Французский язык на страницах русской литературы

Французский язык в романе Льва Николаевича Толстого

«Война и мир»

Французский язык в романе Льва Николаевича Толстого «Война и мир» используется крайне широко, это замечают все, хотя бы потому, что произведение начинается именно с фразы, сказанной Анной Павловной Шерер на французском языке. В романе от начала и до конца мы постоянно встречаем французские слова и выражения. Хотя это и затрудняет чтение, так как отвлекает от сюжетной линии, однако, французский язык занимает в композиции произведения далеко не последнее место, это доказывается хотя бы тем, что Толстой на протяжении своей жизни несколько раз убирал и вновь добавлял его в роман. Убирал преимущественно под влиянием критиков, так как многие из них в то время были против французского языка, а вновь добавлял, потому что него роман терял какую-то часть, без которой идея произведения была выражена уже далеко не столь ярко.

Попытаемся понять, почему же Толстой пошел на использование французского языка и что он хотел подчеркнуть этим.

Прежде всего, на мой взгляд, необходимо проанализировать роман и понять, в каких ситуациях автор прибегал к французскому языку.

Во-первых, французский язык встречается везде, где описывается светское общество, диалоги в высшем свете, к примеру, в кружках Не1еn и Анны Павловны, причем используется он не только при обсуждении тем, связанных с войной, с Наполеоном, политикой, а наоборот, используется практически всегда.

Во-вторых, Толстой использует французский язык в названиях характерных для того времени блюд, к примеру, «sante an madere из рябчиков» или «суп а"la tortue», танцевальных фигур и в аналогичных случаях.

В-третьих, французский язык используется автором в описании сцен, где присутствует Наполеон, кто-то из его окружения или из его армии, причем, используется самым непредсказуемым образом. В романе речь Наполеона наполовину состоит из французских слов, наполовину из русских, так же как и у Неlеn или Жюли Карагиной.

В случае с названиями блюд и танцев все понятно: это позволяет Толстому придать роману наиболее яркий исторический колорит, более красочно передать эпоху, но в остальном использование французского языка, на первый взгляд, не оправдывает себя. Итак, почему же Толстой не мог, например, сделать речь Наполеона чисто русской или чисто французской, так же как и в случае со светским обществом?

Чтобы понять это, нам придется слегка углубиться в текст произведения.

Наполеон был уверен, что легко завоюет Россию. Утром 2-го сентября, около Москвы, Наполеон размышляет следующим образом:

«В каком свете представляюсь я им!.. Вот она, награда для всех этих маловерных! Одно мое слово... ...и погибла эта столица царей. Но мое милосердие всегда готово снизойти к побежденным... ...я покажу им значение истинной цивилизации... ...я скажу, что я не хотел и не хочу войны, что я вел войну только с ложной политикой их двора...»

Эта цитата чрезвычайно важна. Нам становится понятно, что Наполеон был уверен в легкой победе и ощущал свое превосходство не потому, что имел армию превосходящую русскую по численности и вооружению, а потому, что считал, что русское дворянство не будет противиться ему. А противиться оно не должно было потому, что русский образ жизни в то время был таким же, как и образ жизни французов. Именно для этого и использует Толстой французский язык - подчеркнуть сходство двух народов, которые ввязались в жестокую и бессмысленную войну. И, если вглядеться попристальнее, это сходство очевидно. Княжна Марья и Жюли Карагина переписываются исключительно на французском языке, их письма занимают в романе не одну страницу, сразу становится понятно, что и Марья и Жюли абсолютно свободно владеют французским. «Le Prince Hyppolite Kouraguine -charmant jeune homme...»,- представляет Анна Павловна князя Ипполита светскому обществу. Рассмотрим одну из реплик диалога Князя Василия с Шерер:

Je suis votre (я ваш) верный раб, et a"vous seule je puis l"avouer (я вам могу признаться). Мои дети - ce sont les entraves de mon existence (обуза моего существования).

Он свободно объединяет два языка, образуя то, что современники Толстого называли «смешением французского с великорусским». Вероятно, Василий делает это потому, что ему что-то проще сказать по-французски, что-то по-русски.

Таких примеров можно привести множество, они встречаются на протяжении всего романа, причем нельзя сказать, что французский язык используют только те, кто вращается в светском обществе, те, кто далек от настоящего русского народа. Яркий пример тому -Кутузов. Кутузов, который всегда был одним из самых приближенных к народу людей в романе. «Allez voir, mon cher, si la troisieme division a depasse le village...», - отдает он приказание князю Болконскому, кстати, пожалуй, единственному главному герою в романе, который французский язык не использует, а если и использует, то с явным неудовольствием. А Пьер Безухов, человек, который провел долгое время в плену у французов, не испытывает после этого отвращения к их языку, а напротив, подолгу с интересом разговаривает с французскими пленными.

Все эти факты действительно позволяют утверждать, что одна из целей использования французского языка Толстым - показать схожесть двух на первый взгляд абсолютно разных народов.

Итак, Наполеон был уверен в покорности России. Но он просчитался. Он считал, что Россия состоит только из людей, которым все равно, кто ими будет править, главное - чтобы не менялся образ жизни, тот самый образ жизни, который русские переняли от французов. Казалось, он был прав, но это было только до тех пор, пока не началась настоящая война. Здесь необходимо проследить логику смены взглядов в русском обществе: во времени, которое описывается в первом томе, патриотизм русских дворян проявлялся, но это происходило достаточно тихо и незаметно, на основе чего Наполеон и сделал свое заключение о русском народе, возможно, в то время он и был прав, недаром в русском обществе звучали голоса, призывающие прекратить войну с французами. После заключения мира читатель чувствует, как напряжение людей постепенно спадает, мирная жизнь возвращается в свою колею, о войне забывают, и Наполеон еще раз получает, по его мнению, подтверждение своей теории. Люди, каковыми Наполеон считал русских, действительно присутствовали в стране, причем, большинство из них, естественно, были дворянами. Толстой так описывает нам два кружка, являющиеся основными в высшем свете:

«В кружок Анны Павловны принимались из французов только закоренелые легитимисты, и здесь выражалась патриотическая мысль о том, что не надо ездить во французский театр и что содержание труппы стоит столько же, сколько содержание целого корпуса.... В кружке Элен, румянцевском, французском, опровергались слухи о жестокости врага и войны и обсуждались все попытки Наполеона к примирению...»

Отсюда мы выводим два типа дворян: тип Элен и тип Анны Павловны. Но Толстой совершенно ясно показывает, что людей, имеющих тип Элен, было значительно меньше. Буквально через несколько страниц следует описание Английского клуба и Жюли, с которой берут штраф за использование французского языка, штраф она платит, замечая при этом, что «у меня нет ни денег, ни времени, как у князя Голицына, взять учителя и учиться по-русски...». Упомянутый князь Голицын учил русский язык для того, чтобы его не приняли за француза, так как Шиншин говорит, что становится опасно говорить по-французски на улицах, причем сам говорит это на французском языке, что еще более подчеркивает ситуацию.

Патриотов было значительно больше. Патриотизм многих дворян, да и простых людей, принимал совершенно сверхъестественные формы. Чего стоит один поступок Наташи Ростовой во время их выезда из Москвы. Узнав, что ее мать против того, чтобы вместо вещей вывозить из Москвы раненых, она буквально теряет дар речи. Ее восклицание «...разве мы немцы какие-нибудь?..» наиболее ясно характеризует ее состояние, в этот момент для нее все иностранцы одинаковы, она не понимает, как можно жертвовать русскими солдатами ради каких-то старых вещей. Понимая, что ее семья лишится всего имущества и окончательно обеднеет, она, тем не менее, уговаривает мать, просит разрешения самой «распорядиться» и отдает подводы под раненых.

Отец Андрея Болконского, читая письмо сына, даже не вникает в смысл. За обедом он говорит, что «...театр войны есть Польша, и дальше Немана никогда не проникнет неприятель...» Между тем, в письме говорится о подходе Наполеона к Витебску. Когда Десаль сообщает об этом князю, тот мрачнеет, после чего спрашивает: «...он пишет, французы разбиты, при какой это реке?», и, узнав, что Андрей ничего про это не писал, князь еще более мрачнеет и резко меняет тему разговора. В сознании старого князя, кстати, прекрасно знающего французский, не укладывается мысль о том, что враг уже вступил в его родную страну.

Неизвестный дворянин в Слободском дворце перебивает известного и уважаемого Степана Степановича Апраксина, призывает «не рассуждать... ...а действовать», показать Европе «как Россия встает за Россию», и все слушают его, а не Апраксина.

Таких примеров можно привести огромное множество. Андрей Болконский, Пьер Безухов, Долохов, многие другие - все они были дворянами. Но привычка к русско-французскому образу жизни, тем не менее, не помешала им встать на защиту Родины, встать, не щадя своей жизни. В этом то и состояла ошибка Наполеона: он судил о русском народе в то время, пока война шла где-то на территории Австрии. Пока война шла за границей России, люди воспринимали ее спокойно, но как только они почувствовали, что кто-то напрямую угрожает их Родине, то их настроения резко изменились. Этот контраст и подчеркивает французский язык, количество которого, в третьем и четвертом томах значительно сокращается и роль его несколько меняется.

Наполеон был уверен, что французский язык и знание французского образа жизни русскими поможет ему, в крайнем случае, на то, что после взятия Москвы российская армия сдастся. Но все происходит наоборот. Наполеон сразу не понимает этого, когда он узнает, что Москва покинута всеми, его настроение резко меняется, и он принимает решение продолжать войну. А русский народ находит французскому языку совершенно неожиданное применение. Большинство дворян говорило по-французски не хуже самих французов, когда стали практиковать партизанскую войну, знание французского языка и было использовано офицерами. Чего стоит одна только безумная идея Пьера Безухова, который хочет, пользуясь превосходным знанием французского, проникнуть в окружение Наполеона и убить его, спасти Россию. Но, с другой стороны, он запросто разговаривает с французскими солдатами, ворвавшимися к нему домой, заводит дружбу с их командиром, причем разговор между ними протекает совершенно спокойно.

Когда французы начинают отступать от Москвы, наступает время партизанских вылазок. Одну такую вылазку предпринимают Долохов и Петя Ростов: они переодеваются во французов, используют знание языка, проникают во французскую армию и узнают необходимую информацию о русских военнопленных, причем, они прекрасно осознают, что с ними будет, если враги узнают, что они русские, притворяющиеся французами.

Французы считали, что они хорошо знают русский характер, но получается опять же наоборот. Когда Пьер Безухов разговаривает с пленным солдатом французской армии, тот поражается, говорит, что «ежели все русские хотя немного похожи на вас, это кощунство -воевать с таким народом, как вы. Вы, пострадавшие столько от французов, вы даже злобы не имеете против них». И это была правда. Как и описывается в произведении, главным для русских было прогнать врага с родной земли, не истребить, не взять в плен, а именно прогнать, причем как можно быстрее, не считаясь с потерями.

Помимо всего этого существуют также некоторые второстепенные роли, которые играет французский язык. Иногда французские слова выполняют композиционную функцию. Например, диалог княжны Марьи и князя Андрея построен следующим образом: в первой фразе диалога княжна Марья обращается к брату, называя его «Андрюша», как бы желая вызвать его на задушевную искреннюю беседу близких людей. Однако князь Андрей не хочет этого, и княжна Марья переходит на французский, называя брата Аndre, французский язык служит как бы вуалью, закрывающей их искренние чувства. В конце диалога он осознает это и, как бы стараясь преодолеть эту отчужденность, называет сестру просто Машей. Таких нюансов в романе чрезвычайно много, но все-таки основной причиной, вероятнее всего, является вышеупомянутая.

Итак, основной целью использования Толстым в романе французского языка является необходимость показать и подчеркнуть тот факт, что, несмотря на русско-французский образ жизни, на привычки и характеры русских людей, для них не стоял вопрос защищать Родину или нет даже в тот момент, когда их истинные «учителя» пошли против нее.

Игнатов Николай – ученик 10 класса гимназии № 1517

Руководители: Сабурова Т.Б. – учитель французского языка гимназии №1517,Муратова Т.Г. – учитель русского языка и литературы гимназии №1517

Диссертация

Очкасова, Мария Руфовна

Ученая cтепень:

Кандидат филологических наук

Место защиты диссертации:

Кострома

Код cпециальности ВАК:

10.02.19, 10.02.01

Специальность:

Теория языка

Количество cтраниц:

ГЛАВА I. ОБЩЕТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ВОПРОСЫ ЛИНГВИСТИКИ ТЕКСТА, ТЕОРИИ ЗАИМСТВОВАНИЙ В СОВРЕМЕННОМ ЯЗЫКОЗНАНИИ И СОСТОЯНИЕ РУССКОГО ЛИТЕРАТУРНОГО ЯЗЫКА НА РУБЕЖЕ XVIII-XIX ВЕКОВ

§ 1. Культурно-языковая ситуация в России на рубеже XVIII-XIX веков. Язык романа Л.Н.Толстого «Война и мир », художественного двуязычного произведения, как отражение языкового состояния русского общества начала XIX века.,.

§ 2. Общие вопросы теории заимствований . Понятие «заимствование » в лингвистике. Заимствования из французского языка в русский.

2.1. Классификация заимствований.

2.2. Заимствования из французского языка в русский.

2.3. Пути освоения заимствований в языке.

§ 3. Общие вопросы теории текста и его конституэнтов .

3.1. О соотношении понятий "текст" и "дискурс ", терминов "подтекст" и "контекст".

3.2. Теория "ключевых слов" и структурирование смыслового содержания текста.

ГЛАВА II. ОСОБЕННОСТИ СТРУКТУРНОЙ ОРГАНИЗАЦИИ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ДВУЯЗЫЧНОГО ТЕКСТА. ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ РУССКИХ И ФРАНЦУЗСКИХ ЯЗЫКОВЫХ

ЭЛЕМЕНТОВ В СОСТАВЕ ТЕКСТОВЫХ КОНФИГУРАЦИЙ

§ 1. Обзор научной литературы, посвященной иноязычным вкраплениям в произведениях Л.Н.Толстого.

§ 2. Состав и характеристика французских языковых элементов в художественном двуязычном тексте романа Л.Н.Толстого «Война и мир ». Номинативно-ономасиологический аспект.

§ 3. Типы языковых актуализаторов . Актуализация семантики иноязычных элементов в структурно-семантических конфигурациях русских и французских текстов в художественной ткани романа Л.Н.Толстого «Война и мир». Уровень микроконтекста.

§ 4. Структурно-семантические конфигурации русских и французских текстов в художественном двуязычном произведении на уровне медиаконтекста.

§ 5. Французские языковые элементы, функционирующие на уровне макроконтекста , как компонент структурно-семантических конфигураций в двуязычном романе Л.Н.Толстого «Война и мир ».

ГЛАВА III. СЕМАНТИКА ФРАНЦУЗСКИХ ВКЛЮЧЕНИЙ КАК СТРУКТУРНЫХ КОМПОНЕНТОВ В ДВУЯЗЫЧНОМ ТЕКСТЕ РОМАНА Л.Н.ТОЛСТОГО «ВОЙНА И МИР »

§ 1. Системный анализ компонентов лексико-семантических групп французских языковых элементов в тексте романа Л.Н.Толстого «Война и мир ».

§ 2. Специфика семантических оппозиций русских и французских единиц в составе ЛСГ русско-французских текстов в художественном двуязычном тексте романа Л.Н.Толстого

Война и мир».

§ 3. Символическая функция как один из аспектов иконичности французских языковых единиц в двуязычных текстах романа Л.Н.Толстого «Война и мир ».

Введение диссертации (часть автореферата) На тему "Роль французских нетранслитерированных языковых элементов в тексте романа Л. Н. Толстого "Война и мир""

Творчество Льва Николаевича Толстого неизменно привлекает как читателей, так и исследователей русского литературного языка, являя собой выдающийся образец русской классической литературы XIX века. Произведения писателя представляются зеркальным отражением эпохи и общества, современных автору, а также его ближайших предшественников -жителей России и других стран конца XVIII - начала XIX веков, чьи образы скрупулезно восстановлены по историческим источникам. По словам Толстого, в идеальном произведении "ни одного слова нельзя не убавить, не прибавить без того, чтобы не испортить произведения" (Толстой, 1958, XVI,

Исследования, посвященные различным аспектам творчества Л.Н.Толстого, в том числе языку его произведений, достаточно многочисленны. Однако своеобразная форма художественного произведения - двуязычная , присутствующая в целом ряде его произведений, изучена недостаточно. Французские языковые элементы в тексте романа «Война и мир » играют важнейшую концептообразующую роль, и, взаимодействуя с русскими единицами, создают особую образность , отличающуюся большим разнообразием языковых изобразительных средств и необычайную по степени экспрессивности , прагматического эффекта, эстетического и эмоционального воздействия.

Роман Л.Н.Толстого принадлежит сфере художественной литературы, изучение произведений которой невозможно вне связи с историей науки, искусства, литературы, истории общественной мысли. И наоборот, произведения этой сферы человеческой деятельности являются красноречивыми свидетельствами той или иной эпохи, исторических событий и изменений в жизни людей и общества в целом, а также истории развития русского литературного языка.

Вопросам образования и специфики исторического развития русского литературного языка посвящены работы А.А.Алексеева, Л.А.Булаховского, В.В.Виноградова, А.И.Ефимова, А.В.Исаченко, В.М.Живова, А.Кречмера, Б.А.Ларина, В.Д.Левина, Н.И.Толстого, Б.А.Успенского, Ф.П.Филина, А.А.Шахматова и др.

Можно говорить о становлении в конце XVIII - начале XIX веков основных норм русского языка. "Концепция единой словесности, - как пишет В.М.Живов, - была основана на западном образце и придавала новому литературному языку ту универсальность, которой ему недоставало в силу специфики петровской языковой политики, разделявшей гражданское и церковное наречия " (Живов, 1996, 406). Процесс создания единой словесности, единого, функционально неразобщенного литературного языка, шел в нескольких направлениях: с одной стороны, продолжается борьба с "обветшалыми славянизмами ", с другой, особенно интенсивно происходит освоение заимствованных слов, в основном из французского языка, перевод иноязычных слов на русский язык и калькирование . Характеризуя языковую ситуацию в России этого периода, Ю.М.Лотман писал, что почти целое столетие, с середины XVIII до начала XIX века, французский язык пропитывал почти все сферы общественной и культурной жизни России. Это было время наибольшего взаимовлияния французской и русской социокультур, умонастроений двух народов. Французский язык применялся в различных ситуациях, а также практически во всех функциональных стилях -это был официально-деловой язык международной дипломатии, публицистический язык газет и журналов, разговорный язык великосветских салонов, язык изящной словесности и беллетристики, а также литературный язык научных и философских трудов. За сто лет в России выросло несколько поколений людей не только говоривших по-французски, но и мыслящих на этом языке (Лотман , 1992, 350). Так, о Пушкине говорят, что французский был для него вторым родным языком (Томашевский, 1960, 62).

В.В.Виноградов писал в одном из писем к жене: "Не сомневаюсь и имею доказательства, что пушкинская проза дает яркие отражения французского языкового строя" (Цит. по: Гак, 2000, 79). Аналогичным образом он оценивал и некоторые произведения Л.Н.Толстого: ".Л.Толстой для меня по своему языку не вполне ясен. Я убежден, что написать статью о языке «Войны и мира » нельзя, не имея под рукой хорошего перевода этого романа на французский язык. «Война и мир » - произведение не русской, а русско-французской культуры языка" (Цит. по: Гуськова, 1995, 76-77). Сам Лев Николаевич в совершенстве владел французским языком, он был в некотором роде "билингвом ", ибо пользовался поочередно то русским, то французским языком, в зависимости от того, на каком из них точнее мог выразить свои мысли и чувства. 3 ноября 1910 года Толстой сделал в своем дневнике последнюю запись, которая заканчивается словами: «Вот и план мой. Fais се que" dois, adv.(т.е. делай, что должно, и пусть будет что будет). И все на благо другим и, главное, мне». Французский язык встречается и в авторских ремарках в тексте романа «Война и мир ». "В авторской речи романа «Война и мир » чрезвычайно рельефно выступают многие черты русско-французских стилей, характерных для системы русского литературного языка первой половины XIX века. В «Войне и мире » это обилие и пестрота галлицизмов соответствовали стилю изображаемой эпохи, - отмечает Виноградов, - таким образом осуществляется социально-стилистический контакт между языком автора и языком персонажей из высшего круга и вместе с тем воссоздается "стиль эпохи" (Виноградов, 1982, 440).

События, происходящие в романе, относятся к началу XIX века (18051820 гг.) и отражают языковую ситуацию в России этого периода времени. Рисуя картины русской жизни и портрет русского общества, Толстой дает подлинное описание высшего света, которое было немыслимо без французского "салонного" языка. Роман «Война и мир » представляет собой многогранный слепок русского общества, созданный великим мастером.

Толстой наделяет русских дворян не только светской утонченностью и галантными манерами, но и вкладывает в их уста французскую речь, которая органически сочетается с русской речью этих персонажей и автора, создавая единое целое. При этом один язык не подменяется другим, а дополняется им. Французский и русский языки вступают в так называемые отношения дополнительного распределения, характерные для ситуации диглоссии (А.В.Исаченко, 1958; Б.А.Успенский, 1983). Сам писатель оценивал соотношение двух языков следующим образом: "Для чего в моем сочинении говорят не только русские, но и французы частью по-русски, частью по-французски?. Упрек в том, что лица говорят и пишут по-французски в русской книге, подобен тому упреку, который бы сделал человек, глядя на картину и заметив в ней черные пятна (тени), которых нет в действительности. Живописец не повинен в том, что некоторым - тень, сделанная им на лице картины, представляется черным пятном, которого не бывает в действительности; но живописец повинен только в том, ежели тени, вероятно, неверны и грубы, я желал бы только чтобы те, которым покажется очень смешно, как Наполеон говорит то по-русски, то по-французски, знали бы, что это им кажется оттого, что они, как человек смотрящий на портрет, видят не лицо с светом и тенями, а черное пятно под носом" (Толстой, 1958, XVI, 8-9). И поэтому, художественное произведение есть цельность, система; писатель. творит целесообразными и экономными средствами, учитывая присущие литературе закономерности, и говорит только то, что нужно сказать (Гришунин, 1998, 78).

В тексте романа заимствования из французского языка представляются в перспективе своего освоения русским языком-рецептором. В нем присутствуют как уже освоенные элементы, так и языковые единицы, находящиеся в стадии адаптации и ассимиляции в языке, а также неосвоенные, так называемые нетранслитерированные элементы. ".B этот вечер Ростовы поехали в оперу, на которую Марья Дмитриевна достала билет. Между входившими дамами и мужчинами и продающими афиши все трое пошли в коридор бенуара. Из-за притворенных дверей слышались звуки музыки.

Nathalie, vos cheveux, - прошептала Соня.

Впереди партера, в самой середине, облокотившись спиной к рампе, стоял Долохов." (Толстой, V, 241).

Недостаточная изученность романа Л.Н.Толстого с точки зрения роли французского языка в произведении и взаимодействия его с русским текстом обусловили выбор темы диссертационного исследования и его актуальность. В данной работе роман исследуется в историческом аспекте (на определенном синхронном срезе языка) как яркое свидетельство языковой ситуации в России на рубеже XVIII-XIX веков, а также в аспекте текстологии - взаимосвязи двух языков в художественном тексте и текстообразующей роли французского языка.

Актуальность данной работы и ее проблематики соотносится с такими важными направлениями в современной лингвистической науке, как изучение языка как системы, анализ языка писателя, установление роли элементов языка в образной интеграции художественного текста. Актуальность выбора иноязычных элементов, введенных в текст романа на французском языке, и анализ способов их взаимодействия с русским текстом в качестве материала исследования обусловлена необходимостью изучения смысловой стороны организации текста, в составе которого семантика французских элементов играет важную роль в создании его структуры и целостности, а также значением собственно французских заимствований в истории русского литературного языка.

Научная новизна диссертации заключается в том, что в ней впервые исследуется текстообразующая роль французских элементов в тексте романа Л.Н.Толстого «Война и мир », художественного двуязычного произведения, отражающего важный этап в развитии и становлении системы современного русского литературного языка XVIII-XIX веков, времени тесных языковых контактов между Россией и Францией, повлекших за собой значительные изменения в системе и структуре русского языка. В соответствии с этим на первый план выдвигается функционально-семантический подход, с помощью которого исследуется взаимодействие семантики единиц французского языка с единицами русского языка на разных уровнях его системы. Такой подход позволяет определить основные функции французских языковых элементов и характер взаимного влияния структуры текста и его единиц, вводимых в ткань произведения на разных языках. Поэтому научную новизну исследования характеризует также многосторонность подхода к анализу поставленной проблемы. Взаимодействие единиц французского и русского языков, входящих в текст, рассматривается с разных точек зрения: структурной, семантической , стилистической, достоверно отражающих модель подобных отношений в обществе.

В качестве исходной теоретической посылки в диссертации принято положение о том, что иноязычные элементы в тексте романа выполняют текстообразующую , концептообразующую и стилеобразующую роль, а также, всесторонне взаимодействуя с русскими языковыми единицами, создают достоверную языковую картину русского общества начала XIX века.

Основная цель работы заключается в определении роли иноязычных элементов, вводимых в текст на французском языке, в создании семантически целостного художественного текста на основе многообразия внутритекстовых связей, возникающих между ними и другими единицами текста, обеспечивающих текстовую изотопию и определяющих пресуппозицию текста.

Цель исследования конкретизируется в следующих частных задачах: - определить инвентарь анализируемых единиц - взаимодействующих русских и французских элементов и их текстовых конфигураций;

Выявить особенности организации романа Л.Н.Толстого «Война и мир » как художественного двуязычного текста;

Рассмотреть состав и структурно-семантические особенности иноязычных элементов в данном художественном двуязычном произведении; определить функциональную специфику этих конструктивных компонентов текста;

Исследовать роль и место элементов французского языка в создании системы русского литературного языка в начале XIX века;

Выявить основные виды функционально-коммуникативных связей, создаваемых в тексте с помощью иноязычных элементов на уровне микроконтекста , медиаконтекста и макроконтекста;

Обозначить место французских заимствований в системе текстовых единиц периода становления норм русского литературного языка, динамики взаимодействия русских и французских элементов на определенном синхронном срезе развития отдельных коммуникативных сторон русского литературного языка.

Материалом исследования послужили французские языковые единицы, включенные в текст романа Л.Н.Толстого «Война и мир », определяющие его жанровое, идейно-тематическое и сюжетно-композиционное своеобразие, систему образов и эмоциональный тон художественного произведения.

Для анализа были отобраны французские элементы, являющиеся смысловыми доминантами художественного текста, в которых заключается его образно-речевая специфика. В диссертации проанализировано 137 иноязычных элементов. Анализируемые нами фрагменты художественных текстов образуют смысловые ассоциации в исследуемом произведении между собой на одном языковом уровне и с другими единицами на разных уровнях текста.

Под иноязычным элементом в романе Л.Н.Толстого «Война и мир » понимается всякая единица текста художественного произведения, вводимая в него на французском языке и сохраняющая фонетические , морфологические и грамматические, семантические признаки единиц языка-донора. Нижней границей в иерархии этих единиц является отдельно стоящее французское слово в окружении русского текста; верхняя граница этой системы - текст, удовлетворяющий всем требования, предъявляемым к единицам языка этого уровня и введенный в роман на французском языке.

Учитывая разнородность анализируемых единиц, нами в дальнейшем будет использоваться ряд равнозначных номинаций исследуемого явления: "иноязычный элемент", "французское вкрапление", "иноязычная языковая единица", "французское слово", "французское словосочетание ", "французское предложение" и т.д., первые три из которых являются наиболее широкими, включающими перечисленные наименования видовых понятий.

Методологическая основа исследования определяется системным филологическим характером работы и базируется на основных положениях науки о языке.

В качестве основного выступает метод лингвистического описания, предполагающий выборку материала, составление картотеки, обработку материала и его систематизацию, а также метод семантического и этимологического анализа языковых единиц, дополняемый наблюдениями над семантическими и формальными изменениями языковых единиц (прежде всего лексических ) одного языка при взаимодействии с единицами другого языка, сопоставительно-типологический, структурно-системный и функциональный методы исследования, приемы трансформационного и компонентного анализа.

Определяющим является комплексный подход к лингвопоэтическому анализу художественного текста как эстетически организованной системы. Комплексная методика лингвистического анализа, используемая в работе, основывается на теории лингвистического исследования текста И.Р.Гальперина, концептуального анализа Н.Д.Арутюновой, анализа ключевых слов, структурирующих текст, отраженного в работах Л.М.Лосевой, В.П.Луневой, А.И.Новикова, Е.В.Падучевой, теории семантических актуализаторов, разработанной А.В.Куниным, А.М.Мелерович, А.А.Эльгаровым.

Теоретическая значимость исследования заключается в дальнейшей разработке теории лингвистического анализа художественного текста, в систематизации структурных и семантических связей, которые устанавливаются между единицами разных языков в художественном двуязычном произведении, на основе важнейших его категорий, например, таких, как когезия и изотопия.

Практическая ценность работы состоит в том, что ее результаты могут быть использованы в курсах лекций по истории русского литературного языка, лексикологии , стилистики и поэтики русского и французского языков, в практикумах по анализу и интерпретации художественного текста, в школьном изучении романа Л.Н.Толстого «Война и мир ».

Апробация работы. Основные положения исследования изложены на VIII Международной конференции "Провинция как социокультурный феномен" (Кострома, май 2000), на XXVI Международных Толстовских чтениях в Туле (ноябрь 2000), на VIII Международной конференции "Текст: структура и семантика" в Москве (апрель 2001), получил апробацию в докладе на кафедре французского языка Костромского государственного университета (сентябрь 2000) и кафедре русского языка КГУ (сентябрь 2001) и отражены в шести публикациях.

Поставленные в диссертации задачи обусловили структуру работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы, списка словарей и условных сокращений.

Заключение диссертации по теме "Теория языка", Очкасова, Мария Руфовна

ВЫВОДЫ К ТРЕТЬЕЙ ГЛАВЕ.

В третьей главе нами рассматривается семантика французских включений как структурных текстовых компонентов в тексте романа Л.Н.Толстого «Война и мир ». Основной пласт французских языковых единиц, отобранных для анализа, образуют несколько лексико-тематических групп: ЛТГ военной лексики ; ЛТГ этикетной лексики; ЛТГ искусства и театра; ЛТГ кухни, объединяющая слова связанные с приготовлением пищи и названиями блюд.

Как показали проведенные исследования, все эти языковые единицы являются заимствованиями, находящимися в той или иной стадии адаптации и ассимиляции в языке. Степень адаптированности языковой единицы в языке рецепторе определяется ее звуковой и графической оболочкой. Так, в состав ЛТГ разного типа в тексте романа Л.Н.Толстого «Война и мир » входят нетранслитерированные французские элементы, а также как полностью освоенные заимствования из французского языка (партер, увертюра, афиша), так и частично освоенные, находящиеся (во время, описываемое в романе) в процессе адаптации и зачастую сохраняющие свою звуковую оболочку, свойственную единицам французского языка (Madame, maman, bonjour, adieu). Маргинальное положение занимают те элементы, которые стремились стать освоенными в языке-рецепторе в определенный момент времени, но при изменении сложившихся политических условий и языковой конъюнктуры, вышли из употребления русских представителей высшего общества. Таковым, в частности является название одного из супов, которое было широко распространено в России до нашествия Наполеона. Наименование этого супа встречается в тексте 3 раза: во французской транскрипции "a latortue" (45, II), в русском переводе "черепаховый" (87,1), в русском варианте побуквенной транслитерации французского языкового элемента тортю (10,11). В данном случае процесс заимствования, как нам кажется, шел очень быстро, лексическая единица заимствовалась вместе с тем понятием, которое она обозначала. Но впоследствии и исчезла из языка вместе с ним, на волне патриотизма русское дворянство стремилось отказаться от всего чужеземного, тем более связанного с Францией, которая теперь представлялась врагом.

Кроме того, в результате проведенных исследований было установлено, что слова, объединяющиеся в лексико-тематические группы, вступают в разного типа отношения внутри этих последних. Это позволило выделить лексико-семантические микрогруппы (подмножества, группировки), входящие в состав ЛТГ и определить, что между их членами возникают отношения разного рода: равенства (синонимические , антонимические); включения или инклюзивные (родо-видовые, отношения части и целого); пересечения (метафорические , метонимические).

Проведенные наблюдения над членами различных ЛСГ позволили также сделать вывод о том, что лексические единицы в составе той или иной ЛСГ зачастую находятся в отношениях семантической противопоставленности по определенным признакам, образуя тем самым различные словесные оппозиции: привативные ; эквиполентные; градуальные; оппозиции тождества.

Наиболее полно значение той или иной единицы проявляется в контексте, в результате чего создаются текстовые конфигурации разного уровня. Самыми распространенными являются привативные оппозиции членов различных ЛСП , функционирующие на уровне микроконтекста (31,5 %). Эквиполентные оппозиции составляют 24, 9 % общего числа ЛСП, они встречаются как на уровне микроконтекста (8,3 %), так и на уровне медиаконтекста , в последнем случае чаще всего в составе диалогических единств (16,6 %). Градуальные оппозиции имеют примерно такую же частотность , что и эквиполентные, но все они сконцентрированы на уровне медиаконтекста и составляют 18,8 %. Оппозиция тождества является наименее продуктивной в тексте романа, возникая лишь на уровне микроконтекста (12,5 %). Как показали проведенные исследования, оппозиции всех типов могут быть образованы русскими и французскими языковыми элементами, в то время как оппозиции, состоящие только из французских языковых элементов, встречаются достаточно редко в пределах микроконтекста и медиаконтекста. Французские языковые элементы, вступающие между собой в парадигматические отношения, образуют оппозиции лишь двух типов: градуальные и эквиполентные. Уровень макроконтекста , охватывающий дискурс всего произведения, также способствует реализации семантики французских языковых единиц, обращая их в иконические знаки в зависимости от языкового окружения, которые создают параллельные линии сюжетопостроения, помогают глубже проникнуть в замысел автора и точнее интерпретировать текст. Реализацию семантики языковых знаков на уровне макроконтекста можно рассматривать как парадигму символов с разной степенью проявления интенсивности признака. Отношения этого типа составляют 12,3 %.

Реализация семантики французских элементов на разных языковых уровнях романа Л.Н.Толстого «Война и мир »

-^^Уровень текста Семантическая функция"— Микроконтекст Медиа-контекст Макроконтекст Всего

Привативные оппозиции 31,5% 31,5%

Эквиполентные оппозиции 8,3% 16,6% 24,9%

Градуальные оппозиции 18,8% 18,8%

Оппозиции тождества 12,5% 12,5%

Французские элементы с символической функцией 12,3% 12,3%

Итого: 52,3% 35,4% 12,3% 100%

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.

Комплексный подход к изучению роли французских нетранслитерированных языковых элементов в художественном двуязычном произведении и их взаимосвязи с русским текстом позволил сделать следующие выводы.

Период конца XVIII - начала XIX веков широко представлен в произведениях русских писателей, изменениям, происходившим в это время в русском литературном языке, посвящены многочисленные работы лингвистов , занимающихся изучением истории его развития и становления. Все они, с одной стороны, отражают культурно-языковую ситуацию в России на рубеже XVIII - XIX веков, а с другой, обращают внимание на широкие языковые контакты России со странами Западной Европы, в частности, с Францией.

Процессы языковых обменов и заимствований рассматривались во многих теоретических исследованиях по русскому литературному языку, роли же собственно иноязычных элементов в произведениях художественной литературы уделялось гораздо меньшее внимание. Тем не менее, известно, что художественная литература является достоверным отражением современной ей эпохи. Так, роман Л.Н.Толстого «Война и мир » представляет собой многогранный слепок культурно-языковой ситуации в России начала XIX века (события романа разворачиваются в 1805-1820 годах), а именно русско-французской диглоссии . В ситуации диглоссии языки вступают в отношения дополнительного распределения, каждый из них получает определенную роль и обслуживает собственные сферы коммуникации.

В российском обществе конца XVIII - начала XIX веков французский язык стал языком официальным, дипломатическим, он также обслуживал некоторые моменты личностного общения, на нем велась переписка и частные дневники. Этот язык осваивался параллельно с русским в семьях русских дворян, представителей высшего общества. Подтверждение этому мы находим на страницах романа Л.Н.Толстого «Война и мир », где удельный вес французских языковых элементов разных типов составляет примерно 15 %. Все действующие лица романа - представители российской аристократии в большей или меньшей степени владеют французским языком и изъясняются на нем в соответствующих обстоятельствах.

Структура текста, а роман Л.Н.Толстого «Война и мир » мы рассматриваем как текст с взаимодействующими русскими и французскими языковыми элементами, определяется внутритекстовыми связями, что является инвариантным онтологическим свойством текста.

При анализе роли французских нетранслитерированных языковых элементов в тексте романа Л.Н.Толстого «Война и мир » мы различали связываемые компоненты текста и элементы, реализующие эту связь, то есть являющиеся средством связи компонентов текста. В качестве связующих элементов в художественном двуязычном произведении мы рассматривали следующие номинативные единицы: слова и их эквиваленты -словосочетания , устойчивые и свободные, а также паремии . Эти связующие элементы функционируют в отрезках текста разной протяженности: микроконтекстах (уровень фразы), медиаконтекстах (уровень сверхфразового единства, сложного синтаксического целого, диалогического единства), макроконтекстах (уровень всего произведения).

Как нам представляется, эстетическое содержание обусловлено определенной интенцией и предполагает поиск автором нужных слов и определенное их взаимное расположение. В связи с обусловленностью слов контекстом мы посчитали необходимым учитывать семантические связи целостного текста, так как читатель способен понять принципы построения художественного содержания при условии проникновения в смысловую глубину текста, которая в значительной степени формируется коннотативными смыслами. Как показывает анализ, понятийная и эмоциональная направленность текста реализуется в значительной степени с помощью коннотативных значений.

В романе Л.Н.Толстого «Война и мир » коннотативные смыслы взаимодействующих русских и французских элементов, благодаря своей упорядоченности, приобретают когнитивный характер и выступают как особая форма проявления авторской точки зрения.

В рассматриваемом нами материале коннотативные значения возникают главным образом в словесных парадигмах и активизируются вследствие взаимного притяжения и отталкивания сем .

Используются также ассоциативные способы создания дополнительных смыслов. Коннотативные смыслы присутствуют на всех уровнях анализа структурно-семантических конфигураций в тексте романа Л.Н.Толстого «Война и мир ».

На уровне микроконтекста и медиаконтекста наблюдается функционирование повторов разного типа как семантического, так и структурного.

Синтаксический параллелизм нередко сопровождает лексический повтор , что в значительной степени усиливает семантическую слитность фрагментов текста: формальный параллелизм подкрепляет смысловую соотнесенность структур. При этом наблюдается развертывание семантики французских языковых единиц в русском пространстве текста {скрытая теплота - chaleur latente; мясо, тело ~ chair a canon; с роты доходец получить хотите - vous voulez faire des rentes sur Vetat; чего ты боишься Лиза - de quoi vous avezpeur).

Взаимодействие смысловых оппозиций в структуре произведения является одной из форм структурно-смысловой информации, важнейшего фактора смысловой плотности.

Анализ лексико-семантических оппозиций, как кажется, уместен и продуктивен в рамках тематического исследования номинативных языковых единиц текста романа Л.Н.Толстого «Война и мир ».

Системное изучение заимствований из французского языка в русский в XVIII - XIX веках в рамках лексико-тематического их объединения позволяет более глубоко и всесторонне осветить данный этап в истории развития русского литературного языка, так как подобная методика выявляет те лексические, фразеологические , синтаксические лакуны, которые не были заполнены в русском языке. Это, прежде всего, отвлеченные понятия, связанные с областью чувств и межличностных отношений, лексика этикетного характера, сфера искусства, предметы обихода, названия блюд, военная лексика и некоторые другие.

В выделяемых лексико-тематических группах (ЛТГ) наблюдается сложная система отношений между их членами, образующими лексико-семантические подгруппы (подмножества). Среди них наиболее частотными являются отношения равенства, в которые вступают все члены рассматриваемых ЛТГ. Инклюзивные отношения в двуязычном тексте романа Л.Н.Толстого «Война и мир » встречаются реже, в то же время они охватывают все члены ЛТГ театральной лексики, куда входят частично освоенные русским языком-рецептором французские транслитерированные элементы. Так, понятие театр (=опера) включает в себя атрибуты театральной жизни, названия помещений театра, зрительский состав и т.д. Отношения пересечения выступают как наименее продуктивные, они встречаются в отдельных лексико-семантических группах, входящих в состав ЛТГ (например, в качестве характеристики врага в тексте встречается следующая номинация - mes braves, mes bons amis).

Проведенные наблюдения над членами различных ЛСГ позволили также сделать вывод о том, что лексические единицы в составе той или иной ЛСГ зачастую находятся в отношениях семантической противопоставленности по определенным признакам, образуя тем самым различные словесные оппозиции: привативные; эквиполентные; градуальная ; оппозиции тождества.

Наиболее полно значение той или иной языковой единицы проявляется в контексте, в результате чего создаются текстовые конфигурации разного уровня. Самыми распространенными являются привативные оппозиции членов различных лексико-семантических парадигм (ЛСП), функционирующие на уровне микроконтекста (31,5 %). Эквиполентные оппозиции составляют 24,9 % общего числа ЛСП, они встречаются как на уровне микроконтекста (8,3 %), так и на уровне медиаконтекста (16,6 %). Градуальные оппозиции имеют примерно такую же частотность, что и эквиполентные, но все они сконцентрированы на уровне медиаконтекста и составляют 18,8 %. Оппозиция тождества является наименее продуктивной в тексте романа, возникая лишь на уровне микроконтекста (12,5 %).

Оппозиции всех типов могут быть образованы русскими и французскими языковыми элементами, в то время оппозиции, состоящие только из французских элементов, встречаются достаточно редко в пределах микроконтекста и медиаконтекста. Французские языковые элементы, вступающие между собой в парадигматические отношения, образуют оппозиции лишь двух типов: градуальные и эквиполентные.

Уровень макроконтекста, охватывающий дискурс всего произведения, также способствует реализации семантики французских языковых единиц, обращая их в иконичности знаки в зависимости от языкового окружения, которые создают параллельные линии сюжетопостроения, помогают глубже проникнуть в замысел автора и точнее интерпретировать текст.

Основными единицами уровня макроконтекста являются иконичные знаки, обладающие символической функцией, которые характеризуются пресуппозицией , способом трансформации языковой единицы, участием в формировании совокупной текстовой информации. Иконичный знак реализует множество значений: прямое (номинативное ); художественное (метафорическое); символическое (формирующее идейный смысл). Доля иконичных знаков среди анализируемых языковых единиц составляет 12,3 %.

Наши наблюдения показали, что в тексте выделяются структурно-семантические конфигурации, базирующиеся на заимствующихся элементах из французского языка в русский, где в структурной организации текста художественного произведения они играют доминирующую роль.

Анализ структурных связей французских языковых элементов, являющихся смысловыми доминантами художественного текста, с русскими его единицами показал, что их взаимодействие способствует более глубокому проникновению в суть авторских замыслов, что и показано нами на соответствующих примерах (grand-homme; chair a canon; la grande redoute, la fatale redoute, la redoute du centre; faire des rentes sur Vetat; tete de pont и т.д.).

Французские языковые единицы, включенные в текст романа Л.Н.Толстого «Война и мир », определяют его жанровое, идейно-тематическое и сюжетно-композиционное своеобразие, систему образов и эмоциональный тон художественного произведения, а также образно-речевую специфику.

Взаимодействие французских и русских языковых единиц, входящих в текст, рассматривалось в диссертации с разных точек зрения: структурной, семантической, стилистической , достоверно отражающих модель подобных отношений в обществе описываемого периода.

В результате проведенных исследований были сделаны выводы о важной роли французских языковых элементов в текстах различной

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Очкасова, Мария Руфовна, 2002 год

1. Авилова Н.С. Слова иностранного происхождения в русском литературном языке нового времени. М., 1967. - 246 с.

2. Алексеев А.А. Эволюция языковой теории и языковая практика Тредиаковского // Литературный язык XVIII века. Проблемы стилистики . -Л., 1982.-С. 86-128.

3. Алексеев М.П. Русская литература и ее мировое значение. Л., 1989. -410 с.

4. Алимпиева Р.В. Семантическая значимость слова и структура лексико-семантичекой группы (на материале прилагательных цветообозначений русского языка). - Л., 1986. - 176 с.

6. Арутюнова Н.Д. Аксиология в механизмах жизни и языка // Проблемы структурной лингвистики , 1982. М., 1984. - С. 5-23.

7. Арутюнова Н.Д. Образ (опыт концептуального анализа) // Референция и проблемы текстообразования. М., 1988.-С. 117-129

8. Атлас А.З. О внетекстовых семантических связях поэтического текста // Семантика и прагматика единиц языка в тексте. Л., 1988. - С. 18-26.

9. Ахманова О.С. О принципах и методах лингвостилистического исследования. М., 1966.-е. 10-25.

10. Баранов А. Н. Лингвистическая теория аргументации // Автореф. дисс. док. филол . наук. М., 1990. - 36 с.

11. Бахвалова Т.В. Выражение в языке внешнего облика человека средствами категории агентивности . Орел, 1996. - 240 с.

12. Беллерт И. Об одном условии связности текста // Новое в зарубежной лингвистике . Вып. 8: Лингвистика текста. -М., 1978. С. 172-207.

13. Бенвенист Э. Общая лингвистика. М., 1974. - 447 с.

14. Бенвенист Э. Уровни лингвистического анализа // Новое в лингвистике. Вып. 4. М, 1965. - С. 83-97.

15. Биржакова Е.Э., Войнова Л.А., Кутина Л.Л. Очерки по истории лексикологии русского языка XVIII века. Языковые контакты и заимствования. Л., 1972. - 431 с.

16. Бисималиева Л.Т. О понятиях "текст" и "дискурс " // Филологические науки, 1999, № 2. С. 75-84.

17. Блинова О.В. Введение в современную региональную лексикологию . Материалы для спецкурса. Омск, 1973. - 257 с.

18. Блумфильд Л. Язык. М., 1968. - 606 с.

19. Богородицкий В.А. Общий курс русской грамматики . М., 1935. - С.4-59.

20. Бодуэн де Куртенэ И.А. Избранные труды по общему языкознанию . В 2-х томах. М., 1963. - Т.2, 184 с.

21. Болотнова Н.С. Художественный текст в коммуникативном аспекте и комплексный анализ единиц лексического уровня. Томск, 1992. - 312 с.

22. Брагина А. А. К единству стиля художественного текста («Севастопольские рассказы » Л.Н.Толстого). М., 1979. - С. 13-60.

23. Будагов Р.А. История слов в истории общества. М., 1977. - 270 с.

24. Будде Е.Ф. Очерк истории современного литературного русского языка XVII-XIX вв. СПб, 1911. - 132 с.

25. Булаховский Л.А. Русский литературный язык первой половины XIX века.-М., 1954.-194 с.

26. Булыгина Т.В. Грамматические оппозиции: К постановке вопроса // Исследования по общей теории грамматики. М., 1968. - С. 175-231.

27. Бурова Г.П. Лексические связи имен существительных на межфразовом уровне // Автореф. дисс. канд. филол. наук. Ставрополь, 1996. - 20 с.

28. Буслаев Ф.И. Историческая грамматика русского языка. М., 1959. -623с.

29. Ван Дейк Т.А., Кннч В. Стратегия понимания связного текста // Новое в заруб, лингв . Вып. 23: Когнитивные аспекты языка. М., 1988. - С. 152211.

30. Васильев JI.M. Коннотативный элемент языкового значения // Русское слово в языке, тексте и культурной среде. Екатеринбург, 1997. - С.35-40.

31. Васильев JI.M. Современная лингвистическая семантика. М., 1990. -175 с.

32. Васильев J1.M. Теория семантических полей // Вопросы языкознания. -М., 1971, № 5. С. 105-113.

33. Вежбицкая А. Метатекст в тексте // Новое в заруб, лингв. Вып. 8: Лингвистика текста. М., 1978. - С. 402-421.

34. Виноградов В.В. Из истории изучения русского синтаксиса (от Ломоносова до Потебни и Фортунатова ). М., 1958. - С. 63-90.

35. Виноградов В.В. Исследования по русской грамматике . Избранные труды. -М., 1975.-560 с.

36. Виноградов В.В. История русского литературного языка. Избранные труды. -М., 1978. -320 с.

37. Виноградов В.В. Очерки по истории русского литературного языка XVII-XIX вв.-М, 1982.-529 с.

38. Виноградов В.В. Русский язык. Грамматическое учение о слове. М., 1972.-640 с.

39. Виноградов В.В. Язык Пушкина. М., Л., 1935. - 283 с.

40. Вольф Е.М. Функциональная семантика оценки. М., 1985. - 228 с.

41. Вышкин Е.Г. Семантика и интерпретация текста // Семантика и синтаксис текста. Куйбышев, 1988. - С. 25-36.

42. Гак В.Г. Язык Пушкина и французский язык // Вопросы языкознания . -М., 2000, № 2. С. 79-89.

43. Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования. М., 1981.- 139 с.

44. Герасимов В.И., Петров В.В. На пути к когнитивной модели языка // Новое в заруб, лингв. Вып. 13: Когнитивные аспекты языка. М.: Прогресс, 1988.-С. 5-11.

45. Гольдин В.Е. К методике отграничения соответствующих лексико-семантических групп // Очерки по русскому языку и стилистике . Памяти А.И.Ефремова. Саратов, 1967. - С. 147-153.

46. Горшков А.И. Теория и история русского литературного языка. М., 1984.-319 с.

47. Григорян А.Г. Некоторые проблемы системного и исторического изучения лексики и семантики // Вопросы языкознания, 1983, № 4. С. 5663.

48. Гришунин A.JI. Исследовательские аспекты текстологии. М., 1998. - С. 36-78.

49. Грот Я.К. Заимствованные слова: источники заимствования // Филологические разыскания. СПб, 1885. - Т.1, с. 535-612; т.2, с. 363-372.

50. Гуськова А.Б. "Вятские будни" // Вестник Российской Академии наук. -М, 1995.-С. 56-77.

51. Диброва Е.И. Категории художественного текста // Семантика языковых единиц. Доклады VI Международной конференции. М., 1998. - С. 250258.

52. Диброва Е.И. Современный русский язык. Теория. Анализ языковых единиц. В 2-х частях. М., 2000. - С.293-299.

53. Ерохина Т.В. Языковые средства и характер актуализации семантики глагольных лексем в современном английском языке. М., 1981. - С.12-58.

54. Ефимов А.И. История русского литературного языка. М., 1967. - 345 с.

55. Жане Д.К. Взаимодействие русского и французского языков в речи двуязычных персонажей Толстого и Тургенева // Автореф. дисс. . канд. филол. наук. М., 1978. - 22 с.

56. Живов В.М. Язык и культура в России XVIII века. М., 1996. - 590 с.

57. Жинкин M.JI. Грамматика и смысл // Язык и человек. М., 1982. - С. 6385.

58. Зайченкова М.С. Экспериментально-ономасиологические исследования словообразовательного контекста (на материале современного русского языка) // Дисс. . доктора филол. наук. Орел, 1987. - 445 с.

59. Звегинцев В.А. Семасиология. М., 1957. - с. 47-86.

60. Ильенко С.Г. Функциональные предложения в тексте (текстообразующие потенции и контекстуальные реализации) // Функционирование синтаксических категорий в тексте. Д., 1981. - С. 5-18.

61. Исаченко А.В. Какова специфика литературного двуязычия в истории славянских народов // Вопросы языкознания, 1958, № 3. С. 42-45.

62. Каменская O.JL Компоненты семантической структуры текста // Автореф. дисс. . доктора филол. наук. М., 1988. - 37 с.

63. Камнев А.В. Л.Н.Толстой и французский язык. Прага, 1967. - 41 с.

64. Караулов Ю.Н. Общая и русская идеография . М., 1976. - 356 с.

65. Карпенко М.А., Щербак Е.А. Нетранслитерированные иноязычные элементы и их функции в произведениях Толстого // Материалы Толстовских чтений. Тула, 1974. - С. 154-164.

66. Карпов А.И. Антитетические средства в стилистической системе Льва Толстого // Язык и стиль произведений Толстого. Тула, 1979. - С.88-98.

67. Ковалевская Е.Г. История русского литературного языка. М., 1992. -301с.

68. Ковбасенко Ю.И. Семантическая трансформация и текстообразующие функции лексических единиц. М., 1989. - 67 с.

69. Кодухов В.И. Лексико-семантические группы слов. Лекция. Л., 1955. -28с.

70. Колшанский Г.В. Коммуникативная функция и структура языка. М., 1984.-С. 59-88.

71. Колшанский Г.В. Лингво-гносеологические основы языковой номинации // Языковая номинация. Общие вопросы. М., 1977. - С. 99-146.

72. Комиссаров В.Н., Рецкер Я.И., Тархов В.И. Пособие по переводу с английского языка на русский: Лексико-фразеологические основы перевода М., 1960. - Ч. I, 176 с.

73. Комлев Н.Г. Слово в речи: денотативные аспекты. М., 1992. - 125 с.

74. Кречмер А. Актуальные вопросы истории русского литературного языка // Вопросы языкознания, 1995, № 6. С. 96-123.

75. Крысин Л.П. Иноязычные слова в современном русском языке. М., 1968.-208 с.

76. Кузичева Е.М. Смысловые связи текста и их лексическое выражение. Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Саратов, 1988. - С. 3-15.

77. Кузнецова Э.В. Лексикология русского языка. М., 1989. - 216 с.

78. Кунин А.В. Курс фразеологии современного английского языка. М., 1996.-381 с.

79. Купина Н.А. Структурно-смысловой анализ художественного произведения. Свердловск, 1981. - 92 с.

80. Кутина Л.Л. Последний период славяно-русского двуязычия в России // Славянское языкознание . VIII Межд. съезд славистов. Доклады советских ученых.-М., 1978.-С. 115-128.

81. Ларин Б.А. История русского языка и общее языкознание. М., 1977. -257с.

82. Ларин Б.А. Эстетика слова и язык писателя. Л., 1958. - С. 4-36.

83. Левин В.Д. Очерк стилистики русского литературного языка конца XVIII начала XIX веков. Лексика . - М., 1964. - 405 с.

84. Леонтьев Н.Н. Семантика связного текста и единицы информационного анализа // Научно-техническая информация, М., 1981, № 1. С. 14-22.

85. Лесскис Г.А. Синтагматика и парадигматика // Литература и язык, том 41. -М., 1982, №5.-С. 43.

86. Листрова Ю.Т. Иносистемные языковые явления в русской художественной литературе XIX века (немецкие вкрапления). Воронеж, 1979.-58 с.

87. Ломов Л.М. Очерки по русской аспектологии . Воронеж, 1977. - С. 37.

88. Лосева Л.М. Как строится текст. Пособие для учителей. М., 1980. - 96 с.

89. Лотман Ю.М. Анализ поэтического текста. Л., 1983. - С. 32-44.

90. Лотман Ю.М. Статьи по истории русской литературы XVIII первой половины XIX века. - Таллинн, 1992. - Т. 2, 387 с.

91. Лотман Ю.М. Структура художественного текста. М., 1970. - 384 с.

92. Лотте Д.С. Вопросы заимствования и упорядочивания терминов и терминоэлементов . М., 1982. - 149 с.

93. Лукьянова Н.А. Экспрессивность в системе, словаре и речи // Человеческий фактор в языке. Языковые механизмы экспрессивности . -М., 1991. С.11-12.

94. Лунева В.П. Синтаксис связной речи (Сложное синтаксическое целое). -Пермь, 1982.-87 с.

95. Лурия А.Р. Язык и сознание. М., 1979. - 319 с.

96. Маймескул Е.А. Французский язык в художественной прозе Л.Н.Толстого // Дисс. канд. филол. наук. Кишинев, 1982. - 18 с.

97. Макашин С.А. Литературные взаимоотношения России и Франции XVIII-XIX вв. // Литературное наследство. М., 1937. - Т. XXIX, с. 5-82.

98. Маловицкий Л.Я. Повтор местоимений // Русский язык в школе, 1982, №1. С. 60-68.

99. Матвеева Г.Г. Актуализация прагматического аспекта научного текста. -Ростов, 1984.-С. 11-35.

100. Мелерович A.M. О фразеологической коннотации // Проблемы фразеологии : Межвузовский сборник научных трудов. Тула, 1980. - С. 13-20.

101. Мелерович A.M. Семантическая структура фразеологических единиц в современном русском языке как лингвистическая проблема // Дисс. . .докт. филол. наук. JL, 1982. - 446 с.

102. Морковкин В.В. Опыт идеографического описания лексики. Анализ слов со значением времени в русском языке. М., 1977. - 166 с.

103. Моррис Ч.У. Основания теории знаков // Семиотика. М., 1983. - С.37-89.

104. Москальская О.И. Семантика текста // Вопросы языкознания, 1980, № 6.-С. 32-42.

105. Назайкинский Е.В. Логика музыкальной композиции. М., 1982. -319с.

106. Никифоров С.В. Проблема интерпретации письменного текста // Автореф. дисс. . доктора филол. наук. -М., 1993. 26 с.

107. Николаева Т.М. Лингвистика текста. Современное состояние и перспективы // Новое в заруб, лингв. Вып. 8: Лингвистика текста. М., 1978.-С. 5-39.

108. Новиков А.И. Лингвистические и экстралингвистические элементы семантики // Аспекты общей и частной лингвистической теории текста. -М., 1982.-С. 43-52.

109. Новиков Л.А. Художественный текст и его анализ. М., 1988. - 300 с.

110. Овчинников Н.Ф. Принципы сохранения. М., 1966. - С. 47-60.

111. Огиенко И.И. Иноземные элементы в русском языке. Киев, 1915. -136с.

112. Откупщикова М.И. Синтаксис связного текста. Учебное пособие. Л., 1982. - 103 с.

113. Павиленис Р.И. Проблема смысла. Современный логико-философский анализ языка. М., 1983. - С. 7-48.

114. Павиленис Р.И. Понимание речи и философия языка // Новое в заруб, лингв. Вып. 27: Теория речевых актов. -М.: Прогресс, 1986.- С. 380-388.

115. Павлов Б.Н. Иноязычные включения в прозе Л.Н.Толстого (на материале трилогии «Детство. Отрочество. Юность.») // Проблемы языка и стиля Л.Н.Толстого. Тула, 1977. - С. 118-124.

116. Падучева Е.В. Анафорические связи и глубинная структура текста // Проблемы грамматического моделирования. М., 1973. - С. 96-107.

117. Падучева Е.В. О семантике синтаксиса. Материалы к трансформационной грамматике русского языка. М., 1974. - 291 с.

118. Пауль Г. Принципы истории языка. М., 1960. - 500 с.

119. Пелевина Н.Ф. Смысловая структура текста и беспереводное чтение. -Калининград, 1985. С. 4-28.

120. Реферовская Е.А. Лингвистические исследования структуры текста. -Л., 1983.-С. 5-83.

121. Серкова Н.И. Предпосылки членения текста на сверхфразовом уровне // Вопросы языкознания, 1978, № 3. С. 75-82.

122. Серкова Н.И. Сверхфразовое единство как функционально-речевая единица // Автореф. дисс. . канд. филол. наук. М., 1968. - 19 с.

123. Сергеева Л.А. Качественные прилагательные со значением оценки в современном русском языке // Автореф. дисс. . канд.филолог.наук. -Саратов, 1980. 24 с.

124. Сигал К.Я. Проблема иконичности в языке. Обзор литературы // Вопросы языкознания, 1994, № 3. С. 101-124.

125. Сильман Т.И. Проблемы синтаксической стилистики. М., 1967. -152с.

126. Слюсарева Н.А. Лингвистика речи и лингвистика текста // Аспекты общей и частной лингвистической теории текста. М., 1982. - С. 22-41.

127. Смирницкий А.И. Лексикология английского языка. М., 1956. - 148 с.

128. Смирнов А.А. Структура связного текста. М., 1966. - 138 с.

129. Смирнов И.А. Западное влияние на русский язык в Петровскую эпоху. -СПб, 1910.-399 с.

130. Соболевский А.И. Русские заимствованные слова. Литографированный курс. СПб, 1891.-23 с.

131. Соколов А.Н. Психологический анализ понимания иностранного текста. М., 1977. - С. 16-38.

132. Солганик Г.Я. Синтаксическая стилистика. Сложное синтаксическое целое.-М, 1973.-214 с.

133. Сорокалетов Ф.П. История военной лексики в русском языке XI-XVII веков,-Л., 1970.-21 с.

134. Сорокин Ю.С. Развитие словарного состава русского литературного языка. 30-90-е годы XIX века. М., Л., 1965. - 565 с.

135. Степанов Ю.С. В мире семиотики // Семиотика. М., 1983. - С. 5-63.

136. Степанов Ю.С. Французская стилистика. М., 1991. - 354 с.

137. Стернин И.А. Лексическое значение слова в речи. Воронеж, 1985. -170с.

138. Студнева А.И. Лингвистический анализ художественного текста. Учебное пособие. Волгоград, 1983. - 88 с.

139. Суперанская А.В. Ударение в заимствованных словах в современном русском языке. М., 1968. - 310 с.

140. Сухих С.А. Типология языкового общения // Язык, дискурс и личность. -Тверь, 1990.-С. 43-51.

141. Тагиев Т.М. Глагольная фразеология современного русского языка. -Баку, 1966.-С. 13-45.

142. Тарасов Л.Ф. К методике лингвистического анализа поэтического произведения // Русский язык в школе, 1972, № 4. С. 15-19.

143. Телия В.Н. Экспрессивность как проявление субъективного фактора в языке и ее прагматическая ориентация // Человеческий фактор в языке. Языковые механизмы экспрессивности. М., 1991. - С. 11-40.

144. Толстой Л.Н. Несколько слов по поводу книги «Война и мир » // Полное собрание сочинений в 90 томах. -М., 1958. Т. XVI, с. 9-52.

145. Толстой Н.И. Из опытов типологического исследования словарного состава // Вопросы языкознания. М., 1966, № 5. - С. 16-36.

146. Томашевский Б.В. Стилистика и стихосложение. Курс лекций. Л., 1960.-62 с.

147. Торопцев И.С. Словопроизводственная модель. Воронеж, 1980. -148с.

148. Трофименко В.П. Социальная функция формул речевого этикета в романе Толстого «Война и мир » // Материалы Толстовских чтений. -Тула, 1974.- С. 70-78.

149. Трубецкой Н.С. Основы фонологии. М., 1960. - с. 58-193.

150. Тураева З.Я. Лингвистика текста и категория модальности // Вопросы языкознания, 1994, № 3. -С.105-115.

151. Успенский Б.А. Краткий очерк истории русского литературного языка (XVIII-XIX вв.). М., 1994. - 240 с.

152. Успенский Б.А. Поэтика композиции: Структура художественного текста и типология композиционной формы. М., 1970. - С. 103-104.

153. Успенский Б.А. Языковая ситуация Киевской Руси и ее значение для истории русского литературного языка. М., 1983. - 144 с.

154. Уфимцева А.А. Опыт изучения лексики как системы. М., 1962. - 287с.

155. Уфимцева А.А. Слово в лексико-семантической системе языка. М., 1968.-272 с.

156. Филин Ф.П. О названиях обуви в русском языке // Лексикографический сборник. Вып. 6. -М., 1963.-С. 166-171.

157. Филин Ф.П. Проблемы исторической лексикологии русского языка // Славянское языкознание: IX Международный съезд славистов. Киев, сентябрь 1983 года. -М., 1983. С. 256-271.

158. Фокина М.А. Роль фразеологии в организации идиостиля А.М.Ремизова (на материале повестей "Часы", "Неуемный бубен",

159. Крестовые сестры", "Пятая язва", "Канава") // Дисс. . канд. филол. наук. -Кострома, 1995.

160. Фридман Л.Г. Грамматические проблемы лингвистики текста // Автореф. дисс. док. филол. наук. Л., 1979. - 43 с.

161. Хауген Э. Процесс заимствования. Языковой контакт // Новое в лингвистике. М., 1972. - Вып. VI, с. 344-383.

162. Чайкина Ю.И. Эмоционально-оценочная лексика с вторичными значениями // Вопросы теории и методики русского языка: Уч. зап. Вологодского пед. ин-та. Вологда, 1967. - Т. 33, вып. II, с. 156-168.

163. Чернухина И.Я. Элементы организации художественного прозаического текста. Воронеж, 1984. - 115 с.

164. Черных П.Я. Заметки об использовании местоимения ВЫ вместо ты в качестве формы вежливости в русском литературном языке XVIII-XIX вв. // Ученые записки МГУ . Выпуск 137: Труды кафедры русского языка. -М., 1948.-С. 88-96.

165. Шабес В.Я. Событие и текст. М., 1989. С. 17-57.

166. Шабес В.Я. Соотношение когнитивного и коммуникативного компонентов в речемыслительной деятельности. Событие и текст // Автореф. дисс. . доктора филол. наук. Л., 1990. - 48 с.

167. Шадрин М.Л. Перевод фразеологических единиц и сопоставительная стилистика. Саратов, 1991.-221 с.

168. Шанский Н.М., Иванов В.В. Современный русский язык. В 3-х томах. -М., 1987.-Т. 1, с. 10-85.

169. Шанский Н.М. Лингвистический анализ художественного текста. Л., 1984.-415 с.

170. Шахматов А.А. Очерк современного русского литературного языка. -М., 1941.-286 с.

171. Шкловский В.Б. Материал и стиль в романе Льва Толстого «Война и мир ». М., 1928.-112 с.

172. Шмелев Д.Н. Проблемы семантического анализа лексики. М., 1973. -280с.

173. Шмелев Д.Н. Современный русский язык. Лексика. М., 1977. - 336 с.

174. Шпербер Д., Уилсон Д. Релевантность // Новое в заруб, лингв. Вып. 23: Когнитивные аспекты языка. М., 1988. - С. 212-233.

175. Щерба Л.В. Избранные работы по русскому языку. М., 1957. - 221 с.

176. Щербак Е.А. Французские элементы в повестях и рассказах Толстого // Язык и стиль Л.Н.Толстого. Тула, 1974. - С. 154-164.

177. Щитова О.Г. Западноевропейские заимствования в русской разговорной речи XIX века (проблема ассимиляции) // Автореферат дисс. . канд. филол. наук. -М., 1986. -21 с.

178. Эльгаров А.А. Особенности актуализации семантики фразеологических единиц в контексте. Нальчик, 1989. - С. 8-23.

179. Якубинский Л.П. История древнерусского языка. М., 1953. - 368 с.

180. Якубинский Л.П. Язык и его функционирование. Избранные работы. -М, 1982.-207 с.

181. Bally, Charles. Тгакё de stylistique fran9aise. Troisieme 6dition. Geneve, Paris, 1951.-Vol. I, 264 p.

182. Beaugrande, R. de. Text Linguistics: The Encyclopaedia of Language and Linguistics. R.E. Asher (ed.) Oxford, New York, Seoul, Tokyo: Pergamon Pressl994. 4578 p.

183. Dijk T.A. van. Text and Context Explorations in the Semantics and

184. Pragmatics of Discourse. London and New York: Longman, 1977 .-261 p.

185. IssatschenkoA. Geschichte der russischen Sprache. Heidelberg, 1980-1983.-P. 528-616.

186. Laffitte, Sophie. Leon Tolstoi et ses contamporains. Paris, 1960. - 338 p.

187. Laffitte, Sophie. Les

188. СПИСОК ФРАНЦУЗСКИХ НЕТРАНСЛИТЕРИРОВАННЫХ ЯЗЫКОВЫХ ЕДИНИЦ, АНАЛИЗИРУЕМЫХ В ДИССЕРТАЦИИ. (Цифра справа указывает номер страницы в диссертации.)1. Adieu. С. 129, 165.

189. Admirable (il est admirable). С. 67.3. Adorable. С. 67.4. Aide-de-camp. С. 127.

190. Aimer (je vous aime). C. 70, 109-110, 112-113.

191. Amant (des amants). C. 90, 153.7. Ami (mon ami). C. 67.8. ~ (mes braves, mes bons amis). C. 127-128, 171.

192. Amie (ma bonne amie). C. 70, 129.

193. Amitie (l"amitie). C. 130.11 .Amour (1"amour). C. 32, 66.

194. Ange (mon ange). C. 67, 129.

195. Angine (angine pectorale). C. 69, 144-145.14.Arme (une arme). C. 66.

196. Bapteme (bapteme du feu). C. 69.16.Bas (bas bleu). C. 69.

197. Batard (je suis un batard). C. 102, 141.

198. Baton (mettre des batons dans les roues). C. 69, 91, 145.

199. Beaute (la beaute du diable). C. 69.

200. Bel et bon (tout да est bel et bon, mais il faut que 9a finisse). C. 98.

201. Belle-soeur (ma belle soeur). C. 130.22.Bonjour. C. 129, 165.

202. Bourienne (mademoiselle Bourienne). C. 65, 103.

203. Brigand (les brigands). C. 70, 127-128.

204. Brisee (aller sur les brisees de monsieur). C. 90.

205. Carriere (ouvrir une carriere). C. 68.27.Caustique. C. 67.28.Chagrin. C. 66.

206. Chair a canon. C. 94, 118, 120,145, 170, 173.

207. Chaleur (chaleur latente). C. 68, 89, 152-153, 170.

208. Charmante. C. 67, 99, 151.

209. Chemin (comme tout chemin mene a Rome, tout chemin mene a Moscou). C.95.

210. Cher (mon cher). C. 67, 114, 129.

211. Chere (ma chere). C. 67, 70, 114, 116, 129.

212. Chevalier (mon chevalier). C. 67.36.~ (les chevaliers du Cygne). C. 65, 158, 160.37.~ (chevalier sans peur et sans reproche). C. 69.

213. Cheville (la cheville ouvriere). C. 86, 145.

214. Comte (mon cher comte). C. 130.

215. Comtesse (la vieille comtesse). C. 64, 130.

216. Condol6ance (visite de condoleance). C. 39, 68.

217. Conscience (directeur de conscience). C. 68.

218. Cosaque (les cosaques). C. 66, 85, 127-128, 149.44.Courage. C. 66.

219. Courte (elle doit etre courte et energique). C. 67.

220. Cousin (mon cousin). C. 66.

221. Cousine (ma cousine). C. 66.

222. Delicatesse (quelle delicatesse). C. 67.49.Divin. C. 67.

223. Divorce (le divorce). C. 66.51.Due (le due). C. 66, 130.52.Elie. C. 64, 116.

224. Empereur (l"empereur). C. 66, 70, 127, 148.

225. Enfant (mon enfant). C. 66, 129,130.55. ~ (les enfants du Don). C. 84-85, 127-128, 149.

226. Espion (un espion russe). C. 70, 127-128.

227. Excellence (son excellence). C. 103, 149.58.Excellent. C. 67.

228. Excuser (qui s"excuse s"accuse). C. 69.60.Exquis. C. 67.

229. Femme (votre femme). C. 130.62.~ (toutes les femmes distinguees). C. 68, 151.

230. Fils (votre obeissant fils). C. 130.

231. Force (quelle force, quel style). C. 67.

232. Fraternite. C. 66, 81, 146.66.Frere (mon frere). C. 66.

233. Galere (mais que diable allait-il faire dans cette galere). C. 113.

234. General (le general). C. 70, 126.

235. Genre (mauvais genre). C. 69.70.Grace (la grace). C. 66.71.Grand. C. 67.

236. Guerre (faire la guerre). C. 127.

237. Homme (grand-homme). C. 95, 145,148, 173.74.~ (un homme de beaucoup de merite). C. 68.75.~ d"esprit. C. 130.76.~ (un homme fini). C. 102, 141.77.~ (des hommes de fer). C. 68.78.~ d"honneur (comme un homme d"honneur). C. 88, 130.

238. Honneur (l"honneur). C. 86-87,130,145.80.~ (faire les honneurs de qch). C. 69.

239. Intelligent (tres intelligent et bavard). C. 67. 82.1nteret (veiller a vos interets). C. 68.

240. Laide (diablement laide). C. 69.84.Lise. C. 64, 99-100.

241. Madame. C. 66, 129, 130, 165.86.~ de Genlis. C. 65, 157-158.87.Mademoiselle. C. 129-130.

242. Madere (saute au madere). C. 66.

243. Main (forcer la main a qn). C. 69.

244. Maman (ma chere maman). C. 66, 130, 165.

247. Monseigneur. C. 66, 129-130.

248. Moscou. C. 65, 95, 127-129.

249. Nom (sans nom, sans fortune). C. 102. 97.0fficier (un officier militionnaire). C. 70, 126. 98.0rdre (ordres du jour). C. 127.99.~ et methode (le tout se fera avec ordre et methode). C. 92, 127.100. ~ (mot d"ordre). C. 70, 151.

250. Patriotisme (au patriotisme feroce de Rastopchine). C. 88, 145.

251. Pere (mon pere). C. 66, 130.

252. Pied (quel pied, quel regard). C. 67.104. Pleurnicheuse. C. 67.

253. Pont (tete de pont). C. 69, 127-129, 173.

254. Princesse (chere princesse). С. 130.

255. Principe (les bons principes). C. 68.

256. Prouesse (prouesses). C. 66.

257. Ramener (ramener les popes). C. 80, 142.110. Ravissante. C. 67.

258. Redoute (la grande redoute, la fatale redoute, la redoute du centre). C. 68, 93, 127, 129, 173.

259. Rendez-vous. C. 82-83, 145.

260. Rente (faire des rentes sur 1"etat). C. 70, 149-150, 170, 173.

261. Ridicule (donner dans ce ridicule). C. 68, 105-106, 160, 162-164.

262. Robe (a robe longue). C. 68.

263. Sacrilege (c"est un sacrilege que de faire la guerre a un peuple comme le votre). C.84.

264. Sang (verser le sang de ses peuples). C. 68.118. Sobriquet. C. 85, 145.

265. Soldat (les soldats). C. 126.

266. Souverain (notre tres gracieux souverain). C. 68.121. Sublime. C. 67.122. ~ (du sublime au ridicule il n"y a qu"un pas). C. 70.123. Suffisance. C. 66.

267. Tante (ma tante). C. 66, 130.

268. Tapisserie (faire tapisserie). C. 69.

269. Tard (vaut mieux tard que jamais). C. 70, 104.

270. Temps (il у a un temps pour tout). C. 69, 116.

271. Tenue (quelle tenue). C. 67.

272. Tortue (a la tortue). C. 132-134, 165.

273. Traitre (le traitre). C. 66.

274. Tresor (un tresor). С. 66.132. Veneration. С. 66.133. Vienne. С. 65, 127-128.

275. Vin (le vin est tire, il faut le boire). C. 67, 69.

276. Visite (faire des visites). C. 69.

277. Vivre (qui vivra verra). C. 68, 70-71.

278. Vue (avoir des vues sur qn). C. 69.

Обратите внимание, представленные выше научные тексты размещены для ознакомления и получены посредством распознавания оригинальных текстов диссертаций (OCR). В связи с чем, в них могут содержаться ошибки, связанные с несовершенством алгоритмов распознавания.
В PDF файлах диссертаций и авторефератов, которые мы доставляем, подобных ошибок нет.

История развития романа

Роман «Война и мир» получил большой успех. Отрывок из романа под названием «1805 год» появился в «Русском вестнике » г.; в г. вышли три его части, за которыми вскоре последовали остальные две (всего четыре тома) .

Признанный критикой всего мира величайшим эпическим произведением новой европейской литературы, «Война и мир» поражает уже с чисто технической точки зрения размерами своего беллетристического полотна. Только в живописи можно найти некоторую параллель в огромных картинах Паоло Веронезе в венецианском Дворце дожей, где тоже сотни лиц выписаны с удивительною отчётливостью и индивидуальным выражением. В романе Толстого представлены все классы общества, от императоров и королей до последнего солдата, все возрасты, все темпераменты и на пространстве целого царствования Александра I . Что еще более возвышает его достоинство как эпоса - это данная им психология русского народа. С поражающим проникновением изобразил Толстой настроения толпы, как высокие, так и самые низменные и зверские (например, в знаменитой сцене убийства Верещагина).

Везде Толстой старается схватить стихийное, бессознательное начало человеческой жизни. Вся философия романа сводится к тому, что успех и неуспех в исторической жизни зависит не от воли и талантов отдельных людей, а от того, насколько они отражают в своей деятельности стихийную подкладку исторических событий. Отсюда его любовное отношение к Кутузову , сильному не стратегическими знаниями и не геройством, а тем, что он понял тот чисто русский, не эффектный и не яркий, но единственно верный путь, которым можно было справиться с Наполеоном . Отсюда же и нелюбовь Толстого к Наполеону, так высоко ценившему свои личные таланты; отсюда, наконец, возведение на степень величайшего мудреца скромнейшего солдатика Платона Каратаева за то, что он сознает себя исключительно частью целого, без малейших притязаний на индивидуальное значение. Философская или, вернее, историософическая мысль Толстого большей частью проникает его великий роман - и этим-то он и велик - не в виде рассуждений, а в гениально схваченных подробностях и цельных картинах, истинный смысл которых нетрудно понять всякому вдумчивому читателю.

В первом издании «Войны и мира» был длинный ряд чисто теоретических страниц, мешавших цельности художественного впечатления; в позднейших изданиях эти рассуждения были выделены и составили особую часть. Тем не менее, в «Войне и мире» Толстой-мыслитель отразился далеко не весь и не самыми характерными своими сторонами. Нет здесь того, что проходит красною нитью через все произведения Толстого, как писанные до «Войны и мира», так и позднейшие - нет глубоко пессимистического настроения. И в «Войне и мире» есть ужасы и смерть, но здесь они какие-то, если можно так выразиться, нормальные. Смерть, например, князя Болконского принадлежит к самым потрясающим страницам всемирной литературы, но в ней нет ничего разочаровывающего и принижающего; это не то, что смерть гусара в «Холстомере» или смерть Ивана Ильича. После «Войны и мира» читателю хочется жить, потому что даже обычное, среднее, серенькое существование озарено тем ярким, радостным светом, который озарял личное существование автора в эпоху создания великого романа.

В позднейших произведениях Толстого превращение изящной, грациозно кокетливой, обаятельной Наташи в расплывшуюся, неряшливо одетую, всецело ушедшую в заботы о доме и детях помещицу производило бы грустное впечатление; но в эпоху своего наслаждения семейным счастьем Толстой все это возвёл в перл создания.

Позже Толстой скептически относился к своим романам. В январе 1871 года Толстой отправил Фету письмо: «Как я счастлив,.. что писать дребедени многословной вроде „Войны“ я больше никогда не стану»

6.12.1908 года Толстой записал в дневнике: «Люди любят меня за те пустяки - „Война и мир“ и т. п., которые им кажутся очень важными»

Летом 1909 года один из посетителей Ясной Поляны выражал свой восторг и благодарность за создание «Войны и мира» и «Анны Карениной». Толстой ответил: «Это всё равно, что к Эдисону кто-нибудь пришёл и сказал бы: „Я очень уважаю вас за то, что вы хорошо танцуете мазурку“. Я приписываю значение совсем другим своим книгам.»

Центральные персонажи книги и их прототипы

Ростовы

• Граф Илья Андреевич Ростов.
• Графиня Наталья Ростова (урожд. Шиншина) - жена Ильи Ростова.
• Граф Николай Ильич Ростов - старший сын Ильи и Натальи Ростовых.
• Вера Ильинична Ростова - старшая дочь Ильи и Натальи Ростовых.
• Граф Петр Ильич Ростов - младший сын Ильи и Натальи Ростовых.
• Наташа Ростова (Natalie) - младшая дочь Ильи и Натальи Ростовых, в браке графиня Безухова, вторая жена Пьера.
• Соня - племянница графа Ростова.
• Андрюша Ростов - сын Николая Ростова.

Болконские

• Князь Николай Андреевич Болконский - старый князь, по сюжету - видный деятель екатерининской эпохи. Прототипом является дед Л. Н. Толстого по матери, представитель древнего рода Волконских
• Князь Андрей Николаевич Болконский - сын старого князя.
• Княжна Мария Николаевна (Marie) - дочь старого князя, сестра князя Андрея, в замужестве княгиня Ростова. Прототипом можно назвать Марию Николаевну Волконскую (в замужестве Толстую), мать Л. Н. Толстого
• Лиза - жена князя Андрея Болконского.
• Молодой князь Николай Андреевич Болконский - сын князя Андрея.

Рыжова Мария Андреевна

Безуховы

• Граф Кирилл Владимирович Безухов - отец Пьера.
• Граф Пьер (Пётр Кириллович) Безухов - незаконный сын.

Другие персонажи

• Княгиня Анна Михайловна Друбецкая, и её сын Борис Друбецкой.
• Платон Каратаев - солдат Апшеронского полка, встретившийся Пьеру Безухову в плену.
• Капитан Тушин - капитан артиллерийского корпуса, отличившегося во время Шенграбенского сражения . Прототипом его послужил штабс-капитан артиллерии Я. И. Судаков.
• Долохов - в начале романа - гусар - заводила, позднее один из лидеров партизанского движения. Прототипом послужил Иван Дорохов .
• Василий Дмитриевич Денисов - друг Николая Ростова. Прототипом Денисова послужил Денис Давыдов .
• Мария Дмитриевна Ахросимова - знакомая семьи Ростовых. Прототипом Ахросимовой послужила вдова генерал-майора Офросимова Настасья Дмитриевна. А. С. Грибоедов почти портретно изобразил её в своей комедии Горе от ума .

Споры о названии

Обложка издания 1873 г.

В современном русском языке слово «мир» имеет два разных значения, «мир » - антоним к слову «война » и «мир » - в смысле планета, община, общество, окружающий мир, место обитания. (ср. «На миру и смерть красна»). До орфографической реформы -1918 годов эти два понятия имели различное написание: в первом значении писалось «миръ», во втором - «міръ». Существует легенда , что Толстой якобы использовал в названии слово «міръ» (Вселенная, общество). Однако все прижизненные издания романа Толстого выходили под названием «Война и миръ», и сам он писал название романа по-французски как «La guerre et la paix» . Существуют различные версии возникновения этой легенды.

Следует отметить, что в названии «почти одноимённой» поэмы Маяковского «Война и міръ» () намеренно используется игра слов, которая была возможна до орфографической реформы , но сегодняшним читателем не улавливается. Поддержка легенде была оказана в г., когда в популярной телепрограмме «Что? Где? Когда? » был задан вопрос на эту тему и дан «неправильный» ответ. 23 декабря 2000 года, в юбилейной игре, посвященной 25-летию передачи, этот же ретро -вопрос был повторен снова. И снова знатоками был дан неправильный ответ - никто из организаторов не удосужился проверить вопрос по существу. См. также: , .

Примечания

Ссылки

• Текст романа в Библиотеке Комарова

Лев Николаевич Толстой
Романы:	«Война и Мир » · «Анна Каренина » · «Семейное счастье» · «Воскресение »
Повести:	(Трилогия) «Детство» · «Отрочество» · «Юность» «Казаки» · «Смерть Ивана Ильича» · «Два гусара» · «Хаджи Мурат» · «Утро помещика» · «Крейцерова соната » · «Дьявол» · «Отец Сергий»
Рассказы:	«Севастопольские рассказы» (сборник) «Альберт» · «Корней Васильев» · «Хозяин и работник» · «Поликушка» · «Набег. Рассказ волонтера» · « Рубка леса. Рассказ юнкера» · «Записки маркёра» · «Метель» · «Разжалованный» · «Люцерн» · «Три смерти» · «Холстомер» · «Франсуаза» · «Кто прав?» · «Дорого стоит» · «После бала» · «Фальшивый купон» · «Алеша Горшок» · «Ягоды» · «За что?» · «Божеское и человеческое» · «Что я видел во сне» · «Ходынка» · «Нечаянно» · «Кавказский пленник»
Драматургия:	«Власть тьмы» · «Плоды просвещения» · «Живой труп»

Wikimedia Foundation . 2010 .

• Война из-за уха Дженкинса
• Война и миръ

Смотреть что такое "Война и мир (роман)" в других словарях:

Война в воздухе (роман) - Война в воздухе The War in the Air Автор: Герберт Уэллс Жанр: Научная фантастика Язык оригинала: Английский Оригинал издан: 1908 … Википедия

Война и мир - Война и миръ … Википедия

Война и Мир - Война и миръ Литературный альбом. «Война и мир», роман гр. Л. Н. Толстого. Картина П. О. Ковальского, грав. Шюблер. Жанр: роман эпопея

Война и мир (книга) - Война и мир Война и миръ Литературный альбом. «Война и мир», роман гр. Л. Н. Толстого. Картина П. О. Ковальского, грав. Шюблер. Жанр: роман эпопея

Знаменитый роман Льва Толстого “Война и мир” переведен на многие иностранные языки. Обилие переводов множествен­ность их, даже в рамках одного и того же языка, говорит не только о громадной популярности романа Л.Н. Толстого, но и о том, что сам роман необычайно труден для перевода. Кто же первым рискнул донести гениальное творение русского писате­ля до зарубежного читателя?

Первой зарубежной страной, в которой познакомились с “Войной и миром” в переводе, была Чехия. Здесь роман Л.Н. Толстого был опубликован в 1873 г., однако имя перевод­чика до сих пор остается неизвестным 1 . Через шесть лет, в 1879 г., в Париже появился первый перевод “Войны и мира” на французский язык. Трехтомник произведения Толстого, отпеча­танный в Петербурге, был пущен в продажу во Франции под фирмой издательства Ашетт и в дальнейшем выдержал еще це­лый ряд повторных изданий. В последний раз роман “Война и мир” в варианте самого первого его перевода издавался во Фран­ции в 1956 г. с предисловием А. Моруа 2 . На титульном листе романа, появившегося в Париже в конце 1879 г., значилось не имя переводчика, а псевдоним - “Une Russe” (“Одна русская”). С французского текста перевода, выполненного русской перевод­чицей, были сделаны переводы “Войны и мира” на английский, венгерский, голландский, польский и турецкий языки.

Скрывшая свое имя “одна русская”, представившая француз­скому читателю единственный до начала ХХ в. французский текст “Войны и мира”, прожила очень долгую жизнь - 90 лет. И хотя родилась она в Петербурге, судьба распорядилась так, что с 1921 г. и до самой смерти, на протяжении почти 70 лет, эта женщина была неразрывно связана с городом Гомелем. Жители дореволюционного города называли ее “нашей Ириной”, “нашей княгинюшкой” и неизменно отзывались о ней с необычайным уважением и теплотой.

В советское время о княгине Ирине не принято было гово­рить. Нет о ней ни строчки и в славящейся своей всеобъемлю­щей объективностью современной многотомной «Энцыклапедыі гісторыі Беларусі». Между тем этой фигурой, вошедшей в исто­рию литературы вместе со своим переводом на французский язык выдающейся эпопеи Льва Толстого, могут гордиться не только жители Гомеля.

В 1853 г. в Петербурге играли свадьбу, которая не оставила равнодушным никого из представителей высшего столичного общества. Выходила замуж дочь обер-церемониймейстера, дей­ствительного тайного советника графа Ивана Илларионовича Воронцова-Дашкова - Ирина Ивановна . В петербургском сало­не Воронцовых-Дашковых, хозяйкой которого была одна из пер­вых красавиц российской столицы и очень влиятельная дама Александра Кирилловна, мать Ирины, проводились не только самые пышные балы, здесь умели ценить ум и талант. Попасть в этот блестящий и самый модный салон считалось великой честью.

Восемнадцатилетняя графиня Ирина, унаследовавшая от ма­тери внешнюю и внутреннюю привлекательность, была предме­том всеобщего обожания. Не мог не обратить на нее внимания и один из завсегдатаев салона - тридцатилетний сын прослав­ленного фельдмаршала Ивана Федоровича Паскевича-Эриванского Федор Иванович .

Паскевича-старшего в Петербурге и Москве в высшем. свете называли выскочкой и воспринимали как самонадеянного, власт­ного и тщеславного человека. Фамилия Паскевич действительно не была исконно «благородной”, связанной с богатыми родо­словными. В графское достоинство этот “потомок шляхтича” XVII в. Пасикрата Цалого , в просторечии Пасько Цалого , или Чалого (отсюда - фамильное прозвание Паськевич, Паскевич), был возведен за блестящие победы русских войск в войне с Пер­сией в 1827-1828 гг. Тогда же И.Ф. Паскевич получил почет­ное именование Эриванский (от названия отвоеванного у Персии Эриванского ханства) и миллион рублей ассигнациями. За победы над турецкими войсками на Кавказе в сентябре 1829 г. графу Паскевичу было пожаловано звание генерала-фельдмаршала.

В 1853 г. фельдмаршалу Паскевичу был 71 год, и он еще участвовал в военных операциях против Турции на Дунае. Его сын, Федор Иванович, также дважды ездивший на Кавказ в действующую армию, унаследовал звания и титулы отца и бла­годаря ему же имел возможность вращаться в высшем столичном свете. Судьбе угодно было свести его с дочерью Воронцовых- Дашковых.

Молодая супружеская пара поселилась в доме Паскевичей на Английской набережной. О жизни княгини Ирины в Петербурге позволяют судить воспоминания английского дипломата Горация Румбольда , которые были опубликованы спустя полвека после описываемых событий (“Исторический вестник”, 1900. № 8). Из воспоминаний следует, что чета Паскевичей “по многим причинам” вела довольно замкнутый образ жизни, хотя их рос­кошный особняк, украшенный Паскевичем-отцом различными предметами искусства и собранием оружия, посещал избранный круг родных и близких знакомых. Молодая княгиня устроила домашнюю театральную залу и сама исполняла различные роли на сцене.

20 января 1856 г., спустя три года после женитьбы сына, скончался старый фельдмаршал Паскевич. Паскевич-младший, князь Федор Иванович, вступил во владение отцовским наслед­ством, в том числе самым главным, роскошным имением отца - Гомелем. Паскевичам принадлежала половина города (старая его часть), включавшая дворцово-парковый ансамбль. В Гомель­ском уезде собственностью Паскевичей считалось более 90 дач, фольварков, имений, лесных сторожек, хуторов с пахотной и лесной землями.

В 1856 г. Ирина Ивановна Паскевич вместе с мужем приеха­ла в Гомель и застала здесь самую настоящую “царскую резиден­цию”, соответствовавшую амбициям фельдмаршала Паскевича, наместника императора Николая Первого в Польше 3 .

Первые два-три десятилетия совместной жизни чета Паскевичей жила то в Гомеле, то в столице. О появлении в Гомеле князя и княгини горожане узнавали по развевавшемуся флагу на дворцовой башне. Ко второй половине 80-х гг. XIX в. князь Федор Иванович дослужился до звания генерала-адъютанта. Не­которое время он был на должности помощника инспектора вооруженных сил. Княгиня Ирина Ивановна занялась благотво­рительной деятельностью в Гомеле, а свободное время полнос­тью посвятила занятиям литературой: сочинению небольших ху­дожественных сюжетов и переводам с русского на иностранные языки (в основном, на французский язык) и с иностранных языков на русский язык различных произведений современных писателей.

Переводческая деятельность Ирины Ивановны Паскевич была занятием любительским. Тем не менее ее переводы, в которых воплощался врожденный художественно-аристократический дар, обращали на себя внимание, их знали в литературных кругах. В столичном свете княгиня Паскевич имела творческие контакты с известными писателями и поэтами.

И.И. Паскевич была одной из первых, кто понял и высо­ко оценил талант становившегося популярным во второй поло­вине XIX в., в 50-60-е гг., графа Л. Н. Толстого. В 70-е гг. княгиня уже работала над переводом “Войны и мира”. Неизве­стно, как у нее возникла идея взяться за столь грандиозное дело, тем более, что в то время не существовало основатель­но разработанной теории перевода и не была теоретически ос­мыслена стилистика романа вообще. Однако, судя по тому, что французский перевод романа “Война и мир” вышел с указани­ем “Переведено с разрешения автора”, за перевод взялась не просто княгиня-любительница литературы, но искушенный в переводческом деле мастер. По всей видимости, сам Лев Толстой был уверен в успехе Ирины Ивановны Паскевич, а княги­ня, прежде чем приступить к переложению на французский сло­весно-художественный лад большого литературного полотна, провела своего рода “репетицию”, представив в 1877 г. в Петер­бурге французский перевод романа Л.Н. Толстого “ Семейное счастье” под названием “Маша”.

Огромную помощь Ирине Паскевич в переводе “Войны и мира” на французский язык оказал поэт Я. П. Полонский, и не исключено, что одним из вдохновителей ее на столь кропот­ливый и ответственный труд был Иван Сергеевич Тургенев. Именно Тургенев способствовал распространению перевода “Вой­ны и мира”, выполненного И. И. Паскевич, в Париже, хотя и считал этот перевод “несколько слабоватым”, тем не менее “сделанным с усердием и любовью” 4 . Заметим, что И.С. Тур­генев вообще не жалел ни средств, ни сил для содействия ев­ропейской известности Льва Толстого. Благодаря стараниям Тур­генева с переводом романа “Война и мир” познакомились веду­щие французские писатели того времени - Золя, Флобер, Мо­пассан и другие 5 .

Для перевода Ирина Ивановна Паскевич выбрала русское из­дание “Войны и мира” 1868-1869 гг., в котором имелись фило­софские и исторические рассуждения Толстого, исключенные затем им при переиздании романа в 1873 г. и объединенные в виде приложения к роману под названием “Статьи о кампании 1812 года”. В указанном издании были также вкрапления ино­странной речи (французской и немецкой) в диалогах действу­ющих лиц, являвшиеся неотъемлемой частью художественной структуры произведения (в основе современных русских изданий “Войны и мира” лежит именно издание 1868-1869 гг.).

И.И. Паскевич в целом строго придерживалась текста рома­на, однако в последних частях эпопеи, главным образом, в тех местах, где имеются исторические и философские размышления автора, содержащие критику официальной исторической науки и характеристику Наполеона как агрессора, были допущены изме­нения текста. Поступая таким образом, княгиня, как можно полагать, исходила из личных идейных убеждений. При внесе­нии иных незначительных изменений в текст романа переводчи­ца, по всей видимости, руководствовалась собственным литера­турным вкусом 6 .

Переводчик всегда в известном смысле - соперник автора, и в этом плане И. И. Паскевич проявила искреннюю скромность, указав на французском переводе романа Льва Толстого не свое истинное имя, а псевдоним. Занимаясь переводом, княгиня не думала о славе переводчика, а просто реализовывала свое худо­жественное дарование и стремилась донести до зарубежного чи­тателя взволновавшее и восхитившее ее произведение талантли­вого писателя.

В 1903 г., когда умер князь Федор Паскевич, Ирине Иванов­не было 68 лет, и она очень переживала свое одиночество. Де­тей у княгини не было, кроме того, жизнь осложнялась тем, что она рано стала терять зрение, из-за чего пришлось прекратить и занятия литературными переводами. Выезды в столицы давно прекратились, и лишь в летнюю пору княгиня с мужем (когда он был еще жив) ненадолго покидала Гомель и жила в какой-нибудь из своих загородных усадеб.

12 ноября 1917 г. власть в Гомеле перешла к местному Совету рабочих и солдатских депутатов. Через три дня после этого пре­старелая княгиня Паскевич, собрав списки всего движимого и недвижимого имущества, отправила дарственную новым властям. Затем она ушла из своего дворца навсегда. Ей дали комнату в одном из домов города, где княгиня и жила до самой смерти, имея лишь няню-служанку, приносившую продукты и ухаживав­шую за старухой. Есть сведения, что какое-то время княгиню содержал ее воспитанник, глазной врач Брук, и она жила в глазной лечебнице.

Княгиня Паскевич скончалась 14 апреля 1925 г. Похороны были бедными; достаточно сказать, что похоронили Ирину Ива­новну в простом черном гробу и не в фамильном склепе, рядом с мужем, а прямо в парке под березой, возле стены Петропав­ловского собора. В 30-е гг. могилу княгини уничтожили, а останки перезахоронили на православном крестьянском кладби­ще, на самой окраине города, где со временем ее новая моги­ла затерялась.

1. См.: Мотылева Т. Л. “Война и мир” за рубежом: Переводы. Критика. Влияние. М., 1978. С. 133 - 134.
2. См.: Там же. С. 133.
3. Приводимые далее факты из жизни Паскевичей в Гомеле в большем объеме содержатся в кн.: Рогалев А. Ф. От Гомеюка до Гомеля: Городская старина в фактах, именах, лицах. Гомель, 1993.
4. См.: Тургенев И. С. Полн. собр. соч. и писем. Письма. Л., 1967. Т. XII, кн. 2. С. 197.
5. См.: Прийма Ф. Я. Русская литература на Западе: Статьи и разыскания. Л., 1970. С. 144-148.
6. Об этом подробнее см. в кн.: Мотылева Т. Л. Указ. соч. С. 133 и след.

Мичуринский Педагогический институт факультет русского языка и литературы

КУРСОВАЯ РАБОТА

«Языковые особенности романа Л.Н. Толстого «Война и мир»

Выполнила: студентка

заочного отделения

Зобнина О.А.

Руководитель: Логинов А.В.

Мичуринск – Наукоград – 2006 год

Введение

I. Язык Л. Толстого в романе «Война и мир»

II. Взаимодействие изобразительно-выразительных средств в романе Л. Толстого «Война и мир»

III. Световые прилагательные в романе Л. Толстого «Война и мир»

Заключение

Список используемой литературы

Введение

Русский писатель Лев Николаевич Толстой оставил после себя мудрое великое наследие. Родился он в Ясной поляне 9 сентября 1828 года. Вся жизнь Толстого была полна мучительных и напряженных исканий. Его творческий путь начинается с 1852 года, когда были напечатаны его первые произведения «Детство», «Отрочество», «Юность».

«Это талант новый и, кажется, надежный», - так отозвался на появление нового писателя Н.А. Некрасов. И.С. Тургенев писал, что первое место среди литераторов принадлежит Толстому по праву, что скоро «одного только Толстого и будут знать в России». Н.Г. Чернышевский, рецензируя первые сборники Толстого, определил суть художественных открытий молодого писателя двумя терминами: «диалектика души» и «чистота нравственного чувства». Для Толстого инструмент исследования душевной жизни - микроскоп психологического анализа сделался главным среди других художественных средств. Небывало пристальный интерес к душевной жизни имеет для Толстого - художника принципиальное значение. Таким путем открывает писатель в своих героях возможности изменения, развития, внутреннего обновления, противоборства среде. Идеи возрождения человека, народа, человечества составляет пафос творчества Толстого.

Работа над романом «Война и мир» продолжалась 7 лет (с 1863 по 1869 годы). Толстой начинает свой роман с 1805 года. Он намерен был провести героев и героинь через исторические события 1805, 1807, 1812, 1825 годов и закончить его 1856 годом. То есть роман должен был охватывать большой исторический период. Однако в процессе работы над ним Толстой постепенно суживал его хронологические рамки и так пришел к созданию нового романа. В этой книге слились важнейшие изображения в мировой истории событий и глубокий анализ человеческих душ. И хотя хронологические рамки были сужены с 1805 по 1820 годы, Толстой вышел за пределы личной судьбы героев и создал грандиозную эпическую картину русской жизни начала прошлого века.

«Война и мир» - одно из немногих в мировой литературе 19 века произведений, к которому по праву предлагается наименование романа-эпопеи. События большого исторического масштаба, жизнь общая, а не частная составляют основу ее содержания, в ней раскрыт исторический процесс, достигнут необычайно широкий охват русской жизни во всех ее слоях, и вследствие этого так велико число действующих лиц, в частности персонажей из народной среды. В ней показан русский национальный быт и, главное, - история народа и путь лучших представителей дворянского класса к народу являются идейно-художественным стержнем произведения. Поразительна широта охвата русской нации в произведении: дворянские усадьбы, аристократические столичные салоны, деревенские праздники и дипломатические приемы, величайшие сражения и картины мирной жизни, императоры, крестьяне, сановники, помещики, купцы, солдаты, генералы. Более чем с 500 действующих лиц встречаемся мы на страницах романа. Все они, особенно положительные герои, находятся в постоянном поиске. Любимые герои Толстого не безупречны, но они стремятся к совершенствованию, ищут смысл жизни, успокоенность для них равнозначна духовной смерти. Герои, созданные Толстым, отражают нравственно-философские изыскания самого автора романа.

Актуальность данной работы заключается в том, что роман-эпопея изучался многими авторами-исследователями с разных точек зрения, а вот подробный анализ произведения рассмотрен очень слабо, можно сказать, что совсем не рассмотрен. В литературе встречаются критические статьи данного произведения, но они направлены на изучение характера героев, описанные военные действия, быт, исторические события и многое другое. Данная тема представляет собой интерес для исследования, поскольку в литературе очень сложно найти языковой анализ романа «Война и мир».

Цель курсовой работы – выявить языковые особенности романа-эпопеи Л. Толстого «Война и мир».

Задачи курсовой работы:

1. определить сущность и основные характеристики языка Л. Толстого в романе «Война и мир»;

2. выявить взаимодействие изобразительно-выразительных средств в романе Л. Толстого «Война и мир»;

3. рассмотреть световые прилагательные в романе-эпопее «Война и мир».

Объект исследования: роман-эпопея Л. Толстого «Война и мир».

При выполнении работы используется: метод сбора информации, анализа, обобщения. Теоретическая значимость работы состоит в том, что собран и систематизирован материал по проблеме исследования. Новизна настоящего исследования заключается в том, что в нем впервые рассматриваются языковые особенности романа Л. Толстого «Война и мир».

Практическая значимость работы определяется возможностью использовать представленные материалы на уроках русского языка и литературы.

Структура работы соответствует поставленным целям и задачам. Работа состоит из Введения, в котором определяется актуальность проблемы, намечается цель и задачи, определяется теоретическая и практическая значимость.

I Язык Л. Толстого в романе «Война и мир»

Что нам известно о языке Льва Толстого?

То, что в нем (языке) немало вольностей (и в словоупотреблении, и в грамматике), например:

««Ему ее его!» - эту толпу местоимений можно было бы признать, - свидетельствовал К. Федин, - опиской у любого литератора. Но у Толстого это не небрежность... Так говорится в жизни, когда не изыскивают форму...»

У Толстого сложный периодический синтаксис, самые длинные предложения - глыбы, как в весенний ледоход. Хотя это ставшее общим местом утверждение отнюдь не безусловно.

«Наташе нужен был муж. Муж был дан ей. И муж дал ей семью. Фраза рубленая, телеграфная (почти как у Хемингуэя). Но она подготовлена длинным диалогом (в первой завершенной редакции романа; рукопись):

Что тебе надо? - спросила мать.

Мужа надо. Дайте мне мужа, мама, дайте мне мужа,- закричала она своим грудным голосом сквозь чуть заметную улыбку, точно таким голосом, каким она за обедом ребенком требовала пирожного! В первую секунду все были озадачены, испуганы этими словами, но сомнение продолжалось только одну секунду. Это было смешно, и все, даже лакей и шут Настасья Иваныч, рассмеялись...

Мама, дайте мне мужа. Мужа, - повторила,- у всех мужья, а у меня нет.

Но самый парадоксальный стереотип филологических (лингвистических) суждений о языке Толстого состоит в приписывании ему чужого слова так называемой несобственной прямой речи:

Ростов недоброжелательно смотрел на Пьера, во-первых, потому, что Пьер, в его гусарских глазах, был штатский богач, муж красавицы, вообще баба...

С первого того вечера, когда Наташа, после отъезда Пьера, с радостно-насмешливою улыбкой сказала княжне Марье, что он точно, ну точно из бани, и сюртучок, и стриженый...

И все же, сколько бы примеров мы ни приводили, не удастся подтвердить лингвистическое определение несобственно-прямой речи: «Автор прячется за героя» (Ш. Балли). В несобственно-прямой речи формализуются хитрость, «себе на уме», лукавство, ирония, юмор. Язык же Толстого требовательный, категоричный. Толстовский автор цитирует не слова, а мысли и чувства героев (получается нечто вроде «несобственно-прямой мысли»). А чтобы передать исконную (без словесного посредничества) мысль героя, автор «забывает» порой о речевом этикете, даже если он касается такого нежного (согласно карамзинской традиции) в литературе предмета, как женщины, барышни.

Тон ее уже был ворчливый, губка поднялась, придавая лицу не радушное, а зверское, беличье выраженье.

По Словарю 1847 г., зверский - «лютый, свирепый, звериный», т. е. свойственный зверям. Мы понимаем, что белка - зверь не из лютых. И все же зверское - прилагательное само по себе устрашающее для нашего восприятия.

Толстой «везде говорит утвердительно... и говорить иначе не может» - отмечали уже первые критики «Войны и мира» (П. В. Анненков), говорит «с наивностию, которую по всей справедливости можно назвать гениальной» (Н. Н. Страхов). Толстовскому автору-повествователю нужна только собственная и прямая речь. Он абсолютно точен в передаче прямой речи героя, всячески оберегает ее неприкосновенную целостность и характерность, но, с другой стороны, если не воспроизводится сама прямая речь героя, писатель до крайности щепетилен в передаче мыслей и чувств персонажа словами, языком либо повествователя, либо автора, прямыми цитатами речи персонажа.

Обе женщины заботились совершенно искренно о том, чтобы сделать ее красивою. Она была так дурна, что ни одной из них не могла прийти мысль о соперничестве с нею...

Нехорошо было не платье, но лицо и вся фигура княжны... Они забывали, что испуганное лицо и фигуру нельзя было изменить...

Используется и пересказ как буквальная передача прямой речи. Сравните у повествователя:

В воображении своем она [княжна Марья] уже видела себя с Федосьюшкой в грубом рубище, шагающею с палочкой и котомочкой по пыльной дороге... туда, где нет ни печали, ни воздыхания, а вечная радость и блаженство.

У самой княжны Марьи:

Приду, наконец, в ту вечную, тихую пристань, где нет ни печали, ни воздыхания.

Евангельская цитата не точна, но решающая роль остается всегда за прямой речью.