Посещение особняка рябушинского. Музей Горького в особняке С. Рябушинского на Малой Никитской

Особняк С. П. Рябушинского – это дом-музей, возведённый в самом начале ХХ века великим автором архитектуры Ф.О. Шехтелем для Степана Павловича. Сам Рябушинский был предпринимателем и банкиром, создавшим вместе с братом первый в России автомобильный завод. Этот человек действительно являлся великим меценатом страны. Ему принадлежала внушительная коллекция икон, которая насчитывала около 200 экземпляров. Некоторые из них впоследствии были переданы в Третьяковскую галерею и Исторический музей.

Дом был построен на углу Садово-Кудринской, ныне Малой Никитской. Особняк выполнен в стиле английской готики с присутствием оттенков мавританского стиля. Его формы создавались на основе кубических граней, подчёркивающих статность дома. Посмотрев на дом снаружи, не сразу можно понять, сколько в нем этажей. Благодаря интересной проектировке окон с одной стороны особняк выглядит многоэтажным, а с другой - всего двухэтажным.

На самом деле этажей в доме три, и на верхнем ярусе расположена молельная комната. Волнообразные решётки на окнах сделаны в стиле ар-нуво. Фасад здания выполнен из гладкого светлого кирпича с элементами мозаики, изображённой в виде ириса. Если взять общую композицию участка с домом, то можно увидеть, что везде прослеживается связь с природой и миром - декорации, узоры на паркете пола, орнаменты на окнах и бронзовых ручках дверей.

Идейным центром особняка является мраморная лестница, выполненная в форме волны (символизирует воду и жизнь), а ее спиралевидная форма говорит о бесконечности.

Вообще, морская тематика присутствует во всем интерьере - высоко подвешенная лампа в виде медузы, морские коньки, улитки. Необычная колонна на втором этаже, где начинается путь в ту самую молельню, у основания обвита змеями и украшена саламандрами (олицетворение зла) и лилиями (добра). Тематика проявляется и в витражном светло-голубом стекле, и в обоях, напоминающих наскальные рисунки, и даже в паркете, который выложен узором рыбьей чешуи - все в этом доме гармонично. Такие интересные решения говорят о том, что Шехтель действительно был одним из величайших художников и архитекторов.

Внизу находится столовая. Раньше центральную стену украшал огромный камин из каррарского мрамора, но после революции его разобрали и заменили великолепными деревянными шкафами и кожаной мебелью. Посреди столовой стоит стол, высеченный из дерева и покрытый лаком. Здесь также находится комната-библиотека, которая украшена интересным орнаментом и обставлена деревянными произведениями искусства.

На третьем этаже особняка расположена молельня, для уединения и общения с Господом. Это своего рода тайная домашняя церковь. К ней ведёт скромная деревянная лестница, укрытая за колоннами. Молельня украшена куполом, в центре которого находится окно, через которое ночью можно увидеть звёздное небо.

Во время революции семья Рябушинских подверглась гонениям, а дом отошёл государству. В 1932 году особняк достался Алексею Максимовичу Горькому. Именно сюда он вернулся из ссылки, покинув итальянский город Сорренто. Здесь он провёл всю свою оставшуюся жизнь. Алексей Максимович немного изменил интерьер, ориентируясь на свои предпочтения комфорта - например, кабинет он обустроил новой деревянной лакированной мебелью, частично обтянутой кожей. Но основные достопримечательности великолепного дома все же остались нетронутыми.

В 1965 году особняк получил звание национального дома-музея Москвы имени А. М. Горького. Это здание занесено в список национального наследия страны, к которому ежедневно организовывается множество экскурсий. Отчасти это является заслугой Надежды Алексеевны - вдовы А. М. Горького.

Не у каждого исторического здания судьба складывается столь необычно. Построенный в начале ХХ века отцом русского модерна Фёдором Шехтелем по заказу миллионера Степана Павловича Рябушинского, он стал пристанищем, где Горький провёл последние годы своей жизни.

«Мы многое не замечаем, как не замечаем кислорода , которым дышим», записал как-то Шехтель в своём дневнике. В суете большого города мы не видим удивительных вещей, которые находятся совсем рядом. Однажды во время прогулки по Малой Никитской я обратила внимание на необычный особняк. При ближайшем рассмотрении он оказался абсолютно ассиметричным: фасады, выполненные в оригинальный отделке, великолепные фризы из орхидей , витражи и окна разных форм и размеров, да ещё и на разных уровнях!

Как выяснилось, у этого дома непростая судьба, связанная с жизнью великого архитектора, миллионера-старообрядца и пролетарского писателя. Сейчас в этом здании находится мемориальный дом-музей Горького.

Миллионщик из народа

Степан Павлович Рябушинский (18741942) был представителем знаменитой в дореволюционной России династии промышленников и банкиров. Основы будущего процветания семейства Рябушинских заложил ещё его дед по отцовской линии Михаил Яковлевич (17871858) , прибывший в Москву из Калужской губернии торговать тканями в Гостином дворе . Истовый старообрядец, «хозяйственный мужик», близкий рабочему люду, переживший разорение и нашествие Наполеона, он всё же смог упорным трудом накопить денег и приобрести несколько мануфактур, на которых он сам часто работал мастером. Своим наследникам он оставил капитал в два миллиона рублей неслыханные по тем временам деньги!

Старший его сын Иван, женившись против воли родителей, был отлучён от дома и от семейного дела. А вот младшие сыновья Павел и Василий оказались весьма предприимчивыми, при них семейные доходы росли и крепли. В 1882 году Рябушинские получили право изображать на своих товарах государственный герб знак высокого качества изделий . Павел Михайлович принимал активнейшее участие в жизни своего сословия: избирался в члены московской Думы, коммерческого суда и был выборным Московского Биржевого общества. Большое внимание в семье уделялось и благотворительной деятельности: во время голода 1891 года Рябушинские построили на свои деньги ночлежный дом и бесплатную народную столовую, которая могла принять до тысячи человек в день.

По последней моде

Летом 1900 года на Малой Никитской началось строительство роскошного особняка для Степана Павловича Рябушинского одного из представителей третьего поколения династии. Малая Никитская в те годы выглядела весьма провинциально: невысокие деревянные или каменные дома, куры, гуляющие по булыжной мостовой, аромат самоварного дымка. Чтобы разместить здесь городскую усадьбу с изысканным домом, внутренним двором и службами прачечной, дворницкой, кладовой, гаражом и конюшней требовался опытный архитектор, способный мыслить неординарно. Заказ на строительство получил Фёдор Осипович Шехтель (18591926), работы которого особенно нравились Степану Павловичу.

Потрясающий фантазёр и большой экспериментатор, Шехтель был самым ярким и плодовитым мастером стиля модерн в России. Московские знаменитости с удовольствием давали ему заказы, а построенные им здания во многом определили внешний вид старой Москвы. В начале ХХ века главным заказчиком профессиональных мастеров было русское купечество, пришедшее на смену обедневшему дворянству. Промышленники и банкиры стремились показать себя не только хозяевами жизни, но и высокообразованными людьми, шагающими в ногу со временем. Модерн пришёлся ко двору.

Уже к 1902 году работы по строительству были завершены, и роскошный особняк сразу же стал достопримечательностью. Три издательские фирмы М. Кампель, П. фон Гиргенсон и Шерар, Набгольц и К° в 19031905 годах издавали открытки с изображением усадьбы Рябушинских.

Главной изюминкой дома стала парадная лестница холла, выполненная в форме волны. Каскад мраморных волн, выкидывающий высоко вверх люстру-медузу, зеленоватые стены, имитирующие морскую стихию, приглушённое освещение, ручки дверей в форме морского конька создают картину подводного мира. Шехтель продолжил эту игру и в оформлении остальных комнат растительные мотивы, морская тематика, причудливые улитки и бабочки , замаскированные в деталях интерьера, в этом доме кипит особенная жизнь.

Тайны дома на Никитской

Есть в особняке и свои секреты тайная старообрядческая молельня, расположенная в мансарде северо-западной части дома; с улицы её не разглядеть. Стены и купол в молельне покрывает уникальная абстрактная храмовая роспись небольшая комната максимально стилизована под древнюю церковь. Чтобы пройти в тайную комнату, нужно было подняться на второй этаж, пройти по узкой галерее и вверх по чёрной лестнице. Посторонние и не догадывались, что в доме есть такое помещение.

Рябушинские были глубоко религиозными людьми, вера в Бога и стремление к нравственному совершенству передавались в этой семье из поколения в поколение как высшая ценность. И даже в тяжёлые времена, когда по указу Николая I, боровшегося с «раскольниками», старообрядцев не принимали в купеческую гильдию, а их детям грозила 25-летняя рекрутчина, Рябушинские были непреклонны, в то время как многие купеческие семьи не выдержали давления и вышли из «раскола». Полное уравнение в правах с официальной церковью старообрядцы получили только в 1905 году после манифеста Николая II о веротерпимости. Поэтому и молельня в доме Степана Павловича была тайной.

Степан Павлович Рябушинский вошёл в историю не только как предприниматель и меценат, но и как учёный и коллекционер, собиравший иконы . Одним из первых он начал реставрировать иконы и доказал их художественно-историческую значимость. Рябушинский даже собирался открыть в своём особняке музей иконы. Вероятно, для этой цели предназначались комнаты на втором этаже, стены которых были обтянуты кожей.

Дворцов для Горького не строить!

Вихрь Октябрьской революции искалечил судьбы не одной семьи. Рябушинские, процветающие и успешные, после 1917 года стали символом отечественной буржуазии и синонимом антинародной сущности российского предпринимательства. Вынужденная эмиграция стала для них единственным спасением от нападок и обвинений нового режима.

Трагически сложилась и судьба Шехтеля. Фёдор Осипович остался в России и отказывался от весьма заманчивых предложений, поступавших от иностранных заказчиков. Он искренне пытался найти своё место в новой, чуждой ему стране социализма. Семью Шехтеля выселили из особняка на Большой Садовой, и великий архитектор, стоявший у истоков русского модерна, строивший для Морозовых, Рябушинских, Смирновых, до конца своих дней скитался по съёмным коммуналкам и умер больным и нищим. Сегодня по его проектам изучают историю архитектуры, а на небосклоне есть малая планета, названная в его честь.

После 1917 года особняк Рябушинских перешёл во владения города и принадлежал попеременно Наркомату по иностранным делам, Государственному издательству, психоаналитическому институту, детскому саду. За эти годы были утрачены мебель и осветительные приборы, выполненные по эскизам Шехтеля, разрушена вентиляционная система и разобран уникальный камин из каррарского мрамора, находившийся в столовой.

Но в 1931 году у особняка появился новый хозяин Максим Горький (18681936). Ещё до возвращения из Италии до писателя стали доходить слухи, что «для Горького готовят то ли дворец, то ли Храм Христа на берегу Москвы-реки», и он писал в Россию гневные письма с требованием: «Вопрос о вселении моём во дворцы не решать до моего приезда!».

Уникальные витражи, паркет из ценных пород дерева, живописные потолки, роскошные люстры, лепнина дом на Малой Никитской не соответствовал вкусам писателя из народа. Горький не раз говорил о нём: «Величаво, грандиозно, улыбнуться не на что».

Что интересно, Степана Павловича, первого хозяина особняка, Горький не знал. А вот с его братом Николаем Павловичем, издателем и редактором журнала «Золотое Руно», познакомился в 1911 году на Капри. А в 1918 году Горький хлопотал об освобождении из ЧК младшего брата Рябушинских Дмитрия Павловича , учёного с мировым именем, основавшего на собственные средства в подмосковном Кучине первый в Европе и второй в мире Аэродинамический институт (преобразованный затем в ЦАГИ).

Пристанище пролетарского писателя

Горький прожил в доме на Никитской всю оставшуюся жизнь, до 1936 года. Поселился на первом этаже подниматься по двенадцатиметровой лестнице больному писателя было сложно. А наверху устроилась его семья сын Максим Алексеевич с женой Надеждой Алексеевной и внучки Марфа и Дарья.

При Горьком особняк стал центром культурной и литературной жизни Москвы, здесь за столом у самовара собирались известные люди, завязывались исторические знакомства и велись горячие споры о судьбе литературы в это непростое время. И именно в этот дом к Горькому приезжал Ромен Ролан. Именно в этом доме Сталин назвал писателей «инженерами человеческих душ» .

Конечно, со времён Рябушинских убранство дома сильно изменилось. Мебель была достаточно простой, без изысков. В помещении бывшей молельни невестка Горького устроила мастерскую живописи.

Вкусы самого Горького отражает, разве что, кабинет писателя. Рабочий стол, большой, выше обычного и без ящиков, был сделан по просьбе Горького за таким столом он привык работать. Книги, блокноты с заметками, остро заточенные цветные карандаши, которыми писатель правил тексты, свои и чужие, всё аккуратно лежит на столе в ожидании хозяина.

Вдоль стен шкафы, где разместилась внушительных размеров коллекция Горький собирал резные работы из кости мастеров XVIIIXX веков. Напротив рабочего стола две картины: копия с «Мадонны Литта» Леонардо да Винчи и панорама Неаполитанского залива. На подоконнике ящик с садовыми инструментами. В редкие свободные минуты Горький очень любил копаться в саду, разбивая дорожки и клумбы.

Одним словом, кабинет на Малой Никитской был точно таким же, как кабинеты писателя в Сорренто , в Крыму и на подмосковной даче. Самуил Маршак даже шутил по этому поводу, что Горький всюду возит свою рабочую комнату с собой.

В доме-музее все предметы находятся на своих местах. Фото автора

В мае 1965 года стараниями невестки писателя Надежды Алексеевны здесь был открыт мемориальный музей Горького. Сына его, Максима Алексеевича, уже не было в живых, внучки Марфа и Дарья уехали, а Надежда Алексеевна продолжала жить на втором этаже, стараясь всё сохранить в доме так, как было при Горьком.

Сегодня здесь часто бывают гости. Заинтригованные роскошным внешним видом особняка, случайные посетители ещё больше изумляются уникальному интерьеру, тому, что осталось от былой роскоши. Неспешно перемещаются из комнаты в комнату, разглядывая витражи, занятные ручки дверей, причудливые рисунки паркета или изучая книги из последней библиотеки Горького и портреты членов его семьи.

В этот дом хочется вернуться снова и снова, чтобы в очередной раз попытаться разгадать таинственное очарование особняка, столь причудливо соединившего судьбы величайших людей эпохи.

Новости партнёров

"В старинном доме есть высокий зал,
Ночью в нем слышатся тихие шаги,
В полночь оживает в нем глубина зеркал,
И из них выходят друзья и враги"
К. Бальмонт, "Старый дом"

В начале прошлого века, когда началось строительство особняка Рябушинского, Малая Никитская выглядела провинциально и довольно просто. Невысокие каменные и деревянные дома с мезонинами, булыжная мостовая, поросшая травой, по которой свободно прогуливались куры. За особняками были небольшие палисадники, а за ними в сторону Гранатного переулка простирался большой пустырь, заросший крапивой, бурьяном и одуванчиками, на нем обычно играли дворовые дети. По улице изредка проезжала коляска или нагруженный ломовик, из садов весной шел густой запах сирени, а летом тянулся легкий парок самоварного дыма, там под старыми липами горожане пили чай. Под звон колоколов храма Большого Вознесения, в котором когда-то венчался А.С. Пушкин с красавицей Натали, тихая и малолюдная улица оживала, весь окрестный люд: чиновники, купцы, дворяне, все от мала до велика, направлялись в храм. Так неспешно и просто жили москвичи, но этот мир начал стремительно меняться в начале 1900-х годов. Перемены не обошли стороной и Малую Никитскую - на ней появился изысканный особняк в стиле модерн, построенный одним из самых модных московских архитекторов Федором Осиповичем Шехтелем.

Федор Осипович Шехтель – замечательный русский архитектор, живописец, график и сценограф, один из наиболее ярких представителей стиля «модерн» в русском и европейском зодчестве. Федор Шехтель построил сотни зданий в разных уголках России. Он строил храмы, часовни, театры, гостиницы, банки, вокзалы, особняки и даже общественные бани, создавал уникальные интерьеры и театральные декорации, он даже иллюстрировал книги. Каждый новый его проект раскрывал все новые и новые грани его таланта, который был так безупречно отточен, что никому в голову не могло прийти, что Шехтель почти самоучка, не имеющий специального образования!
Шехтель всю свою жизнь строил роскошные дома, но по злой иронии судьбы в конце жизни оказался фактически бездомным. Его великолепному творчеству не нашлось места в суровой революционной эпохе, которой потребовалась новая архитектура красного конструктивизма. Шехтель с его изящными зданиями и продуманными до мелочей интерьерами этой новой реальности не соответствовал. Его выселили из собственного дома и он – Почетный член Общества британских архитекторов, архитектурных обществ Рима, Вены, Глазго, Парижа доживал свой век в нищете. В одном из писем он с горечью пишет о том, что строил всем Морозовым, Рябушинским, фон Дервизам, а сам остался нищим…
Умер Шехтель в Москве 7 июля 1926 года и, несмотря на широкую известность его архитектурного наследия в Москве, где он так много построил, нет его мемориального музея, как и впрочем, музея, посвященного московскому модерну.

Оригинальность творений Шехтеля состояла в том, что в своих проектах он часто использовал архитектурные традиции Древней Руси. Соединив их с новейшими тенденциями, он получил тот органический сплав, который стали называть "московским модерном". В приметах нового стиля отразились особенности переломной эпохи - стремление осмыслить накопленный опыт и предчувствие грядущих перемен. Напряженные социальные конфликты порождали настроение тревоги и надежды, люди искали в прошлом ответы на происходящее. Отсюда возросший интерес к отечественной культуре и истории, что в немалой степени способствовало возникновению нового направления. Первые образцы его появились в Москве и Петербурге. И если на Западе, как писал англичанин Д. Рескин, задачу архитектуры видели в том, чтобы "насколько возможно заменить нам природу, говорить нам о ней, напомнить о ее тишине, быть как природа торжественной и нежной, давать нам образцы, заимствованные у природы, образцы цветов, которые мы не можем больше рвать, и живых существ, которые теперь далеко от нас в своей пустыне", то Шехтель пошел дальше. Привлекая к сотрудничеству талантливых художников-единомышленников, - Врубеля, Коровина, Богаевского, Кутырина, он поставил перед собой грандиозную задачу - гуманизируя общество средствами искусства, привести его к более совершенным социальным отношениям.

Заказчиком изысканного особняка стал Степан Павлович Рябушинский – известный предприниматель, ученый и меценат. Он был четвертым сыном из восьми сыновей многочисленной семьи Рябушинских. Работали братья очень много, были прекрасно образованы, большие средства тратили на благотворительность. "Собственность не только дает права, - говорил старший брат П.П.Рябушинский, - но собственность обязывает".
Главным наследственным делом Рябушинских была текстильная фабрика в селе Заворове Верхне-Волоцкого уезда. Степан и Сергей были создателями первого в России автомобильного завода АМО.

Степан Павлович Рябушинский с женой Анной Александровой и сыном Борисом, 1901 г.

Созданный Шехтелем особняк не мог не привлекать внимания, однако прожить Степану Павловичу в нем пришлось не долго. В 1917 г. вместе с семьей он спешно покинул Россию и переехал в Париж, а затем в Италию, где открыл магазин тканей. Его братья также разъехались по разным городам Европы, а их имущество было национализировано.

Сегодня в особняке Рябушинского располагается музей Алексея Максимовича Горького. Писатель жил здесь с 1931 года и до конца жизни, до 1936 года. Надо заметить, что дом он не любил и отказывался в него въезжать. "Величаво, грандиозно - улыбнуться не на что..." - говорил он. "Лучше бы нам дали хорошую квартиру"... На его отказ Сталин написал: "Все писатели очень капризные, а Вы, Алексей Максимович, больше всех. Вам доверяют, Вам хотят угодить, а Вы противитесь и ставите всех в неловкое положение". Дом сохранился в том виде в каком был при жизни Горького и именно благодаря тому, что в особняке расположен его музей, у нас есть возможность увидеть этот памятник архитектуры изнутри.

Небольшой участок, на котором в течение двух лет, с 1900 по 1902 годы возводился особняк вписывался в единую линию улицы, а не был угловым как сейчас. Будущий хозяин особняка пожелал, чтобы дом не примыкал плотно к улице, и тогда Шехтель вынес парадное крыльцо на красную линию, а сам особняк отодвинул вглубь, окружив его небольшим садом. Таким образом, между линией улицы и домом возникло воздушное пространство, которое в дальнейшем стало своеобразным естественным обрамлением всего архитектурного ансамбля.

Красивый, двухэтажный особняк, с кубическим объемом и асимметричными выступами стен, облицован светлым глазурованным кирпичом. Каждое окно индивидуально по форме, размеру и окантовочному замысловатому плетению, которое хорошо сочетается с рисунком решеток ограды и балконов. Украшением особняка является проходящий по периметру верхней части широкий мозаичный фриз с изображением гигантских орхидей (мотив преувеличения деталей часто встречается в работах Шехтеля, например, клубники на здании Ярославского вокзала), созданный в знаменитой петербургской мастерской Фролова.

Сын архитектора вспоминал, что Федор Осипович много раз ездил на рынок в поисках определенного сорта орхидей. Он расставлял их под разным освещением и делал эскизы в натуральную величину на больших листах ватмана. Один из исследователей стиля модерн назвал эти панно орхидей "драгоценным мерцающим поясом, опоясывающим фасад особняка Рябушинского". Мерцающий - потому что в мозаику вкраплены кусочки золотистой смальты и в солнечную погоду этот эффект проявляется.

Вся структура дома подчинена символам мироустройства. Спиралевидные завитки уличной ограды напоминают бегущие волны, переплеты окон и входной решетки уподоблены извивающимся побегам или растущему дереву, в балконной решетке можно уловить мотив рыбьей чешуи. Пластическое пространство напоминает архитектуру Гауди. Кстати, Шехтель и Гауди были хорошо знакомы, не раз встречались и обменивались идеями. Гауди был почти на 20 лет старше и обладал несомненным авторитетом для Шехтеля.

Вписать дом в контекст улицы и расположить его на неудобном, угловом пространстве - это талант и способность видения пространства. Именно этот дар позволил архитектору создать проект, в котором все комнаты расположены вокруг спиралевидной лестницы. Проект этот оказался настолько рациональным, что по его подобию стали строить не только частные, но и многоквартирные дома.
Идейно-композиционным центром особняка является парадная лестница «Волна» - символ постоянного движения человека, она напоминает, что жизнь вышла из воды на землю, чтобы потом возвести человека на небеса к Богу. Лестница как некий путь возвышения души. Внизу подводный мир, бездна и чем выше, тем ближе мы к Солнцу. Величественная лестница из зеленовато-серого мрамора пенным кружевом разворачивается в виде спирали – символа бесконечности развития. Ее резной парапет передает упругую энергию морских волн постепенно уходящий в сине-голубую бездну лестничного витража, символизирующего начало воздушной стихии. На гребне волны установлен светильник в виде медузы. Свет, проходя через витражный абажур и голубовато-синий витраж окна, усиливают ощущение фантастического мира, созданного Шехтелем. Медуза при взгляде на неё сверху превращается в черепаху (олицетворения жизни активной и жизни созерцательной). Лестница становится не просто приспособлением для физического подъема, а символом духовного восхождения человека.

Серо-зеленый мрамор, зеленоватые стены, имитирующие морскую стихию, приглушенное освещение (стекла витражей тонированные, потолка - матовые) создают грандиозную картину подводного и надводного миров. Повествовательность декора - характерная черта творческого почерка Шехтеля. В то же время образы волны, моря, бури понятные для современников символы своего времени, повествующие об общественной жизни России начала века. Как писал Рерих: "Символическая характеристика времени, которая скоро будет окрашена в красные тона".

Лестница изготовлена из эстонского вазалеммаского мрамора. Красивый камень обработали в московской мастерской М.Д. Кутырина. В начале лестницы есть мраморная лавочка: чтобы не замерзнуть, сидя на ней, из рядом расположенной решетки шел поток теплого воздуха. Это был своего рода первый московский кондиционер. Шехтель изобрел его на основе работы каминов. Система эта работала до 1909 г.

Весь первый этаж связан с водной стихией. Каждая комната особняка обладает собственной эстетической ценностью. Уникальна каждая деталь интерьера, созданного Шехтелем: ручки дверей, паркет, выложенный под рыбью чешую или с волнообразной каймой, колонна с лилиями и саламандрами в капители, обои с наскальными рисунками - все создает чувство единения с миром природы.

Самая большая комната - гостиная. Картина постоянно меняющейся природы (близость к ней), которую можно постоянно наблюдать из окна, становится главной идеей, частью интерьера.

На месте большого кожаного дивана при Рябушинском находился шикарный камин из знаменитого каррарского мрамора. На верхней его части было вытесано изображение полуобнаженной женщины-бабочки с распахнутыми руками-крыльями. Как-то раз, во время собрания кружка поэтов и писателей, Горький заметил, что молодые люди уделяют больше внимания разглядыванию декора, нежели вопросам литературы, и шехтелевский камин по приказу нового хозяина был разобран, а после так нигде и не был найден. К сожалению, безвозвратно утрачены были и оригинальные светильники, сделанные по эскизам Шехтеля для этого дома.

Существует мнение, что буфет в этой комнате спроектирован Федором Осиповичем. Это не так, несмотря на то, что он один из первых стал проектировать встроенную мебель. Архитектор никогда не позволил бы закрыть рисунок паркета.

Столовая. Эскизы Ф.О. Шехтеля: окно, фриз, экран, сервант, дверь на балкон. Начало 1900-х гг.

В бытность Горького в этом доме самая большая комната служила столовой и гостиной. Завтрак обычно проходил в узком кругу, более оживленно становилось за обедом и вечерним чаем. Здесь проходили встречи с многочисленными гостями, прежде всего писателями, людьми искусства. Почти все известные писатели 1930-х годов побывали у Горького - его дом заменял им писательский клуб. В особняке часто устраивались большие обеды и ужины, на которые приглашались молодые литераторы и те, кто был менее угоден советской власти и нуждался в помощи. За один раз дом мог принимать до 100 гостей. До 1934 года, в котором отношения между писателем и Сталиным значительно ухудшились, здесь часто гостил и сам вождь со своей семьей. Для таких вечеров из Кремля приглашали двух официанток. Кухня располагалась в полуподвальном этаже, где сейчас находится гардероб квартиры-музея. Еда из нее поднималась на специальном лифте, а около лифта висел телефон, по которому отдавались указания повару.

Переезд Горького был организован на самом высоком правительственном уровне. Была создана комиссия по организации быта писателя в Москве. Комиссия нашла дом, сделала ремонт, привезла мебель - кожаные диваны, спальню. В 30-е годы такой проблемы, как дизайн не существовало, поэтому мы видим такое нагромождение шкафов, поэтому многое было разобрано и ликвидировано.

Парадная мужская гостиная Рябушинских, где гости играли в карты. Условно мы под водой. Ряска. Сквозь толщу воды мы видим хризантемы, склонившиеся над водной гладью. Четыре резных скульптурных улитки в оформлении потолка. Модерн подразумевает разнообразие. Заметьте, что в лепнине потолка отражается еще и рисунок оконного переплета.

Книжные шкафы появились в этой комнате с приездом Горького. Его библиотека, находящаяся в доме, насчитывает 12 000 томов, 2000 томов с пометками.. По словам самого писателя, это четвертая его библиотека, остальные разбросаны по тем городам, где он жил. Горький часто покупал книги в нескольких экземплярах, чтобы иметь возможность их раздаривать. 1000 томов он подарил родному городу Нижнему Новгороду. Если он знал, что какой-то писатель сочиняет рассказ на историческую тему, старался подарить ему полезную в его труде подборку книг. Собранная им здесь библиотека до сих пор служит людям. Если нужной книги нет ни в одной библиотеке Москвы, кроме квартиры Горького, вы можете прийти сюда, заказать книгу и почитать ее прямо в Горьковской гостиной. Гостиная-библиотека – это еще одна комната, где собирались компании литераторов.

Каждая дверь имеет свой макет дверной ручки. Украшение замочной скважины - отражение дверной ручки.

Вестибюль парадного входа. Пол в парадной прихожей напоминает водную гладь, в которую брошен камень. Мозаика-египетский знак воды. Каждая деталь обусловлена общим смыслом дома. Дверная ручка - морской конек. Еще одна модель дверной ручки - остроумная и гениальная одновременно. Дело в том, что на тот момент еще не было изобретено небьющееся стекло, и эта ручка прекрасно его защищает. Стекло 1902 года до сих пор не разбивалось и не менялось. Вместо гигантских шкафов стояли витражные ширмы, напоминающие крылья стрекозы. Это было сказочное, необычное пространство, похожее на театральные декорации.

Но самое мистическое в этом доме - это витражная картина, которая в зависимости от освещения и точки обозрения постоянно меняется - может быть то холодной синей, то ярко-желтой. Интерьер постоянно преображается за счет света и цвета витражей. Как и в природе - нет ничего постоянного. Украшающий эту прихожую витражный пейзаж очень важен для общей стилевой и философской концепции дома. Модерн, как известно, черпает вдохновение в природе и активно заимствует ее образы. Небезызвестно и то, что красавица-природа непостоянна и изменчива. В течение всего дня этот витраж меняет свой вид, изображая то вечерний, то дневной, то утренний, то ночной пейзаж в зависимости от освещения и угла зрения. Андрей Вознесенский любил витражи и часто приходил сюда. Он говорил: "Магия преломленного света может быть адекватна поэзии слова".

Отсюда мы попадаем в комнату, которая служила парадным кабинетом и Рябушинскому, и Горькому. Общий ее мотив – это лавр – с античных времен символ успеха, славы и благополучия и прославления хозяину. Лавр здесь можно найти в деревянной отделке, на дверных ручках и на еще одном витраже. На первый взгляд он изображает горный пейзаж, а, приглядевшись, мы можем увидеть здесь голову бородатого мужчины, в размышлениях сидящего под лавровым деревом. Это, пожалуй, самый загадочный, наполненный философским смыслом, витраж. Не обозначено у мужчины только лицо, благодаря чему человек сливается с природой как неотъемлемая ее часть. В то же время он выделяется из общей среды, легко может влиять на природу, даже нарушить ее гармонию, но тесно связанный с нею, он погубит и себя. Однажды Шехтель записал в дневнике: "Мы многое не замечаем, как не замечаем кислорода, которым дышим... Мы не замечаем перил на лестнице, обыкновенно на них и не опираемся... а попробуй их снять. И по лестнице все будут бояться ходить и лестница никуда не годится". Возможно, в этом смысл необычного витража.

Рабочий стол Степана Павловича Рябушинского имел подковообразную форму, что гармонировало с рисунком паркета. Практически вся мебель была утрачена когда в усадьбе располагались различные организации. Единственное, что осталось от мебели, которую Шехтель проектировал для этого дома - шкафчик над камином.

Рядом с камином (тоже работа Шехтеля) Горький распорядился расположить свою коллекцию восточной миниатюры из слоновой кости, нэцкэ. Сегодня это одна из лучших коллекций нэцкэ в мире. Последние 30 лет жизни Горький собирал миниатюры. Все друзья и знакомые знали об этой его страсти и могли долго не ломать голову над подарком. В одном из писем Горького даже найдена строчка «не забудьте купить для меня пуговиц» – на языке коллекционеров «пуговицами» называются нэцке, так как на своей родине они используются примерно как пуговицы.

Кружево из слоновой кости. Китайские шары, имеющие в своей основе ту же идею,что и нэцкэ, привезены Горькому писателем Всеволодом Ивановым. Эти диковинные сувениры изготавливаются из цельного куска слоновой кости. Вырезая кружевные шары один в другом, китайцы могут доходить до шестнадцати таких катающихся друг в друге слоев. Из-за сложности изготовления эти шары еще называют дьявольскими. Эта метафора стала официальным названием в истории искусств. Горькому подарок не понравился, он сказал, что китайцы зря старались и что в искусстве должна быть душа, а здесь есть только техника.

Восточные стол и табурет из железного дерева – подарок Горькому от его семьи, сделанный по его же заказу. Из Петербурга этот гарнитур доставил Алексей Толстой. Паркет - мореный дуб, разный в каждой комнате. Паркет в этом доме единственный из паркетов модерна, который сохранился без реставрации. Во всяком случае в Москве.

Спальня Горького, как и Рябушинского, сначала располагалась на 2-ом этаже, но потом ее перенесли на 1-ый, так как из-за проблем с ногами писателю тяжело было подниматься на 2 этаж. Спальня не является отражением вкуса Горького - вся мебель подобрана комиссией по организации его быта в Москве.

У Шехтеля эта комната обозначалась на архитектурном плане как малый кабинет или приемная.

Комната для прислуги Рябушинских и секретаря Горького Крючкова. Один из телефонных аппаратов - прямая линия со Сталиным.

Между пролётами лестницы предусмотрено место для отдыха. Во время реставрации особняка в 70-х годах в стене за одним из диванчиков было найдено подслушивающее устройство величиной с холодильник. Оказалось, что одной из причин, по которой Сталин не соглашался селить Горького в обычную квартиру, было то, что там гораздо сложнее спрятать громоздкую «прослушку», а компактные жучки в то время еще не производились. «Здесь за каждой дверью есть ухо», – говорил об этом доме Елене Булгаковой Максим Горький.

Небезынтересный балкончик над лестницей похож на дракона или сову. Брови этого зверя образуют собой МХАТовскую чайку – символ, нарисованный Шехтелем для А.П.Чехова. Театральность, мистицизм и желание увести от реальности характерны для стиля модерн, и Шехтелю удалось блестяще воплотить эти черты в архитектуре. Балкон, кстати, функциональный. Вот это стремление дезориентировать посетителя, увести от реальности, чтобы дом не раскрывался, чтобы чувствовалась некая тайна - особенность стиля модерн. Архитектурное пространство модерна - философское пространство. Мистика дома - впервые в архитектуре.

Из мира подводного мы поднимаемся по лестнице в мир земной. На земле много проблем, бесконечное противостояния добра и зла - это отражено в капители колонны - ее окольцовывает композиция из отвратительных саламандр, олицетворяющих зло, и прекрасных чистых лилий, отражающих добро.

Весь второй этаж когда-то занимала знаменитая коллекция икон С.П.Рябушинского. В историю русской культуры Степан Павлович вошел как один из первых, кто начал научную расчистку и реставрацию древних икон. Он доказал, что древняя икона является памятником мирового значения.
Его коллекция была самой большой в России, и, по словам искусствоведа Н.Пунина, снискала себе огромную славу «художественно-исторической ценностью входящих в нее икон». В этом же доме находилась реставрационная мастерская, где художники-реставраторы отец и сын Тюлины занимались восстановлением икон.

Сейчас на втором этаже расположена экспозиция, посвященная жизни Горького.

В закрытых комнатах у Рябушинских были спальня, детская, будуар, ванна. А во времена жизни Горького в этих комнатах жила семья его сына.

Особенное значение имела и узкая галерея. Она означала, что путь к добру узок и тернист. Дальше по лестнице можно было подняться к высшим духовным и религиозным ценностям - в старообрядческую молельню.

Венчает мир - малый космос - этого особняка, эстетика которого должна вести человека к нравственному совершенству и добру, старообрядческая тайная молельня, расположенная в мансарде, в северо-западном углу дома. Рябушинские были старообрядцами. Старообрядцы были уравнены в правах с остальными верующими только в 1905 году, а до этого подвергались гонениям, сопровождающимися «запечатанием» культовых для них алтарей Рогожского кладбища. Поэтому молельня, построенная в 1904 году, была тайной.
Это единственная старообрядческая молельня, в оформлении которой использованы христианские символы и символы модерна. Она уникальна абстрактной храмовой росписью, покрывающей ее стены и купол. Квадратный план молельни, круглые купол и световое окно символизируют покой и вечность. Здесь завершается долгий путь к добру и духовным ценностям... В основании купола, напротив парусов, повторяющаяся четыре раза сокращенная надпись на древнегреческом языке:"Истинные христианки восприимут святость за свои страдания в день страшного суда". Разбросанные по внутренней поверхности треугольники напоминают о Троице.

Создав великолепный образец московского модерна, Шехтель решил не только творческую задачу, но и угодил заказчику. Будущий хозяин особняка Степан Рябушинский, увидев его, долго разглядывал каждую деталь, а потом восторженно и несколько недоуменно произнес:" А любопытно таки получилось…Полагаю, в Европе ничего подобного и не видывали…"

Особняк Рябушинского на Малой Никитской улице является классическим образцом особняка раннего модерна. В противовес "фасадной" архитектуре здесь торжествует кубический объем, подчеркнутый горизонталями сильно вынесенных вперед плит карниза и прихотливо асимметричными выступами стен, массивных крылец, балконов, всякий раз индивидуально неповторимых и потому утверждающих равноценность всех фасадов.

Облицовка светлым глазурованным кирпичом и широкий мозаичный фриз с изображением ирисов, охватывающий поверху здание, выявляют эстетическую выразительность глади стен, прорезанных квадратами больших окон.

Рационализм планировки внутренних помещений, группирующихся вокруг парадной лестницы, сочетается с иррациональностью изощренных и изысканных форм декора (парапет парадной лестницы, рельеф, украшающий камин, металлическая решетка в тимпане арки дверного проема столовой и его деревянное обрамление, железный каркас люстр и т. п.). Каждая комната благодаря отказу архитектора от анфиладного принципа расположения помещений обретает самостоятельность и обособленность; вместе с тем отчетливо выражено стремление к объединению внутреннего пространства, его свободной текучести. Все детали отделки интерьера, вплоть до дверных ручек, осветительной арматуры, мебели, тщательно продуманы и наделены эстетической ценностью, во всем видна забота о красоте и комфорте.

Москва и Подмосковье. М., Искусство. 1979. С.500

После 1917 года особняк Рябушинского перешёл во владения города и принадлежал попеременно Наркомату по иностранным делам, Государственному издательству, психоаналитическому институту, детскому саду.

С 1931 года в особняке жил М. Горький. В наше время особняк Рябушинского занимает мемориальный дом-музей Горького.

Степан Павлович Рябушинский (1874-1942) был представителем знаменитой в дореволюционной России династии промышленников и банкиров. Основы будущего процветания семейства Рябушинских заложил ещё его дед по отцовской линии — Михаил Яковлевич (1787-1858), прибывший в Москву из Калужской губернии торговать тканями в Гостином дворе. Истовый старообрядец, «хозяйственный мужик», близкий рабочему люду, переживший разорение и нашествие Наполеона, он всё же смог упорным трудом накопить денег и приобрести несколько мануфактур, на которых он сам часто работал мастером. Своим наследникам он оставил капитал в два миллиона рублей — неслыханные по тем временам деньги!

Старший его сын Иван, женившись против воли родителей, был отлучён от дома и от семейного дела. А вот младшие сыновья Павел и Василий оказались весьма предприимчивыми, при них семейные доходы росли и крепли. В 1882 году Рябушинские получили право изображать на своих товарах государственный герб — знак высокого качества изделий. Павел Михайлович принимал активнейшее участие в жизни своего сословия: избирался в члены московской Думы, коммерческого суда и был выборным Московского Биржевого общества. Большое внимание в семье уделялось и благотворительной деятельности: во время голода 1891 года Рябушинские построили на свои деньги ночлежный дом и бесплатную народную столовую, которая могла принять до тысячи человек в день

Летом 1900 года на Малой Никитской началось строительство роскошного особняка для Степана Павловича Рябушинского — одного из представителей третьего поколения династии. Малая Никитская в те годы выглядела весьма провинциально: невысокие деревянные или каменные дома, куры, гуляющие по булыжной мостовой, аромат самоварного дымка. Чтобы разместить здесь городскую усадьбу с изысканным домом, внутренним двором и службами — прачечной, дворницкой, кладовой, гаражом и конюшней — требовался опытный архитектор, способный мыслить неординарно. Заказ на строительство получил Фёдор Осипович Шехтель (1859-1926), работы которого особенно нравились Степану Павловичу.

Уже к 1902 году работы по строительству были завершены, и роскошный особняк сразу же стал достопримечательностью. Три издательские фирмы — М. Кампель, П. фон Гиргенсон и Шерар, Набгольц и К° — в 1903-1905 годах издавали открытки с изображением усадьбы Рябушинских.

Главной изюминкой дома стала парадная лестница холла, выполненная в форме волны. Каскад мраморных волн, выкидывающий высоко вверх люстру-медузу, зеленоватые стены, имитирующие морскую стихию, приглушённое освещение, ручки дверей в форме морского конька создают картину подводного мира. Шехтель продолжил эту игру и в оформлении остальных комнат — растительные мотивы, морская тематика, причудливые улитки и бабочки, замаскированные в деталях интерьера, — в этом доме кипит особенная жизнь.

Есть в особняке и свои секреты — тайная старообрядческая молельня, расположенная в мансарде северо-западной части дома; с улицы её не разглядеть. Стены и купол в молельне покрывает уникальная абстрактная храмовая роспись — небольшая комната максимально стилизована под древнюю церковь. Чтобы пройти в тайную комнату, нужно было подняться на второй этаж, пройти по узкой галерее и — вверх по чёрной лестнице. Посторонние и не догадывались, что в доме есть такое помещение.

Степан Павлович Рябушинский вошёл в историю не только как предприниматель и меценат, но и как учёный и коллекционер, собиравший иконы. Одним из первых он начал реставрировать иконы и доказал их художественно-историческую значимость. Рябушинский даже собирался открыть в своём особняке музей иконы. Вероятно, для этой цели предназначались комнаты на втором этаже, стены которых были обтянуты кожей.

Главный фасад. Чертеж. История градостроительного искусства том 2

Д. Андреев. Перспектива особняка Рябушинского. Тушь, акварель

Д.Б. Бархин. Ремейк дома Рябушинского. Боковой западный фасад.

План 1 этажа. Чертеж Шехтеля.

Ф. О. Шехтель. Лестница в особняке Рябушинского в Москве. 1902 - 1906.

Сухарев Н.И. Бумага. Итальянский карандаш.

Московский модерн в лицах и судьбах Соколова Людмила Анатольевна

Особняк С.П. Рябушинского на Малой Никитской улице, № 6/2 (1900–1903)

Эта постройка не зря считается одним из шедевров не только самого архитектора, но и московского модерна в целом.

Налицо все излюбленные приемы этого стиля. Все четыре фасада здания выглядят абсолютно по-разному. Окна имеют разный уровень и форму, и ни одна деталь в отделке здания не повторяется.

Мы уже знаем, что внутреннее пространство зданий архитектор всегда продумывал так же тщательно, как и внешнее. Главная деталь интерьера – витая спиральная лестница в форме волны. На гребне мраморных волн у основания лестницы – люстра-медуза. Все вокруг: зеленоватые стены, светильники, дверные ручки в форме водорослей, ракушек, морских коньков, черепахи – создают картину подводного мира. Рядом с ними соседствует растительный мир: витражи с пейзажами и цветами, тонкая деревянная резьба в форме необычных растений, лепнина потолка библиотеки – все это переносило сознание в иллюзорный мир фантазии.

Особняк Рябушинского

По просьбе заказчика – старообрядца, не выставлявшего свою веру напоказ, – Шехтель так расположил внутри молельную комнату, стилизованную под древнюю церковь, что о ее существовании никто из гостей особняка не догадывался.

Во внутреннем дворе располагались флигели со службами: прачечной, дворницкой, кладовой, гаражом и конюшней.

Особняк на Малой Никитской вызвал восторг не только у заказчика, но и у горожан. О нем писали, его снимали, три издательские фирмы – «М. Кампель», «П. фон Гиргенсон и Шерар», «Набгольц и К°» – выпустили открытки с изображением усадьбы Рябушинских.

После 1917 года особняк Рябушинских был реквизирован и переходил из рук в руки различным организациям. Вначале здесь разместился Наркомат по иностранным делам. Потом – Госиздат, куда нередко заходили поэты Есенин, Маяковский и Брюсов. Побывали здесь и психоаналитический институт, и детский сад… За эти годы интерьер здания сильно изменился: были утрачены мебель и осветительные приборы, выполненные по эскизам Шехтеля, разрушена вентиляционная система…

В 1931 году в особняке появляются новые жильцы: Максим Горький с семьей. Пролетарский писатель не любил стиль модерн в общем, о чем писал и говорил неоднократно, и в частности – этот особняк, который называл «нелепым домом». «Величаво, грандиозно, улыбнуться не на что». Он часто говорил, что дом его «душит», – не отсюда ли ходившая в народе версия, что Горького по приказу Сталина какое-то время «травили» (чуть ли не обои пропитали медленно действующим ядом?).

Поскольку дом для него выбрал лично товарищ Сталин, то «певцу революции» пришлось смириться и прожить здесь последние пять лет жизни. Он занимал первый этаж, наверху расположились его сын Максим с женой Надеждой Алексеевной и внучки Марфа и Дарья. В молельне невестка Горького, увлекавшаяся живописью, устроила мастерскую.

Да и весь интерьер особняка изменился до неузнаваемости: остатки роскоши были удалены, уникальный камин из каррарского мрамора в столовой был разобран. Парадный вход, чтобы не было сквозняков, закрыли. Обстановка стала скромной, даже аскетичной, к которой Горький привык, живя на Капри.

При Горьком особняк стал центром культурной и литературной жизни Москвы. Здесь запросто бывали и вели жаркие споры о жизни, литературе и политике Николай Бухарин и Иосиф Сталин, советские писатели и иностранные – в частности, Ромен Роллан…

Лестница на второй этаж

Самого бывшего владельца особняка, Степана Павловича Рябушинского, Горький не знал. А вот с его братом Николаем Павловичем – «беспутным Николашкой», как называли того в семье, а на самом деле меценатом, издателем и редактором журнала «Золотое руно» – познакомился в 1911 году на Капри. А в 1918 году Горький, по сути, вытащил из лап ЧК младшего из братьев Рябушинских, Дмитрия Павловича, ученого с мировым именем, основавшего на собственные средства в подмосковном Кучине первый в Европе и второй в мире Аэродинамический институт (преобразованный затем в ЦАГИ), чем спас того от неминуемой смерти.

В мае 1965 года стараниями невестки писателя Надежды Алексеевны в особняке был открыт мемориальный музей Горького. Сына его, Максима Алексеевича, уже не было в живых, внучки Марфа и Дарья уехали, а Надежда Алексеевна продолжала жить на втором этаже, стараясь все сохранить в доме так, как было при Горьком.

Кстати, на памятной табличке у входа – имя Горького, а вот о бывшем владельце особняка, С.П. Рябушинском, – ни слова…

Чтобы устранить эту несправедливость, расскажем немного о нем, Степане Павловиче Рябушинском (1874–1942) – бизнесмене, ученом, коллекционере, меценате.

Степан Павлович – второй по старшинству из восьми братьев Рябушинских – активно участвовал в семейном бизнесе.

Помимо участия в промышленно-банковской жизни семьи, на окраине тогдашней Москвы Степан вместе с братом Сергеем за шесть месяцев (!) на основе Акционерного московского общества (АМО) создают небольшой автомобильный завод – первый в России. Причем производство было устроено таким образом, что при минимальной реорганизации автомобильный завод мог производить авиатехнику. Ныне это – завод имени И.А. Лихачева.

Но в нашу историю Степан Павлович вошел не благодаря своему вкладу в развитие российской экономики, не только потому, что был щедрым благотворителем и меценатом, не только как владелец замечательного особняка, построенного Шехтелем, – об этом все знают, – но и потому, что первым в России стал не только собирать иконы «старого письма», но и изучать их и реставрировать, для чего открыл специальную мастерскую, – а вот об этом знают единицы. Он первым заговорил о художественно-исторической значимости икон. Но не декоративной! Поэтому нигде кроме молельной комнаты иконы у него не располагались!

Степан Рябушинский был признанным знатоком древнерусской живописи, написал ряд исследовательских работ. Современники оценили его заслуги в этой области, присвоив ему звание ученого-археолога и избрав почетным членом Московского археологического института.

В марте 1905 года его старший брат, Павел Павлович, будучи председателем старообрядческой общины Рогожского кладбища, покупает участок в 3-м Ушаковском переулке и передает эти земли на строительство храма Покрова Пресвятой Богородицы. Степан, в свою очередь, жертвует не только большую сумму на постройку храма, но и самому храму – уникальные древние иконы.

С.П. Рябушинский мечтал открыть в своем особняке первый в стране музей иконы. Что ж, специальный музей русской иконы в Москве есть на Гончарной, № 3. Вопрос, есть ли в нем экспонаты из некогда богатейшей коллекции Степана Павловича? А вот в Третьяковской галерее точно есть – 57 икон XIII–XVII веков из его собрания.

После 1917 года, как практически все члены клана Рябушинских, Степан Павлович оказался за границей. Вначале в Париже, потом в Милане, где и скончался в 1942 году. Похоронен на кладбище в Петли близ Генуи.

Он был женат на Анне Александровне, урожденной Прибыловой. Из детей известно про его дочь Елену (1902–2000), потомки которой проживают в Милане и носят фамилию Rijoff (Рыжовы).

Из книги 100 великих достопримечательностей Москвы автора Мясников старший Александр Леонидович

Особняк Степана Павловича Рябушинского (Мемориальный музей Горького) Этот архитектурный шедевр на Малой Никитской подтверждает тот факт, что лучшие особняки русского модерна в России находятся в Москве.Особняк Степана Павловича Рябушинского, возведённый Фёдором

автора

Особняк Коробковой на Пятницкой улице, № 33 (1894–1899) Свое название эта улица в Замоскворечье получила от церкви Параскевы Пятницы – святой, почитаемой на Руси. По генплану 1935 года церковь снесли. На ее месте с 1943 года находится вестибюль станции метро «Новокузнецкая». В XIX