Рыночные девушки из ганы. Рыночные девушки из Ганы (31 фото)

Ночь. Ливень. Наш джип скользит по глиняной поверхности. Это что-то вроде дороги. Мы съезжаем боком с горки, а потом продолжаем мчаться. И пока мы подпрыгиваем, постоянно ударяясь головами об потолок, водитель то и дело радостно кричит по-русски «со-ба-ка!», чтобы потом юзом объехать ее. Мы в Гане. Едем с инаугурации вождя местного племени. Что мы здесь делаем? Вопрос своевременный.

Амонфопон. Синтия, тетя Джейн. Кадр из документального фильма, рабочее название фильма — «Африка подскажет»

Завязка

В Гане мы снимаем документальный фильм. Его героиня — Джейн. Вернее, Джейн Кандидовна Анкома. Родившаяся и выросшая в Санкт-Петербурге, она переехала учиться в Москву, устроилась на работу, сняла квартиру, а в промежутках успела стать скрипачкой и известной в городе моделью. У ее мамы польские и белорусские корни, у папы — ганские, оба живут и работают в Петербурге. В Гане у Джейн есть родные — бабушка, тетя и многочисленные двоюродные и троюродные братья, сестры, племянники и племянницы, но она никогда не видела их лично, даже бабушку. Разве что в скайпе пару раз в год. И тут она узнает, что ее тетя, мать девяти детей и владелица автомастерской в Кумаси, втором по величине городе страны, станет вождем целого региона в Западной Африке. Джейн покупает билет на самолет и отправляется в Гану, а мы спешим вслед за ней, чтобы снимать языческие обряды в местах, до которых никогда прежде не добирались приезжие.

Москва. Джейн - за несколько дней до путешествия в Гану. Кадры из документального фильма, рабочее название фильма - «Африка подскажет»

Сборы

За емкой фразой «купили билеты и полетели» стоит несколько недель подготовки и обсуждений того, ехать ли вообще в страну, где так просто подцепить как минимум один из десятка видов лихорадки. Однако возможность оказаться там, где не бывала ни одна международная съемочная группа, и стать свидетелями обряда инаугурации вождя, который проводится в этом регионе впервые за 135 лет, слишком заманчива. Решившись, сделав прививки и проглотив «Лариам» (антималярийное средство. — Прим. ред.) , от которого снятся странные, яркие и удивительно реалистичные сны, мы собираем багаж, предусмотрительно кидаем в чемоданы джин (хинин выводит из организма малярийные плазмодии), бутылки с питьевой водой на первые два дня, растворимые супы и стратегический запас печенья.

Забегая вперед: в последние несколько дней африканской экспедиции мы остались без московских резервов и перешли на местную еду. Преимущественно на «ямс» — лепешки из корнеплодов, по вкусу напоминающие картошку, и «фу-фу» — пюре неизвестного происхождения, а также на бананы и апельсины.

Дорога

Добраться из Москвы до столицы Ганы Аккры можно несколькими маршрутами. Мы летим через Амстердам. На паспортном контроле в Шереметьево девушка признается, что впервые видит визу в Гану. Наверное, еще больше она удивилась бы, узнав, что перед тем, как открыть двери самолета в Аккре, стюардессы опрыскивают салон специальным репеллентом от комаров, а на входе в терминал проверяют прививочный сертификат и измеряют температуру тела.

В здании аэропорта нас встречает Алекс, проводник и водитель (тот самый, который вскоре так быстро освоит русский). Мы выходим с камерой наготове, поскольку снимаем первую встречу Джейн с тетей. Это совсем не мешает грузчикам, наперебой предлагающим свои услуги, накинуться на нас. В попытках отбиться от них съемочная группа в полном составе устраивает пятиминутный бег до машины, во время которого находчивые ганцы, не отставая, выкрикивают суммы, которые все-таки надеются от нас получить. Мы, в свою очередь, считаем не деньги, а чемоданы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11 чемоданов… еще раз… 1, 2, 3, 4, 5... Кстати, полет, если не считать времени, проведенного на пересадке в Амстердаме, короче, чем из Москвы в Нью-Йорк. В общей сложности — восемь часов.

От Аккры до Кумаси, где живет тетя Джейн, с юга на северо-запад, немногим больше 240 километров. Впрочем, чтобы доехать по ночной дороге (дорога в этом случае — название достаточно условное) в пятницу, нужно почти шесть часов: пробка в Аккре, снующие между машин люди с упаковками бутылок на головах, любопытные полицейские на постах, постоянно заглядывающее в окно. А еще в него врывается запах жженой пластмассы: в окрестностях Аккры находится одна из самых больших свалок в мире, куда со всего света привозят старую электрическую аппаратуру. Продолжительность жизни работников на этой свалке — до 30 лет.

Шесть часов на машине по кочкам — и ты уже с трудом веришь, что добрался до своей «виллы», представляющей собой дом за высоким забором с обязательными москитными сетками на окнах. Когда живешь где-то в Гане, москитные сетки — главное, все остальное уже не очень важно.

Первые дни в Гане

В Гану мы прилетаем за несколько дней до инаугурации, чтобы успеть познакомиться со страной и ее центральным регионом Ашанти. В нем живет много христиан, сохраняющих культ предков, объектом которого издавна были вожди и старейшины, а также культ сил природы, особенно духов рек.

Улицы Кумаси. Кадры из документального фильма, рабочее название фильма — «Африка подскажет»

В первую очередь нам показывают две деревни: первая — Бомпата, куда 135 лет назад перебралась семья Джейн, а вторая — Акум, где Джейн впервые встретилась с родной бабушкой Алисой. Небольшие деревни в стране состоят из 15-20 построек и часто расположены под сенью какого-нибудь огромного древнего дерева. Британские колониальные здания в Гане практически нигде, кроме столицы Аккры, не сохранились.

В Бомпате мы едем в школу — огражденное место под низким навесом, где классы разделены досками, — в которой учился папа Джейн перед тем, как в возрасте 21 года перебраться из Ганы в Россию, в Петербург. Легко представить себе всю экзотичность перемен в его жизни.

Заезжаем мы и на поминки. Похороны и поминки для ганцев — особое торжество. Здесь очень распространена профессия гробовщика, а магазины с гробами встречаются даже чаще булочных. Если вы проезжаете деревню, а там народ, высыпав на улицы, празднует что-то в красно-черных платьях, верный признак — кто-то умер. Нам показывают гробы в форме кукольных домов, машин или даже лошадей.

Когда мы приезжаем в Акум, с разных сторон навстречу нам начинает сбегаться народ. Бабушка, высокая седая женщина, одетая в яркое нарядное платье, бежит в конце толпы. Джейн выходит из машины — и все расступаются. Они обнимаются, а потом, взявшись за руки, идут в дом. Алиса практически не говорит по-английски, поэтому с переводом ей помогают. Кстати, официальный язык в Гане — именно английский, но в реальной жизни им мало кто владеет. Местные пользуются языками акан, дагбани, эве, адангме, дагааре, га, нзима и другими, скорее даже не языками, а диалектами.

Джейн: «Инаугурации предшествовала история возвращения моей семьи на родную землю. 135 лет назад моим прародителям и другим жителям Аманфопона пришлось покинуть его из-за конфликта с соседним селением (селения поругались на почве обвинений прапрапрадедушки Джейн в том, что его жена не умела готовить. — Прим. авт.). Выбор нового места жительства пал на деревню Бомпата, в которой родилось и выросло не одно поколение моих родственников. При переселении удалось сохранить стул (назовем его "трон"), один из 78 по всей Гане, который является символом принадлежности к власти. Поскольку править в Аманфопоне у моей семьи возможности уже не было, они оставили "трон" хранителю, который, как и его последователи, должен был управлять городом до возвращения семьи. И именно в этом году старейшины рода решили, что настало время вернуться в когда-то оставленный город. Ими был проведен отбор среди всей семьи, и выбор пал на Синтию».

Аманфопон. Джейн. Кадры из документального фильма, рабочее название фильма - «Африка подскажет»

На инаугурацию, как почетным гостям, нам дарят наряды. Цвета орнамента в них обозначают: желтый и оранжевый — золото, которое добывают в стране; красный — кровь, которую пролили в Ашанти в борьбе за независимость; зеленый — плодородие Ганы. Джейн необыкновенно идут местные одежды — в них она напоминает гогеновских таитянок. Она вообще достаточно быстро адаптируется: пробует носить упаковки с водой на голове, пытаясь научиться легкой и изящной походке ганских женщин.

Слева направо: фотограф Миша Шолохов, оператор Макс Клёнов, Джейн, автор идеи и продюсер проекта Галина Колчина, звукорежиссер Аня Зобова, режиссеры Анна Колчина и Алексей Кузмин-Тарасов

из личного архива

Тетя Джейн — Синтия — будет управлять 77 поселениями, а одной из главных ее обязанностей станет «улучшение жизни региона». Например, несколько лет назад были украдены деньги на дорогу (заметить это, прыгая по кочкам, совсем несложно) — и с этим ей придется разбираться, как и с просьбами, проблемами и жалобами людей, которые она постарается решить. Надо признать, что в современной Гане официальная власть исключительно гармонично сочетается с управлением на местах, которое осуществляют как раз вожди.

Церемония инаугурации

Когда нам сообщают, что на инаугурации Синтию «представят городу», мы ужасно расстраиваемся — сразу думаем о мужчинах при галстуках и в строгих костюмах и о скучной торжественной церемонии. В этот момент мы еще не знаем, как сильно заблуждаемся.

В первый день инаугурации съемочную группу представляют бывшему вождю, на смену которому пришла Синтия, вождям других регионов и их помощникам. В прохладной комнате с голубыми стенами все молча сидят и разглядывают друг друга, а потом по очереди встают и пожимают руки. Помощник шамана выливает в угол комнаты из бутылки, на которой значится надпись «Для питья и ритуалов», какую-то жидкость, а тетя Джейн молча за всем наблюдает. Потом процессия выходит из дома, пробирается через толпу нищих, желающих приветствовать нового вождя, и идет по улицам. Постепенно в нее вливаются деревенские жители.

Аманфопон. Инаугурация вождя. День первый. Кадры из документального фильма, рабочее название фильма — «Африка подскажет»

Мы достаточно долго идем босиком, потом сворачиваем с проселочной дороги в джунгли и спускаемся к реке. Там шаман (женщина в светлом платье, которой на вид не больше 50 лет) готовит для вождя ритуальное блюдо. Все замирают. Она ломает крылья петуху и достаточно ловко перерезает горло барану, которого предварительно притащили и скинули вниз к воде. Ярко-малиновая кровь заливает берег реки и стекает в воду. После шаман что-то выкрикивает, и несколько человек начинают стрелять в небо из ружей. В этот момент толпа отворачивает от реки и выбегает, не оборачиваясь, из джунглей. Как нам потом объясняли, таким образом шаман и народ оповестили воды рек региона о том, что пришел новый вождь.

На второй день мы приезжаем очень рано, чтобы успеть пообщаться с Синтией и взять у нее интервью. Мы долго ждем ее у входа в единственный в окрестностях дом с террасой. В деревнях по большей части невысокие постройки. В комнатах вдоль стен расставлены пластмассовые стулья, а над ними, под потолком по периметру комнаты, обнаруживаются полки с семейными фотографиями. Кстати, в городах интерьеры примерно такие же, но, как правило, не обходится еще без телевизора и дивана. За столом в Гане никто не ест, все рассаживаются на стулья (а дети обычно стоят) и едят приготовленное руками. Молча.

Синтия наконец-то выходит к нам. В белом платье, обвязанном оранжевой тканью, с золотыми бусами на шее и браслетами на руках и ногах, с привезенными нами в подарок павловопосадскими платками за поясом она невероятно хороша.

Аманфопон. Тётя Джейн - Синтия - отвечает на наши вопросы перед инаугурацией. Кадры из документального фильма, рабочее название фильма - «Африка подскажет»

Пока мы записываем интервью, из окрестностей собирается народ. Вскоре приезжают и барабанщики, а к дому приносят два открытых деревянных гроба. В них сажают двух живых старых вождей — один приехал на инаугурацию из другого региона, второй был хранителем власти в Аманфопоне до прихода Синтии. Все происходит в заданном ритме, толпа пританцовывает. Пока вожди усаживаются, женщины обмахивают их платками и веерами. А потом люди поднимают ящики, ставят их на головы и уходят.

В процессии участвуют человек триста — все идут по улицам Аманфопона, а старейшины в первых рядах беспорядочно стреляют из ружей в воздух. Впереди бежит и танцует шаман, на этот раз мужчина, напоминающий перформансиста из фильма Рубена Эстлунда «Квадрат». Отличие только в том, что шаман настоящий. Здесь можно оговориться и заметить, что перед шаманом бежим мы с оператором Максимом, придавая всей процессии еще более интересный вид. После того как шаман заканчивает свой обряд, обсыпав себя то ли мукой, то ли пудрой, процессия сворачивает с дороги на деревенскую площадь и рассаживается на заранее приготовленные стулья, выставленные под навесом вокруг импровизированной сцены, чтобы дождаться проповеди католического священника.

Аманфопон. Инаугурация вождя. День второй. Кадры из документального фильма, рабочее название фильма — «Африка подскажет»

Языческие обряды и христианские традиции в Гане сочетаются. Около 70% населения страны — христиане (в основном католики и протестанты), около 17% — мусульмане (главным образом сунниты), остальные либо придерживаются традиционных африканских языческих верований, либо исповедуют другие религии. Есть приверженцы синкретических христианско-африканских церквей и сект.

Сразу после окончания проповеди начинается сильнейший ливень, который не заканчивается ни ночью, ни на следующий день. В деревне говорят, что это очень хороший знак.

Иностранцы на деревенских улицах

Местные по-разному реагируют и на камеру, и на нас самих. Появляется ощущение, что в тех поселениях, где мы оказываемся, люди впервые видят не только съемочную группу, но и белых. Дети подходят к нам, дотрагиваются до рук, гладят по коже, рассматривают и изучают. Порой кажется, что они вообще не различают нас, не понимают, что сейчас смотрят на одну девушку, а потом на другую. Реагируя на нас с явным любопытством, жители деревень в основном относятся к нам уважительно — не в последнюю очередь из-за покровительства Синтии. А среди детей фурор, конечно, производит дрон. Они вообще несколько раз нас спасли: мы терялись в праздничной толпе, а они выводили нас друг к другу, то и дело выкрикивая «I saw your face».

Режиссер Алексей Кузмин-Тарасов и оператор Макс Клёнов запускают дрон в деревне Аманфопон

Галина Колчина

Гуляя по деревенским улицам, мы все время размышляем о бессмысленности профессии журналиста в этих регионах Ганы. Телевизоров здесь нет, так же как радио или интернета, а телефоны у деревенских жителей встречаются значительно реже, чем у городских. Впрочем, с одним журналистом мы все же знакомимся. Во время гама на инаугурации к нам подходит старенький дед, представляется по-английски «местным корреспондентом» и даже предлагает обменяться материалами.

Главное средство коммуникации в Гане — громкоговорители. Они повсюду — и в городах, и в деревнях — непрерывно сообщают информацию. Например, о расписании автобусов в столицу Аккру. Вся местная жизнь вообще происходит у дороги: здесь моют детей, беременные женщины с тазами на головах, продавая воду, ходят между машин, бегают страдающие от жары собаки, бродят козы, старухи варят какао-масло, а «браконьеры» расхваливают деликатес: копченых и сушеных крыс.

Телевизор мы смотрим, когда находимся в гостях у Синтии в Кумаси. В эфире нон-стопом сменяют друг друга выпуски танцевального шоу, напоминающего наши «Танцы» и «Голос». На сцене под открытым небом выступают танцоры, номера которых обсуждает и судит жюри. А вот местный кинематограф оказывается странным. Выхваченный случайно сюжет фильма рассказывает об идущей по улице девушке в ярком синем платье. В нее вышагивающий по противоположной стороне парень кидает файербол (по эстетике напоминавший о графике и спецэффектах начала 2000-х). Девушка его ловит и, в лучших традициях жанра, тут же в парня влюбляется.

Москва. Джейн после возвращения из Ганы. Кадры из документального фильма, рабочее название фильма — «Африка подскажет»

Анна Колчина; Алексей Кузмин-Тарасов

Шумный Кумаси и его погода

Когда мы снимаем в Кумаси без участия Синтии или Джейн, особенно на рынке, народ реагирует достаточно агрессивно. Местный базар — лабиринт и город в городе. Со своими жителями, законами и запахами. Если, оказавшись в Гане, вы решите его исследовать, не забывайте про проводника.

Аня Зобова, звукорежиссер: «После нескольких дней, проведенных в Кумаси, мы решили самостоятельно поснимать местных торговцев. Мысль довольно опрометчивая, хоть мы с оператором и отправились на рынок в компании нашего водителя Алекса. Есть одно простое правило: «Если нервничает местный, то пора сматывать удочки». Не то чтобы Алекс был напряжен, но даже погода подсказывала нам: «Бегите, глупцы!» Люди ускоряли шаг, сильный ветер поднимал в воздух мусор, торговцы собирали лежащий прямо на улице товар, ну а мы шли в гущу событий. Подойдя к развалу со всякой всячиной от летних сандалий до автомобильных зарядок, мы почувствовали, что начался мелкий накрапывающий дождь. Люди засуетились еще больше. Не прошло и минуты, как стало ясно: добежать до машины мы не успеем. Под ногами уже струились набиравшие силу потоки рыжей воды. Дождь лил стеной, как из ведра. Пожалуй, можно было бы даже принять душ под открытым небом. Забежав на ступеньки соседней лавки, мы наблюдали за местными. Самые отчаянные, накрывшись тазами, шли против течения по колено в воде. Один из торговцев, стоя на табуретке, палкой отгонял мусор, причаливший к его ногам, кто-то умудрялся перемещаться, прыгая с лестницы на лестницу. Через полчаса ливень стих, а улица тут же заполнилась людьми. Они шли босиком, держа в руках обувь и носки, а на головах несли тазы с утварью. Ну а раскаты грома сменились машинными гудками, музыкой и шумом неутихающего рынка».

Самое неприятное впечатление из всех мест, в которых мы побывали в Гане, производит Аккра. Возможно, дело в том, что в Аккре мы оказываемся в последний день своего путешествия, съемки заканчиваются, и уже очень хочется домой. Возможно, потому, что по дороге в город на нас нападают «браконьеры» и бьют по машине жареной крысой, когда оператор хочет их сфотографировать. А может, и потому, что прекрасный океан с километровыми пляжами покрывает ровный слой мусора, из прибрежных ресторанов помои выливают прямо в воду, а к тебе каждую минуту подходят торговцы и выпрашивают деньги.

Дорога домой

Не скроем, мы соскучились по привычной еде: предвкушаем обед в самолете, высовываясь в проход, проверяя, далеко ли стюардесса с тележкой. В Амстердаме ливень стеной, а температура поднимается от силы на два-три градуса выше нуля — и это после 40-градусной жары в Гане. В Москве ночная дорога от аэропорта до дома кажется особенно гладкой и пустынной.

С Синтией мы договорились о ее визите в Россию и теперь ждем тетю-вождя в Москве. Представляем, что она почувствовала бы и сказала, оказавшись здесь зимой — например, в снегопад в пробке где-нибудь в районе Нового Арбата. Наверняка такое приключение запомнится ей не меньше, чем нам — путешествие в Гану.

Рабочее название фильма — «Африка подскажет»
Автор идеи и продюсер — Галина Колчина
Режиссеры — Анна Колчина, Алексей Кузмин-Тарасов

Что для нас современная женщина? Красивая, ухоженная, успешная девушка, которая занимается спортом, следит за собой, водит машину, пьет кофе с подружками по выходным, строит отношения и планирует семью. Иногда нам сложно представить, что в ХХІ веке существует другая реальность. Где женщины и девушки – своего рода товар, они прикованы к кухонной плите и даже не могут оплатить покупку в магазине. Рождаются, чтобы подавать пищу и иметь детей от мужчин, которых, возможно, не любят.

Сегодня мы расскажем вам историю молодой журналистки, которая сняла любительский сериал и показала всему миру, как живут ее соотечественницы в Гане, стране, расположенной в Западной Африке.

«Я родилась в Африке. Но выросла в США. И когда попала на родину, поняла, что весь мир уже в ХХІ веке, но африканские женщины еще надолго останутся в Средневековье».

Так начинает рассказывать свою историю Николь Амартефио – уроженка Ганы, всю жизнь прожившая в США, девушка посмотрела на свою страну через призму западного воспитания.

«Сначала я думала просто об этом написать, но потом родилась идея снять сериал», - говорит Николь.

Николь еще бы долго продумывала все тонкости будущего фильма, если бы не природный катаклизм. Поворотной точкой стало землетрясение 23 августа 2011 года, магнитуда подземных толчков составляла больше 5.9. В страшной спешке Николь покидала свой офис и в ее голове крутилась только одна мысли: «Боже, я так и не сняла свой сериал, не показала неизвестную африканскую женщину».

«Земля содрогалась, мебель со страшным скрежетом падала на пол, люди в спешке покидали офисы, а я страшно злилась сама на себя, что моя идея так и умрет со мной», - вспоминает Николь.

«Если бы не то землетрясение, то я бы до сих пор сидела перед телевизором и жаловалась, что не умею писать так, как героиня сериала «Секс в большом городе». Но, благодаря этому стихийному бедствию, я решила – или я возвращаюсь в Гану и снимаю сериал, или мне придется жалеть до конца моих дней», - говорит девушка.

30 летняя Николь вылетела в страну, которую знала только по рассказам мамы и со средств массовой информации, в надежде, что ей удастся наладить новую жизнь. К тому же, ее интересовало, как миллионы женщин справляются с абсолютной властью мужчин. Но полное отсутствие опыта и денег сразу исключали возможность сотрудничества с киностудиями.

Николь не привыкла так просто сдаваться, поэтому быстро нашла выход из ситуации. Она поселилась у родственников и на первое время одолжила денег у друзей. А отснятый материал решила публиковать в интернете. Бесплатно. И таким образом, свет увидел сериал «Африканский город», первая серия которого собрала более миллиона просмотров на канале Ютуб .

Все ситуации, описанные в картине, взятые из жизни. Например, история с пограничниками.

Добро пожаловать домой?

Приключения начались сразу в аэропорту, где пограничная полиция устроила девушке допрос – она не знает языка, внешний вид и поведение отличаются от местных жительниц – никто не верит, что она гражданка Ганы. Элегантная, утонченная, в узеньких джинсах и неброской футболке, очень отличается от пышнотелых, ярко накрашенных аборигенок.
Парикмахер просит заплатить «заграничную» цену, потому что девушка отказалась выравнивать волосы, как это делают «в Европе», в кафе не хотят обслуживать, здесь никогда не слышали о еде для вегетарианцев.

Вы не увидите здесь женщин с большими блюдцами во рту, кормящую мать среди пустыни или умирающую от голода девушку. Это истории о другой Африке.

«Аккра, столица Ганы, пестрела всевозможными вывесками и витринами магазинов. Мне хотелось обойти абсолютно все заведения.Тогда я еще не знала, что женщина не может купить даже продукты – за все имеет право платить только мужчина. Брак тоже считался финансовой сделкой. Я попала в мир, где принято считать, что незамужняя женщина ничего не стоит», - говорит автор фильма.

Молодой женщине очень скоро пришлось усвоить урок, если у тебя есть свое мнение, то его можно высказывать только дома. Бунтарные настроения журналистки поддержала ее новая знакомая Саде, дочь местного пастора, которая никогда не покидала Гану.

Но святой отец никак не повлиял на воспитание своей дочери. Секс – это любимый вид спорта Саде. Она знакомит главную героиню с миром запретных утех и свободного секса. Яркая и противоречивая она все время повторяет «если африканский мужчина говорит, что он свободен, будьте уверенны, его жена спит в соседней комнате» .

Еще одна подружка, полная противоположность Саде, молоденькая Нгози, которая надеется найти не только идеального, но и любящего мужа. Воспитанная в католической семье, девушка пытается соединить западные свободные нравы с консервативными установками родителей.

«Наша Нгози в знак протеста демонстративно вышла из церкви, когда священник начал долгую и заунывную проповедь о том, что жена должна быть тенью своего мужа», - рассказывает Николь.

Точно так же мечтает о белом платье и колечке Макена. Выпускница юридического факультета Оксфорда, девушка возвращается в Аккру в поисках работы. Амбициозная Макена изо всех сил пытается получить место под солнцем в мире, где правят мужчины.

«Вы только представьте, я встречалась с мужчиной, который требовал готовить ему три блюда на каждый прием пищи, но я адвокат, а не кухарка», - жаловалась подружкам Макена.

Четвертая девушка - Зейнаб владеет фирмой, которая экспортирует масло Ши в Соединенные Штаты. Однако именно это и мешает ей наладить личную жизнь. Все мужчины на ее пути говорят только одно: «лучше бы ты была домохозяйкой, чем подписывала многомиллионные контракты».

«Зрители жаловали мне, что мужчины показаны в плохом свете. Но в этом и есть вся правда. Большинство из них обманывают своих жен. Или же придя на первое свидание, будьте готовы к тому, что вас позовут замуж, ведь женщина для африканского мужчины - это няня, прислуга или повар», - рассказывает режиссер фильма.

«Об африканских мужчинах рассказано уже достаточно. Теперь пришло время женщин, и я не извиняюсь за это», - говорит Николь.

Николь (в сериале девушка назвала себя Наной), Макена, Нгози, Саде и Зейнаб – умные, современные девушки, которые точно знают, чего хотят от этой жизни и не бояться показать свои феминистские взгляды. Они требуют равных прав на работе, где кроме предложения выйти замуж ничего ждать не приходиться, у себя дома и в постели.

Николь рассказывает историю молодой барышни, которую вынудили заниматься сексом. И она не могла понять, что это изнасилование, что в цивилизованных странах об этом заявляют в полицию и это преступление. Власть мужчины там не обсуждают.

Бой с шовинизмом в любом проявлении

«В «Африканском городе» я хочу показать всему миру важные для меня вещи, но в юмористической форме. Это сложно, но по - другому это не работает», - говорит Николь.

Иногда ситуации в сериале выглядят абсурдными, но все они правдивые. Например, Саде заказала в США запрещенный в Гане вибратор, и даже пыталась подкупить пограничника. Девушка убеждает силовика, что это массажер для шеи, но в результате оказывается за решеткой за попытку подкупа должностного лица и контрабанду. Ситуацию удалось урегулировать только при помощи старшего брата, который знаком с офицером полиции.
Коррупция - одна из многих проблем страны, на которою указывает режиссер.

Конечно, для западного зрителя некоторые поднятые вопросы могут показаться уж очень простыми, даже тривиальными. Например, девушки постоянно жалуются на отключения света, что также является источником комичных ситуаций, когда электричество пропадает при знакомстве.

Режиссер сериала с юмором подошла к людским недостаткам и описала истории из реальной жизни, которые могут случиться с каждым. Например, новый знакомый Нгози пытался пригласить ее на кофе и для этого названивал каждые полчаса. Но чтобы сэкономить деньги на телефонном счете, просто отключался после первого гудка, надеясь, что девушка ему перезвонит.

К сожалению, к вопросам об отношениях добавляются и вопросы гигиены. Макена просто сходит с ума, когда выясняется, что ее партнер отказывается принимать душ, объясняя это тем, что половина Африки не имеет доступа к воде.

«Женщина в Гане считается человеком второго сорта. Несколько лет назад к моей подружке, которая как раз окончила Кембридж, на вручение дипломов прилетели родители. И в день церемонии отец попросил ее приготовить джолоф с козьим мясом (традиционное африканское блюдо с рисом). И вместо того, чтобы праздновать с друзьями, выпускник одного из самых престижных вузов, она бегала по городу в поисках этого козьего мяса. Эта история многое рассказывает о роли женщин в моей стране», - резюмирует Николь.

«Нам надо перестать притворяться и начать называть вещи своими именами. Я рассказываю только малую часть того, что происходит в Африке на самом деле. Но мир должен об этом знать. Ко мне подходили на улицах и говорили спасибо за то, что я делаю. Даже взрослые женщины одобрили тот эпизод, где героини моего сериала призывают африканских мужчин использовать презерватив. Значит, мы не настолько консервативны, как принято считать», - убеждена автор фильма.

После успеха первого сезона, Николь сразу получила ряд предложений от телеканалов, которые спонсировали второй сезон. Но, как признается сама автор «Африканского города», лучшей наградой за ее работу был комментарий на Ютубе под одной из серий. Молодая женщина написала «я родилась в Пуерто-Рико. Пол жизни прожила в Нью-Йорке, сейчас я живу в Италии. Вы спросите, что есть общего у меня и героинь сериала? Я отвечу вам. Все!»

И пусть в западном обществе преобладает стереотип, что Африка - это голод, постоянные конфликты и болезни, но этот любительский сериал рассказывает, что женщина везде остается женщиной. Пусть небольшая история Николь поможет нам ценить то, что мы имеем. Несмотря на все наши проблемы, у нас остается право быть любимыми, быть женщинами.

Средний россиянин знает о Республике Гана чуть больше, чем ничего. Тем не менее даже в далекой африканской стране успели обосноваться соотечественники и русскоязычные жители постсоветского пространства. О своей жизни в этом африканском государстве «Ленте.ру» рассказал читатель Владимир Бирюк. Поведанная история получилась сбивчивой и эмоциональной, полной желания доказать, что страна достойна внимания.

«Я родился в БССР, в городе Слоним, мне 63 года. В Гану приехал делать бизнес, который в итоге не пошел. Но зато я нашел жену! Теперь это моя вторая родина - моя деревня, моя улица, моя земля, мой океан… Хотя фактически у меня два иностранных гражданства - бельгийское и ганское. Я много где побывал, мне нравится и в тундре под Уренгоем, и в пустынных горах Йемена, и на Канарах. Но нигде нет такого количества позитивных людей, как в Гане. Мне хочется развеять негативные мифы об Африке», - начинает свой рассказ Владимир.

Семья

Республика Гана - государство в Западной Африке. Граничит на западе с Кот-д’Ивуаром, на северо-западе и севере - с Буркина-Фасо, на востоке - с Того. С юга омывается водами Гвинейского залива Атлантического океана. Численность населения - 25,2 миллиона человек. Государственный язык - английский, население также говорит на ашанти, эве, фанте и других языках. Большинство жителей Ганы (около 75 процентов) являются христианами, 17,6 процента - мусульмане, 5 процентов исповедуют традиционные африканские религии. Страна обладает существенными природными ресурсами (золото, алмазы, нефть). Основной сектор экономики - сельское хозяйство (какао-бобы как основной экспортный товар).

Владимир уже 15 лет женат на жительнице Ганы, пара воспитывает пятилетнюю дочку. У него также есть сын от первого брака. «Сын многие годы летает с ооновцами по Африке, у него не такое радужное отношение к африканцам, как у меня: он видит много горя - войны, ооновские лагеря. Вообще, все войны в Африке там, где большие ресурсы - нефть, золото, алмазы, редкоземельные металлы. Конфликты спровоцированы извне Африки, это не внутренние африканские проблемы», - говорит белорус.

Национальный характер

Как Россию умом не понять, так и к черному континенту нельзя подходить с еврологикой, считает Владимир. Но есть в местном социуме аспекты понятные и знакомые.

«Классические семейные отношения в Африке очень важны, разговоры по BBC про все эти гей-браки слушают с брезгливостью. Родня - это святое: если ты поднялся, бизнес пошел вверх, нужно оказать помощь родственникам, причем маловероятно, что деньги вернут. У меня с семьей жены отношения искренние, уважительные. Если относишься без высокомерия - будешь свой, хоть и оброни (белый иностранец)», - говорит Бирюк.

Повальная необязательность и лень, по словам Владимира, - это ключевая черта Африки. «Здесь действует девиз типа русского «щас...», только многократно усиленный. Договорились как-то раз с родственником помочь теще построить беседку. Условились на следующий день на 14 часов, я надеялся, что он придет хотя бы до шести вечера, когда начинает темнеть, но не угадал: он явился через два дня и с невинным видом предложил помочь, когда все было сделано», - вспоминает Владимир.

Еще одна особенность и африканцев, и белых, которые долго живут в Африке, это работа с ленцой - медленно-премедленно. «Сам этим страдал, расслабленность от жары и физическая работа несовместимы», - признается он.

Женщины чувствуют себя в Гане свободно везде, кроме мусульманского севера. «Насилие и унижение женщины очень редки, это несовместимо с традициями. Часто женщины имеют свой бизнес и доход намного больший, чем мужчины», - отмечает Владимир.

Отношение к детям в стране трепетное: «Я не видел в Гане бездомных, голодных, беспризорных детей. Здесь осиротевших или брошенных детей родственники заберут. Как, например, теща моя - забрала внука-инвалида. Экс-невестка не сделала ребенку прививку от полиомиелита, и он заболел. После развода бывшие мужья и жены часто остаются жить у свекров или тестя с тещей».

Заработай на белом

Любой белый для местных - богач, что, по мнению Владимира, отчасти правда: те, кто приезжают сюда на отдых, действительно не бедны (авиаперелет из Европы достаточно дорогой). Если оброни решит купить на рынке фруктов, можно не сомневаться: специально для него цена волшебным образом подрастет раза в два. Да и такси могут предложить по европейским ценам.

Местные понимают, что прибывшие на отдых оброни жаждут колорита, различных «страшилок», и не стесняются зарабатывать на этом. «Знаю одного местного - кстати, выпускник советского вуза, - он содержит лавку со всякими шаманскими страстями. Черепа, кости - вроде как он наследственный джу-джу-ман. Я ему объясняю, что в его стране не было людоедства, это подтверждено еще колониальными исследованиями. На что он отвечает: "Если бы они (туристы) не верили в эти сказочки, я не имел бы трехэтажную виллу и Toyota Prado"».

Безопасность

«Очень большая разница в жизни деревни и больших городов. Если в деревнях очень простые отношения и полная безопасность, то в городах полный букет из негативов "цивилизации" и социального дарвинизма», - сетует Владимир. Однако, по его словам, даже в столице, четырехмиллионной Аккре, можно спокойно ходить по улицам ночью. «Мне доводилось, и никто кроме уличных торговок и жриц любви около гостиниц ко мне не приставал», - уверяет он.

«Но вещи держи под присмотром. Мелкое воровство - колорит Африки. Все дома обнесены заборами, многие с колючей проволокой или битыми бутылками, вцементироваными в забор, - это пришло с "цивилизацией". Хотя есть уникумы, как мой тесть. После того как из дома пару раз кое-что пропало, дети решили построить ему забор. Но он развалил уже начатый забор и сказал, что не хочет жить, как в тюрьме, - пусть хоть все украдут. Человек родился и вырос без заборов. В 300 километрах от столицы Аккры, на родине тещи и тестя, нет заборов, и дома не запираются», - рассказывает Бирюк.

Весь криминал в Гане, по словам Владимира, в основном мигрантский: сказать спасибо за него можно приезжим из Нигерии, Либерии или с мусульманского севера страны.

«Все вокруг колхозное, все вокруг мое»

«Земля в деревне принадлежит общине, управляемой местным вождем-чифом, и не продается, - объясняет Владимир. - Твой дом вроде как бессрочно стоит на общинной земле (примерно как в СССР). Я не мог бы продать мой дом с землей, если бы захотел. И когда я спросил, не могу ли я купить еще один дом на берегу океана, меня просто не поняли. Это вообще-то отлично, иначе китайцы и европейцы, которые работают тут, давно скупили бы все».

Жизнь городская

Четырехмиллионная Аккра - это другой мир: широкие дороги со сложными развязками, пробки в час пик. Контрасты, как и в России: на всех холмах свои «рублевки», трехэтажные виллы с гаражами на несколько машин и туалетами на каждом этаже.

Дети в пять-шесть лет идут в школу. В частной школе к пяти годам уже умеют считать и писать, обучение в такой школе стоит 200 седи в месяц (1 евро равен 4 седи). В Гане всеобщее девятилетнее образование.

В Аккре и пригородах земля продается. Стандартный участок 80 на 80 метров с подведенной водой, электричеством и канализацией стоит 5 000-8 000 евро. На холмах еще дороже, а у берега океана - уже от 25 000 евро.

Дураки и дороги

Дороги в Гане весьма неплохие, и на 160-170 километрах в час приходится сдерживаться и сбрасывать скорость, чтобы не нарушать правила.

«Полицейские посты есть на въезде и выезде из всех городов. Полиция - чистые попрошайки, легче дать пять седи, а то будет долго "проверять" документы. Старые машины не останавливают, а "буржуев" доят. Моему родственнику удалось однажды откупиться от полицейского банкой фанты. Но бывают рейды по скорости, тут уже в крупную сумму влетишь, и не факт что откупишься, - им же тоже надо выслужиться», - поясняет Бирюк.

По Аккре курсируют комфортабельные автобусы с кондиционерами. «Самый дешевый способ передвижения - это душная маршрутка, где везут и кур, и полный короб пряных пирожков, и канистру чего-то вонючего», - говорит он.

Цены и быт

Цены на продукты в Гане приближаются к европейским. Хлеб - пять седи (1,25 евро), арбузы - 12 седи. «Цены - как в Бельгии, хотя вкус местных фруктов не сравнить с испанско-итальянскими», - говорит Владимир. На базаре цены на 10-20 процентов меньше, чем в магазинах.

Товары повседневного спроса местного производства: «Свое пиво, напитки, моющие средства, консервы, кабели, одежда, бензин, цемент, - на всем стоит "сделано в Гане"».

В ресторанах и барах все недорого, считает Владимир: «За 30-40 седи можно очень плотно пообедать в ресторане на берегу - шашлыки, плов, суп мясной из говядины или баранины, пиво или свежий сок. Еда в Гане и вообще в Африке очень пикантная, огонь во рту - наперченная, поэтому если не любите, то предупреждайте, чтобы приготовили без перца. Мои родственники и теща всегда готовят для меня отдельно».

Живность и климат

Отдельный рассказ Владимира - о пугающих всех малярийных комарах: «Если не будете лазить по кустам или не занесет в какие-нибудь влажные места, вероятность заразиться очень низкая. А если принять профилактические таблетки по схеме, то и вовсе нулевая. Конечно, если напиться и проснуться поутру в кустах облепленным комарами, вероятность малярии, мягко говоря, очень высокая».

Купание - отдельное удовольствие: «Вода в океане теплая, около 28 градусов Цельсия. У берега на западе Ганы очень мелко, идеально для детей. Акул нет, за последние 50-60 лет ни одного случая нападения. Дети спокойно купаются, а подростки и взрослые вообще далеко заплывают, как и я сам».

Еще одна особенность Ганы - в домах на окнах нет стекол, только сетка. «Со стеклом на окнах нужен кондиционер, иначе сваришься. Я стараюсь жить без кондиционера - не хочу быть зависимым от электричества, к тому же каждый выход на улицу после кондиционера в комнате - это не совсем приятно», - объясняет Владимир.

Так почему Африка?

«По моему опыту, Гана - это самая мирная и безопасная страна в Африке. Это блаженство - жить среди мирных, искренних, душевно здоровых людей, которых еще не поглотила и не изуродовала социальная пирамида. Некоторые это называют позитивной энергетикой, да?.. Я знаю бизнесмена из Бельгии, который влюблен в Гану и тоже здесь живет. Он сказал отличные слова: "Я задыхаюсь в Европе от лицемерия и неестественности, отсутствия жизнерадостности, вечной озабоченности, гонки, а в Африке люди живут и радуются каждому дню". Еще с немцем знаком, который живет в Нунгуа (ближний пригород Аккры) и клянется, что Германия - это духовный ад. Многие европейцы выбрали для себя Африку. В Кении, например, живут тысячи англичан.

Климат побережья Анголы - Намибии вообще один из самых лучших для европейцев: вечная весна, яркое солнце и свежий, прохладный ветер с океана. Африканские мужчины в возрасте за семьдесят полны сил и энергии, многие имеют любовниц, - возможно ли такое в Европе?

Знаю, часто показывают истощенных африканских детей по телевизору. Я ни разу не видел таких в Африке. Слышал, что ооновскую гуманитарную помощь местные перебирают и кое-что просто выбрасывают: то, что им присылают, даже собаки и коты есть не хотят».

Редакция «Ленты.ру» сохранила стиль изложения рассказчика.

Одна из проблем, с которой сталкивается Гана и которая, по мнению некоторых, мешает нормальному развитию страны – это так называемые «рыночные девушки» или «Kayayo». Большинство из них приезжают работать с севера страны в столицу Аккра. Многие здесь и остаются, так как условия жизни в столице лучше, чем дома.

Для торговцев такие девушки крайне необходимы, но как показала практика, именно они становятся легкой добычей для грабителей и других преступников. Но даже, несмотря на все эти опасности, девушки остаются ночевать прямо на рынке, используя его как убежище.

Только благодаря рынку эти женщины могут прокормить себя и свои семьи, а также спасаются от военных конфликтов, происходящих на севере страны. Каждая из них боится того, что однажды им придется оставить работу, вернуться домой и снова столкнуться с войной.

В их обязанности может входить как переноска чьего-то багажа, так и доставка продуктов и покупок. Бывают такие случаи, что женщины поднимают груз, тяжелее своего собственного веса. Иногда подобной работой занимаются и мужчины, но в большинстве своем встретить мужчин можно в основном на стройках. Для большинства «Kayayo» переезд на юг обозначает вход во взрослую жизнь, переход от традиций к современности.

Многие считают, что культура «Kayayo» необходима, так как, проживая на небезопасном севере страны, им приходится поддерживать друг друга. В основном миграция с севера происходит в период между сельскохозяйственными сезонами.

Правительство Ганы все чаще приходится обращать свое внимание на этих людей. Многие жители страны уверены, что именно «Kayayo» тормозят развитие Ганы и призывают правительство заниматься этим вопросом. Люди надеются, что благодаря поддержке и финансированию ситуация на севере страны изменится и многим молодым людям не придется жить в страхе за свои жизни и покидать дома в поисках лучшей жизни.

1. Рынок на окраине столицы страны. На фотографии «Kayayo» - рыночные носильщики, которыми в основном работают молодые девушки и женщины, но иногда можно встретить и мужчин.

2. Многие из Kayayo являются выходцами из северной части страны, приехавшие в поисках работы, и готовые пережить все, стремясь заработать деньги.

3. Сумайя, 35 лет, работает «Kayayo» в Аккре, чтобы оплатить учебу дочери Аиши. Сама же Сумайя никогда не ходила в школу.

4. Женщины спорят, кому достанется работа по разгрузке машины.

5. Уставшие женщины в ожидании работы.

6. Рынок на окраине столицы страны.

7. Уставшая женщина в ожидании работы.

8. Сотням молодых девушек, как 23-летняя Сакина, приходится ночевать прямо на улице.

9. Алима, 22 года, подверглась сексуальному насилию в трущобах, где ей приходится жить. На фотографии она вместе со своим полуторагодовалым сыном.

10. Трущобы «Old Fadama» в Аккре, которые местные называют «Содом и Гоморра». Именно здесь за 1 ганский седи (0,68$) в неделю снимают жилье большинство «Kayayo».

12. Секина, 16 лет, и Зинаб, 19 лет, приехали в Аккру работать на рынке на время школьных каникул.

13. Каждый раз им приходится платить за то, чтобы помыться и постирать белье.

14. 11 человек платят по 50 ганских седи в неделю за то, чтобы жить в этой маленькой комнатке.

15. Марьям вместе с подругой работают «Kayayo». Они впервые увидели пляж и море именно в Аккре.

16. Линда, 20 лет, и Алима, 25 лет, работают «Kayayo», но кроме этого по вечерам они подрабатывают парикмахерами в одном из салонов Аккры.

17. Азими, 42 года, в течение 15 лет работала «Kayayo», и на деньги, которые ей удалось отложить, она смогла открыть небольшой ресторанчик и нанять девушек «Kayayo».

18. Девушки «Kayayo» за работой на одном из рынков Аккры.

21. Обломки трущоб, которые были снесены одной из частных строительных фирм. В результате сотни «Kayayo» остались без крова над головой.

22. Благодаря одной из общественных организаций у девушек «Kayayo» есть возможность послушать музыку и потанцевать в воскресенье вечером.

24. Амату, 19 лет, работала «Kayayo» в Аккре в течение нескольких месяцев. Она хотела заработать денег на обучение и стать медсестрой. Как это часто бывает с «Kayayo» ее сбила машина и теперь она не в состоянии работать. Девушка решила вернуться к семье, которая живет на севере страны.

25. Амату вместе со своей семьей. У ее матери 10 детей.

26. 19 летняя Амату.

28. Сакине довелось работать «Kayayo» в Аккре и теперь она рассказывает другим о своем горьком опыте, чтобы предостеречь молодых девушек от работы «Kayayo» в крупных городах, где с ними может произойти все, что угодно.

29. Автобусная остановка. Отсюда молодые люди отправляются в столицу работать «Kayayo».

30. Амата работает в одной из общественных организаций. Она пытается убедить молодых девушек не уезжать в крупные города и не работать «Kayayo».

31. Благодаря одной из общественных организаций Латифе и ее сестре Амче удалось начать свое небольшое дело.

via bigpicture

У человека может быть разное настроение. Иногда хочется лежать на пляже или быть транспортируемым на экскурсии. Иногда хочется лени, цивилизованности и сервиса. А иногда - неприятностей. Риска и первозданной экзотики.

В таком настроении человеку не нужны турагентства. Он вполне может через Интернет забронировать себе гостиницу в далекой, неизвестной стране, самостоятельно получить визу и прививку от желтой лихорадки. И вполне равнодушно относиться к тому, что там, куда он едет, его медицинская страховка не действует.

Я говорю про Гану. Это западноафриканская республика, бывшая британская колония Золотой Берег. Она находится в шести градусах от экватора, между Кот-д-Ивуаром и Того, и омывается водами Атлантического океана.

Почему Гана? Мне захотелось настоящей, черной Африки. А от знакомого моряка я слышал, что Гана - веселая и безопасная англоязычная страна. В Африке немного безопасных англоязычных стран.

Из беседы с сотрудниками посольства Ганы выяснилось, что я - первый идиот, который едет в Гану добровольно, за свои деньги, отдыхать.

Еще никто не ездил в Гану как турист, - удивлялись русские сотрудники посольства Ганы. - Вернетесь, расскажете.

Рассказываю.

Оказывается, черным тоже жарко. Они обливаются потом, вытирают его платками и специальными полотенцами. Понятно, почему они носят все на голове, - защищаются от солнца.

Столица Ганы Аккра - в основном одноэтажный город. На второй день я так привык к местной архитектуре, что надпись "Бутик" или "Салон красоты "Волосы королевы" на обыкновенном сарае уже не привлекала моего внимания.

"Мерседесов" и "БМВ" - как в Москве. Но большинство людей живет бедно. Однако бедность ганцев - это не бедность попрошайничества и отчаяния, это бедность труда и надежды.

За две недели практически не видел местных людей отдыхающими. Каждый, начиная с четырехлетней малышки, что-нибудь тащит на голове - от швейной машинки до поленницы дров. Короткими мачете, склонясь до земли, ровняют газоны, грузят тяжелые камни. И при этом - что самое главное - улыбаются, шутят, танцуют.

Очень приятные, гостеприимные. Базарные торговцы не обижаются, если не покупаешь. Дружба важнее бизнеса. В Гане живут христиане.

Половину воскресного дня празднично одетая Гана проводит в храмах, роль которых, как правило, играют обычные кинотеатры. Я бывал там с моими новыми друзьями.

Это был культурный шок. Молодые, коротко стриженные черные пасторы, сменяя друг друга, творили шоу в стиле Пельша. За заводной речевкой следовала песня - в стиле госпел или рэп. Включались африканские барабаны и электрогитары. Прихожан (а зал был полон) каждая песня брала за сердце, они дружно подпевали, потом вскакивали со своих мест - и начинались африканские пляски. Ошалевший от рева огромных колонок, я не мог понять, где нахожусь, - в церкви или на дискотеке.

После каждой песни прихожане выходили к сцене делать пожертвования - в армейском порядке, ряд за рядом. Уклониться было невозможно.

Все это было, может, не так возвышенно, зато очень свободно и искренне.

В первые дни я был удивлен надписями на микроавтобусах, которых здесь очень много. На фасаде каждого - девиз, от философского "Иисуса достаточно" до популярной отговорки "в другой раз". Но большинство надписей - цитаты из Библии. Позднее выяснилось, что эти надписи являются своего рода торговой маркой владельца, ведь библейскую фразу запомнить куда легче, чем номер.

Под каким-то навесом я увидел вырезанные из дерева, ярко раскрашенные фигуры и решил, что это карусель. Оказалось, гробы. Тот, кто при жизни кормился охотой, может выбрать фигуру орла с раскладывающимися крыльями, земледелец почивает в банане, а плотник - в гигантском молотке.

Между прочим, профессия каждого гражданина записана в его паспорте. Но не стоит удивляться, если красивая девушка, предъявившая вам на пляже паспорт с отметкой "парикмахер", специализируется в другой сфере...

Пляж для белых в Аккре только один. Вообще-то это пляж единственного в Гане пятизвездочного отеля "Лабади Бич" (представьте пятизвездочный отель в виде африканских хижин с соломенными крышами). Белые из других отелей ходят на этот пляж через щель в заборе. За проход через щель черные взимают плату.

На пляже Лабади Бич зонтики, пологое дно и относительно мало воровства. Поэтому все белые - здесь. Пока они сохнут под зонтиками, им предлагают знакомство интересные люди. Торговцы сувенирами, марихуаной, красивые девушки. Все они люди милые, ненавязчивые.

Элегантные, экзотичные проститутки, проходя мимо, просто смотрели мне в глаза, иногда здороваясь или спрашивая, как дела. То, что они проститутки, можно определить только по их красоте и одежде. Одеты они, как московские старшеклассницы, что на фоне остального населения выглядит вызывающе.

Они очень привлекательные. Розовая мечта самоубийцы: от СПИДа в Гане умирают гораздо чаще, чем у нас. Сутенер, которому я отказал в знакомстве с его подружками, сидевшими за соседним столиком, похлопал по плечу:

Не придавай значения. Чувствуй себя свободно!

Это "feel free" я слышал каждый день много раз. Все здесь заботились о моей релаксации. И в большинстве случаев бесплатно.

Там же я имел философскую беседу с юным теоретиком вуду.

Он рассказал, что на севере страны, в джунглях, туристов катают по реке на крокодилах, как на лодках. Останавливают первого проплывающего мимо крокодила, подчиняют его силой вуду и вперед. Очень удобно - почти как такси, только зеленого цвета.

Его дедушка - один из старейшин африканской магии. К домам, где практикуют старейшины, стекаются десятки больных, ожидая своей очереди на спасение. (Я пытался сфотографировать один такой дом в отдаленном селении - вся пленка оказалась засвеченной.)

Под конец любопытного разговора он затих, уставившись в океан сквозь тех самых девушек.

Ты медитируешь?

На проститутках?

Нет, на море. На море лучше.

В основном же с юмором у ганцев все в порядке. Они вообще очень похожи на нас.

Именно здесь мне стало ясно, откуда взялась походка манекенщиц на подиуме. Это походка обычной африканской женщины, которая с детства носит грузы на голове. Поскольку манекенщица не рискует вдребезги разбить свой сегодняшний ужин, а африканки носят свой груз, не придерживая его руками, у африканок получается плавнее и естественнее.

Кстати, на всякий случай напомню, что слово "негр" оскорбительно для черных, а слово "черный" - вовсе нет.

Туристский сезон в Гане длится круглый год. Сезон дождей - это сезон дождей редких и локальных. За две недели мая мне так и не довелось увидеть тропический ливень. Туристический бизнес в Гане относительно молод. Но здесь есть что посмотреть, и местные туристические агентства готовы помочь вам в этом.

Именно в Гане появились первые форты европейских колонизаторов - португальцев и англичан. Их здесь около десятка, самый старый - пятнадцатого века. В тесном каземате, где томились невольники перед отправкой в Европу, понимаешь, познакомившись с добродушными, веселыми, остроумными ганцами, какие все-таки сволочи были эти работорговцы.

Именно на территории нынешней Ганы находилась гордость Африки - знаменитое царство Ашанти. Большинство населения - потомки ашанти. В музее Ашанти, который находится в бывшей столице царства Кумаси - останки былого могущества и богатства. Переходя из зала в зал, я каждый раз вздрагивал, принимая восковую фигуру очередного царя в подлинном облачении за живого человека. Я бродил по музею один. И мальчик-гид охотно снял с пальца гордой царицы и дал мне померять огромный, грамм в сто, золотой перстень. Ничего не сказала вооруженная ружьем царица, которая подняла свой народ на войну после того, как англичане убили ее мужа.

Чем еще хороша Гана - здесь все относительно недалеко: и море, и реки, и джунгли. В одном из агентств я нанял на несколько дней машину с водителем и поехал в глубь страны.

Едва ли не самое интересное - это дорога. Животные, ее перебегающие, низенькие деревеньки из глины, окруженные стенами высокой травы. Человек, который едет на охоту на велосипеде, зажав ружье между плечом и подбородком. Сфотографировать мало что удается. Самые удивительные картины почему-то попадаются в момент обгона лесовоза на скорости сто двадцать километров в час. Причем лесовоз везет всего два бревна - их, тропических бревен, на лесовоз больше не помещается.

Национальный парк Какум (3 часа на машине от Аккры) - это тропический лес. Мечта детства ("Пятнадцатилетний капитан"). Повсюду спариваются ядовитые сороконожки из "Всадника без головы". Внизу диковинные заросли, над которыми возвышаются одиноко стоящие огромные прямые деревья. По этим деревьям на высоте тридцати метров проложен канатный мост. С моста хорошо наблюдать за жизнью джунглей.

Население деревни Тафи уже двести лет дружит с обезьянами. Обезьяны раз в день выходят из леса к людям, те угощают их. Местные жители считают обезьян талисманом своей деревни. Христианские миссионеры пытались приучить аборигенов охотиться на обезьян. Обезьяны ушли и переждали миссионеров.

Когда я достиг этой деревни, в моей машине, помимо меня и водителя, находилось уже три проводника. Здесь так принято: если водитель не знает района, он берет в машину кого-нибудь местного. Но наступает момент, когда местный уже не знает дороги и приглашает кого-то еще более местного. Так я стал предводителем целой экспедиции, не хватало только тюков и винтовок.

Четвертый проводник, который бежал рядом с машиной, сказал, что, прежде чем идти в лес к обезьянам, необходимо спросить разрешения у белого человека. В этой глуши я ожидал встретить белого человека не больше, чем белого медведя.

Белый человек одиноко жил на окраине деревни. Он оказался грустным, бородатым американцем из "Гринписа". Таких, как он, в одной Гане 160 человек. Один охраняет водопад, другой помогает размножаться черепахам; он сам пытается развивать экологический туризм в этом месте. И получает всего долларов 400 в месяц.

Экологический туризм, по его описанию, выглядит так: группа туристов приезжает на несколько дней и живет в деревне. Туристы наблюдают за настоящей жизнью, обычаями аборигенов, учатся готовить их блюда и играть на африканских барабанах. Ну и с обезьянами общаются. До успеха американцу далеко.

В ресторане на воде "Ханс Ботел" (час езды от Аккры) люди вкушают пищу под живую музыку, любуясь плавающими в пруду крокодилами. Вообще-то владелец рыл пруд, чтобы обеспечить ресторан свежей рыбой. Но случилась засуха, и в поисках воды крокодилы нашли этот пруд. Хозяин пытался перестрелять их, но во время очередной засухи крокодилы наползали снова. Тем временем рептилии сделали ресторану отличную рекламу, и хозяин в знак своего поражения установил статую крокодила на въезде в ресторан.

Гана - один из ведущих мировых экспортеров золота и алмазов. Центры переработки золота доступны для посещения, но качество местных изделий разочаровывает.

А вот статуэтки и маски из тяжелого, твердого черного дерева восхищают. Смешные, симпатичные животные, абстрактные композиции на тему любви - попадаются просто гениальные вещи. Это не значит, что резчики гениальны: большинство из них только копирует старинные, классические образцы. Южноафриканские работы по дереву в сравнении с западноафриканскими - все равно что детские каракули рядом с картиной мастера.

В Гане есть отели разного класса. В месте впадения реки Вольты в Атлантический океан я нашел островок, а на нем - гостиницу (точнее, в дословном переводе, лагерь), где номер на двоих стоит $5 в сутки. Номер представляет собой хижину, в которой, кроме кровати, нет ничего. Электричества на острове нет. Весь островок - сплошной песчаный пляж.

Еще не придя в себя от необычности этого места, я пошел купаться в океан. Океанские волны были яростными, дно резко уходило в глубину. Зайдя по колено, я понял, как хрупки мы в этом бушующем мире. И пошел на другую сторону острова - купаться в Вольте.

Другое дело - медленная, ласковая вода. Но дальше, чем по колено, зайти тоже не смог. Я вспомнил, что выше по течению водятся крокодилы, и в темной глубине реки мне стали мерещиться их темные замыслы.

Из двух десятков номеров лагеря заняты всего два. Пара из Голландии показалась мне очень счастливой. Я всегда подозревал, что блага цивилизации, которые мы так боимся потерять, ничего не стоят. Может быть, я тоже с кем-нибудь приеду сюда...