М. Е. Салтыков-Щедрин Художественные особенности. Основные особенности сатиры Салтыкова-Щедрина, проявившиеся в сказках «Дикий помещик» и «Медведь на воеводстве»
Салтыков-Щедрин принадлежит к числу тех великих писателей, творчество которых отличается высокой идейностью, народностью, реализмом, художественным совершенством.
Наряду с другими классиками русской литературы он превосходно владел мастерством изображения быта и психологии людей, социальных и нравственных явлений общественной жизни. Но он, как и каждый из его выдающихся литературных современников — Некрасов, Тургенев, Гончаров, Достоевский, Толстой, — был по-своему оригинален, социально-политическая сатира стала его призванием, и в эту область он внес свой неповторимый вклад.
Произведения Салтыкова-Щедрина, как бы они ни были разнообразны в проблемно-тематическом и жанровом отношениях, составляют единый художественный мир, отмеченный печатью яркой творческой индивидуальности писателя.
Своеобразие Щедрина-художника наиболее наглядно проявляется прежде всего в таких особенностях его сатирической поэтики, как искусство применения юмора, гиперболы, гротеска, фантастики, иносказания для реалистического воспроизведения действительности и ее оценки с прогрессивных общественных позиций.
Смех — основное оружие сатиры. «Это оружие очень сильное, — говорил Щедрин, — ибо ничто так не обескураживает порока, как сознание, что он угадан и что по поводу его уже раздался смех». Этим оружием боролись с социальными и нравственными пороками общества Фонвизин в «Недоросле», Крылов в баснях, Грибоедов в «Горе от ума», Гоголь в «Мертвых душах» и «Ревизоре». Щедрин развивал их традицию. По его собственному признанию, юмор всегда составлял его главную силу.
Щедрин — самый яркий продолжатель гоголевской традиции сатирического смеха. Гоголь и Щедрин обладали неистощимым остроумием в изобличении общественных пороков. И вместе с тем есть большая разница в идейных мотивах и формах художественного проявления юмора у этих двух крупнейших русских сатириков.
Белинский, характеризуя юмор Гоголя как юмор «спокойный, спокойный в самом своем негодовании, добродушный в самом своем лукавстве», в то же время говорил, что бывает еще другой юмор, «грозный и открытый», «желчный, ядовитый, беспощадный». Таков именно юмор Щедрина.
Отмечая в горьком и резком смехе Щедрина «нечто свифтовское», Тургенев писал: «Я видел, как слушатели корчились от смеха при чтении некоторых очерков Салтыкова.
Было что-то почти страшное в этом смехе, потому что публика, смеясь, в то же время чувствовала, как бич хлещет ее самое». По определению М. Горького, смех Щедрина — «это не смех Гоголя, а нечто гораздо более оглушительно-правдивое, более глубокое и могучее». Если к гоголевскому юмору приложима формула «смех сквозь слезы», то более соответствующей щедринскому юмору будет формула «смех сквозь презрение и негодование».
В характере щедринского юмора сказались, конечно, и свойства личной биографии и дарования писателя, но прежде всего — новые общественные условия и новые идеи, верным представителем которых он был. За годы, разделяющие сатирическую деятельность Гоголя и Щедрина, совершился крупный шаг в общественной жизни России и в развитии русской освободительной мысли.
Смех Щедрина, почерпавший свою силу в росте демократического движения и в идеалах демократии и социализма, глубже проникал в источник социального зла, нежели смех Гоголя. Разумеется, речь идет не о художественном превосходстве Щедрина над Гоголем, а о том, что по сравнению со своим великим предшественником Щедрин как сатирик ушел дальше, движимый временем и идеями. Что же касается собственно гоголевской творческой силы, то Щедрин признавал за нею значение высшего образца.
Если Гоголь видел в сатирическом смехе средство нравственного исправления людей, то Щедрин, не чуждаясь этих намерений, считал главным назначением смеха возбуждение чувства негодования и активного протеста против социального неравенства и политического деспотизма. Щедринский смех отличался от гоголевского прежде всего своим, так сказать, политическим прицелом.
Сатирический смех в щедринской концепции призван быть не целителем, а могильщиком устаревшего социального организма, призван накладывать последнее позорное клеймо на те явления, которые закончили свой цикл развития и признаны на суде истории несостоятельными.
В смехе Щедрина, преимущественно грозном и негодующем, не исключены и другие эмоциональные тона и оттенки, обусловленные разнообразием идейных замыслов, объектов изображения и сменяющихся душевных настроений сатирика. «Сказки», где представлены картины жизни всех социальных слоев общества, могут служить как бы хрестоматией образцов щедринского юмора во всем богатстве его художественного проявления.
Салтыков-Щедрин был великим мастером иронии — тонкой, скрытой насмешки, облеченной в форму похвалы, лести, притворной солидарности с противником. В этой ядовитейшей разновидности юмора Щедрина превосходил в русской литературе только один Гоголь. В «Сказках» щедринская ирония блещет всеми красками.
Сатирик то восхищается преумным здравомысленным зайцем, который «так здраво рассуждал, что и ослу в пору», то вдруг вместе с генералами возмущается поведением тунеядца-мужика, который спал «и самым нахальным образом уклонялся от работы», то будто бы соглашается с необходимостью приезда медведя-усмирителя в лесную трущобу, потому что «такая в ту пору вольница между лесными мужиками шла, что всякий по-своему норовил. Звери — рыскали, птицы — летали, насекомые — ползали, а в ногу никто маршировать не хотел».
Издевательски высмеивая носителей социального зла, сатирик возбуждал к ним в обществе чувство активной ненависти, воодушевлял народную массу на борьбу с ними, поднимал ее настроение и веру в свои силы, учил ее пониманию своей роли в жизни. По верному определению А. В. Луначарского, Щедрин — «мастер такого смеха, смеясь которым, человек становится мудрым».
Для произведений Салтыкова-Щедрина характерно широкое применение приемов гиперболы, гротеска, фантастики, посредством которых писатель резко обнажал сущность отрицаемых явлений общественной жизни и казнил их оружием смеха.
Разоблачая те или иные черты социальных типов, сатирик очень часто находил для них какой-либо эквивалент в мире, стоящем за пределами человеческой природы, создавал поэтические аллегории, в которых место людей занимали куклы и звери, выполнявшие роль сатирической пародии.
Такая фантастика нашла свое блистательное применение в сказках, где вся табель о рангах остроумно замещена разными представителями фауны. Фантастическая костюмировка в одно и то же время и ярко оттеняет отрицательные черты типов, и выставляет их в смешном виде. Человек, действия которого приравнены к действиям низшего организма или примитивного механизма, вызывает смех.
Гипербола, гротеск, фантастика, являвшиеся эффективными приемами изображения и осмеяния социального зла, попутно выполняли также свою роль и в сложной системе художественных средств, применявшихся сатириком в борьбе с цензурой.
Передовая русская литература жестоко преследовалась самодержавием. В борьбе с цензурными гонениями писатели прибегали к обманным средствам. «С одной стороны, — говорит Щедрин, — появились аллегории, с другой — искусство понимать эти аллегории, искусство читать между строками. Создалась особенная рабская манера писать, которая может быть названа Езоповскою, — манера, обнаруживавшая замечательную изворотливость в изобретении оговорок, недомолвок, иносказаний и прочих обманных средств».
Салтыков-Щедрин, до конца дней своих остававшийся на боевом посту политического сатирика, довел эзоповскую манеру до высшего совершенства и стал самым ярким ее представителем в русской литературе. Действуя под гнетом цензуры, вынужденный постоянно преодолевать трудные барьеры, сатирик не отступал от своих демократических убеждений, а боролся с препятствиями художественными средствами.
Он выработал целую систему иносказательных приемов, наименований, выражений, образов, эпитетов, метафор, которые позволяли ему одерживать идейную победу над врагом. Так, например, в эзоповском языке Щедрина порядок вещей обозначает произвол самодержавия, сердцевед — шпиона, фюить — внезапную административную ссылку в отдаленные места. Продажных литераторов-приспособленцев сатирик именовал пенкоснимателями, а их газетам присвоил названия: «Пенкоснимательница», «Чего изволите?», «Помои», «Нюхайте на здоровье».
Русскую действительность своего времени Щедрин нередко изображал в форме повествования о прошлом (яркий образец — «История одного города») или о зарубежных странах.
В «Сказках» эти иносказательные приемы нашли широкое применение, видоизменяясь соответственно жанру. Иногда сказка начинается указанием, что речь будет идти о старом времени, хотя весь смысл дальнейшею повествования относится к современности.
Например: «Нынче этого нет, а было такое время...» («Праздный разговор»); «В старые годы, при царе Горохе это было...» («Дурак»). Для умышленного отнесения изображаемых событий к не определенным странам и временам сатирик удачно использовал традиционные зачины народных сказок: «...В некотором царстве, в некотором государстве жил-был помещик...» («Дикий помещик»); «В некоторой стране жил-был либерал...» («Либерал»).
Иносказания в сатире Щедрина предназначены не только для обмана цензуры. Они являются эффективным средством сатирического изображения жизни, позволяющим подойти к предмету с неожиданной стороны и остроумно осветить его. Для сатиры это особенно важно, она тем успешнее достигает своей цели, чем неожиданнее ее нападение на противника и чем остроумнее очерчены его комические черты.
Образ медведя Топтыгина, обозначающий губернатора, избран, конечно, не без цензурных соображений, вместе с тем найденныйпсевдоним имел все достоинства меткой, остроумной художественной метафоры, которая усиливала сатирическое нападение на правящую касту самодержавия. Этот пример может служить яркой иллюстрацией к признанию сатирика, что иногда благодаря обязательности эзоповской манеры ему удавалось отыскивать такие черты и краски, которые более врезаются в память читателя.
Салтыков-Щедрин сумел подчинить приемы письма, навязанные ему цензурными обстоятельствами, требованиям художественной изобразительности. Конечно, царская цензура распознавала замаскированные замыслы сатирика, но нередко не имела возможности предъявить ему формальное обвинение.
Эзоповский язык, помогая Щедрину ускользать от когтей царских цензоров и позволяя порой представлять явления жизни в живописном и остроумном виде, имел вместе с тем и свою отрицательную сторону. Он не всегда был понятен широкому кругу читателей.
Поэтому сатирик, совершенствуя свою иносказательную манеру, все больше стремился сблизить ее с традициями народнопоэтического творчества. В своих сказках он достиг такой формы, которая оказывалась наименее уловимой для цензуры и в то же время отличалась высоким художественным совершенством и доступностью. Это была победа гения, обладавшего даром неистощимой изобретательности в области искусства слова.
История русской литературы: в 4 томах / Под редакцией Н.И. Пруцкова и других - Л., 1980-1983 гг.
Особенности сатиры Салтыкова-Щедрина
Основные особенности сатиры Салтыкова-Щедрина, проявившиеся в сказках «Дикий помещик» и «Медведь на воеводстве»
Одним из самых древних примеров сатирической типизации является уподобление людей животным, использование зоологических образов для осмеяния социальных пороков. «Уподобление - стилистический оборот на основе развёрнутого сравнения. Если при обычном сравнении двух предметов устанавливается один общий признак и отличается их частичная близость друг к другу, то уподобление раскрывает в художественном произведении систему параллельных общностей между двумя предметами или явлениями». Зоологические уподобления, служат главной цели сатиры - показать отрицательные явления и людей в низком и смешном виде. Сравнение социальных пороков с животным миром - один из остроумных приёмов сатиры Салтыкова-Щедрина, его он использует как в отдельных эпизодах, так и в целых сказках. Так, в сказке «Дикий помещик» показан человек, но в его облике явные звериные черты: «И вот он одичал… весь он с головы до ног оброс волосами, словно дикий Исав, а ногти у него сделались, как железные. Сморкаться уже он давно перестал, ходил же всё больше на четвереньках… Утратил даже способность произносить членораздельные звуки… усвоил среднее между свистом, шипеньем и рявканьем. Но хвоста еще не приобрёл». Здесь автор, показывая эволюцию барина, прибегает к уподоблению в образе зверя, хотя «хвоста» ещё нет. Пройдёт ещё некоторое время и процесс деградации завершится.
В сказке «Медведь на воеводстве» остроумно показано сходство человека с медведем. Наряду с уподоблением зоологические образы совмещают здесь и эзоповскую функцию (Язык эзопов - иносказательный, замаскированный). Смысл сказки состоит в разоблачении тупых и жестоких правителей (Топтыгиных) деспотической власти (Лев, Осёл). Трое Топтыгиных развили свою деятельность различными злодействами. Первый - мелкими (чижа съел), другой - крупными (погромы), третий - придерживался «исстари заведённого порядка» и довольствовался злодействами «натуральными», собирая дань. Но терпение мужиков лопнуло, и они расправились с Топтыгиными.
Основная идея сказки - спасение народа не в замене злых Топтыгиных добрыми, а в устранении, то есть свержении самодержавия.
Здесь Салтыков-Щедрин показал острую социально-политическую тему, и зоологическая маска и эзопов язык открыли писателю большую свободу для резкой сатирической оценки власти. Топтыгин - это сатирический псевдоним для царских сановников. Автор показывает их «Скотиной», «гнилым чурбаком», «негодяем». Всё это без применения звериной маски и эзоповских приёмов было бы невозможно. «Зверинец», представленный в сказках, свидетельствует о неистощимой изобретательности сатирика в приёмах художественного иносказания.
Затаённый смысл постигается из образных картин и прямых намёков на скрытое значение.
Топтыгин чижика съел «Всё равно, как если б кто бедного крохотного гимназистика педагогическими мерами до самоубийства довёл». Такой приём переключения повествования из плана фантастического в реалистический, из сферы зоологической в социальную, делает Щедринские иносказания прозрачными и общедоступными. «Очеловечивания» звериных фигур своих сказок сатирик делает с большим тактом, сохраняя натуру образов. Выбор образов для сравнения не случайный. Действие зверя в сказке не ограничено только тем, что ему природой повезло, а иносказательно выражает социальный смысл.
В «Медведе на воеводстве» медведи ездят в командировки, получают прогонные деньги и стремятся попасть на «скрижали истории».
Медведь, лев, осёл - это не просто условные обозначения, это Дикий помещик, мужики, портреты общества, раздираемого внутренними противоречиями.
Итак, в сказках под видом животных аллегорически изображаются определённые лица и социальные явления. С одной стороны, мы видим, что в его сказках поступки зверей сближены с человеческими и отношение внутри зоологического мира символизирует социальные отношения людей в классовом обществе, а с другой - между зоологическими образами и человеком всегда соблюдается дистанция, которая необходима для того, чтобы аллегория была убедительной.
Выразительные средства юмора и сатиры в сказках Салтыкова-Щедрина «Дикий помещик» и «Медведь на воеводстве»
Язык - основное средство художественного изображения жизни в литературе. Слова в языке литературного произведения выполняют функцию образного раскрытия идейного содержания произведения и авторской оценки.
Салтыков-Щедрин заботился о доходчивости и понятности своих произведений и помимо иносказаний (эзопова языка и уподобления) использует народное остроумие - разговорную речь или просторечие.
«Просторечие - слова, выражения, обороты, формы словоизменения, не входящие в норму литературной речи; часто допускаются в литературных произведениях и разговорной речи для создания определённого колорита».1
С сочувствием к крестьянам:
«…легче нам пропасть и с детьми малыми, нежели всю жизнь так маяться!» В прост. маяться - томиться, мучиться.
С восхищением о живучести народа:
«…опять запахло в том уезде мякиной, на базаре появилась мука, и мясо…,а податей поступило столько, что казначей от удивления и воскликнул:
И откуда вы, шельмы, берёте!! с.430
В прост. шельма - мошенник, плут (сл., с.776)
С отвращением о барине:
«…ведь жрёшь…сам-то?» с.426.
В прост. жрать - грубо о человеке - есть, жадно (сл.с.168)
В сказке «Медведь на воеводстве» просторечие и разговорная речь имеют различное назначение и характеристику. Так, о Топтыгиных:
«Бурбон стоеросовый!»
В разг. Речи бурбон - презрительный, грубый невежественный и властный человек. (сл., с.56)
В прост. стоеросовый - бран. О глупом, тупом человеке. (сл., с.667)
«Олух царя небесного!» (с.463)
В разг. речи олух - глупый, непонятливый человек, дурак (сл., с.387)
«(на Топтыгина)… напустили стаю шавок уж … смерть в глаза видел! Однако… отбоярился, штук с десяток шавок перекалечили, а от остальных утёк».
В разг. речи отбоярился - уклониться, отделаться от кого - (-чего-)-нибудь (сл., с.400)
В прост. утёк - уйти, убежать (сл., с.732)
«… это уж не срамное злодейство…, этакая ведь, братцы, уморушка!» (с.464)
В разг. речи срамить - позорить, порочить (сл., с.660).
В разг. речи умора - уморительный случай, нечто очень смешное. (сл. с. 723)
« - Так вот оно, общественное мнение, что значит! - тужил Топтыгин, утирая обшарпанное в кустах рыло». (с. 464)
В прост. тужить - горевать, кручиниться. (сл. с.707)
В прост. обшарпанный - оборванный, обтрёпанный, грязный (сл. с.375)
В прост. рыло - бран. Лицо (сл. с. 599)
О Топтыгине 2-м
Нет в лесу ни типографии, ни университета и тогда, «потужил Топтыгин 2-й, но в унынье не впал. «Коли душу у них… погубить нельзя, …прямо за шкуру приниматься надо!» (с.467)
В прост. тужить - горевать, кручинится. (сл. с707)
В прост. коли - (союз) если (сл. с.423)
«Ишь, анафема!… выслужиться захотел,… уважим его!» (с.467)
В прост. ишь - (частица) употребляется для выражения изумления, в значении вон, посмотри (сл. с.223)
В разг. речи анафема - (церковное слово - отлучение от церкви) употребляется, как бранное слово (сл. с.24)
В прост. уважить - оказать кому-нибудь уважение, выполнив его желание.(сл. с.713)
Топтыгину 3-му
«… резолюция Топтыгину 3-му: пускай изворачивается!» (с.467)
В разг. речи переносно извернуться - ловко выйти из затруднения (сл. с.207)
«Дело-то выходит бросовое! - сказал он (Топтыгин) себе, прочитав резолюцию Льва - Мало напакостишь - поднимут на смех… много на рогатину (с.468)
В прост. бросовый - негодный, очень низкого качества.(сл. с.54)
В разг. речи пакость - гадкий поступок с целью навредить кому-нибудь (сл. с.421)
В разг. речи поднимут - переносное значение пробудить к активным действиям. (сл. с.465)
«… на все его… докуки осёл отвечает… с загадочностью».
В разг. речи докука - надоедливая просьба, а так же скучное, надоедливое дело (сл. с.148)
«…юркнул в берлогу, засунул лапу в хайло и залёг» (с.468)
В прост. хайло бран. - горло, глотка. (сл. с.746)
«Даже у белки, и у той нынче права!» (с. 468)
В разг. речи нынче - сегодня (сл. с. 361)
«У них - права, а у него, вишь, обязанности!… он задрать никого не смеет!»
В прост. вишь - (частица) выражает удивление, недоверие.(сл. с.73)
В прост. драть - убивать, растерзывая. (сл. с.168)
«В указанные часы майор просыпался, выходил из берлоги и жрал».(с.470)
В прост. жрать - есть жадно. (сл, с.168)
Итак, творческий опыт Салтыкова-Щедрина свидетельствует о том, что просторечие и разговорная лексика помогала плодотворности писателя. Великий сатирик часто черпал синонимы из народной речи и обогащал этим свои произведения.
Фразеологизм, как средство сатиры в сказках Салтыкова-Щедрина.
Фразеологизм - это устойчивое сочетание слов, используемое для показывания отдельных предметов, признаков, действий».1
Салтыков-Щедрин часто использовал фразеологизмы, для придания сказкам выразительности, образности и небрежного сатирического стиля.
Например,
«И начал он жить да поживать…» (с.425).
«Ну, пускай себе до поры до времени так постоит!» (с.427)
«…лешего какого-нибудь нелёгкая принесла!» (с.427)
«…кишмя кишат» (с.429)
«…с сумой по миру…» с.467 М. на в.
«…а он уж тут как тут…» (с.429)
«…как на грех…» с.462
«…на своих двоих…» с.462
«…сказано - сделано» с.467
В особую группу следует выделить популярные у автора тавтологические словосочетания, которые характерны для народной речи.
«И начал он жить да поживать…» (с.425)
«…в кустах змеи да гады всякие кишмя кишат» (с.429)
«…слонялись из угла в угол, окутанные мраком времён». С.466
«…а Топтыгин уже тут, как тут» с.462
«…вдруг выросла целая теория неблагополучного благополучия» с.469
Так же следует выделить фразеологические сочетания народно-эстетического характера.
«В некотором царстве, в некотором государстве» (с.424)
«И начал он жить поживать» (с.425)
Гротеск как основа художественной системы "Истории одного города" М.Е. Салтыкова-Щедрина
Если в раннем творчестве М.Е. Салтыкова-Щедрина почти отсутствовали приёмы резкого сатирического преувеличения, то ко времени создания "Истории одного города" писатель уже максимально использовал необыкновенные сравнения и уподобления...
Жанровые особенности произведения М.Е. Салтыков-Щедрина "Господа Головлевы"
"Он знает всю страну, лучше, чем кто-либо из современников". (И.С. Тургенев). Творчество М.Е. Салтыкова-Щедрина чрезвычайно многообразно. Среди огромного наследия сатирика едва ли не наибольшею популярностью пользуются его сказки...
Особенности сатиры и юмора М.Е. Салтыкова-Щедрина
Поэтика сказок М.Е. Салтыкова-Щедрина
Соратник Н.Г.Чернышевского, Н.А.Добролюбова и Н.А.Некрасова, М.Е.Салтыков-Щедрин оказал огромное влияние на судьбы русской и мировой литературы. Продолжив и революционно углубив традиции гоголевской сатиры...
Проблема человека и общества в русской литературе XIX века
Вспомним также такой роман об общественной жизни, как «Господа Головлевы» М.Е. Сатыкова-Щедрина. В романе представлена дворянская семья, на которой отражается разложение буржуазного общества. Как и в буржуазном обществе...
Русская сатира и ее роль в развитии отечественной культуры
Символика женских образов в романе А.М. Ремизова "Крестовые сестры"
Как отмечается большинством исследователей, Ремизову присуща совершенно особая творческая манера. «Чтобы читать и постигать Ремизова, надо «сойти с ума». Не помешаться, не заболеть душевно...
Сказки разных народов мира
Чьи стихи мы помним с раннего детства, до сих пор знаем наизусть? На ум сразу же приходит имя Корнея Ивановича Чуковского, замечательного советского писателя. Имя его по праву может считаться визитной карточкой русской литературы для детей...
Цветообозначения в сказках О. Уайльда
Перевод цветообозначений в сказках О. Уайльда представляет значительные трудности для переводчиков. Об этом свидетельствуют расхождения, имеющиеся в разновременных переводах сказок этого писателя...
Экспрессионизм в рок-поэзии
1) Предметы, явления, характеры подвергнуты излому и деформации, превращаются в формальные средства выражения субъективных эмоций, трагического мироощущения. 2) Доминирует жестокость, ложь...
Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин родился в семье богатых помещиков (по отцу принадлежал к дворянскому роду, а по матери - к купеческому). С детских лет он стал свидетелем страшных картин крепостнического произвола, что оказало определяющее влияние на формирование его взглядов.
Первые пробы пера относятся к началу 40-х гг., когда Салтыков учился в Царскосельском лицее. В марте 1841 г. в журнале “Библиотека для чтения” было опубликовано его стихотворение “Лира”. Первые поэтические произведения носили ученический характер. После окончания лицея Салтыков стал в качестве рецензента сотрудничать с журналом “Современник” (редактором которого был H.A. Некрасов). В ноябре 1847 г. в журнале “Отечественные записки” он впервые опубликовал повесть “Противоречия” (за подписью М. Непанов). Позднее появилась повесть “Запутанное дело”, подписанная М.С. и напечатанная в “Отечественных записках”. Но тут писателя постигла неудача: цензурный комитет признал повесть предосудительным произведением.
Будучи воспитанным на идеях революционно-демократического крыла русских литераторов (прежде всего Белинского), Щедрин некоторое время примыкал к кружку петрашевцев (который он покинул в начале 1847 г.). Идейная направленность произведений молодого писателя не могла не вызвать пристального интереса официальных властей. Решение цензурного комитета привлекло к Салтыкову внимание Николая I, указавшего князю А.И. Чернышеву на недопустимость службы в военном министерстве чиновника, распространяющего “вредные” идеи. Писатель был арестован и в апреле 1848 г. отправлен на службу в Вятку под особый надзор начальника губернии. С этого момента путь Щедрина стал достаточно тернистым. И хотя за время пребывания в Вятке Салтыков поднимается по служебной лестнице (от чиновника губернского правления до советника Вятского губернского правления), обвинение в неблагонадежности надолго ограничило свободу писателя.
В 1855 г. после смерти Николая I и вмешательства в судьбу Салтыкова генерал-адъютанта П.П. Ланского (двоюродного брата нового министра внутренних дел С.С. Ланского и мужа вдовы A.C. Пушкина Натальи Николаевны) его освобождают из-под надзора и разрешают “проживать и служить, где пожелает”. В 1856 г. писатель возвращается в Петербург. В августе того же года он начинает публикацию “Губернских очерков” под псевдонимом Н. Щедрин. Антикрепостническая направленность цикла привлекла к нему большое внимание прогрессивной части русской интеллигенции. Писателю прочили славу будущего Гоголя. В 1858 г. Салтыкова назначают вице-губернатором в Рязань, в 1860-м - вице-губернатором в Тверь. В этот период он издает циклы “Невинные рассказы” (1857-1863), “Сатиры в прозе” (1859- 1862). В конце 1862 г. писатель переезжает в Петербург, затем в имение Витенево под Москву. Осенью 1864 г. он был назначен председателем пензенской Казенной палаты. В 1863-1864 гг. Салтыков-Щедрин опубликовал в “Современнике” 68 произведений, были напечатаны первые рассказы из цикла “Помпадуры и помпадурши”.
В 1865 г. писатель временно отошел от литературной деятельности, в конце 1866 г. он был назначен управляющим Казенной палатой в Туле, а осенью 1867 г. - в Рязани. Летом 1868 г. Салтыков-Щедрин окончательно расстается с государственной службой и выходит в отставку.
С 1868 г. начинается новый этап в творчестве Щедрина. В это время появляются циклы “Письма о провинции” и “Признаки времени” (оба - 1868), “Господа ташкентцы” (1869-1872), в полном объеме публикуются “Помпадуры и помпадурши” (1863-1874), “Дневник провинциала в Петербурге” (1872-1873), “Благонамеренные речи” (1872-1876), “Господа Головлевы” (1875-1880), “Современная идиллия” (1877-1883) и рад других произведений.
Щедрин создает сатирическую картину жизни русского общества, осмеивает его пороки, выявляет типические черты бюрократии, особенности психологии консерваторов и реакционеров.
В конце 60-х - начале 70-х окончательно формируется зрелая творческая манера Щедрина, его “эзоповский язык”, помогающий писателю с демократическими взглядами на перспективы развития общества не только избегать препоны цензуры, но и более рельефно и убедительно изображать отдельные стороны жизни и характеры его героев.
Одним из наиболее крупных произведений в творчестве Щедрина стала книга “История одного города” (1869-1870), которая выявила не только особенности общественно-политической позиции писателя-сатирика, но и новаторские черты его художественной манеры (поиск новых форм сатирической типизации и новых средств выражения авторской позиции, использование фантастики, гиперболы, гротеска и т.п.), которые нашли отражение позднее в цикле “Сказки” (1869-1886).
В конце творческого пути Щедрин пишет цикл “Мелочи жизни” (1886-1887) и книгу “Пошехонская старина” (1887-1889), в которой подводит итог жизненным наблюдениям и показывает не только причины нравственного оскудения провинциального дворянства (как в “Господах Голавлевых”), но и социально-психологические типы крестьян.
Критика нередко писала о том, что Щедрин, продолжая традиции своих предшественников, создал сатирическую энциклопедию русской жизни. Не только художественное новаторство Щедрина, но и общественное звучание его произведений навсегда оставили его имя на страницах истории русской литературы.