И оказалось, что такая отвлеченность, как реставрация, где все далеко, все в прошедшем, все в истории - и требует особенной искренности и всего сердца. Он умел читать историю как сегодня и сегодня как историю. Если мы научимся у него этому, мы будем всесильны и непобедимы. Спасибо, Савва.

Ирина Антонова, директор ГМИИ имени Пушкина:

Моя скорбь по Савве Васильевичу искренна. Он принадлежал к людям, которых, к сожалению, сейчас мало осталось в моем поле зрения. Те, кто отдавал бы себя, свою энергию, сердце свое, свою душу, всю свою жизнь сохранению художественного наследия, что в конечном счете и составляет самое существенное в жизни. Он был настоящий. Сейчас многие так себя берегут, сохраняют, боятся сказать слово. Ведь ему всего-то 70 лет было! Смею сказать "всего-то", поскольку мне много больше.

Он был сложный человек, вы знаете. С ним можно было не соглашаться и даже где-то яростно противостоять некоторым его взглядам, которые, скажем, не совместимы с моими взглядами, но вот его самобытность и его безусловная честность по отношению к тому, что он считал правдой и неправдой, заслуживают уважения. Я его любила и знаю, он меня тоже любил.