О чем говорят говорящие фамилии. Говорящие фамилии в произведениях русских писателей XIX века. Звучные и благородные

Глубокое и всестороннее познание художественного произведения невозможно без осмысления использования автором системы собственных имен. Экспрессивное употребление «говорящих» фамилий и имен собственных является одним из самых сильных средств в литературе. Недаром Н. Гоголь восхищался «бойким» и «замашистым» русским словом: «Произнесенное метко, все равно, что писанное, не вырубливается топором», а уж если наградит кого русский народ прозвищем, «ничто не поможет: каркнет само за себя прозвище во все свое воронье горло и скажет ясно, откуда вылетела птица».

Известно, например, что на Руси вплоть до XVII-XVIII вв. бытовали имена, напоминающие современные прозвища; такие наименования служили одновременно и своеобразной характеристикой человека, основных качеств его характера: Балуй, Баламут, Бирюк, Брыкун, Веселой, Грязнин, Жадной, Жаденка, Злоба, Лютой, Молчан, Несмеян, Плох, Плакса, Шумило и др.

Прием «говорящих» фамилий до середины минувшего века он был очень популярен. Имя персонажа предполагало его характер, становилось как бы эпиграфом к образу, определяло авторское отношение к герою и настраивало читателя на соответствующий лад. В русской литературе прием семантизации фамилий получил широкое распространение в эпоху классицизма. Драматурги-классицисты сочиняли выразительные имена-характеристики. Одно только чтение списка действующих лиц комедии Д. И. Фонвизина «Недоросль» дает полное представление о его героях и их характере, привычках, склонностях и т. д.

Кроме того фамилии персонажей в классицистических произведениях предусматривали четкое деление на положительных и отрицательных героев.

Положительные герои звались Правдин, Милон, Правдолюбов, а отрицательные – Скотинин, Взяткин, Безрассуд.

Галерею отрицательных персонажей, наделенных «говорящими» фамилиями, пополнили писатели XIX века: Держиморда(Н. Гоголь), Алтынников, Грош(Н. Некрасов), Прыщ, Удав(Салтыков-Щедрин).

К «говорящим» фамилиям обращались писатели и XX века. Так, например, у Ильфа и Петрова смешные «говорящие» фамилии не прямо говорят о свойствах героя, а создают общий колорит нелепости, абсурда. Можно заметить здесь и несоответствие книжного имени Васисуалий с простецкой фамилией Лоханкин. И фамилии, образованные от слов отвлечённых – Гигиенишвили, Святотацкий, Ухудшанский, или от слов канцелярских – Должностюк. И фамилию, основанную на паронимии, - Полуфабрикантов: в ней соединились слово полуфабрикат – изделие наполовину готовое, нуждающееся в дополнительной обработке, и слово фабрикант – владелец фабрики. Всё это создаёт комический эффект, картину абсурдного мира.

С самого начала придётся сделать несколько оговорок. Во-первых, вполне понятна вся условность различных терминов, в том числе и литературоведческих, но именно термин «говорящие имена» вызывает наибольшее неприятие. Дело в том, что НЕГОВОРЯЩИХ имён нет, да и быть не может. Другое дело – как буквальный перевод того или иного имени с греческого или, скажем, с арамейского языка сочетается с характером и личностью его носителя.

Во-вторых, совершенно бессмысленно вступать в полемику с авторами многочисленных литературоведческих статей, которые в своё время предлагали собственное толкование имён героев литературных произведений. Мы именем литературного героя будем называть не только собственно имя, но и фамилию, отчество, а также кличку того или иного персонажа.

Действительно, одно и то же имя, например, Родион Романович Раскольников, может вызвать огромное множество различных трактовок, и вряд ли даже самая изящная и правдоподобная из них будет иметь право называться единственно возможной.

В-третьих, ограничение лишь драматическими произведениями, написанными отечественными литераторами с середины 18 –19 века, в попытке проследить за тем, какие этапы в своём развитии проходит такое интереснейшее явление, как говорящие имена, не случайно, а намеренно. Конечно, это вовсе не значит, что в прозе или поэтических произведениях этой и другой эпох, а также в зарубежной литературе говорящие имена отсутствуют. Но в силу особой специфики драматических произведений исследуемое явление отражено в них наиболее интересно и зримо.

Кроме того, тот своеобразный срез, который удастся произвести в обозначенных пределах, всё же позволит получить общее представление и об этом явлении как таковом, и о динамике процессов, происходивших в литературе с говорящими именами.

Классицизм. Д. И. Фонвизин «Недоросль».

Еще в эпоху классицизма драматурги сочиняли выразительные имена-характеристики.

За 14 лет до появления фонвизинского «Недоросля», в 1764 году, В. И. Лукин написал комедию «Мот, любовию исправленный», в которой вывел на русскую сцену персонажей с весьма характерными именами. Один, светлый, полюс этого произведения составляют Добросердов и Правдолюбов. Другой, резко противопоставленный этим персонажам, – Злорадов, Докукин, Безотвязный, Пролазин, который, кстати, является стряпчим. Героев с именами Чужехват и Пасквин можно встретить и в комедии А. П. Сумарокова «Опекун».

Так что два полюса в «Недоросле» с Милоном, Правдиным, Стародумом и Софьей, имя которой, к слову, с греческого языка переводится как «премудрость», и Скотининым, Простаковыми и Вральманом не являлись для современников Фонвизина чем-то уж очень новым.

Кроме того, задолго до этих произведений на русской сцене появлялись герои народного театра с не менее говорящими именами типа Зарез-Головорез, Преклонский и Безобразов.

Что уж говорить о том, что в зарубежной классицистической драме персонажи с говорящими именами давно утвердились на сцене. Чего стоят одни только герои Жан-Батиста в пьесе «Любовь-исцелительница»! Именно об именах, которые носят персонажи этой комедии, Михаил Булгаков писал в книге «Жизнь господина де Мольера»: «Они носили имена, которые для Мольера за весёлым ужином придумал Буало, воспользовавшись греческим языком. Первый врач назывался Дефонандрес, что значит убийца людей. Второй – Баис, что значит лающий. Третий – Мокротон, что значит медленно говорящий и, наконец, четвёртый – Томес – кровопускатель.

Однако справедливости ради надо сказать, что не всех персонажей «Недоросля», исходя из их имён, можно отнести к положительным или отрицательным героям. Например, Цыфиркин и Кутейкин являются лексически нейтральными и говорят лишь о роде занятий наставников Митрофана.

Что же касается имени Митрофан (в буквальном переводе с греческого языка означает «являющий свою мать», т. е. похожий на свою мать), то с ним, благодаря фонвизинской комедии, произошла весьма любопытная трансформация. Прежде лексически нейтральное имя собственное уже больше двух веков считается едва ли не ругательством. Так, Митрофанами у нас в России принято называть лентяев, недоучек и невежд.

Кстати, об именах героев русской драмы 18 века в своей статье о комедии А. С. Грибоедова «Горе от ума» Аполлон Григорьев не без язвительности заметил: «Это совсем не смешной анекдотец, переложенный на разговор, не такая комедия, где действующие лица нарицаются Добряковыми, Плутоватиными, Обдираловыми».

Однако с говорящими именами у Фонвизина не так всё просто и однозначно. Разумеется, в том, что это – наследие классицистического театра, сомневаться не приходится. Но не все герои оправдывают свои имена. Об этом же пишут в книге «Родная речь» Пётр Вайль и Александр Генис: «Фонвизина принято относить к традиции классицизма. Это верно, об этом свидетельствуют даже самые поверхностные с первого взгляда детали: например, имена персонажей. Милон – красавчик, Правдин – человек искренний, Скотинин – понятно. Однако, при ближайшем рассмотрении, убедимся, что Фонвизин классик только тогда, когда имеет дело с так называемыми положительными персонажами. Тут они ходячие идеи, воплощённые трактаты на моральные темы».

По-моему, эта фраза парадоксальна. Например, в ней есть позиции, противоречащие друг другу, поскольку Скотинин никак не может быть отнесён к числу положительных героев. Бесспорно, однако, то, что ни Фонвизин, ни его комедии, ни персонажи «Недоросля» и «Бригадира» не укладываются в прокрустово ложе традиций классицизма.

А фамилия Адама Адамыча – Вральман, отчасти русская, отчасти немецкая, – даёт начало множеству такого рода говорящих имён у авторов, наследовавших классику эпохи Екатерины Великой.

Первая половина XIX века.

3. 1. А. С. Грибоедов «Горе от ума»

Огромный интерес по интересующей нас проблеме представляет творчество А. С. Грибоедова. Как известно, перу автора «Горя от ума» принадлежат порядка десяти драматических произведений. Бесспорно, ученические произведения, а также комедии, написанные в соавторстве с А. А. Жандром и П. А. Вяземским, не идут ни в какое сравнение с гениальным «Горем от ума». Однако говорящие имена в небольшом произведении Грибоедова 1818 года «Проба интермедии» не могут не обратить на себя внимание. Имена эти предельно незатейливы и почти исчерпывающе характеризуют их носителей-актёров: Алегрин, Резвушков, Припрыжкин, Свисталова, Диезина.

Особого внимания заслуживают и фамилии героев пьесы «Притворная неверность», являющейся вольным переводом комедии французского драматурга Н. Т. Барта, в которой Грибоедов русифицировал имена героев, дав «старому франту» фамилию Блёстов, а двум другим персонажам – Рославлев и Ленский. Автор рецензии на эту комедию, опубликованной в журнале «Сын Отечества» в 1881 году, кроме всего прочего, отмечал: «Переводчики «Притворной неверности», по примеру других новейших писателей, дали почти всем действующим своим имена русские, заимствованные от собственных имён русских городов и рек (например, Рославлев и Ленский)». Нужно ли говорить о том, что впоследствии эти имена были перенесены в произведения других писателей – А. С. Пушкина и М. Н. Загоскина.

Но, естественно, наибольший интерес в творчестве Грибоедова в использовании им говорящих имён представляет комедия «Горе от ума». Я полагаю, что Н. М. Азарова совершенно справедливо относит «принцип «говорящих» фамилий к влиянию классицизма, разделяя их на три типа:

1) собственно говорящие, «которые сообщают об одной важной черте героя»(Фамусов, Тугоуховский, Репетилов, Молчалин);

2) оценивающие фамилии: Скалозуб, Хрюмина, Загорецкий, Хлёстова;

3) ассоциативные – Чацкий, указывающая на прототипа главного героя драмы. Фамилия «Чацкий» несет в себе зарифмованный намек на имя одного из интереснейших людей той эпохи: Петра Яковлевича Чаадаева. В черновых вариантах «Горя от ума» Грибоедов писал имя героя иначе, чем в окончательном: «Чадский». Фамилию же Чаадаева тоже нередко произносили и писали с одним «а»: «Чадаев». Прием «говорящих» фамилий -это один из излюбленных приемов Грибоедова. Его Тугоуховский действительно глух, ходит как мы помним, со слуховой трубкой, Молчалин – скрытен и подчёркнуто немногословен: есть сцены, в течение которых он не произносит ни одного слова; Скалозуб к месту и не к месту острит и хохочет – «скалит зубы». Фамилия Павла Афанасьевича Фамусова соотнесена с латинским словом «молва». Таким образом, автор подчёркивает одну из важнейших черт этого героя: его зависимость от молвы и страсть разносить слухи».

К этому можно добавить, что фамилия Фамусов вполне соотносится и с английским famous, то есть «известный, знаменитый», что не менее важно в характеристике «московского туза». Фамусов - достаточно известный в Москве человек: все наперебой зовут его в гости - на погребенье, на крестины. В этом же ряду находится и Репетилов: этимология его фамилии прозрачна - от франц. Repeater «повторять, твердить, болтать»

Кроме того, необходимо отметить, что классифицировать имена грибоедовских героев можно и с той точки зрения, насколько просты они или усложнены. Действительно, Тугоуховские и Скалозуб расшифровываются достаточно просто, примерно так же, как герои ранней комедии Грибоедова «Студент» - гусарский ротмистр Саблин и Полюбин, герой-любовник, испытывающий горячее чувство к Вареньке. В этом смысле и фамилия Репетилов, Хлёстова, Загорецкий не представляют большого труда. То же можно сказать и о Молчалине. Однако в той же степени, как не прост этот персонаж, сложны для расшифровки его фамилия, имя и отчество. Ведь Алексей в переводе с греческого значит «защитник». Да и жизненный опыт показывает, что, как правило, Алексеи – покладистые, смирные люди. «Слабохарактерный добряк», – так характеризует это имя С. Д. Довлатов в книге «Наши».

Отчество же Алексея Молчалина указывает на его незнатное происхождение. Тверской обыватель Степан Молчалин – это вам не московский туз Павел Афанасьевич Фамусов.

Не менее сложно «выстроено» имя главного героя «Горя от ума» Александра Андреевича Чацкого. Собственно имя этого персонажа в переводе с греческого значит «мужественная защита», а в паре с отчеством Андреевич – то есть сын «мужественного, храброго» - составляется весьма примечательный «букет». Надо ли удивляться темпераменту, мужеству Чацкого и его умению отстаивать свои мнения?! Кстати, кроме всего прочего, его фамилия указывает на то, что этот «рыцарь без страха и упрёка» - потомственный дворянин, принадлежащий к знатному и старинному роду, так же, как и Трубецкие, Волконские, Оболенские. Об этом можно прочесть в книге А. В. Суперанской и А. В. Сусловой «Современные русские фамилии»: «Суффикс -ской (-ский) более редкий по сравнению с суффиксом -ов и даже -ин. Относительная нечастотность его в фамилиях исторически объясняется происхождением самих этих фамилий. Первоначально он отмечается в княжеских фамилиях» Естественно, сам Чацкий очень хорошо помнит о знатности своего рода; он «член английского клуба», как и Фамусов, вряд ли забывает о том, какая разница между ним и безродным Молчалиным.

Особого разговора заслуживают также имена Платона Михайловича Горичева, Софии Павловны Фамусовой.

Обратим внимание и на то, как много в комедии имён и отчеств типа Сергей Сергеевич, Антон Антонович, Фома Фомич. Полагаем, это ещё один способ подчеркнуть, что предрассудки и нравы «века минувшего» преспокойно перекочёвывают в век 19.

Что же до «смешенья языков: французского с нижегородским», то оно присутствует и в фамилии, как уже было отмечено, Фамусов (famous), и в фамилии Репетилов, которая образована от французского repeater, то есть повторять. Так, кстати, немецкое влияние сказывалось в фамилии Адама Адамыча Вральмана из «Недоросля» Д. И. Фонвизина.

Интересной мне кажется трактовка «говорящих» фамилий И. Н. Медведевой, известного литературоведа, которая в 70-х годах 20 века писала о комедии: «Действующие лица строго связаны с узким кругом темы комедии и имеют, согласно классической русской традиции, имена-характеристики: Чацкий (в первой редакции – Чадский) – тот, кто в чаду; Молчалин – бессловесный; Фамусов – всем знакомый, известный; Скалозуб – человек с оскалом; Репетилов – повторяющий чужие слова; Тугоуховский – тугой на ухо; Хлестова (от старинного – хлестка, то есть хлещущая, резкая); Хрюмины – связано с раздражающим хрюканьем, хрумканьем (старин.). Даже имя Софья (мудрость) дано героине неспроста, иронически, как девице, делающей глупости, хотя и неглупой».

Итак, с какой же целью использует Грибоедов «говорящие» фамилии? Это не только дань господствующему на русской сцене классицизму, не только жанровая особенность комедии, но и яркая характеристика персонажа. И если имя собственное производится из нарицательного («Простаковы» от «простак», «Скотинины» от «скотина»), прямо и однозначно указывая на главную и единственную черту характера, то фамилии героев «Горя от ума» тоже часто «говорящие», но функция их иная, чем в классицизме: в фамилиях задан определенный круг ассоциаций, который в целом не упрощает, а наоборот, осложняет понимание характера, выявляя в нем новую грань. Такие имена, как Молчалин, не только сохраняют в себе первоначальное значение («молчать»), но и сами по себе являются потенциальными нарицательными именами: эта возможность реализуется уже в тексте: («Молчалины блаженствуют на свете!»; «В нем Загорецкий не умрет!»), а впоследствии в статье И. А. Гончарова «Мильон терзаний», где говорится, например, о «Чацких» во множественном числе. Мы можем рассматривать «молчалинство» как социальный и культурный феномен. Таким образом, вместо системы амплуа и однозначных характеров с простыми «говорящими» фамилиями мы обнаруживаем в комедии Грибоедова систему социально и культурно обусловленных типов, изображаемых по принципу реалистической типизации и индивидуализации. Кроме того, можно заметить, что в комедии Грибоедова «говорящие» фамилии не только указывают на какой-то аспект характера героя, но еще и отсылают к теме человеческого общения - «говорение» (Фамусов от лат. – «молва»; Репетилов от франц. – повторять; Скалозуб – «скалить зубы»; и «слушание» (Тугоуховские), «молчание» (Молчалин). Значит, имена героев значимы не только по отдельности, но и все вместе: в совокупности они составляют важный символический ключ к пониманию проблематики «Горя от ума»: ведь это комедия о трудностях общения (именно поэтому сквозные мотивы в ней – глухота и непонимание). Такая глубокая символичность не свойственна «говорящим» фамилиям в классицизме. Итак, можно сделать вывод, что Грибоедов лишь формально сохраняет классические рамки, наполняя их психологическим и социально-психологическим содержанием

3. 2. Н. В. Гоголь «Ревизор»

Н. В. Гоголь наследует традиции классицизма в своем творчестве. В его драмах можно найти фамилии-прозвища: Держиморда, Яичница и Земляника. Гоголь мастерски обыгрывает и двойные фамилии, которые, к слову сказать, принадлежали исключительно знатным людям: Мусины-Пушкины, Голенищевы-Кутузовы, Воронцовы-Дашковы, Муравьёвы-Апостолы. Судья же из комедии «Ревизор» также носит двойную фамилию – Ляпкин-Тяпкин, которая едва ли свидетельствует о почтении автора к этому герою. Что же касается двойной фамилии городничего, то о ней в книге «Современные русские фамилии» читаем: «Сквозник (по Далю) в переносном значении «хитрый пройдоха», «опытный плут», в прямом значении – «сквозняк», «сквозной ветер». Дмухати по-украински значит «дуть». Двойная фамилия как пример высокородного дворянина в данном случае оказывается двойным намёком на продувное мошенничество».

Продолжая образование имён литературных персонажей с помощью иноязычных словообразовательных средств, Гоголь вводит в комедию доктора Гибнера, в больнице которого, как известно, все больные, «как мухи, выздоравливают».

Очень богата на ассоциации и фамилия мнимого ревизора. Есть в ней что-то от хлёсткости, бойкости героя и от словосочетания «хлестать через край», поскольку Иван Александрович – мастер безудержного вранья. Хлестаков, кроме того, не откажется «заложить за воротник» - «нахлестаться». Он же не прочь поволочиться за Анной Андреевной и Марьей Антоновной – «поухлёстывать».

Подчёркивая сходство двух «городских помещиков», Гоголь хитроумно делает их полными тезками, а в фамилиях меняет лишь одну букву (Бобчинский, Добчинский). В русской драме такой приём был впервые использован именно в «Ревизоре».

Подводя итоги, можно констатировать, что в творчестве Н. В. Гоголя говорящие имена получили дальнейшее развитие, стали ещё значимее, начали приобретать пародийное звучание.

Вторая половина XIX века.

4. 1. А. Н. Островский «Гроза»

Эпохой для русской драмы, как известно, явилось творчество А. Н. Островского. С точки зрения рассматриваемого нами феномена «говорящих» имён в пьесах этого великого драматурга можно найти много нового, замечательного материала. Коснёмся лишь самых интересных моментов использования этого литературного приёма в наиболее известных пьесах Островского.

Например, в пьесе «Гроза» нет случайных имен и фамилий. Тихоня, слабовольный пьяница и маменькин сынок Тихон Кабанов вполне оправдывает своё имя. Кличка его «маменьки» – Кабаниха давно переосмыслена читателями как имя. Недаром создатель «Грозы» уже в афише представляет эту героиню именно так: «Марфа Игнатьевна Кабанова (Кабаниха), богатая купчиха, вдова». Кстати, её старинное, почти зловещее имя в паре с Савелом Прокофьевичем Диким вполне определённо говорит и об их характерах, и об образе жизни, и о нравах. Интересно, что в переводе с арамейского имя Марфа переводится как «госпожа».

Много любопытного содержит в себе и фамилия Дикой. Дело в том, что окончание - ой в соответствующих словах ныне читается как -ий(-ый). Например, пушкинское «свободы сеятель пустынной» (в нынешнем произношении – «пустынный») значит «одинокий». Таким образом, Дикой – не что иное, как «дикий человек», попросту «дикарь».

Символический смысл имеют имена и фамилии и в пьесе «Бесприданница». Лариса – в переводе с греческого – чайка. Фамилия Кнуров происходит из диалектного слова кнур – боров, хряк, кабан. Паратов этимологически связан с прилагательным паратый – бойкий, сильный, дюжий, усердный. Вожеватов происходит от словосочетаний «вожеватый народ», имеющего значение развязный, беспардонный. В имени, отчестве и фамилии матери Ларисы, Хариты Игнатьевны Огудаловой, значимым оказывается все. Харитами (от греческого харис – изящество, прелесть, красота) величали цыганок из хора, а Игнатами называли в Москве каждого цыгана. Отсюда и сравнение дома Ларисы с цыганским табором. Фамилия происходит от слова огудать - обмануть, обольстить, надуть. Юлий Капитонович Карандышев по контрасту имени и отчества с фамилией уже содержит в зерне образ этого человека. Юлий – имя знатного римского императора Цезаря, Капитон – от латинского капитос – голова, Карандышев – от слова карандаш – недоросток, коротышка, человек с непомерными и ничем не обоснованными претензиями. Так психологически многозвучные человеческие характеры вырисовываются уже с первых страниц пьесы.

Удивительно интересна с точки зрения исследования семантики говорящих имён и пьеса «Горячее сердце», в которой целое созвездие любопытнейших фамилий, имён и отчеств героев. Вот, кстати, как пишет об этом В. Лакшин в статье «Поэтическая сатира Островского»: «Может быть, самая яркая и едкая в политическом смысле фигура комедии – Серапион Мардарьич Градобоев. Ну и имечко изобрёл для него Островский! Серапион легко переиначивается в «скорпиона», как и прокличет его грубая Матрёна, Мардарий звучит рядом с неблагозвучным словом «морда», а уж Градобоев – фамилия, переполненная до краёв иронической семантикой: не только побитые градом посевы, но и бой, навязанный городу». К слову сказать, Градобоев – не кто иной, как городской голова города Калинова (вспомним «Грозу», «Лес»), который не очень миндальничает с обывателями.

Есть в «Горячем сердце» и купец Курослепов, который то ли от пьянства, то ли от опохмела страдает чем-то вроде куриной слепоты: не видит того, что твориться у него под носом. Кстати, его приказчик, фаворит мадам Курослеповой, носит характерное имя – Наркис.

Если полистать произведения А. Н. Островского, можно найти много персонажей с говорящими именами. Это Самсон Силыч Большов, богатый купец, и Лазарь Елизарич Подхалюзин, его приказчик (пьеса «Свои люди – сочтёмся»); Егор Дмитриевич Глумов из драмы «На всякого мудреца довольно простоты», который действительно глумится над окружающими; актриса провинциального театра Негина из «Талантов и поклонников» и любитель деликатного обращения купец Великатов.

В пьесе «Лес» Островский настойчиво нарекает героев именами, связанными с понятиями «счастье и несчастье», а также с «раем, аркадией». Недаром имя помещицы Гурмыжской – Раиса. Да и корень фамилии Раисы Павловны наводит на определённые размышления. А. В. Суперанская и А. В. Суслова пишут об этом: «Имя Раисы Гурмыжской – богатой помещицы – в русском языке созвучно со словом «рай». Разгадку же её фамилии можно найти в другой пьесе Островского – «Снегурочка» - В словах Мизгиря, который рассказывает о чудесном острове Гурмызе посреди тёплого моря, где много жемчуга, где райская жизнь».

А о сценических именах провинциальных актёров Счастливцева и Несчастливцева те же авторы пишут так: «Непревзойдённым мастером имён и фамилий остаётся Островский. Так, в пьесе «Лес» он показывает провинциальных актёров Счастливцева и Несчастливцева. Да не просто Счастливцева, а Аркадия (ср. Аркадия – легендарная счастливая страна, населённая пастушками и пастушками). Геннадий Несчастливцев (Геннадий – греч. благородный) – благородный трагический актёр. И особенно трагичной на фоне этих имён представляется их общая судьба».

Итак, одним из приемов образования фамилий у Островского является метафоризация (переносное значение). Так, фамилия Беркутов («Волки и овцы») и Коршунов («Бедность не порок») образованы от названий хищных птиц: беркут – сильный горный орел, зоркий, кровожадный; коршун – хищник послабее, способный схватить добычу поменьше. Если персонаж с фамилией Беркут из породы «волков» (что подчеркнуто названием пьесы) и «проглатывает» целое крупное состояние, то Коршунов в пьесе мечтает украсть, как цыпленка, из отчего дома слабое, хрупкое существо (Любовь Гордеевну).

Многие фамилии у Островского образованы от общенародных слов (названий зверей, птиц, рыб) с ярко выраженным отрицательным значением: они как бы характеризуют людей по тем свойствам, которые присущи животным. Баранчевский и Переярков глупы, как бараны; Лисавский хитер, как лиса; Кукушкина эгоистична и бессердечна, как кукушка

Фамилия у Островского может указывать и на внешний вид человека: Пузатов, Бородавкин, Плешаков, Курчаев, Белотелова; на манеру поведения: Гневышев, Громилов, Лютов, Грознов; на образ жизни: Баклушин, Погуляев, Досужаев; на социальное и материальное положение: Большов, Великатов А в фамилиях Гольцов, Мыкин, Тугина, Кручинина указывается трудная, полная нужды и лишений жизнь их носителей.

Почти треть всех фамилий в произведениях драматурга – диалектного происхождения: Великатов («Таланты и поклонники») от великатый, то есть «величавый, видный, важный, чванный, гордый, вежливый, умеющий обращаться с людьми, внушающий к себе уважение»; Лыняев («Волки и овцы») от лынять, то есть «отлынивать, уклоняться от дела» (Толковый словарь В. И. Даля, том 2), Хлынов («Горячее сердце») от хлын – «мошенник, вор, обманщик в купле-продаже», Жадов («Доходное место») от жадать – в старинном значении: «испытывать сильное желание».

Богаты пьесы Островского смешными фамилиями: Разлюляев («Бедность не порок»), Маломальский («Не в свои сани не садись»), Недоносков и Недоростков («Шутники»)

В театре А. Н. Островского говорящие имена настолько точны и значительны, что впору говорить о виртуозном, феноменальном владении драматургом этим приёмом.

4. 2. М. Е. Салтыков-Щедрин. Козьма Прутков.

Хорошо известно, что, когда какое-то явление или феномен культуры достигает определённого уровня, становится повсеместно известным и популярным, его начинают пародировать. Так и с говорящими именами. Мы уже отчасти касались того, что Гоголь пародировал некоторые дворянские фамилии. Множество такого рода фамилий и у М. Е. Салтыкова-Щедрина: Перехват-Залихватский из «Истории одного города», Серпуховский-Догоняй, Урюпинский-Доезжай из «За рубежом», Пересвет-Жаба из «Сатир в прозе». Однако в данном случае мы имеем дело с явлением скорее социальным, политическим, а уж потом – литературным.

В полном же смысле пародийные имена и, соответственно, герои появляются в творчестве Козьмы Пруткова, созданного дружными усилиями А. К. Толстого и братьев Жемчужниковых. Нужно ли удивляться тому, что герои комедии «Фантазия» носят сплошь пародийные имена. Так, герой, которого авторы представляют как «человека приличного», носит фамилию Кутило -Завалдайский; «человек застенчивый», естественно, наречён Беспардонным. «Человек, торгующий мылом», в этой комедии оказывается князем Касьяном Родионовичем Батог-Батыевым. В этой двойной фамилии нашли себе место и Батый, и батоги. Явной перекличкой с именем сына Манилова звучит имя Фемистокла Мильтиадовича Разорваки. И в драме «Любовь и Силин» Козьма Прутков выводит на сцену генеральшу Кислозвёздову, «немую, но сладострастную вдову», и Сильва-дон-Алонзо-Мерзавца», «заезжего гишпанца».

Не менее пародийны и смешны имена комедии «Черепослов, сиречь френолог». Вот Шишкенгольм, «френолог, старик бодрый, плешивый, с шишковатым черепом», вот Вихорин – «гражданский чиновник. Лицо бритое, лысый, в парике». Знать, потому он и Вихорин.

Пародия всегда сосуществует параллельно с тем, что она высмеивает.

Можно предположить, что у драматургов позднейших эпох говорящие имена персонажей должны были измениться.

4. 3. Ф. М. Достоевский.

Семантический характер носят имена и фамилии в произведениях Ф. М. Достоевского. Неприятная фамилия Смердяков(роман «Братья Карамазовы») принадлежит персонажу, вызывающему отвращение у окружающих. Тайна фамилии Карамазов раскрывается в романе самим писателем. Штабс-капитанша Снегирева, здороваясь с Алешей, называет его Черномазов, и, когда Снегирев ее поправляет, она снова повторяет: «Ну, Карамазов, или как там, а я всегда Черномазов». Как видим, здесь выделяются два корня: кара- (в переводе с тюркского «черный») и маз-(«мазь, мазать»). Всех Карамазовых объединяет черное начало.

Исследователи давно обратили внимание на необычное имя главного героя романа «Преступление и наказание»: создается впечатление рокочущего звука (Ра-Ра-Ра: Родион Романович Раскольников). Но не только звуковые ассоциации породили это сочетание. Раскольников-«раскладывает» породившую его мать-землю, «раскалывает» родину (имя Родион), а если брать отчество, то вполне возможно прямое толкование: раскол родины Романовых (отчество Романович)

Ф. Достоевский широко использует в своих произведениях имя Софья (греч. Sophia «мудрость»): София Андреевна (мать Подростка), София Ивановна (мать Ивана и Алеши Карамазовых), София Матвеевна Улитина (ангел хранитель последних дней Степана Трофимовича в «Бесах») Наконец, Соня Мармеладова. Всех их объединяет вера в конечную победу добра. Недаром Сонечка Мармеладова жила в квартире портного Капернаумова, фамилия которого образована от известного евангельского города Капернаум, где часто проповедовал Христос.

Таким образом, имена и фамилии многих героев не являются случайными. Раскрыть их значение – значит лучше понять замысел писателя.

4. 4. А. П. Чехов.

В произведениях Чехова имя – точная характеристика персонажа: унтер Пришибеев, чиновник Червяков, актер Унылов, цирюльник Блесткин. Используя фамилии, Чехов создает комические ситуации, сатирические образы. Так, иногда он ставит рядом фамилии, образованные от очень далеких друг от друга по смыслу слов: Кашалотов и Дездемонов, Везувиев и Черносвинский. Противопоставляя фамилии, писатель добивается еще более точной характеристики действующих лиц. О том, как изменился унаследованный у классицистов приём, можно проследить по изумительному чеховскому рассказу «Лошадиная фамилия». «Лобовая атака» с бесконечными и вполне традиционными Уздечкиными, Жеребцовыми и Коренными, как известно, ни к чему не привела. «Лошадиной» фамилия специалиста по заговариванию зубной боли оказывается именно с ассоциативной точки зрения. Овсов – это задача со многими неизвестными. Это вам не примитив типа Кобылина и Лошадевича, поэтому мы, естественно, не можем согласиться с любителями парадоксов П. Вайлем и А. Генисом, которые в статье «Все – в саду» о творчестве Чехова писали: «В противовес долго сохраняющейся в русской литературе традиции крестить героев говорящими именами, фамилии в чеховских драмах случайны, как телефонная книга, но вместо алфавита их объединяет типологическое единство, которое автор вынес в название одного из своих сборников – «Хмурые люди».

Полагаю, что фамилии Чебутыкин, Тригорин, Треплев даны Чеховым своим героям не случайно. Словечки типа «мерлихлюндия» и Чебутыкин – из одного ряда. То же можно сказать и о героях «Чайки» Константине Треплеве и его матери, тоже, кстати, по мужу Треплевой. Недаром же сын говорит о матери: «Имя её постоянно треплют в газетах, - и это меня утомляет». Кстати, сценическая фамилия Ирины Николаевны – Аркадина. Фамилия беллетриста Тригорина – насквозь литературна! И в голову приходят не только Тригорское, но и три горя.

Массу ассоциаций вызывает также имя Любови Раневской (в девичестве – Гаевой). Здесь – и рана, и любовь, и гай (по В. И. Далю – дуброва, роща, чернолесье). Вообще пьеса «Вишнёвый сад» - настоящая кладезь говорящих имён. Здесь и Симеонов-Пищик, и имя Трофимова – Петя.

Конечно, в ранних рассказах Чехова царствуют всё те же Кувалдины, Хрюкины и Очумеловы (синонимы: одуреть, потерять соображение; эта же деталь подчеркивается и в его поведении, в отсутствии собственного мнения). Да и в драмах можно найти привычные для времён Островского имена. Например, персонаж «Трёх сестёр» Солёный в чём-то сродни Скалозубову – его шутки попахивают дурным тоном, весьма примитивны, неумны – «солёны», а фамилия его больше похожа на кличку типа Утешительный.

Однако такого рода имена в чеховском театре – скорее, исключение, чем правило. А царит в его драматических шедеврах иное имя, соответствующее новому герою, новому характеру конфликта, новому театру – театру Чехова.

Заключение.

Итак,мы видим, что прием использования говорящих фамилий претерпевает со временем существенные изменения. Так, «говорящие» фамилии у Д. И. Фонвизина – это наследие классицизма, который предусматривает резкое деление героев на положительных и отрицательных; в творчестве А. С. Грибоедова говорящие фамилии – не только дань классицизму, но и яркая характеристика персонажа; в фамилии задан определенный круг ассоциаций, который не упрощает, а, напротив, усложняет понимание характера, выявляя в нем новую грань. Грибоедов лишь формально сохранил рамки классицизма, наполняя их социально-психологическим содержанием. Н. В. Гоголю удается мастерски обыгрывать двойные фамилии (этот прием использует позже и М. Е. Салтыков-Щедрин), создавать фамилии-прозвища, образовывать имена литературных героев с помощью иноязычных словообразовательных средств. Основными проемами образования фамилий А. Н. Островского является метафоризация, использование искаженных иностранных слов, слов общенародного, а также диалектного происхождения. А. П. Чехов дает фамилии героям с ассоциативной точки зрения.

Таким образом, говорящие имена в русской драме середины 18 –19 веков, начиная от Лукина и Сумарокова и заканчивая Чеховым, как выяснилось, проходят в своём становлении и развитии через ряд этапов. Наивные, несколько ходульные, почти одномерные имена типа Обдиралова и Добрякова сменяются более психологически сложными и обоснованными Молчалиными и Фамусовыми. В какой-то момент этот приём достигает своего пика, после чего становится объектом пародии. И, наконец, в конце 19 – начале 20 века говорящие имена трансформируются, ещё более усложняются, соотносятся с героями пьес сложными ассоциативными связями, но вовсе не исчезают из отечественной драмы, так как по природе своей обречены прямо или опосредованно называть, то есть, так или иначе характеризовать героев литературных произведений.

Итак, проведя исследование наиболее значительных произведений русских писателей, мы пришли к выводу о том, что «говорящие» фамилии играют существенную роль при создании литературно-художественного текста. Они являются неотъемлемыми составляющими стиля и языка писателя, тесно связаны с темой произведения, идеологическими воззрениями автора, изображаемым временем и пространством, сутью создаваемых образов.

Текст работы размещён без изображений и формул.
Полная версия работы доступна во вкладке "Файлы работы" в формате PDF

Введение

Александра Николаевича называют основоположником русского реалистического театра. Именно он, по словам Гончарова, «достроил здание, в основании которого положили краеугольные камни Фонвизин, Грибоедов, Гоголь». Влияние традиций русской литературы послужило написанию многих известных пьес Островского.

Каждая пьеса А.Н. Островского наполнена загадкой - необычные имена и фамилии действующих лиц.

Данная работа посвящена исследованию и расшифровке «говорящих» имён и фамилий в творчестве А.Н. Островского.

Актуальность моей работы состоит в следующем. Во-первых, тема слабо рассматривается в учебниках, а моим сверстникам, я думаю, будет интересно узнать значения фамилий и имён в произведениях. Во-вторых, данная работа поможет им узнать, что автор тщательно продумывает, как назвать своего героя. В-третьих, если говорить о практической значимости работы, то она заключается в том, что расшифровка фамилий поможет читателю понять идею пьесы.

Цель работы - проанализировать, с какой целью А.Н. Островский в своих пьесах использовал такой приём, как «говорящие» имена и фамилии

Постановка данной цели обусловила следующие задачи исследования:

Рассмотреть многообразие фамилий

Классифицировать имена и фамилии персонажей пьес А.Н. Островского.

Расшифровать имена и фамилии.

Сопоставить имя и фамилию героя с его характером.

На основе проведённой исследовательской работы ответить на вопрос: с какой целью А.Н. Островский использовал «говорящие» имена и фамилии?

Историческое возникновение слова «фамилия»

Задумывались ли вы, что означает ваша фамилия или имя? Имя может определить, например, судьбу человека, а фамилия - его характер, или наоборот. Но взаимосвязь личных имён с человеком очевидна. Яркий пример этому, пьесы А.Н. Островского. Именно поэтому мне стало очень интересно расшифровать некоторые имена и фамилии в произведениях Александра Николаевича.

Прежде, чем перейти к расшифровкам фамилий в произведениях, надо понять, что значит само это слово «фамилия»

В книге Л. Успенского говорится о том, что в XVII веке, в России, крестьянину присваивалось прозвище, которое формировалось из частичного изменения названия населенного пункта, в котором он жил или оно давалось по роду занятий, например, Великие Лапти, Кузнецов. Во время Петровских реформ, прозвище было заменено на фамилию. Но народу трудно было привыкнуть к новому иностранному слову, поэтому фамилия наиболее часто стали использовать уже после отмены крепостного права, так как крестьяне становились свободными, а прозвища перестали так часто употребляться. В современное время фамилия переводится, как «родовое имя», передаваемое по наследству, прибавляемое к личному имени.

Но что самое главное, в литературе «фамилия» - это одно из самых ярких средств характеристики персонажа. Ещё не зная героя, читатель формирует своё отношение, анализируя такие личные данные, как имя и фамилия.

«Говорящие» фамилии и имена как художественный приём в произведениях русской литературы до А.Н. Островского

Классицизм со своим строгими канонами уходит в прошлое. Но если внимательно проанализировать пьесы, то можно увидеть яркую черту этого направления - «говорящие» фамилии, которые помогают понять суть героев.

Один из ярких таких примеров - комедия Фонвизина «Недоросль». Денис Иванович, по словам Пушкина, «сатиры смелый властелин», поэтому фамилии в его комедии определяют основную черту в характеристике действующих лиц. Скотинин, скотоподобный, он свиней ставит « выше каждого целой головою».

Митрофан в переводе с греческого языка означает «подобен матери», и внутренними его качествами оказываются скупость, произвол, грубость, жестокость, чем, действительно, похож на свою мать.

Фамилии Правдин и Вральман недвусмысленно характеризуют своих персонажей. Первый герой стоит за правду, а для второго ложь, обман хозяев как норма жизни.

«Говорящие» фамилии остаются в произведениях, независимо от их направления.

В комедии А.С. Грибоедова «Горе от ума»Чацкому присущи черты, роднящие его с декабристами: любовь к простому народу, ненависть к крепостничеству, высокоразвитое чувство собственного достоинства, истинная культура и просвещенность, нежелание мириться с несправедливым общественным устройством. Поэтому не случайно А.С. Грибоедов присвоил представителю века «нынешнего» фамилию Чацкий, которая созвучна с фамилией философа, публициста и декабриста Чаадаева.

Молчалин - самая простая в понимании фамилия, она указывает на то, что герой лучше промолчит, не выскажет своего мнения, в отличие от Чацкого. «В мои лета не должно сметь свое суждение иметь» (д. III, явл.3) - такой жизненный принцип Молчалина.

Фамусов, один из представителей консерватизма, угодничает перед всеми, кто стоит выше него, этого бюрократа - карьериста волнует лишь, что скажет свет, не зря его фамилия в переводе с латинского означает «молва», а с английского - известный.

В комедии Николая Васильевича Гоголя «Ревизор» показаны люди, достойные всеобщего осмеяния. Это нерадивый судья Ляпкин - Тяпкин, лицемерный Лука Лукич, льстивый Земляника, лекарь Гибнер. По поводу последней фамилии возникают опасения, какой исход ждёт его больных? С каждым действием выявляются всё новые и новые черты характера персонажей. По словам самого Н.В. Гоголя, он в своей комедии «Ревизор» решился «собрать в одну кучу всё дурное в России, все несправедливости, и за одним разом посмеяться над всеми» Не случайно, что главные герои пьесы - это смех и ирония.

Таким образом, Д.И. Фонвизин, А.С. Грибоедов и Н.В. Гоголь смотрят на драматургию как на серьёзное средство характеристики героев, воспитания читателя, зрителя. Для того чтобы наиболее ярко и точно подчеркнуть пороки и достоинства человечества драматурги используют «говорящие» имена и фамилии в своих произведениях.

А.Н. Островский - продолжатель традиций русской литературы

Исследуя творчество драматурга, я выдвинула гипотезу, чтоА.Н. Островский

является продолжателем традиций русской литературы.

В портретах, которые рисует А.Н. Островский, нет схем, отвлеченных олицетворений. Каждый его образ - живое, индивидуальное лицо реальной жизни. Пьесы А.Н. Островского посвящены изображению нравов и характеров различных общественных групп. Жизненная правда, художественная верность образов А.Н. Островского определялись и глубоким знанием изображаемых им характеров.

Чтобы полностью раскрыть характер героев, А.Н. Островский использовал приём, восходящий ещё к театру Фонвизина: начинал характеристику героев с «говорящих» имён и фамилий. Многие личные имена не придуманы, а взяты из реальной жизни. А.Н. Островский создал более пятидесяти пьес, в каждой показал неповторимый характер человека. Также имена и фамилии можно классифицировать по нескольким признакам: названия животных, образ жизни, образованные от диалектизмов, черты характера, созвучные с именами ученых.

3.1 Многообразие «говорящих» имён и фамилий

Второй задачей, которую я для себя ставила, - это рассмотреть многообразие имён и фамилий в пьесах А.Н. Островского. Их более 100, например, Беркутов, Павлин Савельич, Кабанова, Жадов, Кручинина, Незнамов, Погуляев, Карандышев, Паратов, Огудалова, Лыняев, Подхалюзин Лазарь Елизарыч и т.д. Поэтому решено было их систематизировать. С этой целью были отобраны одиннадцать пьес А.Н. Островского. Вот что из этого получилось.

3.2 Классификация «говорящих» имён и фамилий

Фамилии, созвучные с названиями животных

Фамилии, имеющие в своём составе названия животных, показывают, что их обладатели потеряли гуманные и человеческие качества, если они уже сравниваются с животными. Не случайно А.Н. Островский говорит, что «упраздняется человечность, упраздняется то, что сообщает жизни её цену и смысл». Так, например, в пьесе «Волки и овцы». Василий Иванович Беркутов, ловкий, жадный помещик, который смог прибрать состояние богатой вдовы, что ещё больше подчёркивает его подобие на хищную птицу беркут.

Всем известна птица павлин, но менее распространенное её название знает не каждый - «королевская курица». По определению, павлин - это самая настоящая курица, только он больше и окрас красивый и необычный, в отличие от домашней птицы. Именно внешний облик создал ему славу. Так и дворецкий Павлин Савельич хочет казаться важным и значительным.

После путешествия драматурга в верховьях Волги, с целью сбора обширного материала для своих работ, он углубил возможности важного литературного приёма. А.Н. Островский узнаёт, что кабан - это не просто дикая свинья, но также это диалектное слово, которое в переводе означает «глыба льда». Поэтому фамилия Кабанова не придумана А.Н. Островским и полностью описывает дикий, грубый и свирепый нрав Марфы Игнатьевны. Но в городе Калинове её фамилия превращается в прозвище Кабаниха, что ещё больше обнажает звериное начало в её характере. Церковно - славянские слова, которые она употребляет, определяются её набожностью, житейским опытом. Кабаниха может грубо оборвать речь человека: «Разговаривай ещё!». Читает наставления на берегу реки, чтобы все знали, чему она детей учит, но окружающие понимают, что своими нотациями она родных «точит, как ржа железо».

Точно так же и Н.В. Гоголь сравнивал Собакевича, помещика в поэме «Мёртвые души» с медведем средней величины, подчёркивая физическую крепость и уродливую неуклюжесть. Для достижения нужных результатов он с медвежьей силой прокладывает себе дорогу в жизнь. Собакевич всех людей считает проходимцами и подлецами, то есть судит обо всех по своему подобию.

Животное начало главенствует в натурах этих персонажей. Они далеки от всяких философских мечтаний, не понимают о высоких духовных запросах, для них это пустое времяпрепровождение. Итак, А.Н Островский был продолжателем гоголевских традиций, и одним из средств создания фамилий в его пьесах является метафоризация.

Фамилии, показывающие образ жизни

Любопытными являются фамилии, отражающие образ жизни, поведение персонажей.

Например, образ Жадова («Доходное место») - это образ трудового интеллигента, оказавшегося в рядах чиновничества. Он чувствовал свою социальную ущемлённость, поэтому жизнь его складывалась трагично. Фамилия «Жадов» - значит жадный, или человек, жаждущий чего-либо, и это объясняет его действия. Он не вынес борьбы с окружающей его косной средой и, оплакивая свои юношеские мечты, пошёл к дядюшке просить «доходное место», где узнаёт, что он отдаётся под суд за «недочёты сумм и разные злоупотребления» («Доходное место», д.V, явл. 2 и 4). Это служит герою уроком. Таким образом, Островский, с помощью образа Жадова, беспощадно разоблачил пороки и преступления бюрократического всевластия.

Противоположен Жадову образ актрисы Кручининой («Без вины виноватые»). Её, бывшую учительницу, привело в театр внутреннее призвание к высокому служению. Фамилия Кручинина указывает на трудную жизнь. Умная, образованная, прямодушная, верящая, что в людях есть благородство, поставила перед собой цель - нести в жизнь добро.

В образе артиста Незнамова драматург как в фокусе собрал страдания незаконнорожденных. Он - человек без паспорта, не знающий, кто его близкие, поэтому читателю не трудно догадаться, что «незнам» в словаре Даля толкуется как неизвестный человек.

Бодаев в комедии «Лес» говорит резко, стоит на своём, он как будто бодается со всеми.

Из фамилии Погуляев («Пучина») ясно, что человек, носящий её, праздно проводит время.

Все эти фамилии указывают на отношения людей между собой, их поведением в разных ситуациях.

Фамилии, образованные от диалектных слов

Фамилий, которые образовались от диалектизмов в произведениях А.Н.Островского, не так много. Например, Огудалова в «Бесприданнице». «Огудать» на диалекте, по словарю М. Фасмера, означает «обмануть», действительно, Огудаловой приходится обманывать, «пускать пыль в глаза», чтобы выдать своих дочерей замуж и добыть деньги.

Фамилия Лыняев в пьесе «Волки и овцы» означает отлынивать, уходить от чего - либо. Выбор Островским такой фамилии даёт понять читателю, каким образом Михаил Борисович решает дела.

Паратов в «Бесприданнице» - человек, приезжающий в Бряхимов пышно и парадно, с выстрелами пушек. Эта фамилия произошла от диалектного слова «поратый», что означает «смелый, бойкий». Именно эти черты раскрываются, когда Паратов рассказывает, как ему хотелось обогнать пароход "Самолет". Карандышев, от слова «карандыш» - коротышка, лишь небогатый чиновник.

В комедии «На всякого мудреца довольно простоты» созданы яркие образы «деловых людей», для которых «деньги не пахнут», а богатство становится единственной жизненной целью. Таким предстал обедневший дворянин Глумов, по традиции мечтавший о получении наследства, высокой должности, богатой невесте. Его цинизм и деловая хватка не противоречат укладу жизни старой дворянской бюрократии: он сам уродливое порождение этой среды». Глумов умён в сравнении с теми, перед кем вынужден прогибаться, он не прочь поглумиться над глупостью и чванством Мамаева и Курчаева, способен увидеть себя со стороны: «Я умён, зол и завистлив» - признаётся Глумов. Он не ищет истины, а просто извлекает выгоду.

С помощью диалектных слов А.Н. Островский придаёт своим персонажам больше индивидуальности.

Имена и фамилии, отражающие черты характера

В основном все фамилии и имена показывают на ярко выраженную основную черту характера героя. В этом плане наиболее яркая фамилия Подхалюзин («Свои люди - сочтёмся»). Он советует своим подчинённым - продавцам обсчитывать покупателей при первом удобном случае. Следует учесть, что приказчика зовут Лазарь Елизарыч. Главная черта его - лицемерие, подлость. В имени персонажа слышится «петь Лазаря», что значит ныть, клянчить, утрировать свои воображаемые страдания и пытаться вызвать сожаление и сочувствие окружающих, в фамилии - подлость. В образе Подхалюзина А.Н. Островский объясняет, что беззастенчивый, наглый обман в глазах купечества не порок, а необходимое условие торговли.

Интересной является фамилия Дикой («Гроза») - шальной, безумный, что полностью оправдывает его дикий нрав. Положение «важного» человека в городе, находящегося в союзе с самим городничем, даёт возможность Дикому диктовать свои права совершенно безнаказанно. Он не привык сдерживать себя в общении. Это грубый тиран, эксплуататор, диктатор, даже домашние неделями прячутся от него по чердакам и чуланам, а на базаре ряды «от своего отступиться, только бы он унялся» (д. I, явл. 3).

Тихон и Варвара подобны отцам города. Никакого почтения к народу они не испытывают, лишь внешнее «благочестие» блюдут.

Среди высших созданий мировой драматургии можно признать образ Тихона Кабанова - насколько он драматически диалектичен, правдив. В его образе А.Н. Островский поднялся на вершину психологического реализма - настолько глубоко раскрыл он кричащие противоречия этого характера, В котором выразились черты русской подневольной действительности. Добрый, наивный от природы, он способен на искреннее чувство, он по-настоящему любит Катерину и горько жалеет её. Но он же наносит ей болезненные удары. Сцена прощания перед отъездом Тихона в этом смысле особенно примечательна. Ему стыдно перед Катериной, когда он по наставлению матери повторяет за ней обидные наставления: «не груби», «работай что-нибудь без меня». Но в финале трагедии в Тихоне просыпается протест: «Маменька, вы её погубили! Вы, вы, вы…» Если бы Тихон промолчал или опять последовал нравоучениям матери, то перед нами был бы просто безвольный, забитый человек, полное ничтожество. Именно в этот момент потрясения прорвался наружу огонь гнева и взрыв отчаяния.

Варвара прямой антипод своему братцу. Она не покорна деспотической силе самодурства. В ней есть сила, воля, храбрость, дерзость. В переводе её имя значит «варвар», это объясняет, что она лишена чувства ответственности за свои поступки, ей непонятны внутренние страдания. «А по - моему: делай, что хочешь, только бы шито да крыто было» (д. II, явл. 1) - вот житейский кодекс Варвары, оправдывающий её обман.

И только в Катерине теплится свет совести, её благочестие вбирает в себя всю красоту природы. Её имя происходит от греческого слова "катариос" - чистый, непорочный. Излучая божественный свет, героиня далека от домостроевских правил. Катерина страстно хотела свободы, тянулась к свету. В жизни властвовал мрак безмерного беззакония. Она не могла сопротивляться ему, одолеть его. И, не смиряясь перед ним, а протестуя против него всеми своими чувствами, она уходит из жизни.

Любовь Катерины - Борис, его имя означает «славный в борьбе», но в своей жизни он не старался бороться хоть за что - то, а наоборот, отказался помочь Катерине в устранении новой жизни против действовавших традициям тёмного царства.

«Бесприданница» относится к числу общепризнанных творений А.Н. Островского позднего периода. Главная героиня, Лариса, заставляет вспомнить о «Грозе». Её трагическая судьба похожа на судьбу Катерины. Но Лариса по сравнению с Катериной девушка более мягкая, лёгкая, незащищённая, её натура более утонченна. Лариса - значимое имя: в переводе с греческого - это чайка. Романтическая и артистичная натура героини летит над миром на крыльях музыки. Она не замечает в людях безбожных сторон и воспринимает мир, как героиня романса. Но многочисленные обманы матери, драма первого любовного увлечения оставила неизгладимый отпечаток в душе Ларисы. Теперь она чуждается общества.

Имя Филицата («Правда - хорошо, а счастье лучше») образовано от имени Фелиция, которое означает «счастливая», добродушная, независимая от мнения окружающих. Помимо этих качеств нянька Филицата обладает незаурядным умом, хитрой сметливостью. «Добрая я то всегда была, а ума-то в себе что-то прежде не замечала: всё казалось, что мало его, не в настоящую меру; а теперь выходит, что в доме-то я умней всех» (д. IV, явл. 8),- радуется Филицата успешному результату своей выдумки.

Ещё один интересный персонаж драмы - Кулигин. Его фамилия очень созвучна с великим учёным - самоучкой, Кулибин. Герой пьесы поэтический и мечтательный человек, о чём свидетельствует его первое появление с песней «Среди долины ровныя…» Кулигин, часовщик - самоучка. Он мечтает сделать город Калинов лучше, но деспотизм Дикого не позволяет осуществить его благих намерений.

Также пьесы А.Н. Островского наполнены другими признаками, например, смешными именами и фамилиями: Разлюляев («Бедность не порок»), Маломальский («Не в свои сани не садись»), Недоносков и Недоростков («Шутники»), Дудкин и Шмага («Без вины виноватые»), Пузатов («Семейная жизнь»).

Моя гипотеза о том, что А.Н. Островский расширил список «говорящих» имён и фамилий подтвердилась.

4.Роль «говорящих» имён и фамилий в творчестве А.Н Островского

Роль «говорящих» имён и фамилий в творчестве А.Н Островского велика. Они придают произведению яркость и образность, помогают вскрыть суть, проникнуть в глубину авторского замысла, обозначают позицию автора. Ещё не читая произведения, с помощью «говорящих» имён и фамилий можно догадаться, какой персонаж по характеру, как он относится к людям, как воспринимает мир, чем увлекается. Используя «говорящие» имена и фамилии, А.Н. Островский создаёт яркие, свежие, индивидуальные образы. Индивидуализируя их, драматург обнаруживает дар глубочайшего проникновения в их психологический мир. «Говорящие» фамилии и имена помогают автору насытить произведение колоритными яркими красками, с их помощью пьесы становятся более эмоциональным, экспрессивным и выразительным.

А.Н. Островский через героев своих пьес изображал социальный строй, при котором ценность человека определялась наличием у него богатства, высокого положения в обществе, при котором люди низших социальных слоев испытывали безысходность своего положения. Именно поэтому в его пьесах все положительные персонажи находятся в трагических положениях.

Для того, чтобы с наибольшей силой показать различие характеров и социального положения людей, Островскому помогли «говорящие» имена и фамилии действующих лиц в его пьесах.

Заключение

Итак, изучив фамилии некоторых персонажей отдельных пьес А.Н. Островского, можно подвести итоги.

Драматург являлся продолжателем традиций Д.И. Фонвизина, А.С Грибоедова и Н.В. Гоголя, но он с помощью «говорящих» имён и фамилий смог наиболее ярко, чем его предшественники, изобразить человеческие пороки и достоинства, а также социальное неравенство.

А.Н. Островский показывал новое общественное явление характерное для пореформенной России: не «умеренность и аккуратность» Молчалиных ведут, а язвительный ум и даровитость Чацких.

В каждой пьесе Александр Николаевич раскрывал сущность человека через «говорящие» имена и фамилии героев своих пьес. В работе над характерами А.Н. Островский постоянно совершенствовал приёмы своего психологического мастерства, усложняя расцветку образов.

Особенность именования персонажей заключается в том, что некоторые фамилии А.Н. Островский брал из реальной жизни.

Работая над сегодняшней темой, мы убедились, что А.Н. Островский не только следовал традициям русских писателей, но и расширил возможности использования «говорящих» имён и фамилий, что их расшифровка необходима для более глубокого понимания смысла произведения, а также они служат «ключом понимания» в раскрытии внутреннего мира персонажей в пьесах А.Н.Островского.

Можно сказать, что поставленные задачи и цели были достигнуты.

Приложение 1

Таблица 1

Классификация фамилий по:	Фамилия/ имя персонажа	Значение фамилии/ имя персонажа в пьесе
	Павлин («Волки и овцы»)	«королевская курица»
Созвучные с названиями животных:	Беркутов («Волки и овцы»)	Хищная птица
Созвучные с названиями животных:	Кабанова («Гроза»)	Дикая свинья, «глыба льда»
Образ жизни:	Жадов («Доходное место»)
Образ жизни:	Кручинина («Без вины виноватые»)	Умная, добродушная
Образ жизни:	Незнамов («Без вины виноватые»)	«Незнам» - неизвестный человек
Образ жизни:	Погуляев («Пучина»)	Праздный
Образ жизни:	Бодаев («Лес»)
	Лыняев («Волки и овцы»)
Образованные от диалектных слов:	Огудалова («Бесприданница»)	«Огудать» - обмануть
Образованные от диалектных слов:	Паратов («Бесприданница»)	«Поратый» - смелый, бойкий
Образованные от диалектных слов:	Карандышев («Бесприданница»)	«Карандыш» - коротышка
Образованные от диалектных слов:	Глумов («На всякого мудреца довольно простоты»)	Глумиться
Черты характера:	Подхалюзин Лазарь Елизарыч («Свои люди - сочтёмся»)	Подлость, жалующийся
Черты характера:	Дикой («Гроза»)	Шальной, безумный
Черты характера:	Тихон («Гроза»)	Тихий, не имеющий собственного мнения
Черты характера:	Варвара («Гроза»)	«Варвар»
Черты характера:	Катерина («Гроза»)	«Катариос» - чистый, непорочный
Черты характера:	Борис («Гроза»)	«Славный в борьбе»
Черты характера:	Лариса («Бесприданница»)
Черты характера:	Филицата («Правда - хорошо, а счастье лучше»)	«Фелиция» - счастливая, добродушная

Список использованной литературы

Искусство драматургии А.Н. Островского. Изд. 2-е, испр. И доп. М., «Просвещение», 1974.

Москва в жизни и творчестве А.Н. Островского. Издательство «Московский рабочий».

Александр Николаевич Островский. - 2-е изд., испр. И доп. - М.: Искусство, 1982. - 568 с., ил., 16л. ил., 1л. портр. - (Жизнь в искусстве)

Толковый словарь живого великорусского языка Даля. Издательство «Русский язык» В/О «Совэкспорткнига» , 1991.

А.Н.Островский - комедиограф. М, Изд-во Моск. ун-та, 1981, 216с.

Русская литература. XIX век. От Крылова до Чехова: Учеб. пособие. Сост. Н.Г. Михновец.-Спб.: "Паритет", 2001. - 416с.

Литература. Справочник абитуриента / В.Е. Красовский, А.В. Леденёв / Под общей редакцией В.Е Красовского - М.: Филол. об-во "СЛОВО", ООО "Фирма"Издательство АСТ", 1998. - 736с.

"Гроза" Островского. М., "Худож.лит.", 1975 104с.

Успенский Лев Васильевич ТЫ И ТВОЕ ИМЯ И ИМЯ ДОМА ТВОЕГО. Уч. - изд. л. 29,38. ТП 1972 № 524. М - 17242.

«Этимологический словарь русского языка» М. Фасмера. 1-е издание: 1964-1973; 2-е издание: 1986-1987

Зачем нужны говорящие фамилии в «Горе от ума? Почему, собственно, они называются говорящими? Какую роль играют в произведении? Чтобы ответить на эти вопросы, придется окунуться в историю литературы.

Несколько слов о стилистической роли говорящих фамилий

При чтении некоторых книг порой возникает вопрос: "Если произведение - художественное, придуманное автором, значит, и фамилии в нем придуманные?"

Конечно, это так. Однако мастера пера всегда тонко чувствовали, насколько важны для развития сюжета имена-характеристики.

С одной стороны, они служат средством некоторой типизации, обозначая принадлежность персонажа к определенной общности или его сущность.

С другой - такой позволяет уже с первых страниц понять отношение автора к своему герою, создать собственное изначальное впечатление. Действительно, вряд ли кому-то придет в голову, что с фамилией Хрюмина или, скажем, Скалозуб может быть положительным.

Грибоедов не первый, кто придумал говорящие фамилии. В «Горе от ума» их много, но дело в том, что этот литературный прием с успехом использовали почти все писатели. У Гоголя это Ляпкин-Тяпкин (судья), у Чехова - унтер Пришибеев, у Фонвизина - Вральман.

Три типа фамилий и образы комедии «Горе от ума»

Сделать предположения о характере и образе некоторых грибоедовских персонажей можно сражу же после прочтения списка действующих лиц. О ком говорят, что он «скалит зубы»? Каким может быть человек по фамилии Тугоуховский?

После прочтения пьесы становится ясно, что говорящие фамилии в «Горе от ума» не относятся к какой-то одной категории. Они очень разные.

Часть фамилий напрямую сообщат о конкретной черте человека. Явные представители этой группы - Молчалин и Тугоуховский. Если бы сегодня, как во времена Грибоедова, вторым языком светского общества был французский, то многие бы без подсказок заметили очевидное: к этой же группе относятся фамилии Репетилов и Фамусов. Однако об этом чуть позже.
Значение фамилий «Горе от ума» во второй группе не столь очевидно. Чтобы понять роль таких необходимы знание русской истории и литературы и умение проводить ассоциации.
В третьей группе находятся фамилии, явно выражающие оценку.

Используя такие приемы, Грибоедов сумел нарисовать объективную картину современного ему общества, к которому принадлежат люди разных сословий, характеров, убеждений.

Зачем Грибоедов использует говорящие фамилии?

Фамилии, которые дают оценочную характеристику персонажей, давно использовала русская литература.

«Горе от ума» - существующей издавна традиции. Однако в отличие от произведений, например, Фонвизина, такие фамилии в «Горе от ума» не прямолинейны. Они не просто указывают на черту личности или характера, но заставляют задумываться. Чтобы понять, что обозначает фамилия Фамусов, необходимо знать языки. Ведь она произошла от латинского слова «молва», по-нашему - сплетня. А если рассмотреть английские корни, то станет ясно, что famous - это знаменитый. Известный в городе сплетник? Вот и ассоциация, вот и литературный образ.

То же касается Репетилова. Его фамилия произошла от французского слова «повторять». А чем занимается Репетилов в пьесе?

Если у этих персонажей автор отметил проблемы с говорением, то у других явно присутствуют трудности со слушанием. Тугоуховский всегда ходит с трубкой. Он не хочет или не может слышать? А ведь его семья носит такую же фамилию. Вот вам и проблемы общения в обществе. Именно об этом и писал Грибоедов в пьесе.

Есть в произведении персонажи и с более простыми и такими понятными для русского слуха фамилиями. Это Хлестова, Хрюмина, Загорецкий, Скалозуб. Они несут в себе оценку действующих лиц. Хотя, если посмотреть с точки зрения общения, скалить зубы и хлестать (в прямом и переносном смысле) тоже не очень полезно.

Ассоциативная фамилия

Понять, что обозначает фамилия Чацкий, довольно сложно, для этого нужно обладать широким кругозором. Грибоедов вложил в слово несколько значений.

Прежде всего, это аналогия с именем собственным Чаадаев. Фамилию известного поэта часто произносили с одной «а». В черновиках автор даже сначала назвал своего героя «Чадским». Чем известен Чаадаев, знает, наверное, каждый. И тем не менее уделим этому вопросу немного внимания.

В переводе с Андрея Андреевича означает «мужественный», а имя - «храбрый».

Корень «чад» переводится как «развеивающий иллюзии».

Окончание фамилии указывает на принадлежность к дворянскому роду.

Вот так из деталей и ассоциаций складывается мужественного и храброго дворянина, здраво смотрящего на жизнь, развеивающего бытующие в обществе иллюзии. Он не боится строить новое общество. Ему тесно среди Молчалиных, Тугоуховских и Скалозубов. Так фамилия не только помогает обозначить характер героя, но и определяет роль Чацкого в художественной логике и идейном содержании комедии.

Значение фамилий для понимания произведения

Так зачем же Грибоедов использовал говорящие фамилии в «Горе от ума»? С их помощью он не просто подчеркнул положительные и отрицательные качества персонажей, но создал целую систему образов, типизировал и индивидуализировал каждое её звено. В результате фамилии эти послужили ключом к пониманию всей комедии. Ведь рассказывает она о том, как не умеют и не хотят общаться между собой представители разных социальных слоев, возрастов, характеров.

ГОВОРЯЩИЕ ИМЕНА И ФАМИЛИИ В КОМЕДИИ

Н. В. ГОГОЛЯ «РЕВИЗОР» КАК РЕЧЕВОЕ СРЕДСТВО КОМИЗМА

Армавирский государственный педагогический университет,

г. Армавир, Россия.

Будучи юмористом и сатириком, верно воспроизводящим действительность, Гоголь не ограничивается показом только отрицательных типов, но и дает в комедии «Ревизор» светлый образ – «честное, благородное лицо» , которым является смех . как несравненный мастер глубоко реалистического, истинного комизма оригинально использует в комедии разнообразные средства юмора и сатиры, одним из которых являются говорящие имена и фамилии.

– гениальный мастер в искусном использовании собственных имен и фамилий, часто выполняющих задачу разоблачения и осмеяния провинциальной бюрократии , дворян, купцов.

Так, двойная фамилия городничего – Сквозник-Дмухановский весьма выразительно подчеркивает продувное мошенничество и плутовство этого старого казнокрада и взяточника , который для достижения своих корыстных целей в отношениях с начальством ловко применял обман, подкуп, лесть, ложь и лицемерие, а в отношениях с подчиненными – ругань, угрозы и издевательства. Первая часть этой фамилии, вероятнее всего, образована от слова «сквозник», отмеченного в толковом словаре русского языка как областное, означающее “сквозняк – сквозной ветер, резкая струя воздуха, проходящая через что-либо”, не встречая на пути преград. А вторая часть образована от украинского глагола «дмухати», что значит «дуть». Эта фамилия создает образ человека, ничем не ограниченного в своем плутовстве и изворотливости. Подобно ветру, он может проникнуть в любую щель, ловко обмануть, где надо подольстить и добиться своего.

Другая говорящая фамилия судьи Ляпкина-Тяпкина происходит от народного фразеологического сочетания «тяп-ляп». В словаре он означает «быструю, но небрежную и грубую работу» . Таким образом, Гоголь подчеркивает неряшливость, неполноценность работы судьи – ответственного государственного лица. «Тяп-ляп» - это значит кое-как, наспех, небрежно, и семантика этих слов, из которых складывается фамилия судьи, точно характеризует невежественного и безответственного служителя Фемиды, больше занимающегося травлей зайцев и собаками, чем прямыми служебными обязанностями, в которых он совсем не разбирается, несмотря на то, что «пятнадцать лет сидит на судейском стуле».

Фамилия смотрителя училищ Хлопов, очевидно, от слова «хлоп», то есть холоп. В словаре дается переносное значение – «человек, пресмыкающийся перед кем-нибудь, готовый на все из раболепия и низкопоклонства» - с пометой «презрительное». не случайно выбрал переносное значение этого слова, так как с презрением говорит о рабской холопской приниженности, запуганности и обезличенности чиновника, порожденных бесчеловечными социальными отношениями.

Едким сарказмом пронизана фамилия Земляника, сопоставление которой проводит с соответствующим растением, стелющимся по земле. Образ этого растения вызывает представление о мелком человеке – карьеристе, доносчике. Его громоздкая неуклюжая внешность контрастна смыслу его фамилии, о нем весьма остроумно заметил Гоголь: «…Земляника – человек толстый, но плут тонкий» . Мелочная и гаденькая сущность этого чиновника живо ассоциируется с образной фамилией. На ее примере ярко проявляется тонкий психологический подход в использовании собственных имен и фамилий в сатирической комедии.

В семантике фамилии мнимого ревизора, ничтожнейшего петербургского чиновника, Хлестакова заключено его основное свойство. Она образована от глагола «хлестать» в значении «врать, пустословить». В словаре зафиксировано значение «наглец, нахал, сплетник, праздный шатун, тунеядец, щеголь, повеса, шаркун и волокита» . Основное психологичсекое свойство Хлестакова заключается в том, что он “не лгун по ремеслу, а лгун по природе, по вдохновению”, поэтому он лжет с упоением, самозабвенно. Из него ложь и хвастовство так и хлещ ет. Как герой, “без царя в голове”, он говорит и действует без всякого соображения, а лишь бы все сказанное и сделанное им было хлёст ко, способно возбуждать интерес, привлекать внимание. Из этого возникает у него и поза, и фразёрство, и желание порисоваться.

В словаре хлёст – просторечно-пренебрежительное слово тоже означает «хвастливый нахал и сплетник». Но в этом словаре зафиксированы и такие слова, как «хлестаковствовать», заниматься хлестаковщиной. Лесков используют в своих произведениях семантику этой фамилии для обобщения наглости, лживого легкомыслия, хвастовства. Отмечается и слово «хлестаковщина» по имени Хлестакова из комедии «Ревизор» .

В фамилиях ближайших помощников городничего - частного пристава Уховертова, полицейского Держиморды – содержится суровый едкий сарказм полицейских – опоры бюрократических порядков в России. Рукоприкладство, произвол, полная бесконтрольность – вот основные качества этой касты, которая разоблачается писателем остро и смело. В говорящей фамилии Уховертова заключено значение “дергать за уши, выворачивать уши”, такое характерное для действий полицейских. Держиморда – это не просто значение слова, а типичный бранный возглас блюстителей порядка “Держи его, эту морду!”, произносимый во время преследования жертвы. Отсюда, очевидно, и эта фамилия Держиморда.

В силу своей меткости, живой образности и типичности эта комическая фамилия приобрела всеобщую известность и превратилась в нарицательное имя, которое используют для характеристики безудержного и грубого произвола.

В фамилии купца Абдулина содержится явный намек на слово «обдуть», то есть обмануть. Из комедии хорошо известно, какими мошенниками и плутами были купцы. В словаре зафиксировано просторечное слово «обдуть» кого-что со значением «обмануть, хитростью или мошенничеством причинить ущерб кому-нибудь» .

Пошлость и мелочность объединяют двух городских сплетников Петра Ивановича Бобчинского и Петра Ивановича Добчинского, их единство и неразрывность подчеркивается одинаковыми именами и отчествами, а также и почти одинаковыми фамилиями, которые отличаются только первыми буквами Б и Д. И это тоже, очевидно, не случайно. Добчинский как бы дополнял известия Бобчинского, поэтому и фамилия созвучна со словом «добавить». Городские сплетники недаром чрезвычайно похожи друг на друга и внешне и по внутренним качествам – умственному и моральному убожеству. Отсюда и первые слоги фамилий похожи на трезвон «боб-доб, боб-доб».

Явно на комический эффект рассчитано и странное имя Перепетуя, которое названо Земляникой в перечне обычных имен его детей: «Николай, Иван, Елизавета, Марья и Перепетуя». В словаре русских личных имен отмечено имя Перепетуя как старинное, редкое, производное от мужского имени Перепетуй, латинское по происхождению – perpetuus – постоянный, непрерывный . Думается, это имя в контексте комедии «Ревизор» имеет нотки комизма и дополнительное значение повторения одно и того же, уже сказанного кем-то, созвучно со значением «талдонить» - «говорить бестолково, зря» . Последнее имя дочери Земляники Перепетуя символизирует фамильную бестолковщину.

Итак, говорящие имена и фамилии в «Ревизоре» подчеркивают социальную и морально-психологическую сущность их носителей в юмористическом и сатирическом плане. Многие из говорящих фамилий перешли из разряда имен существительных собственных в имена существительные нарицательные для характеристики различных человеческих пороков.

Библиография:

1. Гоголь собрание сочинений. Т. 5, 1952.

2. Толковый словарь русского языка в 4-х томах /Под ред. . – М., 1948.

3. Даль словарь живого великорусского языка в 4-х томах. – М., 1956.

4. Петровский русских личных имен. – М., 1966.

Говорящие фамилии в произведениях русских писателей XIX века

Введение

Выбор этой темы обусловлен очень большим интересом к говорящим именам в русской литературе. Если мы имеем дело с художественным произведением, в котором все действующие лица порождены авторской фантазией, то кажется очевидным, что автор располагает, по-видимому, достаточной свободой при выборе того или иного антропонима для любого из своих персонажей. Но мнимая произвольность антропонима на самом деле является осознанной или интуитивно угаданной необходимостью выбора именно этого, а не другого имени, изучение семантического ореола, окружающего антропоним литературных героев на этапе создания их автором и затем - восприятие его читателем на сегодняшний день является интересной и актуальной проблемой.

Глубокое и всестороннее познание художественного произведения невозможно без осмысления использования автором системы собственных имен. Экспрессивное использование имен собственных свойственно многим писателям. Опираясь на внутреннюю форму слова, положенного в основу фамилии героя, писатели в эпоху классицизма награждали своих героев выразительными именами-характеристиками. Русские художники пера – Чехов, Гоголь, Островский и другие – находили очень яркие и неожиданные выразительные средства, одним из которых является «говорящие фамилии». Сатирики называли своих героев «говорящими» именами и фамилиями. Положительные герои звались Правдин, Милон, Правдолюбов, а отрицательные – Скотинин, Взяткин, Безрассуд. Пародисты переиначивали фамилию своего литературного противника так, что она становилась средством насмешки.

Цель работы – рассмотреть использование говорящих фамилий в произведениях русских писателей XIX века.

Говорящие фамилии и их роль в стилистическом образе художественного произведения

Собственные имена и прозвища занимают важное место в лексическом составе языка. Ономастические имена, вводимые в структуру художественного произведения, в качестве важнейших элементов средств выразительности органически связаны с содержанием произведения: «Под стилем художественного произведения условимся понимать систему языковых средств, целенаправленно используемых писателем в литературном произведении, являющемся искусством слова. В этой системе все содержательно, все элементы стилистически функциональны. Они взаимообусловлены и органически связаны с содержанием. Эта система зависит от литературного направления, жанра, темы произведения, структуры образов, творческого своеобразия художника. В этой системе все элементы подчинены одной цели – наиболее удачному выражению художественного содержания произведения»

Выдуманные имена, прозвища, названия титулов в качестве средств типизации оказывают неоценимую помощь писателям, которые используют их как самые значительные средства типизации. Например, мастера сатиры, стремясь заклеймить отрицательные образы, подбирают такие имена, которые с самого начала изобличают низменную сущность, низкий общественный «рейтинг» этих персонажей. Все это играет значительную роль в создании обобщенного образа сатирического типа.

Таким образом, в художественном произведении собственные имена выполняют не только номинативно-опознавательную функцию: будучи связаны с тематикой произведения, жанром, общей композицией и характером образов, они несут определенную стилистическую нагрузку, имеют стилистическую окраску.

Уже античная литература предоставляла тот материал, на основе которого в принципе было возможно возникновение специальной науки о собственных именах в художественном тексте. Намного позднее сформировались интралингвистические предпосылки развития литературной ономастики. По сути дела, лишь в прошлом веке лингвистика в достаточной мере апробировала ряд важнейших идей, легших в основание новой дисциплины. Это прежде всего представления о системности языка и знаковом характере слова, и в частности имени собственного, предполагающие выделение в нем плана выражения и плана содержания, означающего и означаемого. При изучении знака в его художественной ипостаси, когда эстетическая установка произведения активизирует оба плана знака, это особенно важно. Существенную роль в понимании того, как функционирует оним в тексте, сыграло четкое разграничение языка и речи, так как именно в речевой коммуникации собственное имя реализует свой богатый и разнообразный семантический потенциал. Несомненно также, что новая дисциплина могла сложиться только в тот момент, когда лингвистика сместила общий вектор своих интересов с языковой системы, где ономастика поневоле занимает достаточно скромное место, на речь, где имя силу своей лингвистической природы становится эффективнейшим инструментом порождения и конденсации разнообразных смыслов. Когда выработанные в рамках структурализма строгие научные методы были перенесены на исследование речевых феноменов, это послужило одной из важнейших предпосылок становления и развития литературной ономастики.

В русской литературе объектом рефлексии собственные имена как особый лексический разряд впервые стали в художественной практике классицистов. Рациональная нормативность классицистических произведений потребовала строгой кодификации лексических средств, и в том числе ономастической лексики. Примечательно, что М. В. Ломоносов, совместивший в своем подходе к литературе позиции теоретика и практика, видел в именах собственных один из мощных тексто- и стилеобразующих факторов. Впрочем, гораздо чаще к именам обращались в связи с определенной интерпретацией тех или иных персонажей. Имя при этом не выделялось из художественной и языковой ткани всего произведения в качестве самостоятельной смысловой сущности и отдельного объекта исследования, а воспринималось как атрибут персонажа или даже целого литературного направления и привлекалось только в связи с их анализом.

Говорящие фамилии помогают читателю понять отношение автора к герою: Макар Девушкин, князь Мышкин (Ф. Достоевский); врач Гибнер, судья Ляпкин-Тяпкин (Н. Гоголь).

Любил использовать говорящие фамилии А.П. Чехов. Чего стоят, например: унтер Пришибеев, чиновник Червяков, актер Унылов... Одно чтение списка действующих лиц комедии Д. И. Фонвизина «Недоросль» дает прекрасное представление о персонажах: Вральман, Скотинин, Стародум, Простаков, Правдин, Цифиркин, Кутейкин (от «кутья» - кушанье, которое едят на поминках и насмешливое название лица из духовного сословия).

В комедии А. С. Грибоедова «Горе от ума» многие фамилии героев также «говорящие», опирающиеся на внутреннюю форму слова: -Тугоуховский он действительно туг на ухо, ходит со слуховой трубкой; - Молчалин не произносит лишних слов (в мои лета не должно сметь свое суждение иметь, да к тому же он помнит, что нынче любят бессловесных); - Скалозуб зубоскал, пошлый остряк. - Фамилия Фамусов трактуется, с одной стороны, как знаменитый, известный (от фр. fameus), с другой - боящийся молвы (от лат. fame молва).

Любой писатель тщательно продумывает, какие имена он может и должен включить в текст своего сочинения, особенно - имена действующих лиц, посредством которых обязательно выражает субъективное отношение к создаваемому персонажу, изображаемым характерам, типам личности.

II. Говорящие фамилии в произведениях русских писателей

2.1 Говорящие фамилии в творчестве Д.И. Фонвизина

За 14 лет до появления фонвизинского «Недоросля», в 1764 году, В.И. Лукин написал комедию «Мот, любовию исправленный», в которой вывел на русскую сцену персонажей с весьма характерными именами. Один, светлый, полюс этого произведения составляют Добросердов и Правдолюбов. Другой, резко противопоставленный этим персонажам, – Злорадов, Докукин, Безотвязный, Пролазин, который, кстати, является стряпчим. Героев с именами Чужехват и Пасквин можно встретить и в комедии А.П. Сумарокова «Опекун».

Что уж говорить о том, что в зарубежной драме персонажи с говорящими именами давно утвердились на сцене. Чего стоят одни только герои Жан-Батиста в пьесе «Любовь-исцелительница»! Именно об именах, которые носят персонажи этой комедии, Михаил Булгаков писал в книге «Жизнь господина де Мольера»: «Они носили имена, которые для Мольера за весёлым ужином придумал Буало, воспользовавшись греческим языком. Первый врач назывался Дефонандрес, что значит убийца людей. Второй – Баис, что значит лающий. Третий – Мокротон, что значит медленно говорящий и, наконец, четвёртый – Томес – кровопускатель.

Кстати, об именах героев русской драмы 18 века в своей статье о комедии А.С. Грибоедова «Горе от ума» Аполлон Григорьев не без язвительности заметил: «Это совсем не смешной анекдотец, переложенный на разговор, не такая комедия, где действующие лица нарицаются Добряковыми, Плутоватиными, Обдираловыми».

Однако с говорящими именами у Фонвизина не так всё просто и однозначно. Разумеется, в том, что это – наследие классицистического театра, сомневаться не приходится. Но не все герои оправдывают свои имена. Об этом же пишут Пётр Вайль и Александр Генис: «Фонвизина принято относить к традиции классицизма. Это верно, об этом свидетельствуют даже самые поверхностные с первого взгляда детали: например, имена персонажей. Милон – красавчик, Правдин – человек искренний, Скотинин – понятно. Однако, при ближайшем рассмотрении, убедимся, что Фонвизин классик только тогда, когда имеет дело с так называемыми положительными персонажами. Тут они ходячие идеи, воплощённые трактаты на моральные темы».

Эта фраза парадоксальна. Например, в ней есть позиции, противоречащие друг другу, поскольку Скотинин никак не может быть отнесён к числу положительных героев. Бесспорно, однако, то, что ни Фонвизин, ни его комедии, ни персонажи «Недоросля» и «Бригадира» не укладываются в прокрустово ложе традиций классицизма.

2.2 Говорящие фамилии в творчестве А.С. Грибоедова

Огромный интерес по интересующей нас проблеме представляет творчество А.С. Грибоедова . Как известно, перу автора «Горя от ума» принадлежат порядка десяти драматических произведений. Бесспорно, ученические произведения, а также комедии, написанные в соавторстве с А.А. Жандром и П.А. Вяземским, не идут ни в какое сравнение с гениальным «Горем от ума». Однако говорящие имена в небольшом произведении Грибоедова 1818 года «Проба интермедии» не могут не обратить на себя внимание. Имена эти предельно незатейливы и почти исчерпывающе характеризуют их носителей-актёров: Алегрин, Резвушков, Припрыжкин, Свисталова, Диезина.

Особого внимания заслуживают и фамилии героев пьесы «Притворная неверность», являющейся вольным переводом комедии французского драматурга Н.Т. Барта, в которой Грибоедов русифицировал имена героев , дав «старому франту» фамилию Блёстов, а двум другим персонажам – Рославлев и Ленский. Автор рецензии на эту комедию, опубликованной в журнале «Сын Отечества» в 1881 году, кроме всего прочего, отмечал: «Переводчики «Притворной неверности», по примеру других новейших писателей, дали почти всем действующим своим имена русские, заимствованные от собственных имён русских городов и рек (например, Рославлев и Ленский)». Нужно ли говорить о том, что впоследствии эти имена были перенесены в произведения других писателей – А.С. Пушкина и М.Н. Загоскина.

Но, наибольший интерес в творчестве Грибоедова в использовании им говорящих имён представляет комедия «Горе от ума».

Н.М. Азарова совершенно справедливо относит «принцип «говорящих» фамилий к влиянию классицизма, разделяя их на три типа:

1) собственно говорящие, «которые сообщают об одной важной черте героя» (Фамусов, Тугоуховский, Репетилов, Молчалин);

2) оценивающие фамилии: Скалозуб, Хрюмина, Загорецкий, Хлёстова;

3) ассоциативные – Чацкий, указывающая на прототипа главного героя драмы.

Фамилия «Чацкий» несет в себе зарифмованный намек на имя одного из интереснейших людей той эпохи: Петра Яковлевича Чаадаева. В черновых вариантах «Горя от ума» Грибоедов писал имя героя иначе, чем в окончательном: «Чадский». Фамилию же Чаадаева тоже нередко произносили и писали с одним «а»: «Чадаев». Именно так, к примеру, обращался к нему Пушкин в стихотворении «С морского берега Тавриды»: «Чадаев, помнишь ли былое?»…В 1828-1830 г. Чаадаев написал и издал историко-философский трактат «Философические письма». Но взгляды, суждения, идеи – словом, сама система мировоззрения тридцатишестилетнего философа оказалась настолько неприемлема для николаевской России, что автора «Философских писем» постигло небывалое и страшное наказание: высочайшим (то есть лично императорским) указом он был объявлен сумасшедшим. Так случилось, что литературный персонаж не повторил судьбу своего прототипа, а предсказал ее.

Кроме Н.М. Азаровой, о говорящих именах в «Горе от ума» высказывались многие авторы. Например, О.П. Монахова и М.В. Малхазова в статье «Проблема жанра. Основные приёмы комического» пишут: «К приёмам комического, безусловно, можно отнести и приём «говорящих имён». Это один из традиционных приёмов мировой литературы, преданный забвению в наше время. До середины минувшего века он был очень популярен. Имя персонажа предполагало его характер, становилось как бы эпиграфом к образу, определяло авторское отношение к герою и настраивало читателя на соответствующий лад. Грибоедов искусно пользуется этим приёмом в комедии. Его Тугоуховский действительно глух, Молчалин – скрытен и подчёркнуто немногословен. Скалозуб к месту и не к месту острит и хохочет – «скалит зубы». Фамилия Павла Афанасьевича Фамусова соотнесена с латинским словом «молва». Таким образом автор подчёркивает одну из важнейших черт этого героя: его зависимость от молвы и страсть разносить слухи».

Не менее сложно «выстроено» имя главного героя «Горя от ума» Александра Андреевича Чацкого. Собственно имя этого персонажа в переводе с греческого значит «мужественная защита», а в паре с отчеством Андреевич – то есть сын «мужественного, храброго» - составляется весьма примечательный «букет». Надо ли удивляться темпераменту, мужеству Чацкого и его умению отстаивать свои мнения?! Кстати, кроме всего прочего, его фамилия указывает на то, что этот «рыцарь без страха и упрёка» - потомственный дворянин, принадлежащий к знатному и старинному роду, так же, как и Трубецкие, Волконские, Оболенские. Об этом можно прочесть в книге А.В. Суперанской и А.В. Сусловой «Современные русские фамилии»: «Суффикс -ской (-ский ) более редкий по сравнению с суффиксом -ов и даже -ин. Относительная нечастотность его в фамилиях исторически объясняется происхождением самих этих фамилий. Первоначально он отмечается в княжеских фамилиях…» Естественно, сам Чацкий очень хорошо помнит о знатности своего рода; он «член английского клуба», как и Фамусов, вряд ли забывает о том, какая разница между ним и безродным Молчалиным.

Особого разговора заслуживают также имена Платона Михайловича Горичева, Софии Павловны Фамусовой.

Таким образом, вместо системы амплуа и однозначных характеров с простыми «говорящими» фамилиями мы обнаруживаем в комедии Грибоедова систему социально и культурно обусловленных типов, изображаемых по принципу реалистической типизации и индивидуализации. Кроме того, можно заметить, что в комедии Грибоедова «говорящие» фамилии не только указывают на какой-то аспект характера героя, но еще и отсылают к теме человеческого общения - «говорение» (Фамусов от лат. – «молва»; Репетилов от франц. – повторять; Скалозуб – «скалить зубы»; и «слушание» (Тугоуховские), «молчание» (Молчалин). Значит, имена героев значимы не только по отдельности, но и все вместе: в совокупности они составляют важный символический ключ к пониманию проблематики «Горя от ума»: ведь это комедия о трудностях общения (именно поэтому сквозные мотивы в ней – глухота и непонимание). Такая глубокая символичность не свойственна «говорящим» фамилиям в классицизме.

Итак, можно сделать вывод, что Грибоедов лишь формально сохраняет классические рамки, наполняя их психологическим и социально-психологическим содержанием

2.3 Говорящие фамилии в творчестве Н.В. Гоголя

Виртуозным мастером в деле нарекания своих героев говорящими именами был и Н.В. Гоголь. В его драмах можно найти фамилии-прозвища: Держиморда, Яичница и Земляника. Гоголь мастерски обыгрывает и двойные фамилии, которые, к слову сказать, принадлежали исключительно знатным людям: Мусины-Пушкины, Голенищевы-Кутузовы, Воронцовы-Дашковы, Муравьёвы-Апостолы.

Судья же из комедии «Ревизор» также носит двойную фамилию – Ляпкин-Тяпкин, которая едва ли свидетельствует о почтении автора к этому герою.

Что же касается двойной фамилии городничего, то о ней в книге «Современные русские фамилии»: «Сквозник (по Далю) в переносном значении «хитрый пройдоха», «опытный плут», в прямом значении – «сквозняк», «сквозной ветер». Дмухати по-украински значит «дуть». Двойная фамилия как пример высокородного дворянина в данном случае оказывается двойным намёком на продувное мошенничество».

Много любопытного можно обнаружить также и в пьесе Гоголя «Игроки», где мнимые Кругель, Швохнев, Глов, Утешительный и Псой Стахич Замухрышкин объегоривают афериста-любителя Ихарёва. Забавно, что Псой Стахич оказывается Флором Семёновичем Мурзафейкиным, а Глов-старший на самом деле – Иван Климыч Крыницын. Впрочем, кто знает, может быть, эти имена – тоже вымышленные.

Кстати, фамилия Глов весьма интересна тем, что подобным образом называли незаконнорождённых детей в дворянской среде. Так возникла фамилия героя романа В. Набокова Пнин (от Репнин), Мянцев и Умянцев (от Румянцев), Бецкой (от Трубецкой).

Подводя итоги, можно констатировать, что в творчестве Н.В. Гоголя говорящие имена получили дальнейшее развитие, стали ещё значимее, начали приобретать пародийное звучание.

2.4 Говорящие фамилии в творчестве А.Н. Островского

С точки зрения рассматриваемого нами феномена говорящих имён в пьесах этого великого драматурга можно найти много нового, замечательного материала. Коснёмся лишь самых интересных моментов использования этого литературного приёма в наиболее известных пьесах Островского.

Много любопытного содержит в себе и фамилия Дикой. Дело в том, что окончание -ой в соответствующих словах ныне читается как -ий(-ый). Например, пушкинское «свободы сеятель пустынной» (в нынешнем произношении – «пустынный») значит «одинокий». Таким образом, Дикой – не что иное, как «дикий человек», попросту «дикарь».

Символический смысл имеют имена и фамилии и в пьесе «Бесприданница». Лариса – в переводе с греческого – чайка. Фамилия Кнуров происходит из диалектного слова кнур – боров, хряк, кабан. Паратов этимологически связан с прилагательным поратый – бойкий, сильный, дюжий, усердный. Вожеватов происходит от словосочетания «вожеватый народ», имеющего значение развязный, беспардонный. В имени, отчестве и фамилии матери Ларисы, Хариты Игнатьевны Огудаловой, значимым оказывается все. Харитами (от греческого харис – изящество, прелесть, красота) величали цыганок из хора, а Игнатами называли в Москве каждого цыгана. Отсюда и сравнение дома Ларисы с цыганским табором. Фамилия происходит от слова огудать - обмануть, обольстить, надуть. Юлий Капитонович Карандышев по контрасту имени и отчества с фамилией уже содержит в зерне образ этого человека. Юлий – имя знатного римского императора Цезаря, Капитон – от латинского капитос – голова, Карандышев – от слова карандаш – недоросток, коротышка, человек с непомерными и ничем не обоснованными претензиями. Так психологически многозвучные человеческие характеры вырисовываются уже с первых страниц пьесы.

Если полистать произведения А.Н. Островского, можно найти много персонажей с говорящими именами. Это Самсон Силыч Большов, богатый купец, и Лазарь Елизарич Подхалюзин, его приказчик (пьеса «Свои люди – сочтёмся»); Егор Дмитриевич Глумов из драмы «На всякого мудреца довольно простоты», который действительно глумится над окружающими; актриса провинциального театра Негина из «Талантов и поклонников» и любитель деликатного обращения купец Великатов.

В пьесе «Лес» Островский настойчиво нарекает героев именами, связанными с понятиями «счастье и несчастье», а также с «раем, аркадией». Недаром имя помещицы Гурмыжской – Раиса. Да и корень фамилии Раисы Павловны наводит на определённые размышления. А.В. Суперанская и А.В. Суслова пишут об этом: «Имя Раисы Гурмыжской – богатой помещицы – в русском языке созвучно со словом «рай». Разгадку же её фамилии можно найти в другой пьесе Островского – «Снегурочка» - В словах Мизгиря, который рассказывает о чудесном острове Гурмызе посреди тёплого моря, где много жемчуга, где райская жизнь».

Фамилия у Островского может указывать и на внешний вид человека: Пузатов, Бородавкин, Плешаков, Курчаев, Белотелова; на манеру поведения: Гневышев, Громилов, Лютов, Грознов; на образ жизни: Баклушин, Погуляев, Досужаев; на социальное и материальное положение: Большов, Великатов…А в фамилиях Гольцов, Мыкин, Тугина, Кручинина указывается трудная, полная нужды и лишений жизнь их носителей.

Почти треть всех фамилий в произведениях драматурга – диалектного происхождения: Великатов («Таланты и поклонники») от великатый, то есть «величавый, видный, важный, чванный, гордый, вежливый, умеющий обращаться с людьми, внушающий к себе уважение»; Лыняев («Волки и овцы») от лынять, то есть «отлынивать, уклоняться от дела» (Толковый словарь В.И.Даля, том 2), Хлынов («Горячее сердце») от хлын – «мошенник, вор, обманщик в купле-продаже», Жадов («Доходное место») от жадать – в старинном значении: «испытывать сильное желание».

Богаты пьесы Островского смешными фамилиями: Разлюляев («Бедность не порок»), Маломальский («Не в свои сани не садись»), Недоносков и Недоростков («Шутники»)…

В качестве «строительного материала» для образования фамилий персонажей Островский не часто, но использует искаженные иностранные слова: Паратов («Бесприданница») от французского «парад» (все делает напоказ, любит покрасоваться, пустить пыль в глаза. В театре А.Н. Островского говорящие имена настолько точны и значительны, что впору говорить о виртуозном, феноменальном владении драматургом этим приёмом.

2.5 Пародийные имена в творчестве М.Е. Салтыкова - Щедрина, Козьмы Пруткова

Хорошо известно, что, когда какое-то явление или феномен культуры достигает определённого уровня, становится повсеместно известным и популярным, его начинают пародировать. Так и с говорящими именами. Мы уже отчасти касались того, что Гоголь пародировал некоторые дворянские фамилии. Кстати, множество такого рода фамилий и у М.Е. Салтыкова-Щедрина: Перехват-Залихватский из «Истории одного города», Серпуховский-Догоняй, Урюпинский-Доезжай из «За рубежом», Пересвет-Жаба из «Сатир в прозе». Однако в данном случае мы имели дело с явлением скорее социальным, политическим, а уж потом – литературным.

В полном же смысле пародийные имена и соответственно герои появляются в творчестве Козьмы Пруткова, созданного дружными усилиями А.К. Толстого и братьев Жемчужниковых. Нужно ли удивляться тому, что герои комедии «Фантазия» носят сплошь пародийные имена. Так, герой, которого авторы представляют как «человека приличного», носит фамилию Кутило -Завалдайский; «человек застенчивый», естественно, наречён Беспардонным. «Человек, торгующий мылом», в этой комедии оказывается князем Касьяном Родионовичем Батог-Батыевым. В этой двойной фамилии нашли себе место и Батый, и батоги. Явной перекличкой с именем сына Манилова звучит имя Фемистокла Мильтиадовича Разорваки. И в драме «Любовь и Силин» Козьма Прутков выводит на сцену генеральшу Кислозвёздову, «немую, но сладострастную вдову», и Сильва-дон-Алонзо-Мерзавца», «заезжего гишпанца».

Пародия всегда сосуществует параллельно с тем, что она высмеивает.

Можно предположить, что у драматургов позднейших эпох говорящие имена персонажей должны были измениться. Творчество Антона Павловича Чехова – яркое тому подтверждение.

2.6 Говорящие фамилии в творчестве А.П. Чехова

О том, как изменился унаследованный у классицистов приём, можно проследить по изумительному чеховскому рассказу «Лошадиная фамилия». «Лобовая атака» с бесконечными и вполне традиционными Уздечкиными, Жеребцовыми и Коренными, как известно, ни к чему не привела. «Лошадиной» фамилия специалиста по заговариванию зубной боли оказывается именно с ассоциативной точки зрения. Овсов – это задача со многими неизвестными. Это вам не примитив типа Кобылина и Лошадевича, поэтому мы, естественно, не можем согласиться с любителями парадоксов П. Вайлем и А. Генисом, которые в статье «Все – в саду» о творчестве Чехова писали: «В противовес долго сохраняющейся в русской литературе традиции крестить героев говорящими именами, фамилии в чеховских драмах случайны, как телефонная книга, но вместо алфавита их объединяет типологическое единство, которое автор вынес в название одного из своих сборников – «Хмурые люди».

Фамилии Чебутыкин, Тригорин, Треплев даны Чеховым своим героям не случайно. Словечки типа «мерлихлюндия» и Чебутыкин – из одного ряда. То же можно сказать и о героях «Чайки» Константине Треплеве и его матери, тоже, кстати, по мужу Треплевой. Недаром же сын говорит о матери: «Имя её постоянно треплют в газетах, - и это меня утомляет». Кстати, сценическая фамилия Ирины Николаевны – Аркадина. Ну как тут не вспомнить пьесу «Лес» Островского.

Фамилия беллетриста Тригорина – насквозь литературна! И в голову приходят не только Тригорское, но и три горя.

Массу ассоциаций вызывает также имя Любови Раневской (в девичестве – Гаевой). Здесь – и рана, и любовь, и гай (по В.И. Далю – дуброва, роща, чернолесье). Вообще пьеса «Вишнёвый сад» - настоящий кладезь говорящих имён. Здесь и Симеонов-Пищик, и имя Трофимова – Петя.

Конечно, в ранних рассказах Чехова царствуют всё те же Кувалдины, Хрюкины и Очумеловы (синонимы: одуреть, потерять соображение, эта же деталь подчеркивается и в его поведении, в отсутствии собственного мнения). Да и в драмах можно найти привычные для времён Островского имена. Например, персонаж «Трёх сестёр» Солёный в чём-то сродни Скалозубову – его шутки попахивают дурным тоном, весьма примитивны, неумны – «солёны», а фамилия его больше похожа на кличку типа Утешительный.

1. Азарова Н.М. Текст. Пособие по русской литературе XIX века, ч. 1.- М.: Прометей, 1995.

2. Введенская Л. А., Колесников Н. П.. От собственных имен к нарицательным. М.: Просвещение, 1989.

3. Виноградов В.В. Стилистика. Теория поэтической речи. Поэтика. – М: Наука, 1993.

4. Грибоедов А.С. Сочинения.- М., «Художественная литература», 1988.

5. Гоголь Н.В. Мертвые души. – М.: Детиздат, 1988.

6. Морозова М.Н. Имена собственные в баснях И.А.Крылова. – В кн.: «Поэтика и стилистика русской литературы». – Л., Наука, 1971.

7. Монахова О.П., Малхазова М.В. Русская литература XIX века, ч. 1.- М., Марк, 1993.

8. Никонов В.А. Имена персонажей. – В кн.: «Поэтика и стилистика русской литературы». – Л., Наука, 1981.

9. Островский А.Н. Гроза. – М.: Детиздат, 1980.

10. Суперанская А.В., Суслова А.В. Современные русские фамилии.- М., Наука, 1984.

11. Федосюк Ю. Русские фамилии. Популярный этимологический словарь. М.: Дет. Лит., 1981

12. Чехов А.П. Избранные сочинения в двух томах. Том 1. – М.: Художественная литература, 1986.